На этот раз...

... По лесу шли двое,- дед и внук.

- Ой, деда, шишечка! Подними меня на руки скорее, дай-ка сорву!
- Это ещё зачем?
- Зелёненькая, красивая...
- Ну, а губить-то почто? Сосновой шишке чтобы вырасти, не один год надобен,  целых три, а дереву, так и вовсе - ого-го.
- Да вон их тут сколько растёт! Можно нарубить, в город отвезти, а там украсить на новый год!
- Ну, встретишь ты новый год, а деревце потом куда, в мусор? Угасают они в загонах городских ёлочных базаров, гибнут не за что ни про что. Думаю, если бы только сосна знала, что не дано ей дожить до первой шишки, стала бы она трудиться, расти?
- А это ж сколько, дед?
- У которой как. Ежели десять годков исполниться, то уж и можно ожидать.
- И сколько?
- По-разному. Бывает, что двадцать пять, а кого и  шестьдесят.
- Дней?
- Лет! Сосны да ели до трёхсот лет живут.
- ...

Пламя топчет арбузные ломти дров без жалости, хрустят корочкой, мешая вспомнить напоследок, как они были деревьями. Алый от ярости огонь в печи гудит басом:
- Полно вам! Когда уж повзрослеете!

А было ли им время подрасти, да почувствовать, как это? Лопаясь, рассыпаются они на гладкие кубики и шепчутся друг с дружкой, стараются наговориться, припомнить. Но разве ж то можно успеть?

Как вместить в пол часа: колыбели цветенье, ветра песнь, лета жаркую печку и осени тлен. Отрезвленье снегов, реки талой воды в половодье, чьей-то норки призыв: «Здесь уютно и тихо...» Переждать собирался, остался навек. Жаль, недолгий.

Оперевшись ногами покрепче, выбирался наверх. Был раздавлен однажды, - то кто-то его не заметил, а иной подошёл, тёплым ветром подул на макушку, и вокруг положил позаметней камней. Те мешали дышать, но стерпел, перерос и приметнее стал. Обратился росточек в подростка, - тонкий стан, мягкий ворс, не удержит птенца, и, пожалуй, нескладен, - ствол слегка кривоват.
Только вскоре, разошлась детская курточка коры по швам, стала мала. Набираясь помалу ветвей и красы, смог весной два гнезда приютить. А после, большие сугробы - придержать упросила зима...  Вроде, руки замёрзли, а, может, врала. Кто их знает, закутанных шалью.

... По лесу шли двое,- дед и внук. Снег был уже довольно глубок, и старый ступал впереди, но шагал небыстро и нешироко, чтобы малый попадал в его следы.  Когда люди скрылись из виду, сосновая шишка распахнула подведённые зелёным веки, и перевела дух:
- Не тронули, обошлось, на этот раз...