Простые радости и горести

Виктор Бирюлин

ПРОСТЫЕ РАДОСТИ И ГОРЕСТИ
Рассказ

Наведался в мартовский сад, ещё укрытый снежным пологом. Увидев меня, к веранде подлетели воробьи. Порхали по перекладинам и бельевым верёвкам, чирикая в ожидании хлебных крошек. Отзимовали. Когда обходишь тихие дачные комнаты, готовые к новой летней жизни, душа щемит. Сад по-прежнему самое безгрешное место на Земле.
Вечером с младшим сыном ловили рыбу в устье Хмелёвки. Старый камыш срезан льдом. А новые макушки ещё только выглядывают из воды. Заходящее солнце искало в высоком правом берегу любую щель, чтобы протянуть подальше свои оранжевые пальцы. Сын, рыбацкая душа, раз за разом закидывал спиннинг. А мне достаточно было вновь ощутить очарование безлюдной волжской шири.
Внук может разбросать игрушки, поозорничать, посвоевольничать. Но вот пошли с ним вечером гулять. Долго раскачивал его на качелях. Наконец, он поинтересовался, почему я перестал приезжать к нему по вторникам и четвергам. Объяснил, что зима прошла, дела в саду появились. «Тогда я буду ждать зимы». Потом неожиданно спросил: «А ты меня любишь?» «Конечно». «И я тебя люблю». Наигрались, пошли, не торопясь, домой.
В день рождения Пушкина открыл «Евгения Онегина». Перечитал письмо Татьяны, последнее объяснение с ней Онегина, вернее, последние слова Татьяны ему, молча стоящему перед ней с напрасной мольбой в глазах, и вновь почувствовал наворачивающиеся слёзы.
Дождь в саду.
Дождь в душе.
Вдруг, ниоткуда, солнца луч!
Аромат жизни. Это как бокал домашнего вина, впитавшего одно солнце, дышавшего с тобой одним воздухом. Или как влекущий запах чечевичной похлёбки, встречающий тебя у порога вестником ещё одного тихого домашнего вечера в кругу семьи.
Поехал с утра на кладбище. Навёл порядок на могилах отца и бабули. Посидел возле оградок, посмотрел на родные фотографии, повспоминал.
На обратной автобусной остановке приветливая сверстница заметила у меня на спине гусеницу и заботливо сбросила её.
– Да она же не съест!
– Всё равно, неприятно же.
Позвонила невестка, сообщила, что у внука разболелось ухо. Бедняга. А мы-то считали, что они всей семьёй гостят у своих друзей. Вот так думаешь, что солнце светит, посмотришь в окно, а там дождь осенний по стёклам сечёт.
Всю жизнь человек размышляет о том, что он делает не так. Но что, собственно, простой человек может сделать дурного? Да многое, каждый это знает, но делает, греша потихоньку, как правило, себе же во вред.
Просматривая в гостях семейный альбом, невольно задержался на одном из снимков. Пожилой человек сидел в окружении молодых людей с распахнутыми, светящимися глазами. В них отражались их надежды, чувства, даже черты характеров. А его глаза выглядели потухшими и смотрели вниз, выпадая из общего светлого потока.
Раздумья о старости прорастают даже сквозь счастливые мгновения. Дашь слабину, и они явятся во всей своей унылости, неприглядности. Хотя, чего греха таить, уныние охватывает чаще от безделья. Недаром же людям заповедано трудиться в поте лица своего.
Впрочем, люди всегда о чём-то грустят, даже когда смеются.