Психопат

Фарс в двадцати сценах

Действие происходит в вымышленной Империи, охватывающей собою всю Землю.

    Действующие лица:

Верховный Правитель - несущий бремя абсолютной власти пожилой  садовод-любитель
Генерал Империи - старый вояка-фанатик
Фрау Шталь - главный врач обители для душевнобольных «Ирренанштальт»
Мэри - сестра милосердия Ирренанштальта
Пауль - солдат-ветеран, убивший свою жену
Риз - санитар Ирренанштальта

    «Обитатели» Ирренанштальта:

Индий               
Гуля
Лолита
Ира
Ацедий
Авритий
Супермен

    Остальные:

Лакей
Судья
Адвокат Империи
Прокурор Империи
Секретарь суда
Зеваки
Увалень
Палач
Офицер Конвоя
Солдаты
Вражеские солдаты


Сцена 1. ДВОРЦОВАЯ ПЛОЩАДЬ.

    Лакей церемонно вносит на трибуну - типа мавзолейной - чашку кофе на блюдце, ставит её на перила трибуны и хлопает в ладоши три раза. Звучит весёлый военный марш.   
    Появляются Солдаты в парадной нарядной форме и начинают танцевать, залихватски выполняя приёмы с оружием.
    На трибуну выходят Верховный Правитель Империи и Генерал Империи, грудь которого увешана орденами, слово бронёй.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (воодушевлённо). Дорогой мой Генерал, а по-моему, очень мило. Все такие стройные, форма очень красивая. Как вы находите?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ (кисло). Разумеется, господин Верховный Правитель…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Особенно симпатичны зауженные внизу штанишки - весьма мужественно. Нашего придворного модельера нужно непременно представить к ордену.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Господин Верховный Правитель…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Да и крой плеча весьма элегантен. Весьма! Немного вычурен, дерзок, конечно, но, ведь, это военная одежда! Нет, определённо – орден!
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Простите, но разве…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. А вот, головной убор… как-то не очень, нет…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Если вы хотите моего мнения, то я считаю, что…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы правы, мой Генерал – это же линии не то, что прошлого – позапрошлого года! Ну, что это?! Нет, медаль – не больше! Вы согласны?  (Пауза) Или просто грамоту?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Господин Верховный правитель, форма головного убора не влияет на способность солдата попадать в цель.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (кисло). Дорогой мой Генерал, в какую цель? Весь мир наш. C кем нам воевать?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Рано или поздно, но такой момент настанет.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … Генерал, ну, почему Вы вечно портите мне хорошее утро? Иногда я подозреваю, что Вы делаете это нарочно.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Наша боеготовность вызывает у меня беспокойство.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я тоже умею беспокоиться.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Я только лишь…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … И всего-то?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Нет, я считаю…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … И я умею.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да, но…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … Утро замечательное, господин Генерал!

    Музыка смолкает. Генерал Империи стоит, понурый. Верховный Правитель взглядывает на Лакея. Лакей с готовностью вынимает из одного кармана красную подушечку, а из другого - орден, кладёт орден на подушечку и церемонно подносит их к Верховному Правителю. Верховный Правитель берёт с подушечки орден и прицепляет его Генералу Империи на грудь. Генерал Империи отдаёт честь.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Служу империи!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вот, и отлично, дорогой мой Генерал! Империя вам доверяет. Как всегда. Ура!
СОЛДАТЫ (протяжно). Ура-а-а!.. Ура-а-а!.. Ура-а-а!..

    Верховный Правитель кладёт кусочек сахара в кофе, размешивает ложечкой, отпивает из чашки глоток, смакует вкус кофе и делает взмах рукой.
    Оркестр мощно "взрывается" весёлым военным маршем. Солдаты, пританцовывая, покидают сцену. Верховный Правитель, "дирижируя" в воздухе пальцем, уходит. Лакей церемонно уходит следом.
    Генерал Империи хмуро смотрит вслед Верховному Правителю. Звуки марша смолкают. Генерал Империи бросает взгляд на новый орден у себя на груди и уходит.

Сцена 2. ПАРК ИРРЕНАНШТАЛЬТА.

    Утопающий в цветах парк Ирренанштальта. Тихо. Слышно лишь пение птиц.
Мэри выводит находящегося в прострации Пауля под руку и заботливо усаживает его на скамейку.

МЭРИ. Вот, так. Вот так… Хороший сегодня день… Дней плохих вообще не бывает. Мы просто не умеем их разглядеть как следует, вот и ворчим. А разве они-то – дни – виноваты в том, что мы такие нечуткие? Нет, не виноваты… Вот, так… Вот, так…

    Входит главный врач Фрау Шталь.

ФРАУ ШТАЛЬ. Как он, сестра Мэри?
МЭРИ (тихо). Ночью был припадок, фрау Шталь. Очень сильный. Я такого ещё никогда не видела… Бредил и кричал, чтобы ему не сыпали сахар в кофе. Несчастный…
ФРАУ ШТАЛЬ. Уж не симпатизируете ли вы ему, сестра Мэри? Не забывайте, что он, прежде всего, психопат и убийца.
МЭРИ (робко). У нас тут многие…
ФРАУ ШТАЛЬ. Собственной жены!
МЭРИ. Я понимаю, но…
ФРАУ ШТАЛЬ. Никаких «но». Убийца, и точка! И его сумасшествие – лишь формальное оправдание.
МЭРИ. Он ничего не помнит…
ФРАУ ШТАЛЬ. Удобная позиция – ничего не помнить. С такой позицией кто угодно может что угодно натворить и предпочесть потом того не помнить. Но мы-то с вами помним. Не так ли, сестра Мэри?
МЭРИ. Помним…
ФРАУ ШТАЛЬ. И будем предельно осмотрительны.
МЭРИ. Будем, фрау Шталь…
ФРАУ ШТАЛЬ. Вот и славно. Вот и славно. Доза транквилизаторов достаточная? (Мэри кивает) Вы уверены? (Мэри кивает интенсивнее) Вот и славно. Вот и славно. (Покровительственно поправляет на Мэри чепец медсестры) Я в вас верю, сестра Мэри, Вы ведь знаете об этом.

    Мэри вновь кивает. Фрау Шталь уходит. Проводив ушедшую Фрау Шталь взглядом, Мэри садится рядом с Паулем.

МЭРИ. Хороший сегодня день… Вы не обижайтесь на нашего главврача. Она на самом деле добрая, а добрым всегда нелегко, и мы не должны на них обижаться… Вам у нас понравится. Здесь Вас никто не обидит, никто не побеспокоит, и я лично буду менять Вам постельное бельё два раза в неделю. Честно-честно! А если понадобится – то и чаще! Только Вы не говорите никому. Это будет наш маленький секрет. (Воодушевлённо) А по пятницам у нас показывают кино. Правда-правда! Кстати, скоро пятница! Хороший будет день!.. А какое Вам нравится кино? Я очень люблю такое, где не важны слова. Например, с Чарли Чаплиным – он очень милый! И его всегда жалко - даже в фильме «Мсье Верду», где он убивает всех своих жён из-за денег… Но они все ненастоящие – эти жены! Настоящая же его очень больна и не может ходить, а он заботится о ней и об их подрастающем сынишке…

   Пауза

… А Вы заметили, какое у нас чудесное Дерево растёт? Вон, там, возле ограды. Никто не знает, что это за Дерево. Оно появилось прошлой весной само собой – никто его не сажал – и выросло за этот год вот, каким! Уже почти высотой с ограду! Удивительно, правда? Оно не похоже ни на одно из известных науке. Многие крупные учёные приходили к нам взглянуть на него - учёные у нас бывают часто, особенно крупные. Так вот, они его и измеряли, и фотографировали, и поливали какой-то пакостью, ждали чего-то и вновь фотографировали, и вновь поливали, и даже пытались оторвать кусочек коры для анализа – чему я была, разумеется, категорически против – и все они в итоге уходили, так и не поняв, с чем имеют дело… Глупые, хоть и крупные… Ни один из них даже не пытался его послушать...

    Мэри пространно улыбается. Пауль впервые поворачивается и смотрит на Мэри, но она именно в этот момент не видит его.

… Вам у нас понравится…

    Шумно входят: Индий, за ним Ира, Ацедий, Авритий, Гуля и Лолита. Шествие замыкает полный собственного достоинства Супермен.

ИНДИЙ. Милейшая сестра Мэри, это, я вам доложу, просто форменное безобразие! Мне сегодня снова недолили компоту – причём вишнёвого! Нет, это вопиюще нечестно! Вопиюще! У всех были полные стаканы, и у некоторых в них даже плавали вишенки, а у меня… Нет, это ужасно! Ужасно! (Замечает Пауля и осекается). Моё почтение, милейший!
МЭРИ. Здравствуйте, Индий! Доброе утро, родные! Познакомьтесь, это наш новый друг. Его зовут Пауль.
ИРА. А он что, язык проглотил? Сам ответить не может? Здрасьте, не ждавши. Чего расселся? Не один, поди! (Садится на скамейку, развалясь, рядом с Паулем).
МЭРИ. Это наша Ира. Она очень добрая. Доброе утро, Ира!

    Ира кивает Мэри вместо приветствия.

АЦЕДИЙ. Ну, добрым-то его назвать весьма затруднительно. Мир неуклонно катится в Тартар. Хотя, в любом случае, здравствуйте. Я – Ацедий.
АВРИТИЙ (приторно). Авритий. Рад приветствовать вас, м-м-м… коллега. Скажите, наш завтрак пришёлся Вам по вкусу? Ежели нет, то без проблем - Вы всегда сможете отдавать его мне. Этим Вы меня ничуть не обремените.
ГУЛЯ. Утро сегодня особенно яркое! Вам нравятся глянцевые журналы? У меня скоро будет сессия для одного из них.
МЭРИ. Гуля - наша будущая фотомодель!
ГУЛЯ. Да, я уже беру уроки позирования!
ИРА. Ха! И у кого же это? Не у того ли эпилептика из третьей палаты? (Изображает эпилептические кривляния).
ГУЛЯ. Я беру их у профессионала. По скайпу! (Показывает Ире язык).
ЛОЛИТА (садится рядом с Паулем) Хай, красавчик! Моя комната в конце коридора, рядом с душем. Заглянешь вечерком? Скучно не будет. Меня зовут…
ИРА. Лолита, тебя вообще никто никогда никуда не зовёт, ты всегда сама приходишь! А тебе не мешало б в душ хоть раз в жизни заглянуть - воняешь, как сто свиней!
ЛОЛИТА. Самка свиньи способна испытывать бурный оргазм в течение получаса. Бес-пре-рыв-но! Ярко выраженное либидо – удел избранных.
ИРА. Сучка.
ЛОЛИТА (загадочно). Не без того...
ИНДИЙ. Сестра Мэри, запретите им говорить про секс. Это же форменное безобразие!
ЛОЛИТА. И единственная бесплатная благодать неба, любезный мой Индий!
ИРА. Да заткнитесь вы, оба!
АЦЕДИЙ (вздохнув). Этот мир обречён… Обречён….
МЭРИ (улыбается). Вот, Пауль, вы почти со всеми и познакомились, остался только наш…  (Бросает взгляд на Супермена, стоящего особнячком в благородной позе)… Супермен.

    Супермен удостаивает Пауля подобием приветственного кивка.

… Имени его уже давно никто не помнит, он здесь главный старожил и никогда не здоровается, но вы не обижайтесь. Поговаривают, что когда-то один из его предков спас жизнь одному из императоров! Да-да! Он очень милый и добрый, просто не хочет в этом признаться... Милый наш Супермен, как Вы сегодня спали?
СУПЕРМЕН. Благодарю вас, сестра! Но есть вещи поважнее индивидуального комфорта!
(Принимает ещё более благородную позу).
ИНДИЙ. Э-эх! Вам ли сетовать на комфорт, милейший - у Вас, вон, какой отличный костюм! Не то, что у меня… Сестра Мэри, я написал письмо в министерство одежды, чтобы мне выделили сносный костюм, а так же в министерство обуви, чтобы снабдили меня парой приличных туфель – это было с месяц назад, и до сих пор нет ответу. Это, я Вам доложу, форменное безобразие! Форменное!
ИРА. Индий, захлопни, наконец, форточку! Сквозит не по-детски, а ветер сегодня и без тебя прохладный!
ЛОЛИТА. Он так нежно обдувает разгорячённое желанием бренное тело!
АВРИТИЙ. И доносит запах с кухни. Скоро обед…
ГУЛЯ. На ветру здорово фотографироваться! Он так причудливо - будто с крыльями - играет с одеждой, что можно парить и парить, забыв обо всём, словно птица.  (Воодушевлённо совершает несколько парящих движений своим объёмным телом).
ИРА. Ха! Курица – не птица, тем более, бройлерная! Тебе не то что через забор – через собственный плевок не перелететь!
ГУЛЯ (замирает, глаза её увлажняются ). … Сучка...
ИРА (загадочно). Не без того…
АЦЕДИЙ. Этот мир обречён… Обречён…
МЭРИ. Гуля, а у меня для тебя подарок!
ГУЛЯ (совсем по-детски). Подарок? Мне?!
МЭРИ. Тебе! (Вынимает из сумочки несколько глянцевых журналов) Вот, держи, свежие выпуски!
ГУЛЯ. Ах, как это мило! Как мило! Спасибо…
 
    Гуля берёт журналы и демонстративно - для Иры - помахивая журналами, словно крыльями, отходит в сторону и начинает рассматривать журналы, пряча от остальных, хотя никто и не пытается в них заглянуть.

ИРА. Ну, вот, младенец получил-таки свою соску! Теперь голодным не останется.
АВРИТИЙ. Прошу, не надо о еде!
ИРА (с сарказмом). Представляешь, Авритий, а некоторым Господь даёт возможность пресыщать не только кишку, но и, так сказать, чувство собственной неполноценности. И для этого не требуется пять кило колбасы, которые ты свистнул в кухне на прошлой неделе, или семь пачек бульонных кубиков, что ты сожрал однажды всухомятку, и после чего пришлось промывать тебя как старую канализационную трубу!
АВРИТИЙ. Сестра Мэри, умоляю, запретите ей говорить о пище! Иначе я с ума сойду!
ЛОЛИТА (Паулю). Значит, вас зовут Пауль… Довольно необычное имя для нашей местности.
ИРА. А твоё - будто выдумал воспалённый мозг какого-то озабоченного писаки. Ло-ли-та! Каждый слог звучит как отвратительная фрикция орального секса, бр-р-р!
ЛОЛИТА. Да - звучит!
ИНДИЙ. Они опять про секс!
АЦЕДИЙ. Этот мир обречён… Обречён… Надеюсь, предстоящая война сотрёт его в порошок быстро и безболезненно.
МЭРИ. О чём ты, дорогой Ацедий?
АЦЕДИЙ . О войне. Она скоро начнётся. Я подслушал это из радиоприёмника Риза, когда он у себя в комнате делал свою китайскую гимнастику и не закрыл дверь.

    Всеобщая пауза. Пауль взглядывает на Ацедия.

МЭРИ. Может быть, тебе это послышалось…
АЦЕДИЙ. Надеюсь…
АВРИТИЙ. Тише! (Принюхивается) …О, небо, ну, наконец-то! Разливают по тарелкам!.. Вот, уже в пятую!

    Авритий выхватывает откуда-то из одежды складную ложку, раскладывает её и стоит, замерев, словно ждёт некого сигнала.

ИРА. У этого солитёра чуйка на еду, как у акулы на кровь – за несколько миль!

    Раздаётся звон колокольчика откуда-то с кухни. Авритий вскидывает вверх указательный палец и убегает.

… Ай-да, болезные, шевелите скелетами, иначе голодать вам до ужина – умнёт ведь и ваши пайки вместе с тарелками!

    Ира убегает вслед за Авритием. Остальные Обитатели тоже спешно уходят. Последним с достоинством "уплывает" Супермен.

МЭРИ (Паулю). Если Вы хотите ещё подышать, то я могу принести обед в Вашу комнату, и Вы потом поедите…  (Пауза) …Ну, отдыхайте… Вам у нас понравится…

    Мэри уходит.

Сцена 3. ПАРК ИРРЕНАНШТАЛЬТА

    Пауль, оставшись один, некоторое время сидит неподвижно, глядя перед собой.
Потом поднимает взгляд и на Дерево, ветви которого перевешиваются за высокую ограду Ирренанштальта.
    Пауль неуверенно встаёт. Он осторожно подходит к Дереву и воровато оглядывается. Затем начинает медленно карабкаться по стволу Дерева.
    Внезапно звучит сирена тревоги. Вбегает Риз с длинным электрошокером в руках.

РИЗ. Стоять! А-ну, назад! Живо!

    Пауль продолжает карабкаться вверх по Дереву. Дерево постепенно медленно сгибается, как колосок, до самой земли. Пауль неминуемо оказывается у ног Риза.

…Бинго, мерзавец!

    Риз касается элетрошокером Пауля. Звучит электрический разряд. 

    Затемнение.

Сцена 5. КАБИНЕТ ФРАУ ШТАЛЬ.

    Кабинет Фрау Шталь располагается на втором этаже и имеет выход на террасу, которая в свою очередь имеет с обеих своих сторон лестницу, ведущую вниз – в парк.
    Пауль со связанными руками сидит на стуле. Риз возвышается над ним сзади.
Фрау Шталь, молча, мерно вышагивает туда-сюда с заложенными за спину руками. Наконец, она останавливается, смотрит на Пауля.

ФРАУ ШТАЛЬ. Господин Ваймар, моё заведение имеет репутацию обители душевного упокоения и гармонии для всех, кто потерял и малейшую надежду на милость и понимание там - снаружи. И здесь, под защитой надёжных стен, несчастные обретают свой долгожданный отдых. Многие годы я создавала наш Ирренанштальт как, не побоюсь этого слова, рай на земле – рай для тех, кто уже однажды побывал в аду. Но вы… Вы - иное. Вы не побывали в аду, нет. Вы и есть сам ад, сама его ослепляющая чернота…

    Пауза.

…Но я не боюсь вас. Я вас презираю. И даже больше - я испытываю к вам жалость. Не сострадание, нет. Сострадание можно испытывать только к тем, кто, может быть, и запутался, но жаждет разорвать сети паутины, жаждет увидеть свет, жаждет согреться… Поэтому - только жалость. Не более. (Вплотную подходит в Паулю) Куда вы хотели сбежать? Куда? Вы никому не нужны. Никому. Империя пожалела на Вас даже мыла и верёвки. Она швырнула вам Вашу никчемную жизнь, как обглоданную кость паршивому старому псу, отработавшему своё и получившему пинок под зад, и для неё вы не более, чем бездушный мертвец. Любое из наших самых захудалых растений - здесь, в этом благоуханном месте - живее вас, господин Ваймар… Вижу, вы меня прекрасно понимаете…

    Пауза.

 …  Вот уже год Вы скитаетесь по разным лечебницам. Но что они Вам дали? Ничего. Я же дам Вам то, чего Вы не заслуживаете. Я дам вам смысл Вашего пустого существования - здесь и сейчас… Вы слишком много убивали.  Пришла пора отдавать долги… Вы будете наполнять жизнью наши прекрасные растения.
(Делает многозначительную паузу) Развяжите его, Риз.

    Риз недоверчиво взглядывает на Фрау Шталь.

ФРАУ ШТАЛЬ. Развяжите-развяжите. Не сомневаюсь, господин Ваймар находится в абсолютно трезвом рассудке.

    Риз с определённой осторожностью развязывает Пауля, держа наготове электрическую дубинку.

ФРАУ ШТАЛЬ. Вы будете дарить цветам всего себя… Без остатка и жалости. В ответ же, день за днём эти милые молчаливые создания будут учить вас смирению и любви, которых у вас нет и никогда, видимо, не было. И день за днём ваша уродливая душа будет исцеляться - капля за каплей, пока однажды не превратится в прозрачное хрустальное озеро.

    Фрау Шталь делает знак Ризу. Риз поднимает Пауля со стула и спускает его вниз по лестнице в парк. Потом баллон с жидкостью для полива растений, вешает его на ремне Паулю за спину всучат ему в руки распылитель.
    Фрау Шталь выходит на террасу.

ФРАУ ШТАЛЬ. Вот и славно. Вот и славно. Уверена, господин Ваймар с радостью будет ухаживать за нашими прекрасными растениями. Иначе ему придётся самому стать одним из них… (Уходит, исчезая в глубинах кабинета)

    Риз ещё раз оглядывает Пауля, поправляет на нём экипировку и разворачивается, чтобы уйти, но останавливается. Пару мгновений он стоит в видимых сомнениях, потом вновь подходит к Паулю.

РИЗ. Слушай, а ты реально воевал?

    Пауль не реагирует. Риз уходит.

Сцена 6. ПАРК ИРРЕНАНШТАЛЬТА.

    Оставшись один, Пауль оглядывает баллон с жидкостью для полива и распылитель в своих руках. Он поднимает "ствол" распылителя, словно ружьё. Прицеливается куда-то в пустоту. В этот момент Пауля озаряет сноп солнечных лучей. Пауль нажимает на "спусковой крючок". Из "ствола" распылителя вылетает разноцветное искрящееся в солнечных лучах облако влаги.
    Пауль наблюдает за ним и ещё раз нажимает на "спусковой крючок" распылителя. И новое искрящееся облако вырывается из распылителя и оседает вниз. Паулю это явно нравится. Он походит к ближайшему от себя растению и выпускает на него искрящуюся влагу. Светящаяся влага оседает на куст, и он светится.
    Пауль заворожённо смотрит на светящийся куст, оглядывается на соседний, подходит и опрыскивает его. Искрящееся облако влаги оседает и на второй куст, и тот так же светится. Пауль спешит к третьему кусту и опрыскивает его с тем же результатом.  Искрящееся облако влаги оседает на третий куст, и тот так же светится.
    Откуда-то доносится "Венскиё вальс" Шопена. Влекомая музыкой, появляется.

ЛОЛИТА. Какая чудесная музыка… (Начинает танцевать и вдруг замечает искрящиеся кусты. Она, удивлённая обмирает и зовёт остальных Обитателей) Эй! Эй!

    Входят остальные Обитатели. Она все поражены зрелищем. В этот миг Пауль опрыскивает очередной куст, и тот ярко искрится.
    Гуля подбегает к Паулю и  широко, словно птица крылья, расставив руки в стороны, жестом показывает Паулю, чтобы он опрыскал её. Пауль выпускает из распылителя на Гулю искрящееся облако влаги. Гуля вся искрится.
    Гуля радостно кружится в вальсе. Остальные Обитатели подбегают к Паулю, и тот их опрыскивает.
    Все Обитатели танцуют, радостные и светящиеся. Входит Мэри с тарелкой в руках и, незамеченная никем, наблюдает за происходящим.
    Пауль подходит к Дереву поливает его. И дерево светится.

МЭРИ. Господи, как красиво…

    Пауль замечает Мэри и, смущённый, останавливается. Мэри подходит к Паулю.

МЭРИ. Я подумала, что на свежем воздухе Вам будет приятно пообедать. Вы, наверное, проголодались. (Протягивает Паулю вилку. Пауль неуверенно берёт у неё вилку) Котлета сегодня замечательная! Не стесняйтесь. Морковная. Моя любимая…

    Мэри держит тарелку двумя руками. Пауль нанизывает на вилку котлету, откусывает кусочек и жуёт. Обитатели наблюдают за реакцией Пауля.

АВРИТИЙ… Если вам всё же не по вкусу, вы меня совсем не обремените, если…

    Ира локтем ударяет Аврития в бок.

МЭРИ. Ну, как?
ПАУЛЬ (дожевав кусочек). Очень вкусно.

    Пауза.

ГУЛЯ. Какой красивый, чистый голос…
ИРА. Так он притворялся, что немой… Ну, чувак, да ты талант - даже я купилась.
МЭРИ. Я так рада… Мы все так рады, что вы нашли себе занятие по душе, Пауль!
ЛОЛИТА. Да, этот опрыскиватель в сильных руках смотрится так сексуально!

    Ира гневно взглядывает на Лолиту.

ЛОЛИТА. Что?..
ИНДИЙ. Кстати, о занятиях по душе - это форменное безобразие! Я написал три письма в министерство досуга, чтобы мне выслали новые настольные игры, но…

    Ира локтем ударяет Индия в бок.

АЦЕДИЙ. Этот мир обречён. Обречён...
МЭРИ (Паулю). С вами наш сад, я уверена, станет ещё прекраснее.
СУПЕРМЕН (философски). Прекрасное - это всегда товар штучный… (Пауза) Его много не бывает.
МЭРИ. Конечно же. Вы, как всегда, правы, милый наш Супермен.

    Затемнение.

Сцена 7. ПАРК ИРРЕНАНШТАЛЬТА.

    Входит Мэри. Садится на скамейку.

МЭРИ
 
    … Быть может, ты простишь меня однажды.
    Мы встретимся с тобой на небесах.
    И станет сразу прошлое не важным,
    Ветра развеют его горький прах.
    Твой смех, затерянный в глухих ущельях
    Скалистых гор невыносимых мук,
    Услышу я и буду петь над колыбелью,
    Не выпуская твоих тёплых рук.

Мэри тихо плачет. Входит Пауль. Мэри замечает его и быстро вытирает слёзы.

МЭРИ. Почему Вы не спите?
ПАУЛЬ. А Вы?
МЭРИ. Я… Я люблю подышать перед сном.
ПАУЛЬ. Я тоже. Правда, воздух сегодня слишком густой. Вероятно, будет гроза.

    Пауза.

МЭРИ. Посидите со мной?

    Пауль садится на скамейку рядом с Мэри. Неловкая пауза.

МЭРИ. Мне кажется, что наше Дерево стало чуть выше. Вы не находите?
ПАУЛЬ. Не знаю…
МЭРИ. Точно-точно! Оно как-то и… окрепло, что ли, стало толще. Вы хорошо за ним ухаживаете. Надо непременно рассказать об этом Фрау Шталь.
ПАУЛЬ. Не надо.
МЭРИ. Но почему? Это же хорошая новость! Её это порадует.
ПАУЛЬ. Мне кажется, её ни что не может радовать.
МЭРИ. Нет-нет, Пауль, она всегда радуется, если с кем-то из обитателей происходит нечто прекрасное, хотя и не показывает этого. Она, действительно, добрая. Просто не очень счастливая…
ПАУЛЬ. Обитатели… Какое интересное название для психов.
МЭРИ. … Я никогда не слышала здесь слово… которое вы сказали. Фрау Шталь называет всех  обитателями - как в обители.
ПАУЛЬ. В обители живут монахи.
МЭРИ. Иногда - монахи. А иногда - обитатели.

    Пауза.

ПАУЛЬ. Вы и Риз?
МЭРИ. Мы - брат и сестра. То есть, мы с Ризом не брат и сестра. Но все зовут Риза братом Ризом, а меня сестрой Мэри.
ПАУЛЬ (улыбаясь). Как монаха и монашку.
МЭРИ. Верно… А я никогда и не задумывалась.

    Мэри и Пауль улыбаются.

ПАУЛЬ. Можно Вас кое о чём спросить, Мэри?
МЭРИ. Конечно, Пауль.
ПАУЛЬ. … У Вас не бывает выходных?
МЭРИ. Выходных?.. Почему же? Бывают.
ПАУЛЬ. Я не видел, чтобы Вы выходили наружу. Никогда не видел.

    Пауза.

МЭРИ. Может, просто Вы не замечали.
ПАУЛЬ. И ночами Вы сидите у раскрытого окна…
МЭРИ. На дежурстве нужно себя как-то развлекать.
ПАУЛЬ. Каждую ночь?
МЭРИ. Вы наблюдаете за мной каждую ночь?
ПАУЛЬ. … И Вы смотрите, как на ветках Дерева, словно серёжки, висят звёзды… Они так близки и так далеки одновременно, правда?

    Пауза.

МЭРИ. «… словно серёжки, висят звёзды…». Вы это увидели. Оно позволило Вам. Значит, скоро и услышите.
ПАУЛЬ. Что?
МЭРИ. Оно Вам обязательно скажет.
ПАУЛЬ. Что, Мэри?
МЭРИ. Не знаю. То, что должны услышать именно Вы. Я уверена, оно и выросло здесь, чтобы его слышали…
ПАУЛЬ. А Вы? Что слышите Вы, Мэри?
МЭРИ. Каждому из нас оно говорит что-то своё. Это особое Дерево.
ПАУЛЬ. И растёт в особом месте?
МЭРИ. Да. В других местах оно бы погибло.

    Пауза. Пауль пристально смотрит на Мэри. Внезапно налетает порыв ветра, покачнув Дерево. Затем налетает ещё порыв, и ещё. Становится очень ветрено, как бывает перед самой грозой.

МЭРИ (перекрикивает ветер) Вы услышите! Обязательно услышите!
ПАУЛЬ (тоже кричит). Я не верю в чудеса!

МЭРИ. Это совсем не важно. Они случаются сами по себе. И позволяют их почувствовать.
ПАУЛЬ. Вы говорите со мной как с ребёнком.
МЭРИ. Простите, я не хотела Вас обидеть!

    Вспыхивает молния. Мэри и Пауль замирают. Через несколько мгновений раздаётся дальний раскат грома. Мэри невольно прижимается к Паулю.

МЭРИ. Простите…

    Мэри отстраняется о Пауля. Но тут вновь вспыхивает молния, и раздаётся - уже ближе - раскат грома. И Мэри вновь прижимается к Паулю. Пауль и Мэри оказываются стоящими лицом к лицу. Раздаётся шум дождя.

МЭРИ. Надо бежать внутрь…
ПАУЛЬ. Надо…

    Но оба остаются стоять под дождём. Вновь сверкает молния и раздаётся раскат грома. Пауль берёт Мэри за руку и они оба бегут к выходу. Внезапно -  уже на пороге - Пауль останавливается.

ПАУЛЬ. Что это?.. Постойте, мне кажется или…
МЭРИ. Что?
ПАУЛЬ. Дерево - оно что-то сказало.

    Вспыхивает молния. И раздаётся раскат грома - ещё ближе.

ПАУЛЬ. Вот, опять! Вы слышали?..

    Мэри стоит, не шевелясь, слушает, но явно ничего не слышит. Пауль напряжённо вслушивается.

ПАУЛЬ. … Чёрт! Ничего не могу понять, ни слова… Но, Мэри, я же слышал, слышал!
МЭРИ. Конечно, слышали.
ПАУЛЬ. Вы мне верите?
МЭРИ. Верю.
ПАУЛЬ. Я ведь не сумасшедший.
МЭРИ.  Я знаю…
ПАУЛЬ. Мэри…
МЭРИ. Пауль…

    Мэри берёт в ладони лицо Пауля. Они стоят под дождём. Вновь сверкает молния, и раздаётся раскат грома.
    На террасе появляется Фрау Шталь и, незамеченная Паулем и Мэри, наблюдает за ними.
    Затемнение.

Сцена 8. ДВОРЕЦ ВЕРХОВНОГО ПРАВИТЕЛЯ. РАНЕЕ УТРО

    Входит благодушно настроенный Верховный Правитель с лейкой, заботливо поливает розовые кусты, мурлыча себе под нос мелодию весёлого военного марша.
    Входит Генерал Империи с депешей в руках, он возбуждён.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. А-а, дорогой мой Генерал, доброе утро! Что Вас заставило на этот раз истязать себя столь ранним подъёмом?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Долг, господин Верховный Правитель.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. И много Вы задолжали?.. (Пауза, улыбается) Не обижайтесь, мой генерал. В нашем с Вами возрасте слово "долг" звучит несколько ругательно, я бы даже сказал, как приговор. Вы не находите?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. К счастью, нет.

     Верховный Правитель улыбается. Церемонно входит Лакей и ставит на столик перед ним серебряный поднос с кофейником и двумя чашками. Лакей наливает кофе только в одну чашку и застывает в позе ожидания.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (Генералу Империи). Выпьем по чашечке – по-нашему, по-стариковски? (Улыбается) Так сказать, мировую!
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Благодарю, господин Верховный Правитель, я уже завтракал.

    Лакей бросает на Генерала Империи презрительный взгляд, коротко кланяется Верховному Правителю и уходит.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Кофе, дорогой мой - это не завтрак. Это его,  я бы сказал, украшение. Изюминка. Это… как увертюра к хорошей пьесе. Да-да, не меньше! Кофе нужно пить именно перед завтраком, а не после, как это делают всякие мещанские выскочки… Ну, как хотите…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ (нетерпеливо). Господин Верховный Правитель..

    Верховный Правитель жестом прерывает Генерала Империи и неторопливо делает глоток кофе, смакует.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. М-м-м… Итак?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. В провинции - бунт.

    Верховный Правитель застывает и смотрит удивлённо, шамкая ртом, словно выпил чего-то невкусного.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Простите, мой Генерал, не расслышал. Как Вы сказали?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. В провинции - бунт!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (сплёвывает кофе). Бунт?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Так точно!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы уверены, бесценнейший мой?..
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Абсолютно.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ   (после паузы).Может быть, это просто какая-то мирная демонстрация или люди праздник какой-то отмечают, или… Да мало ли что!

    Генерал Империи мрачно качает головой и протягивает Верховному Правителю депешу. Тот смотрит на депешу, но не берёт её в руки, словно она представляет для него некую угрозу.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … Как не логично… Нефть, газ, золото - в наших руках, нашей валютой пользуется весь мир. Люди всех цветов и вероисповеданий слушают нашу музыку, едят нашу пищу и хотят быть похожими на нас. Они стремились к нам сами – хотели быть нашими гражданами, и мы… помогли им в этом, победив их правительства. Не так ли?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Абсолютно.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (облегчённо). Вот видите, какое может быть восстание! Это какая-то ошибка! Мир наш, кругом - одни друзья! (С любовью касается розового куста и опрыскивает его из лейки). Одни друзья!..
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Ещё мой дед говаривал, что наши единственные друзья – это армия и флот.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Так, то было при царе Горохе! Ай!

    Верховный Правитель укалывает палец о шип розы, морщится и подносит палец к губам, смотрит на Генерала Империи исподлобья, замирает в нерешительности.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Нужно задавить гадину в зародыше. Как Верховный главнокомандующий отдайте приказ армии!

    Верховный Правитель молчит. Генерал Армии вынимает из портфеля готовый приказ и авторучку. Верховный Правитель делает неуверенное движение назад и оказывается прижатым спиной к розовому кусту, и шипы того явно впиваются ему в спину. Он замирает.
    Генерал Империи делает шаг к Верховному правителю и протягивает ему приказ и авторучку. Верховный Правитель, не дыша, берёт авторучку как ядовитую змею, быстро подписывает и возвращает её Генералу Империи.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ ("берёт под козырёк"). Служу Империи! (Разворачивается на каблуках и уходит).

    Верховный Правитель с облегчением отходит от розового куста, потирает спину.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Солдафон…

    Входит Лакей.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ
… Ванная готова?

    Лакей с почтением кивает.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Думаю, сегодня - лучше с лепестками белых роз, не так ли?

    Лакей вновь кивает.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Да, именно белых! Цвет чистоты и непорочности! Он как нельзя лучше подходит для сегодняшнего прекрасного утра!

    Лакей ещё раз кивает. Верховный Правитель с достоинством уходит. Лакей уходит вслед за ним.

Сцена 9. ГОРОДСКАЯ ПЛОЩАДЬ

    Мальчишки-газетчики 1 и 2 вбегают с сумками газет, выкрикивают заголовки.

ГАЗЕТЧИК 1. Война у порога! Самые дальние провинции бунтуют!
ГАЗЕТЧИК 2. Среди бунтовщиков - явные сепаратные настроения!
ГАЗЕТЧИК 1. Возлюбленное отечество в опасности!
ГАЗЕТЧИК 2. Промедление смерти подобно!
ГАЗЕТЧИКИ 1, 2 (в зал). А ты… записался в добровольцы?!

    Газетчики 1 и 2 уходят.

Сцена 10. ИРРЕНАНШТАЛЬТ

    Входит Риз с включённым радиоприёмником, из динамика которого звучит весёлый военный марш. Риз ставит приёмник на пол и начинает делать китайскую гимнастику, но постепенно, повинуясь ритму марша, его плавные гимнастические пассы  цигун переходят в резкие и воинственные движения строевой солдатской подготовки, словно Риз находится сейчас на плацу.
    Входит Фрау Шталь.

ФРАУ ШТАЛЬ. Риз, что это за мерзость!
РИЗ (застывает)…Это… Это гимнастика. Китайская. Цигун называется.
ФРАУ ШТАЛЬ (нервным жестом указывает на радио). Выключить – сейчас же!

    Риз испуганно и виновато выключает радио.

ФРАУ ШТАЛЬ. И чтобы я здесь этого больше никогда не слышала! Стыдно, Риз…
РИЗ. Виноват…
ФРАУ ШТАЛЬ. Стыдно… Марши – это самое мерзкое, что придумано людьми (Пауза). Риз, тебе нравится у нас работать?
РИЗ. Нравится…
ФРАУ ШТАЛЬ. Или ты мечтаешь о чём-то ином?
РИЗ. Нет-нет…
ФРАУ ШТАЛЬ. А может быть, всё же?..
РИЗ (отчаянно мотает головой). Нет.
ФРАУ ШТАЛЬ. … Хорошо… За Ваймаром нужно приглядывать.
РИЗ. Конечно! Я приглядываю!
ФРАУ ШТАЛЬ. Приглядывать нужно лучше.
РИЗ. Да, конечно. Буду приглядывать лучше.
ФРАУ ШТАЛЬ. Вот и отлично. Вот и отлично. (Треплет Риза за шеку) Мы должны быть образцом  для подражания. (Направляется к выходу, но останавливается, полуоборачивается) Риз…
РИЗ (с готовностью). Что, фрау Шталь!
ФРАУ ШТАЛЬ (после паузы). …Ничего.

    Фрау Шталь уходит. Риз бросает взгляд на радиоприёмник, вздыхает, потом внезапно прислушивается, хватает приёмник и быстро прячется. Входит Пауль с опрыскивателем за спиной. Он вынимает пистолет-распылитель, подходит к Дереву и начинает его опрыскивать.

ПАУЛЬ. … Ты - молодец… Ты прекрасно…

    Входит Мэри.

МЭРИ. Оно выросло ещё больше!
ПАУЛЬ (обернувшись).  Вы так думаете?
МЭРИ. Да. Удивительно! Это всё благодаря Вашей заботе! Мне кажется, оно Вас любит.
ПАУЛЬ. Дерево?..
МЭРИ. Да. Потому что любовь - это способность брать. И оно с любовью и благодарностью берёт то, что Вы ему даёте.
ПАУЛЬ (улыбается). Всего-то воду…
МЭРИ. Это немало. (Пауза) И Вы его тоже любите…
ПАУЛЬ (смущённо смотрит на Мэри). Судя по Вашей теории, я должен тогда у него что-то брать.
МЭРИ (улыбается). Конечно.
ПАУЛЬ. И что же?
МЭРИ. Не знаю. Оно Вам что-то непременно даёт. Но важнее другое - то, что Вы это тоже с любовью и благодарностью принимаете.
ПАУЛЬ. Я даже не представляю, что…
МЭРИ. Это совсем не важно. Даже если Вы и не чувствуете этого сейчас…

    Пауза. Внезапно вдалеке звучит грохот фейерверка и сверкают его разноцветные отблики. Мэри, вздрогнув, прижимается к Паулю.

МЭРИ (вздрагивает). Что это? Снова гроза?
ПАУЛЬ. Фейерверк. Там, за стеной. В городе.
МЭРИ. В честь чего?
ПАУЛЬ. В честь начала войны.
МЭРИ. Это разве праздник?
ПАУЛЬ (с грустью). Для многих - да.
МЭРИ. А для Вас?..

    Снова раздаётся залп. Мэри вздрагивает. Вбегают Обитатели.

ГУЛЯ. Глядите! Глядите! Как здорово! Похоже на огромные цветы! На большие небесные цветы! На гвоздики!
ЛОЛИТА. Нет. На пионы!
ИРА. На гладиолусы.
АЦЕДИЙ. Завядшие…
ИРА. Сам ты, Ацедий, завядший - с самого рождения.
ИНДИЙ. Сестра Мэри, это, я Вам доложу форменное безобразие! Форменное! Сегодня я... (Раздаётся новый, мощный залп. Индий умолкает, аж присев от испуга) Ой…
АВРИТИЙ. Ой, какая красота! (Принюхивается) И запах! Я чую даже запах, он прекрасен!
ГУЛЯ. И цвета такие яркие, сочные! Прямо как на глянцевой обложке! Вот бы сфотографироваться на таком фоне! Я бы сразу стала звездой!
ИРА. Ой, ой! Аж всё небо слюной заплевала! Звезда на букву "П".
ЛОЛИТА. Не самая плохая буква в алфавите!
ИНДИЙ. Это невыносимо! Сестра Мэри, запретите им говорить про секс.
ЛОЛИТА. Мой маленький бедненький Индий! Тебя пугает всё, что с ним связано, да? Несчастненький… Ну, же! Подержи мою ручку! Пошалим немного! Ну, же! Вот, она, бери. Хорошо, правда? Она такая теплая, мягкая! (Касается Индия, её ладонь возбуждённо скользит по груди Индия - ниже, ниже…) Ну, же, мой мальчик, давай, давай, ты можешь… Ну, же… А! А! А!  (Раздаётся мощный залп фейерверка) А-а-а-а-а! (Трясётся, словно в экстатических конвульсиях и дико смеётся).
АЦЕДИЙ. Этот мир обречён… Обречён…
ЛОЛИТА. Вы так считаете?
АЦЕДИЙ. Разумеется, раз уж дают салют в честь будущих трупов.
ПАУЛЬ. …Война у людей - в крови.
АЦЕДИЙ. В моей - её точно нет.
ПАУЛЬ. Вам так кажется.
АЦЕДИЙ (неожиданно жарко). Что значит, кажется! Что Вы себе позволяете, молодой человек! Мне ничего никогда не кажется, я же… я же не сумасшедший!
МЭРИ. Конечно, нет, дорогой Ацедий! Вы - обитатель.
АЦЕДИЙ. Да, я обитатель! Обитатель! И мне ничего не кажется! Ничего!
ИНДИЙ. И я обитатель.
АВРИТИЙ. Дико извиняюсь, но и я тоже.
ГУЛЯ. И я.
ЛОЛИТА. И я.
ИРА. Да заткнитесь вы! Раскудахтались! Обитатели! Обитатели! Все мы тут… Обитатели… Да, Супермен?

    Супермен отвечает сдержанным кивком, исполненным чувства собственного достоинства.

ГУЛЯ (глядя в небо). …Ах… кажется, всё… Как печально. Вот бы, хоть одну фотографию на фоне…

ИРА. И что ты с ней сделаешь? У тебя уже вся стенка своими рожами увешана! Рожа в профиль, рожа в фас, рожа враскорячку, рожа враскосяк! рожа кирпичом! Тьфу…
ГУЛЯ (всхлипывает). Сучка…
ИРА (жёстко). Не без того!
ИНДИЙ. Ой, сестра Мэри, а мне вчера не доложили витаминов. У всех были и зелёненькие таблеточки, и красненькие! А мне достались только красненькие! Это, я вам доложу…
ИРА. Заглохни, Индий! Или я тебя в порошок разотру, красненький!
ПАУЛЬ. Война у людей - в крови… В крови…
МЭРИ. Ой, друзья, сегодня же пятница! А это значит что?

    Пауза.

ОБИТАТЕЛИ. Ура!!! Кино!!!

    Обитатели быстро рассаживаются как в зрительном зале. Доносится шум кинопроектора, на лицах Обитателей мерцает свет и звучит начальная мелодия фильма Чарли Чаплина "Великий диктатор".

ГУЛЯ (читает титры). "Чарльз Чаплин и Полетт Годар в фильме… "Великий диктатор"".
АВРИТИЙ (читает титры). "…Все сходства между диктатором Хинкелем и еврейским цирюльником чисто случайны…"
ИНДИЙ. А кто такой диктатор?
ИРА. А я почём знаю!
ГУЛЯ (читает титры). "В этой истории рассказывается о периоде между двумя Мировыми войнами, когда безумство взяло верх, а свобода и гуманность канули в Лету…"
ИНДИЙ. А что такое Лета?
ИРА. О, господи! Да заткнёшься ты или нет!

ЛОЛИТА. Дорогой, там просто ошибка. Не в Лету, а в лето. Это же так просто.
ИНДИЙ. Да?.. А почему свобода и гуманность канули именно в лето, а не в зиму, например?
ЛОЛИТА. Пупсик, ну, зимой холодно. Кто же в своём уме захочет в неё кануть? А летом тепло…
ИНДИЙ. А… Ну, разумеется. Кануть в холод - форменное безумие. Форменное…

    Ира ударом локтя в рёбра Индию заставляет того умолкнуть. Лолита берёт ладонь Индия и кладёт к себе на грудь. Тот благостно замирает и затихает.

ГУЛЯ (читает титры). "Мировая война. Одна тысяча девятьсот восемнадцатый год"...

    С экрана слышны выстрелы и звуки боя. Затем они сменяются музыкальным лейтмотивом. Мерцает свет кинопроектора. Обитатели, заворожённые, смотрят фильм - они то сидят, притихшие, то эмоционально реагируют - то смеются, тыча в экран, то их глаза увлажняются, и Мэри - тоже. Лишь Пауль сидит в течение всего фильма, не шелохнувшись. Риз, высунувшись из своего укрытия, тоже смотрит фильм. Наконец, звучат последние ноты финальной мелодии фильма. Пауза.

МЭРИ. Ну, как, мои дорогие? Вам понравилось?

    Все Обитатели кивают.

ИНДИЙ. Это, я Вам доложу, сестра Мэри, натуральный бальзам для души. Натуральный…
ГУЛЯ. Этот диктатор Хинкель - он такой душка!
ЛОЛИТА. Да. Как он забавно игрался в футбол со своим надувным глобусом!
ГУЛЯ. А как он по шторам лазал, словно шкодный от! Вот умора!
ИНДИЙ. И у него прекрасная личная цирюльня! Прекрасная, а вам доложу!
ЛОЛИТА. И помощник у него такой симпатичный!
АВРИТИЙ. А в его в буфете целые батоны колбасы, а не какие-то жалкие кусочки!
МЭРИ. А как вам бедный цирюльник?
ИРА. Глупец.
ИНДИЙ Сумасшедший.
МЭРИ. Вот как?
ГУЛЯ. Зря он согласился занять место великого диктатора, когда их подменили.
МЭРИ. Но ведь так он сможет помочь этому миру стать лучше, чище! Вспомните его финальную речь.

    Пауза.

ИРА. Слабак он.
ЛОЛИТА. Даже девушку свою не смог защитить.
ГУЛЯ. И волосы у него вечно растрёпанные…
АВРИТИЙ. Да с ним его подданные оголодают.
ИНДИЙ. А болтать красиво и я умею. Это же просто трёп. Форменный.
ИРА Ничего у него не выйдет.
АЦЕДИЙ Этот мир обречён… Обречён…

    Пауза. Внезапно раздаётся вдали залп фейерверка.

МЭРИ (вздрогнув, взглядывает на Пауля). Снова в честь войны?
ПАУЛЬ. Да…

    Риз включает приёмник, и из него раздаётся бодрый военный марш. Обитатели оживляются, начинают танцевать, Риз присоединяется к ним. Лишь Мэри и Пауль остаются в стороне.

ОБИТАТЕЛИ (поют)
    Война - это так мило!
    Война нас всех вскормила!
    Войной мы только живы!
    О, сколько лиц счастливых!
       (Припев)
    Поверь, всё очень просто -
    Война - игра для взрослых!
    Бери дружок мой в руки
    Ружьё скорей - от скуки!

    Раздаётся очередной залп фейерверка. Музыка и Обитатели замирают, потом они «взрываются» снова.

ОБИТАТЕЛИ (поют)
    Поверь, всё очень просто -
    Война - игра для взрослых!
    Бери дружок мой в руки
    Ружьё скорей - от скуки!

     Входит Фрау Шталь. Риз замирает, выключает приёмник. Музыка смолкает. Обитатели останавливаются. Риз пытается ускользнуть.

ФРАУ ШТАЛЬ (Ризу). Стоять! (Риз замирает на месте, Обитатели тоже стоят, не шевелясь) Сестра Мэри, я надеялась, что хотя бы у Вас всё под контролем. Как видно, зря… (Протягивает руку. Риз, с опущенной головой, отдаёт ей приёмник) Неделю без музыки.
ГУЛЯ. Ах!..
ФРАУ ШТАЛЬ. Две!
ИРА (вполголоса).  Язва…
ФРАУ ШТАЛЬ. Три!
АЦЕДИЙ Этот мир обречён…
ФРАУ ШТАЛЬ. Месяц! (Пауза) Отбой! Живо!

    Риз и Обитатели направляются к выходу,  Мэри и Пауль идут за ними. Фрау Шталь бросает взгляд на Дерево.

ФРАУ ШТАЛЬ. Ваймар, задержитесь.

    Пауль и Мэри останавливаются, Риз и Обитатели уходят. Фрау Шталь обходит Дерево, оглядывая.

ФРАУ ШТАЛЬ. Неплохо. Неплохо… Оно явно окрепло и подросло. Да и остальное – тоже…
МЭРИ (обрадовано). Это всё Пауль! Он…
ФРАУ ШТАЛЬ. Возможно… Возможно, я в Вас ошиблась, господин Ваймар. Буду рада, если это так… (Пауза) Вам нравится у нас?
ПАУЛЬ (после паузы). Да.

    Пауза.

ФРАУ ШТАЛЬ. Воздух у нас хороший, не правда ли?
ПАУЛЬ. Да.
ФРАУ ШТАЛЬ. Что ж… тогда дышите им, не упускайте шанса. Доброй ночи.
МЭРИ. Доброй ночи, фрау Шталь.
ПАУЛЬ. Доброй ночи.

    Фрау Шталь направляется к выходу. Раздаётся залп фейерверка вдали. Фрау Шталь останавливается.

ФРАУ ШТАЛЬ. Ветер сегодня северный, сестра Мэри, и обязательно пригонит сюда запах этой дряни. Не забудьте закрыть на ночь окна.
МЭРИ. Да-да, непременно, фрау Шталь!

    Фрау Шталь уходит. Пауза.

МЭРИ. Она добрая… И мне кажется, она в Вас верит…
ПАУЛЬ (после паузы). Зачем ей это?
МЭРИ. … Не знаю… А разве это плохо – верить в кого-то? (Пауза) Ведь это приносит радость.
ПАУЛЬ. Кому?
МЭРИ.  Тому, кто верит… И тому, в кого верят… Всем.
ПАУЛЬ. Всем…
МЭРИ. Да. Всем.

    Пауза. Вдали вновь грохочет залп фейерверка и яркими разноцветными брызгами освещает лица Мэри и Пауля.

ПАУЛЬ . … Знаете, когда человек погибает, из него выплёскивается что-то ослепительно яркое. Словно фейерверк. Я видел это сотни раз. Фейерверк всех немыслимых цветов. Иногда он достигает нескольких метров в высоту. Оказаться под ним всегда страшно и больно, но… в то же время… в то же время ты словно испытываешь экстаз, только невероятно интенсивный – дикий, первобытный… И хочется кричать! Кричать. Кричать…

    Пауза.

МЭРИ. Вы скучаете по войне?
ПАУЛЬ. Скучаю?.. (Горько усмехается) Без неё меня словно нет…
МЭРИ (взволнованно). Вы есть. Вы здесь. И я Вас вижу, слышу и чувствую.

    Пауль взглядывает на Мэри, и та, смутившись, отводит взгляд.

ПАУЛЬ. Что Вы чувствуете?
МЭРИ. … Всё.
ПАУЛЬ. … Всё… (Берёт ладонь Мэри и прижимает к своей груди) Слышите? (Пауза) Слышите?!
МЭРИ. Да.
ПАУЛЬ. А я не слышу. Ничего не слышу. Его нет! Нет! Пустота… Пустота…

    Пауль отходит в сторону. Пауза.

МЭРИ. … Я понимаю Вас. Я знаю, что это такое – быть ничем, быть пустотой.  (Пауза) Я знаю, что такое кричать и не слышать собственного голоса, знаю, что такое терзать свою плоть и не чувствовать боли. (Смело смотрит на Пауля)  Знаю, что такое смотреть в зеркало и не видеть собственного отражения… Пустота… Пустота… (Подходит к Паулю) И я знаю, что такое вернуться обратно – из пустоты. Знаю… (Касается щеки Пауля) Знаю, Пауль…

    Мэри целует Пауля. На террасе появляется Фрау Шталь, она смотрит на Мэри и Пауля.
    Затемнение.

Сцена 11. ДВОРЕЦ ВЕРХОВНОГО ПРАВИТЕЛЯ. УТРО

    Входит Лакей, ставит на трибуне чашку кофе, хлопает в ладоши. Звучит весёлый марш. 
    Входят Солдаты в нарядной форме, танцуют, залихватски вытворяя с оружием различные приёмы. Входит Верховный Правитель, наслаждается зрелищем, дирижируя в такт музыке; отпивает кофе.
    Входит Генерал Империи. Он выглядит крайне озабоченным. Верховный Правитель настороженно замирает.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. …Что с Вами, господин Генерал?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Катастрофа, господин Верховный Правитель. Передовые части нашей армии разгромлены.

    Музыка "сдувается". Солдаты перестают танцевать.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. …Это такая глупая шутка?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. После стольких лет бездействия наши солдаты оказались абсолютно не готовы к боевым действиям. Проклятье, то не армия - это шайка инфантильных сопляков!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. О чём вы, Генерал! У нас прекрасная техника, вооружения и очень красивая новая форма, её дизайнера я наградил сразу двумя орденами!
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. К чёрту Вашего дизайнера!.. (Пауза) Простите. Трупы в новой форме смотрятся особенно мило. (Пауза) Действительно, если боевая операция сводится к авиационной бомбардировке или артиллерийскому удару – проблем нет. Но, как только дело доходит до наземной операции, особенно в городских условиях, при так называемых «зачистках», где наши солдаты неизбежно оказываются лицом к лицу с противником, мы несём огромные потери в живой силе… (Пауза) Нужно признать, что варвары в таких ситуациях действуют успешнее, так как в них ещё много того прекрасного животного начала, что в наших воинах цивилизация уже окончательно истребила…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … А почему мы не можем обойтись без этих наземных…
(Ищет слово) мероприятий?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Условия современной войны, к сожалению, пока не исключают подобных операций, и от них часто зависит окончательный успех всей кампании.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … Но ведь должен же быть какой-то выход…

    Генерал Империи вынимает из портфеля толстую папку протягивает её Верховному Правителю. Верховный Правитель вопросительно смотрит, но в руки папку не берёт.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Новейшие секретные исследования. (Верховный Правитель берёт папку, открывает, просматривает). Установлено, что в каждой боевой группе, сталкивающейся лицом к лицу с живой силой противника, только четверть солдат могут стрелять в сторону врага, а прицельно из них делают это вообще лишь два процента личного состава. Именно эти два процента, как правило, и решают судьбу исхода боя. Остальные же, в лучшем случае, всего лишь бесполезное пушечное мясо.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Кто же эти два процента?

    Генерал Империи выдерживает паузу.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Психопаты.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы это серьёзно?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Абсолютно.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Но ведь это же… больные люди.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Абсолютно. Они часто полностью отрешены от действительности, неспособны решать простейшие бытовые проблемы, так как те ничего не значат для них. Суждения психопатов категоричны, неожиданны и даже непредсказуемы, а увлечения - необычны, оригинальны и «нестандартны». У них нет постоянных привязанностей, семейная жизнь… обычно не складывается из-за отсутствия общности интересов с супругой. Психопат может быть абсолютно безразличен к больной матери, но в то же время будет призывать к оказанию помощи голодающим на другом конце света и будет готов к самопожертвованию ради каких-то отвлеченных концепций и воображаемых идей.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Воображаемых?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ… И подсказать психопату правильную идею – наша первоочередная задача. Известны случаи, когда такой боец в одиночку уничтожал или даже брал в плен целое подразделение противника.

    Верховный Правитель пристально смотрит на Генерала Империи, будто видит в нём что-то впервые.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Значит, у него нет никаких привязанностей…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Абсолютно. Это идеальная машина для убийства, которая может сэкономить многие жизни личного состава.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. А в мирной жизни – кто они – психопаты?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Обуза для самих себя и угроза остальным. Вне войны они несчастны и не могут найти себя. Поэтому выгодней отбирать таких людей в наши спецподразделения и давать им возможности побеждать или погибать. В обоих случаях – мы в выигрыше. Вам остаётся только подписать соответствующий приказ.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Но это же преступление. Я не могу…

    Генерал Империи становится внезапно жёсток. Видно, как он еле сдерживает свою ярость.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Я служил ещё Вашему отцу. Вместе с ним мы год за годом, день за днём, час за часом собирали, словно спелые ягодки в корзинку, части этого дрянного мира в единое стройное целое. Многие славные воины с честью отдали свои жизни и разум за это святое дело. С ним и создавали эту прекрасную, упорядоченную Империю, равных которой не было ни у египетских фараонов, ни у Юлия Цезаря, ни у дикаря Атиллы, и передали её в Ваши руки - в руки, способные, как оказалось, держать лишь фарфоровый сервиз и опрыскиватель для травы… Год назад я поклялся Вашему умирающему отцу поддерживать Вас и до сих пор с честью выполнял эту клятву, не так ли? (Верховный Правитель, подавленный, кивает) Я оберегал Вас от Ваших врагов, пока Вы забавлялись со своими нетрадиционными разодетыми солдатиками. Вы знаете, какого размера кладбище этих врагов?.. И делал я это только во имя памяти Вашего отца - великого человека, создавшего великую Империю. Но Вы собственными руками душите эту святую память. И можете не оставить мне иного выбора, кроме как…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (испуганно). Нет…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нет…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нет…
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да, чёрт возьми! Да! Подпишите приказ! Подпишите! И можете дальше опрыскивать ваш огород.

    Пауза.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. И он, наверняка, уже отпечатан?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Разумеется. Но только чтобы не обременять пустяками Вас, господин Верховный Правитель.

    Генерал Империи мигом выуживает из папки нужный лист, авторучку, протягивает Верховному Правителю. Тот, находясь в каком-то отстранённом состоянии, берёт авторучку. Он уже вроде бы собирается подписать указ, но внезапно останавливается, и лицо его принимает выражение ребяческого упорства.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нужно создать хотя бы видимость законности… Медкомиссии и суды должны вынести соответствующие вердикты относительно каждого конкретного психопата.
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ (криво улыбается). Разумеется.

    Верховный Правитель размашисто подписывает приказ.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Я могу выполнять Ваш приказ?

    Верховный Правитель кивает. Генерал Империи отдаёт честь.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Служу возлюбленному Отечеству!

    Генерал Империи разворачивается на каблуках и уходит. Верховный Правитель долго смотрит вслед ушедшему уже Генералу Империи, нервно перебирая пальцами. Он замечает заусенец на ногте. Пытается его откусить.
    Входит Лакей.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Чёрт возьми, где у нас все пилки!

    Лакей тут же протягивает Верховному Правителю пилку для ногтей. Тот берёт её, подпиливает ноготь.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Ну, вроде не плохо…

    Верховный Правитель, а вслед за ним и Лакей, уходят.
Сцена 12. ИРРЕНАНШТАЛЬТ. РАНЕЕ УТРО

    Рассветает. Пауль и Мэри спят, обнявшись, под Деревом. "Взрывается" весёлый марш. Пауль и Мэри просыпаются, не понимая, что происходит. 
    Входит юный Офицер Конвоя с Конвойными 1 и 2.

КОНВОЯ. Пауль Ваймар! Вас приказано доставить в военный трибунал!

    Пауля берут под руки Конвойные, надевают на него наручники. Мэри бросается к Паулю.

МЭРИ. Господин офицер, нет! Это какая-то ошибка! Он ничего не сделал. Он нездоров. Куда вы его ведёте!
ОФИЦЕР КОНВОЯ. Сестра, будьте благоразумны!
 
    Офицер Конвоя пытается отстранить Мэри от Пауля. Но Мэри сопротивляется.

МЭРИ. Оставьте его! Это жестоко! Жестоко! Нет!

    Конвойный 1 помогает Офицеру Конвоя справиться с Мэри. Но усмирить Мэри не получается.
    Входит Фрау Шталь.

ФРАУ ШТАЛЬ. В чём дело, сестра Мэри?

МЭРИ. Фрау Шталь, помогите! Они… они…
ФРАУ ШТАЛЬ. Я Вас спрашиваю, в чём, собственно, дело?!

    Пауза.

ОФИЦЕР КОНВОЯ. Мы исполняем приказ.
ФРАУ ШТАЛЬ. Они исполняют приказ.
МЭРИ (ошарашенно). … Вы…
ФРАУ ШТАЛЬ. Вы меня разочаровываете, сестра Мэри. Мне кажется, я не могу Вам больше доверять. (Пауза) Сдайте униформу!
МЭРИ (испуганно). Нет…
ФРАУ ШТАЛЬ. Сейчас же!
МЭРИ. Прошу Вас…
ФРАУ ШТАЛЬ. В этом повинны только вы сами, Мэри. Какой пример Вы подаёте остальным нашим обитателям?! Мэри, Мэри… Добрая сестра Мэри… А я ведь вас предупреждала, что подобное поведение не только вредно, как дурной пример, для общего душевного климата нашей обители, но и губительно сказывается лично на Вашем самочувствии.
МЭРИ. Умоляю…
ФРАУ ШТАЛЬ (холодно). Поздно. Итак, я жду.
МЭРИ (дрожит). Это подло. Подло… Вы…

ФРАУ ШТАЛЬ. Вы забываетесь.
МЭРИ. Нет… Это Вы живёте, забыв всё человеческое, что в Вас когда-то, наверное, было. И Вы настолько боялись этой своей людской части, что выжгли её калёным железом, и на её месте у Вас теперь безобразный пунцовый шрам, который Вы с гордостью выставляете напоказ, как орден! И чтобы не чувствовать себя одинокой в своём уродстве, Вы заставляете выжигать подобные ордена на груди всех, кто в Вашей власти! (Кричит) Чем Вы отличаетесь от тех, что там – за стеной?! Чем?! Ваша с ними общая благородная цель – это марширующие толпы орденоносцев!..

    На шум выбегает Риз с элетрошокером на изготовку, но Фрау Шталь жестом останавливает его, позволяя Мэри закончить.

МЭРИ. … Стройные ряды воняющих горелым мясом полуживых болванок салютуют бесполезному солнцу! Вот Ваш идеальный мир… Господи, даже животные способны к состраданию, даже деревья способны слышать. Но, Вы… Вы…  («Вдыхается» и тихо плачет).
ПАУЛЬ (пытается вырваться). Мэри!

    Конвойные крепко держат Пауля.

ОФИЦЕР КОНВОЯ. Не делайте глупостей. Я буду стрелять!
ФРАУ ШТАЛЬ. … Очаровательное представление. Очаровательное. Браво. Публика довольна и аплодирует, стоя. Это была очень содержательная речь,  раскрывшая многое, прежде всего, о Вас. Но… это далеко не всё, а благородной публике, я уверена, захочется узнать и нечто более существенное… (Пауза) … Например, о том, как бедная девушка, потерявшая ребёнка и находящаяся на грани безумия, была найдена «жестоким врачом» с выжженным, как Вы любезно изволили выразится, сердцем - ночью на мосту в тот самый миг, когда она занесла ногу для последнего шага в ад. Будет любопытно узнать и то, как "бессердечный врач" дал той девушке новую жизнь и новых друзей. И то, как она обрела покой, радость и смысл существования. И то, как жестокий врач, видя стремление девушки, лишившейся собственного чада, подарил ей возможность заботиться о ком-то, выплёскивать свой нерастраченный материнский инстинкт, разрешив ей играть роль сестры милосердия среди себе подобных… И вот она - благодарность, сестра Мэри…

    Фрау Шталь "сверлит" Мэри взглядом. «Раздавленная» Мэри снимает с себя колпак сестры милосердия и отдаёт Фрау Шталь.

ОФИЦЕР КОНВОЯ (конвойным). Увести задержанного.

    Конвойные уводят Пауля. Офицер Конвоя уходит замыкающим. Мэри без сил опускается на землю.

ФРАУ ШТАЛЬ. Знаю, сейчас ты меня ненавидишь. И я бы делала то же самое… То же самое… Трудно принять то, в итоге, убережёт тебя от ещё больших страданий… Человек слаб и живёт «здесь и сейчас». Но поверь, твоя боль утихнет, обязательно утихнет – час за часом, день за днём, год за год, и ты возродишься и создашь себя заново - для чего-то более высшего, чем простое человеческое счастье…

     Фрау Шталь гладит Мэри по голове и  уходит.

Сцена 13. ГОРОДСКАЯ ПЛОЩАДЬ.

    Вбегают мальчишки Газетчики и, вытаскивая газеты из сумок, зачитывают заголовки.

ГАЗЕТЧИК 1. Срочная новость! Психопатов ищут по всей империи!
ГАЗЕТЧИК 2. Психопаты - достояние нации!
ГАЗЕТЧИК 1. Психопаты - наша новая нефть!
ГАЗЕТЧИК 2. Психопат - тоже человек!
ГАЗЕТЧИК 1. Каждый психопат на счету!
ГАЗЕТЧИКИ 1, 2 (в зал). А ты записался в психопаты?

    Газетчики  убегают.

Сцена 14. ЗАЛ СУДА.

    В зал входят и рассаживаются Зеваки, среди них - "потерянная" Мэри. Конвойные 1 и 2 вводят Пауля в наручниках и сажают на скамью подсудимых. В зал входят Адвокат, Прокурор и Секретарь.
    Входит Судья.

СЕКРЕТАРЬ. Встать, суд идёт!

    Зал встаёт.

СУДЬЯ . Прошу садиться.

    Зал садится.

СУДЬЯ. Итак, господа, мы собрались по ходатайству защиты для пересмотра дела Пауля Ваймара. Защита, ваше слово!
АДВОКАТ. Ваша честь, в связи со вновь открывшимися обстоятельствами, защита вызывает для дачи свидетельских показаний… Генерала Империи.

    В зале раздаётся шушуканье. Входит Генерал Империи. Зал встаёт. Последним поднимается даже Судья. Генерал Империи проходит к скамье свидетеля и жестом призывает Судью сесть. Судья садится.

СУДЬЯ. Прошу всех занять свои места.

    Зал садится.

СУДЬЯ. Господин Генерал Империи, извините, у Вас есть, что сообщить суду по существу дела?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да, господин Судья. Мой бывший зять… то есть, обвиняемый – это, прежде всего, дисциплинированный, опытный воин, герой Империи, не раз в бою доказавший свою верность и отвагу.

    Пауза. В зале вновь раздаётся шушуканье.

СУДЬЯ. Тишина!

    Адвокат поднимает руку. Судья разрешающе кивает.

АДВОКАТ. Господин Генерал Империи, скажите, а не было ли поведение Вашей дочери каким-то… необычным незадолго до её… до того трагического случая с ней?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Вы очень верно подметили, господин адвокат, оно было именно что необычным… (Пауза) Мне как отцу и патриоту, трудно говорить об этом, но правда дороже, тем более, если она напрямую касается бесзопасности нашего возлюбленного Отечества… В последние годы жизни моя дочь сильно увлекалась, мягко говоря, стилем жизни наших бывших идеологических противников. Одежда, еда, пресловутая свобода во всём, граничащая с анархией – в общем, полный набор тлетворных атрибутов чуждой нам жизни. И, очевидно, это моя вина как отца… Да…

    Вновь шёпот среди Зевак.

СУДЬЯ (залу). Тишина!
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Да. Я как отец должен был больше уделять внимания её политической ориентации…
ПРОКУРОР (осторожно). Вы утверждаете, что Ваша покойная дочь была… (ищет слово)
… неблагонадёжной?
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. … К сожалению, да, господин Прокурор Империи. И теперь у нас есть достоверная информация о том, что причиной систематических ссор моей дочери и обвиняемого Пауля Ваймара были именно разногласия в видении нравственно-духовных скреп нашей Империи. Пауль вынужден был выслушивать многочасовые антипатриотические разговоры своей жены – моей бывшей дочери. Из любви к ней он не выносил «сор из избы», справедливо опасаясь, что она предстанет перед законом, перед которым у нас все равны!

    Шёпот среди Зевак. Судья лупит молотком по столу.

СУДЬЯ. Тишина в зале!
ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Но обвиняемого нельзя за это осуждать! Мотив его молчания понятен - все мы люди. Однако же он всеми доступными цивилизованными методами старался переубедить свою жену, помочь ей обрести правильное видение мира, дать ей твёрдую почву под ногами для того, чтобы стать полноценным членом нашего общества… К моему прискорбию, это не дало результатов.
ПРОКУРОР. Простите, господин Генерал Империи, но откуда у Вас эти сведения, если Пауль Ваймар, как вы утверждаете, не «выносил сор из избы». (Издаёт нервный смешок)
Простите, Господин Судья, я протестую против своего же вопроса!

СУДЬЯ. Протест принят.  (Генералу Империи) Продолжайте, пожалуйста.
ГЕНЕРАЛ  ИМПЕРИИ. … Итак, повторюсь, к моему прискорбию старания Пауля не дали результатов. В итоге, однажды, будучи в состоянии наркотического опьянения, ослеплённая антиимперскими идеями, моя дочь бросилась на своего мужа с ножом… Пауль – достойный гражданин Империи, прекрасный муж, но, повторюсь, прежде всего он - хороший солдат, с безупречной реакцией… (Паулю). Ты нужен стране, сынок.

    Пауза. В зале гробовая тишина.

СУДЬЯ. Защита, есть ещё вопросы к свидетелю?
АДВОКАТ. Нет, ваша честь!
СУДЬЯ. Прокурор?
ПРОКУРОР. Ваша честь, мы отказываемся от прений и снимаем все обвинения!

    Пауль и Мэри через весь зал неотрывно смотрят друг на друга.

СУДЬЯ. Подсудимый, вы хотите что-то сказать?

    Пауза.

ПАУЛЬ (глядя на Мэри). Я убил её.

    По залу проносится шёпот.

СУДЬЯ. Дело закрыто! Суд постановляет - все обвинения с гражданина Империи Пауля Ваймара снять и освободить немедленно в зале суда!

    Судья бьёт три раза молотком по столу. Звучит бодрый военный марш. Конвойные тут же снимают наручники с Пауля, выдают ему военную форму и оружие.
    Генерал Империи подходит к Паулю, пожимает ему руку. Пауль и Мэри неотрывно смотрят друг на друга, разделённые толпой.

ПАУЛЬ (за кадром)
С глазами вечного жида
И со спиной конкистадора
он в бар заходит иногда,
чтобы купить простую воду -
туда, где нет простой воды -
жизнь требует чего-то крепче,
Она бежит от простоты.
Не Путь её дорогу Млечный,
А свеч кабацких вязкий свет
Витиевато освещает.
Так длится вечность, вечность лет.
И нет тому конца и края.
И он сидит в своём углу
Перед наполненным стаканом,
Что лунному подобен сну,
В котором чествуют тирана…
А завтра вновь придёт сюда,
Гонимый жаждою просторов,
С глазами вечного жида
И со спиной конкистадора…

    Все присутствующие уходят, пока заканчивается звучать стихотворение.
Мэри и Пауль остаются стоять, глядя друг на друга. Когда стихотворение заканчивается, туман скрывает их.

Сцена 15. ПОЛЕ БОЯ. ДЕНЬ

   Туман превращается в дым. Сквозь звуки боя звучит весёлый военный марш.
Пауль в военной форме, с оружием руках,отчаянно в кого-то стреляет, меняет позиции, снова стреляет, бросает гранату и вновь стреляет.
   У Пауля заканчиваются боеприпасы, и его окружают Вражеские Солдаты. Пауль бросается рукопашную на Вражеских Солдат с сапёрной лопаткой. Когда у него её выбивают, он выхватывает кинжал.
   Дойдя до звериного состояния, Пауль - одного за другим = убиает всех Вражеских Солдат. Остаётся в живых Последний Вражеский Солдат - хрупкий юноша, он бросает оружие и пятится. Пауль кинжалом убивает Последнего Вражеского Солдата, тот падает, а Пауль, сидя на нём продолжает остервенело наносить удары кинжалом по бездыханному телу.
   Пауль, обессиленно, падает на труп Последнего Вражеского Солдата. Марш и звуки боя смолкают. Пауза.
   Пауль приподнимается, сидит в прострации, а потом замечает листок бумаги, торчащий из-под кителя бездыханного Вражеского Солдата. Он вытаскивает этот листок, разворачивает его, читает
Звучит лирическая мелодия.

ПАУЛЬ (за кадром) . … «Здравствуй мама! Прости, что долго не писал. Наша часть меняла дислокацию, и полевой почте было за нами не угнаться»…

   Пока Пауль читает письмо, на заднем плане транслируется проекция сменяющихся кадров: Шумная вечеринка с приёмом алкоголя, наркотиков. Мужчина и Женщина, сцена «быстрого секса». На дисплее аппарата УЗИ - изображение плода, уже шевелящего ручками и ножками и даже улыбающегося. Беременная Женщина сидит у окна, держа за руку стоящего рядом Мужчину. Мужчина высвобождает свою руку и выходит. Беременная, «потерянная» женщина остаётся одна у окна. Ночь. Тёмный переулок. Женщина торопливо уходит от мусорного бака. Из мусорного бака слышится слабый плач младенца.

ПАУЛЬ (за кадром). … «Но, через все эти бесконечные километры, что разделяют нас, я всегда помню о тебе и чувствую твою любовь. Она не покидает меня ни на мгновение. Некоторые из моих сослуживцев подшучивают надо мной. Здесь все пишут в основном своим девчонкам, некоторые - жёнам. Но я на них не обижаюсь. Знаешь, все ребята хвалят нашего повара, считают, что ему особенно удаётся выпечка. Несчастные! Они не знают вкус и запах твоих пирогов… Через два дня, как ты знаешь, у меня будет небольшой отпуск, и я уже купил билеты на поезд. Мы скоро увидимся, мама, я уже считаю часы до этого мига на вокзале! На этом говорю тебе «До свиданья! » и крепко обнимаю. Всегда твой сын».

   Пауль роняет руку с письмом. Пауза.
   Появляются «свои» Солдаты во главе с Генералом Империи.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Солдат, за отличную службу ты представлен к правительственной награде! Вставай, сынок.

    Пауль сидит, не реагируя. Двое Солдат ставят Пауля на ноги перед Генералом Империи, отряхивают, поправляют ему одежду.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Равняйсь!

   Двое солдат поворачиваю голову Пауля направо.

ГЕНЕРАЛ  ИМПЕРИИ. Смирно!
 
    Двое солдат поворачивают голову Пауля фронтально. Генерал Империи прицепляет на Паулю на грудь орден, протягивает ему руку.

ГЕНЕРАЛ ИМПЕРИИ. Поздравляю, солдат!

    Пауль находится в прострации. Двое солдат вкладывают ладонь Пауля в ладонь Генерала Империи.
    Неожиданно Пауль очень крепко сжимает ладонь Генерала Империи. Генерал Империи морщится и пытается вытащить свою ладонь. Но это ему не удаётся. Пауль, продолжая сжимать ладонь Генерала Империи, другой рукой спокойно вынимает кинжал и втыкает его Генералу Империи в живот.
    Генерал замирает, ловя беззвучно, словно рыба, воздух ртом. Замирают, как вкопанные, и Солдаты Генерал оседает, как мешок. Пауль медленно вытягивается «по струнке» и отдаёт честь.

ПАУЛЬ. Служу возлюбленному Отечеству!..

    Дым окутывает поле боя.

Сцена 16. ГОРОДСКАЯ ПЛОЩАДЬ

Вбегают Газетчики 1 и 2. Читают заголовки.

ГАЗЕТЧИК 2. "ЧП имперского масштаба!".
ГАЗЕТЧИК 2. "Невиданное вероломство!".
ГАЗЕТЧИК 1. "Виселица для предателя готова!".
ГАЗЕТЧИК 2. "Билеты на казнь уже в продаже!".
ГАЗЕТЧИКИ 1, 2 (в зал). Детям и инвалидам – скидка!

    Газетчики убегают.

Сцена 17. ПАРК ИРРЕНАНШТАЛЬТА. ВЕЧЕР

   Звучит лирическая музыка. Входит Мэри. Она подходит к Дереву, которое заметнее выросло, касается его, прижимается к нему всем телом, обнимает и стоит так несколько мгновений. Тихие сдерживаемые рыдания вырываются из её груди, и она опускается рядом с Деревом.
   Входят Обитатели и стайкой окружают Мэри, лишь Супермен по традиции стоит чуть поодаль, но уже не так далеко как это бывало ранее. Обитатели растерянно переглядываются, будто спрашивая друг у друга, что делать. Все растерянно пожимают плечами или разводят руками.
   Тогда Гуля подходит к Мэри и успокаивающе кладёт ладонь на её голову. Мэри поднимает взгляд, полный слёз.

ГУЛЯ. Хочешь, я подарю тебе все свои журналы…
АВРИТИЙ. … А я… Я могу поделиться с тобой обедом. (Обитатели удивлённо взглядывают на Аврития) Могу отдать даже весь… (Ира вопросительно смотрит на Аврития) Даже булочку… И компот.
ИНДИЙ (оживлённо). С вишенками?
АВРИТИЙ (вздыхает). С вишенками.

    На террасу выходит Фрау Шталь и, стараясь оставаться незамеченной, наблюдает за Обитателями. Ира, будто почувствовав что-то, поднимает голову и замечает Фрау Шталь.

ИРА. Вот она… Вишенка - на торте…

    Все Обитатели поднимают взгляд на Фрау Шталь. Пауза.

ФРАУ ШТАЛЬ. Утро прекрасное, дорогие мои, не так ли? Плохих утр вовсе не бывает; мы просто не может их разглядеть, вот и ворчим…

    Пауза. Обитатели перешёптываются, что-то обсуждают, указывая друг на друга, но каждый мотает головой. Супермен, стоя в сторонке, прислушивается. Шепот спорящих Обитателей перерастает в гвалт.

ОБИТАТЕЛИ (наперебой). … А почему я?… Так не честно… Что я, самая умная что ли!.. Я же не сумасшедший!.. Ищите дурака!.. Ни за что!..

    Фрау Шталь, стоя на балконе, ухмыляется. Наконец, Ира жестом прерывает гвалт.

ИРА (Фрау Шталь). Мы объявляем голодовку!
АВРИТИЙ. Господи…
ИРА. То есть, забастовку!

    Авритий облегчённо выдыхает. Остальные Обитатели ошарашенно переглядываются.

ИРА (жёстко). Да. Забастовку!
ИНДИЙ. … Ой… Это же… Это же форменное безобразие… Форменное…

    Индий пытается ускользнуть, но Ира, схватив его за шиворот, останавливает.

ИРА. А ты - червяк. Форменный. (Фрау Шталь) Забастовка!
ЛОЛИТА. Не смей! Он не червяк! Он просто…
ИРА. Да, согласна, он - просто червяк! До форменного ему ещё - как до Китая раком!
ГУЛЯ. Какая же ты бесстыжая!
ИРА. Иди хер, жирная!
ЛОЛИТА. Вот, дрянь.
ИРА. Шлюха!

    Лолита всхлипывает, отходит в сторону..

ИРА. Трусливые мухи! И ты! И ты! Все! (Супермену) Что, благородный идальго, так и будешь свою задницу прохлаждать в сторонке? Ты вообще человек или сраный памятник? Ну же, хоть пукни в ответ, обдай нас своим… благородством!
АЦЕДИЙ. Этот мир обречён… Обречён…
ИРА. Заткнись, нытик чёртов!
ГУЛЯ (зажимает Мэри уши). Не слушайте их, сестра Мэри. Не слушайте…
ФРАУ ШТАЛЬ. Правильно, милая моя. Правильно. Всё это - пустое.
ИРА. Никакое это не пустое!
ФРАУ ШТАЛЬ. Пустое, милая моя… Ещё какое пустое… Бастовать, знаете ли, может лишь тот, кто что-то производит или оказывает какую-то услугу. В общем, тот, от кого хоть что-то зависит, без коего никак не обойтись, без которого несутся убытки. А вы же сами - все до единого - сплошные убытки. (Мило улыбается, спускается вниз) Вот, простите, что вы производите?  (Пауза) Или, может быть, вы оказываете какие-то полезные услуги? (Пауза) Тоже нет? Какая неожиданность… Значит, без всех вас можно обойтись?..
ИРА. Вы… Вы…
ФРАУ ШТАЛЬ. Ну, что, я, милая моя? Что?
ИРА. Вы… деспот! Тиран!
ФРАУ ШТАЛЬ (улыбается) Благодарю… (Пауза) А помнишь ли, как ты называла меня, когда я подобрала тебя валяющейся в подвале на обоссаном матрасе с гниющими от героиновых уколов руками и ногами? Забыла… А я помню… (Авритию) А ты?.. Вспомни… Крошечный, обтянутый кожей скелетик, ползающий на дымящихся развалинах возле обугленных трупов своих родителей и тянущий ко мне свои тоненькие ручонки… Вспомни…  (Гуле) Милая девочка… Помнишь ли, что ты сделала с собственной матерью, когда та выбросила твои журналы и разбила  зеркало, от которого ты сутками не отходила? Помнишь ли ты тот самый острый и длинный осколок?.. Помнишь… (Ацедию) О! Тот, кто был призван нести надежду отчаявшимся - помните ли вы, как сами пришли ко мне, падре, растеряв свою веру?  (Индию)… Индий… Что могло сломить такого успешного, красивого и самоуверенного баловня судьбы, легко подминавшего под себя любых конкурентов? Акула! Танк! Гибралтарская скала! Да… вероломство близкого человека - самый подлый яд, самая ужасная кислота, разъедающая любую броню, растворяющая в себе любую душу… (Лолите) Не так ли, детка? Или тебе уже удалось забыть потные ручищи и зловонное дыхание отца? Ты так ему напоминала твою покойную мать… (Подходит к стоящему особняком Супермену) Участь маленького безродного плебея, родившегося в канаве унизительна, верно, мой дорогой Супермен? Вспомните, как вас звали?.. (Загоняет Супермена в кучку Обитателей) "Эй, ты, посторонись!", "Эй, ты, почисть мне ботинки!", "Эй, ты, отвали, грязная собака!"…  Даже у собаки есть кличка. Если, конечно, это собака не бездомная… (Обходит кучку Обитателей) Где бы вы все были без меня… Я… Я всегда опекала вас - каждого как собственное дитя… Больше, чем собственное… Вы… Вы… Ну, же! Посмотрите мне в глаза! Смотрите же, грехи рода человеческого! Смотрите!!! 

    Входит Риз с электрошокером в руках.

ФРАУ ШТАЛЬ. Всё под контролем, Риз. Всё под контролем.
РИЗ. Это низко… Подло…
ФРАУ ШТАЛЬ. Риз, мне кажется, у тебя есть ещё какие-то заботы.
РИЗ. К дьяволу твои заботы! К чертям собачьим!.. Сестра Мэри, не плачьте, прошу Вас…

    Пауза. Обитатели удивлённо смотрят на Риза.

РИЗ (подходит к Мэри). Ты для нас всегда была и есть - сестра Мэри… Всегда…
ФРАУ ШТАЛЬ. Риз?.. Подойди ко мне.

    Пауза. Риз подходит к фрау Шталь, всучает ей электрошокер.

РИЗ. … Извини, мама… (Присоединяется к Обитателям)
ФРАУ ШТАЛЬ. Риз?..

    Долгая пауза. Фрау Шталь отшатывается, отходит в сторону, роняет электрошокер. Плачет.
    Мэри подходит к фрау Шталь, обнимает её. Обитатели стайкой окружают их.

Сцена 18. ДВОРЕЦ ВЕРХОВНОГО ПРАВИТЕЛЯ

   Входит Лакей, читая развёрнутую газету.

ЛАКЕЙ. "Свобода обернулась анархией"… "Закономерный голод в бунтующих провинциях"… "Воевать - не сеять"… "Бунт сам собой сошёл на нет…"

Входит Верховный Правитель. Он выглядит нервным, помятым и невыспавшимся.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. О чём болтают писаки?
ЛАКЕЙ (заглянув в газету). "Послы сепаратистов явились с нижайшей просьбой вновь укрыться под крылом высокой метрополии"!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. А что Верховный Правитель?

ЛАКЕЙ (заглянув в газету). … "Верховный Правитель проявил великую гуманность"!
Доброе утро, мой господин!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Ты уверен?
ЛАКЕЙ. В чём конкретно, мой господин?
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Что я - твой господин.
ЛАКЕЙ. Абсолютно! Да и насчёт утра - тоже. Кстати, пришли новые сорта кофе - из самой дальней провинции, из той, что больше всех бунтовала.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Ну и как?
ЛАКЕЙ. М-м-м! Тонкой обжарки! Я мигом!

   Лакей убегает. Верховный Правитель берёт в руки опрыскиватель и начинает опрыскивать розовые кусты.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (принюхивается). … Действительно, тонкой обжарки…(в ужасе замирает) … О, нет… Не может быть… Только не это…

   Входит Лакей с чашкой кофе на подносе.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. … Он погиб… Погиб… Это катастрофа…

   Лакей оглядывает увядший бутон, отставляет поднос в сторону и хлопает три раза в ладоши. Звучит весёлый военный марш.
   Входят играющий Оркестр и Солдаты в парадной, очень нарядной форме. Солдаты "зажигательно" танцуют. Но Верховный Правитель остаётся печален и равнодушен.
Лакей вновь хлопает в ладоши. Оркестр смолкает. Лакей жестом прогоняет Солдат, те исчезают.
   Входит Фрау Шталь.

ФРАУ ШТАЛЬ. Доброе утро…

   Верховный Правитель оборачивается, остолбеневает, всматривается в лицо Фрау Шталь. Лакей свистит. Вбегает Стража.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нет-нет! Всё в порядке. Всё хорошо…

   Лакей недоумённо взглядывает на Верховного Правителя. Пауза. Лакей и Стража, пятясь, уходят.

ФРАУ ШТАЛЬ. Надеюсь, я Вас не сильно побеспокоила, господин Верховный Правитель.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я сплю?..
ФРАУ ШТАЛЬ. Мне вас ущипнуть?
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нет-нет. Пусть длится этот сон. Я не хочу, чтобы он растаял.
ФРАУ ШТАЛЬ. Я не сахарная, не растаю. Если только Вы не угостите меня своим знаменитым утренним кофе.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Ах, да! Конечно…

   В тот же миг появляется Лакей с двумя чашками кофе и кофейничком на подносе, будто он только этого и ждал.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Угощайтесь…

   Фрау Шталь берёт с подноса чашечку, делает глоток.

ФРАУ  ШТАЛЬ. М-м-м… Приготовивший это - настоящий кофейный бог!

   Лакей "сияет" от удовольствия и  подливает Фрау Шталь из кофейничка ещё кофе.

ФРАУ ШТАЛЬ. Благодарю вас. Вы очень милы.

   Лакей "сияет" ещё больше. Верховный Правитель делает незаметный нетерпеливый жест. Лакей, нехотя, продолжая "сиять", уходит.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я искал вас всюду. Я…
ФРАУ ШТАЛЬ. Я знаю.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Но отчего же Вы?.. Это жестоко…
ФРАУ ШТАЛЬ. Так было надо. Видимо, в человеческой жизни есть некий более важный смысл, нежели личное счастье…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Не говорите так! Не надо! Я помню всё! Всё! Помню каждое мгновение нашего маленького тихого счастья - с того самого невероятного мига, когда впервые увидел Ваши глаза! Вы помните?.. Сорок лет назад, на рыночной площади…
ФРАУ ШТАЛЬ. Я помню всё… На меня смотрел простой светлоглазый юноша, застенчивый и… ничто не выдавало в нём наследника великой Империи…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я не хотел им быть!
ФРАУ ШТАЛЬ. Вы лгали.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я только хотел, чтобы меня любили - любили как обыкновенного человека. Так, как любят цветы - просто за то, что они есть.
ФРАУ ШТАЛЬ. Так и было…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Каждую свободную минутку, когда удавалось обмануть своих учителей и отцовских соглядатаев, я сбегал из этой душной темницы, чтобы вдохнуть чистотой и свободой - Вами…

   Пауза. Фрау Шталь качает головой и как-то пространно улыбается.

ФРАУ ШТАЛЬ. … А я… Я была уверена, что настоятельница матушка Августина не знала о том тайном лазе в монастырской стене, который уводил меня вечерами к Вам…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы приносили с собою монастырский хлеб и масло.
ФРАУ ШТАЛЬ. А Вы - кофе в термосе.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. И мы, молча, сидели прямо на песчаном морском берегу, слушая шёпоты звёзд, тёплого ночного бриза и наших сердец…

ФРАУ ШТАЛЬ. … Мы были глухи к реальности.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы видели только друг друга…
ФРАУ ШТАЛЬ. … А мир не переставал наблюдать за нами.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы мечтали построить себе маленький домик на том берегу…
ФРАУ ШТАЛЬ. … От людей скрыться невозможно.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы забывали о времени…
ФРАУ ШТАЛЬ. … Но утро всегда неотвратимо приходит.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы ошиблись…
ФРАУ ШТАЛЬ … Мы были слишком юны. И не знали, что можно обмануть себя, но не Империю.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы могли попытаться.
ФРАУ ШТАЛЬ (качает головой). Нельзя жить в страхе вечно. Наш маленький мир был слишком эфемерен…

   Пауза. Верховный Правитель подходит к розовому кусту.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы помните, что росло на берегу, рядом с тем местом, где мы всегда сидели? (Фрау Шталь кивает) Уже в поезде я получил коробку, в которой был очень необычный подарок. Анонимный. Записки к подарку не прилагалось.

   Фрау Шталь молчит. Верховный Правитель смотрит на неё, как на редкую античную статую.

… Прекрасна и бесстрастна как сама Фемида… Нет, не я - Вы должны были бы быть на моём месте! Вы - настоящий правитель!.. Я же хотел быть всего-то на всего садовником. Вы знали об этом. И тот дикий розовый куст в коробке был от Вас…

ФРАУ ШТАЛЬ. Вы уезжали в дальнюю провинцию.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Так хотела моя семья.
ФРАУ ШТАЛЬ. Разумеется.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы не остановили меня.   
ФРАУ ШТАЛЬ. Я была всего лишь сирота, выросшая при монастыре… Зачем такая жена будущему отцу нации?.. У нас не могло быть будущего.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Не говорите так! Я Вам запрещаю! Никогда до и никогда после я не встречал никого необыкновеннее и прекраснее Вас!.. Никогда! Посмотрите! Посмотрите на этот чудесный розарий!.. Он начался с одной единственной розы, исполненной чистой любви, что я получил тогда от Вас. Каждый розовый куст здесь - это частичка того первого дикого куста. Все эти чудесные розы - его дети. Наши с Вами дети.

   Верховный Правитель подходит к Фрау Шталь, порывисто берёт её ладони в свои. Кажется, что Фрау Шталь вот-вот готова расплакаться, и лишь усилием воли ей удаётся себя сдерживать. Пауза.

ФРАУ ШТАЛЬ. Я пришла к Вам с просьбой.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я счастлив…

   Фрау Шталь вынимает из сумочки конверт и передаёт его Верховному Правителю.

ФРАУ ШТАЛЬ. Здесь изложена суть проблемы. Это очень важно…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Ни слова больше!..

   Фрау Шталь пристально смотрит на Верховного Правителя, берёт его ладонь, рассматривает и задумчиво гладит.

ФРАУ ШТАЛЬ. Наш первый куст увял…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (виновато). Да… Это катастрофа. Я…

   Фрау Шталь прикладывает палец к губам Верховного Правителя. Потом берёт садовые ножницы, подходит к розовому кусту, несколько мгновений рассматривает его. Уверенным движением она срезает ветку и выбрасывает её в ведро.

ФРАУ ШТАЛЬ. Это всего лишь цветок. (Отдаёт садовые ножницы Верховному Правителю) Меня ждут. Спасибо, что уделили время, господин Верховный Правитель. Не провожайте.

   С достоинством поклонившись, Фрау Шталь уходит. Верховный Правитель остаётся в "растрёпанных" чувствах.

Сцена 19. ГОРОДСКАЯ ПЛОЩАДЬ

    На площади стоит виселица. Зеваки собираются. Входят Заседатель, Адвокат, Прокурор. Двое Конвойных вводят Пауля в наручниках.

ЗАСЕДАТЕЛЬ. Встать! Суд идёт! (Зеваки недоумённо переглядываются) Тогда стоять, где стоите! Суд идёт!

   Входит Судья деревянным молотком и папкой с бумагами, забирается на высокую трибуну, кладёт перед собой папку, бьёт молотком три раза.

СУДЬЯ. Итак, мы приступаем к слушанию дела за номером... (Читает на деле) Шестьсот шестьдесят пять! Господин Прокурор!
ПРОКУРОР. Досточтимый Судья, нам предстоит рассмотреть дело, по степени сложности с которым нам ещё не приходилось сталкиваться никогда. Факт вопиющий. Не побоюсь этого слова, беспрецедентный. За всю историю Империи ни разу не было ничего подобного. Речь идёт… об измене родине! Ведь несомненно, что убийство Генерала Империи – есть не просто убийство, а именно измена родине, которую олицетворял сей достойный муж.
СУДЬЯ. Господин Адвокат? (Адвокат спит, стоя) Господин Адвокат! (Адвокат просыпается, сонно оглядывается, смутно понимая, где находится) Что вы можете сказать в защиту обвиняемого? (Адвокат лишь бессильно разводит руками)  Подсудимый, вы обвиняетесь в измене Родине. Вы признаёте свою вину?
ПАУЛЬ. Родине изменить нельзя, как нельзя изменить воздуху, траве, морю, деревьям. Мы слишком ничтожны, чтоб смочь изменить тому, что нам не принадлежит, и что будет продолжать жить, когда от нас не останется даже воспоминаний.
ПРОКУРОР. Вы изменили своему долгу!
ПАУЛЬ. Мы ничего не должны – ни берёзкам, ни лесным дорогам, ни морю… И они меня ничем не обязывали, когда я рождался, и никого не приказывали убивать. Никогда. Мне всегда приказывали люди.

   Публика замирает с открытыми ртами. Долгая пауза. Судья о чём-то шушукается с Заседателем.

СУДЬЯ. Суду не понадобилось удаляться на совещание. Решение суда очевидно. Пауль Ваймар, встать! (Конвойные недоумённо переглядываются) Тогда, стойте, где стоите! Именем Верховного Правителя! За измену Родине по средству убийства Генерала Империи Вы приговариваетесь к смертной казни через повешение!

   В толпе раздаётся недовольный шёпот. Затем шёпот среди толпы перерастает в гул.
 
ТОЛПА. Солдата повесить?... Немыслимо!.. Не по уставу… Могли бы и расстрелять!..
СУДЬЯ. Тише! (Толпа не унимается_ Я буду вынужден вывести нарушителей! (Толпа не унимается) Всем заткнуться, сукины дети!!! (Судья истерически стучит молотком. Толпа замирает) Приговор привести в исполнение немедленно!

   Конвоиры берут Пауля под руки и в гробовой тишине подводят его к виселице.
Палач заставляют Пауля подняться на скамью, набрасывает петлю ему на шею и затягивает её.

СУДЬЯ. Ваше последнее слово, подсудимый!

   Пауза.

ПАУЛЬ. Я прошу, чтобы окна домов были чаще открыты.
СУДЬЯ. Что?
ПАУЛЬ. Тогда деревья смогут чаще слушать музыку…
СУДЬЯ. Вы над нами напоследок издеваетесь, наглец?
ПАУЛЬ. Нет. Особенно важно это для деревьев по вечерам. Тогда они хорошо спят.
СУДЬЯ. Закончим этот фарс!

   Судья поднимает руку. Звучит барабанная дробь. Палач подходит к скамье, на которой стоит Пауль и заносит ногу, чтобы выбить её из под него. Судья даёт отмашку Палачу.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ (голос) Отставить!!!

    Барабанная дробь смолкает. Палач замирает с занесённой для удара ногой.
Пауза. Присутствующие недоумённо переглядываются. Не ясно, откуда прозвучал голос Верховного Правителя.

СУДЬЯ. Что за идиотские шуточки! Кто кричал?

   Верховный Правитель выходит из толпы на передний план в накинутом на голову капюшоне.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Я, ваша честь.
СУДЬЯ. Я прикажу тебя высечь, наглец! (Верховный Правитель откидывает капюшон). Господин Верховный Правитель…

   Пауза. Зеваки перешёптываются.

ЗЕВАКИ. Ах, не может быть… Сам… Это он?.. Нет, вряд ли… Настоящий выше ростом… Да, и моложе. Нет, это точно не он…

    Молодой увалень смотрит на монету в своих руках.

УВАЛЕНЬ. Да, он! Он!
СУДЬЯ. … Умоляю, простите, господин Верховный Правитель…

   Судья падает на колени. Толпа тоже мгновенно преклоняет колени.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Гм… Любезные, мне неловко вещать над вашими затылками. (Зеваки робко распрямляются, занимают свои места)  Ну, смелей, смелее! Так на чём мы остановились?.. Ах, да! Вы знаете, я тут шёл мимо по какому-то очень важному государственному делу – не помню точно, то ли в садовый магазин за элитными наноудобрениями, то ли обсудить с придворным дизайнером новую модель бронированных гольфов для нашего доблестного спецназа, в прочем не важно, и, вдруг, подумал… А что может быть важнее правосудия? А?

   Судья стоит на коленях, не смея поднять головы.

СУДЬЯ. Ничего, господин Верховный Правитель!
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Совершенно верно, дорогой мой судья! И что же вы делаете?
СУДЬЯ (мямлит). … Исполняю Вашу волю.

   Верховный Правитель заставляет Судью подняться.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Уверены ли Вы, что поняли мою волю верно? (Судья лишь по-идиотски растерянно пожимает плечами) Не приходило ли Вам в голову, что сомнения - это величайший двигатель прогресса, мой судья?
СУДЬЯ. … Я… Да… Нет… Может… Не знаю…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Хорошо, что знаю я!.. Так вот! Сложно представить, что в нашей метрополии могут быть изменники.  (Оглядывает всех) Это нонсенс! В это никогда не поверит ни одна из провинций, для которых мы всегда являлись и остаёмся образцом высокой духовности. Наша уникальная, высоконравственная титульная нация давно уже избавилась от подобных, так сказать, изъянов остального человечества, как от оспы. У нас к таким «явлениям» выработался иммунитет. Вы согласны? (Судья и вся толпа кивают)
Поэтому происходящее с обвиняемым разумно можно объяснить только одной печальной причиной - он глубоко болен. Болен душой.
Да, да! Только из-за страшного душевного недуга человек способен так мыслить и совершать подобные поступки. (Пауза. Слышится одобрительное шушуканье публики)
И мы не судим больных людей. Наша гуманная Империя предоставляет всем больным достойное лечение и уход.
АДВОКАТ. Немыслимо…
ПРОКУРОР. Гениально…
СУДЬЯ. Божественно!

   Публика взрывается аплодисментами. Верховный Правитель, скромно улыбаясь, жестом успокаивает публику.

СУДЬЯ. … Господин Верховный Правитель… Можно закрыть дело?
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Нужно.
СУДЬЯ (облегчённо). Дело - закрыто!

   Судья стучит три раза молотком. Звучит весёлый туш. В зал входит играющий туш оркестр.
   Палач снимает с шеи Пауля петлю и учтиво помогает ему сойти со скамьи. Юный Офицер конвоя снимает с Пауля наручники. Конвойные вежливо берут Пауля под руки и уводят. Уходит и Офицер конвоя.
   Тут же появляются Лоточники и начинают продавать Зевакам пиво и жареные колбаски. Зеваки веселятся. Всё превращается в балаган, который постепенно уходит.
   На площади остаются лишь Верховный Правитель и неприметная до сих пор Фрау Шталь в накинутом на голову капюшоне и с небольшой коробкой в руках. Фрау Шталь откидывает капюшон.

ФРАУ ШТАЛЬ. Я горжусь вами.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Мы ещё когда-нибудь свидимся?
ФРАУ ШТАЛЬ. Может быть… Если Вы снова захотите кого-то повесить…
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Вы - мой ангел хранитель, и вновь убережёте меня…

   Фрау Шталь протягивает Верховному Правителю коробку.

ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Что это?.. (Смотрит на коробку. Он берёт её не сразу, очень бережно, открывает и замирает, словно не веря глазам свои)  Господи… Точь-в-точь как тогда в поезде… (Фрау Шталь кивает) Для меня Ваши розы - это вечный символ разлуки…
ФРАУ ШТАЛЬ. Это всего лишь цветы. Мы никогда не разлучались.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Никогда. И всегда будем вместе.
ФРАУ ШТАЛЬ. Всегда.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Иногда мне хочется всё бросить, и…
Верховный Правитель делает порывистое движение. Фрау Шталь как бы упреждающе мягко касается ладонью его груди, а потом щеки.
ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Герта…
ФРАУ ШТАЛЬ. Людвиг… Мы нужны там, где мы есть. Иначе будет ещё хуже…

   Фрау Шталь обнимает Верховного Правителя и кладёт ему голову на плечо.
Внезапно "взрываются" звуки весёлого марша.
   Входит оркестр и Солдаты в парадной форме. Солдаты, танцуют, взяв Верховного Правителя и Фрау Шталь в кольцо. Оркестр и танцующее кольцо Солдат уходит, уводя внутри себя Верховного Правителя и Фрау Шталь.

Сцена 20. ПАРК ИРРЕНАШТАЛЬТА

   Пауль сидит на скамейке перед Деревом. Входит Мэри.

МЭРИ.  Пауль вновь здесь, с нами. Когда его привезли в этот раз, он был очень спокоен, даже улыбнулся офицеру конвоя, когда тот сдавал его на вахте нашим санитарам и расписывался в журнале. Офицер тот совсем ещё юнец, с мальчишеским румянцем на пухлых щеках, которых едва ли касалась бритва; он немного смутился и стал поправлять на себе китель. А Пауль протянул ему на прощание руку, и тот робко пожал её. Тогда Пауль взял его ладонь обеими руками, долго-долго смотрел ему в глаза и сказал единственное слово…
ПАУЛЬ. «Спасибо».
МЭРИ. …Что он увидел в глазах юноши, и что тот увидел в его взгляде – не знает никто, даже Риз, который был тому свидетелем; но через несколько дней офицер звонил сюда и спрашивал, может ли он как-нибудь навестить Пауля.
ПАУЛЬ. Он принёс мне несколько томиков Хемингуэя, Олдингтона и Ремарка...
МЭРИ. … Хотя все эти книги есть в нашей больничной библиотеке.
ПАУЛЬ. Он принёс их в оригинале. Мысль - всегда дитя речи, на которой думает человек, и по-настоящему его можно понять только на родном ему языке. К тому же, вместе с книгами он принёс баночку хорошего мёда, которую его мама прислала из дома…
МЭРИ. Хороший сегодня день…
ПАУЛЬ. Дней плохих вообще не бывает. Мы просто не умеем их разглядеть как следует, вот и ворчим. А разве они-то – дни – виноваты в том, что мы такие нечуткие?
МЭРИ. Нет. Не виноваты.

    Пауза.

ПАУЛЬ. … Теперь я знаю.
МЭРИ. Что, Пауль?
ПАУЛЬ . Что это за Дерево… Мы с ним познакомились, вернее – с ней. Она назвала мне своё имя, и мы проговорили с ней намедни весь вечер. Она такая болтушка! Да и я хорош – кажется, за всю жизнь столько не разговаривал!
Она очень любит музыку, говорит, что ещё отец научил её слушать, и что она – музыка - всегда рождается после сильного ветра. И чем сильнее и разрушительнее был ветер, тем сильнее в своей нежности потом рождается музыка… Она жалуется, что мы мало держим окна открытыми. Если бы мы могли почаще по вечерам открывать их перед сном, она могла бы слушать музыку вместе с нами. А для деревьев это так важно! Без музыки они быстро иссыхают изнутри, оставаясь внешне молодыми и здоровыми. Она говорит, что именно музыка заставляет соки земли подниматься по корням до самых верхних её веток. И тогда ей снятся исключительно цветные сны…

   Мэри садится рядом с Паулем, берёт его ладонь.

МЭРИ. Я знала… Знала, что рано или поздно, но это случится, и ты услышишь… Этого не могло не произойти… Только не рассказывай об этом никому.
ПАУЛЬ. Конечно. Каждый должен это услышать сам.

   Мэри прикладывает ладонь Пауля к своему животу. Становятся слышны – вначале тихо, потом всё громче – удары сердца.