Был тот шестой, который не стрелял?

Много лет я собираю материал о подмосковной усадьбе Иевлево-Знаменское, принадлежавшей дворянам Мартыновым. Последний владелец усадьбы Георгий Вик-торович Мартынов, похоже, участвовал в заговоре против Распутина, хотя сам и не стрелял…

Об убийстве Григория Распутина, старца из Тобольской губернии, пользовавшего большим влиянием в царской семье, написано много, но остается ещё и много неяс-ного в этом деле. По официальной версии Распутин был убит в ночь с 16 (29) на 17(30) декабря 1916 года в Санкт-Петербурге. Заговорщики-монархисты самовольно решились вывести из тупика царствующую династию. Имена заговорщиков известны: князь Феликс Феликсович Юсупов, великий князь Дмитрий Павлович, депутат Государственной Думы Владимир Митрофанович Пуришкевич, поручик Сергей Михайлович Сухотин и военный врач Станислав Лазоверт. Юсупов пригласил Распутина в свой дворец на Мойке, угостил отравленными пирожными и мадерой, однако яд не подействовал. Тогда Юсупов выстрелил в него, но раненый Распутин смог выбежать во двор, где в него снова стреляли. Чтобы выстрелы не вызвали подозрений, Юсупов застрелил также и свою собаку. Затем заговорщики перевезли смертельно раненого Распутина на автомобиле к Малой Невке и сбросили под лёд.

Валентин Пикуль в своём романе «У последней черты» писал: «Следственное дело об убийстве Распутина сожжено лично Николаем II сразу же после Февральской революции, а само убийство, несмотря на кажущееся изобилие материалов, до сих пор не раскрыто, будучи отлично замаскировано самими же убийцами! Автора не покидает ощущение, что, помимо пяти участников убийства, в Юсуповском дворце был кто-то ещё. Кто же?». На этот счёт существует несколько версий, к ним я добавлю ещё одну. Шестым заговорщиком, возможно, был Георгий Викторович Мартынов (1880-1924), внук Николая Соломоновича Мартынова, убившего на дуэли Михаила Лермонтова.

Зимой 1916 года семья Г.В. Мартынова снимала дом на Литейном проспекте в Санкт-Петербурге. Горничной у Мартыновых служила моя бабушка Пелагея Ивановна Наумова (в замужества Сельскова). Она рассказывала мне, что когда убили Распутина, Георгий Викторович не пришёл домой ночевать, а его жена Клеопатра Константиновна всю ночь не спала, ходила тревожно по комнате. Под утро с улицы послышались вы-стрелы (выстрелы действительно можно было услышать: от Юсуповского дворца на Мойке до Литейного проспекта менее километра). Через некоторое время пришёл Ге-оргий Викторович и сказал, что убили бешеную собаку. Как оказалось позднее, именно так заговорщики договаривались объяснять причину выстрелов.

Конечно, рассказ горничной можно было бы и не принимать всерьёз, если б не тот факт, что Георгий Викторович Мартынов был хорошо знаком с некоторыми из заговорщиков, а именно: с С.М. Сухотиным, великим князем Дмитрием Павловичем и князем Ф.Ф. Юсуповым.

Отец Георгия Викторовича Виктор Николаевич Мартынов был камергером, инспектором уделов в Крыму и на Кавказе; мать Софья Михайловна, урождённая Катенина, была дочерью бывшего наказного атамана Оренбургского казачьего войска. У Мартыновых было шестеро детей: Георгий, Дмитрий, Надежда, Вера, Мария и Борис. Кроме того, Виктор Николаевич Мартынов был опекуном малолетних детей Шереметевых, оставшихся без родителей. Их отцом был граф Василий Петрович Шереметев, доводившийся двоюродным братом В.Н. Мартынову, а матерью - Ольга Дмитриевна, сестра знаменитого генерала Михаила Дмитриевича Скобелева, фрейлина царского двора. Се-мья Мартыновых родственными или дружескими узами была связана со многими дворянскими семействами: Толстыми, Сухотиными, Трубецкими, Соллогубами, Базилев-скими, Загоскиными.

В конце XIX века московский дом Мартыновых и подмосковная усадьба Иевлево-Знаменское, которую чаще называли просто Знаменской (ныне Лесная Цесарка) стали местом, где собирались известные писатели, философы и учёные. Мартыновы знали Льва Николаевича Толстого и членов его семьи. В Софью Михайловну был влюблён и посвятил ей целый цикл стихотворений поэт и философ Владимир Соловьёв.

Татьяна Александровна Аксакова-Сиверс, с детства хорошо знавшая семью Мартыновых, в своей книге  «Семейная хроника» описала этот салон и его хозяйку: «Софья Михайловна (как её называли в Москве — Сафо Мартынова) принадлежала к типу «femme savante» и носила английские костюмы, гладкие прически, туфли без каблуков, много курила, прекрасно ездила верхом и культивировала тон простоты. В её кабинете лежала зелёная суконная скатерть, испещрённая автографами людей, посещавших её салон. (Эти автографы были зафиксированы вышивкой шёлком и принадлежали людям чем-то знаменитым; других Софья Михайловна к своей скатерти не допустила бы). Эти знаменитые люди окружали С.М. по причине её всеми признанного ума и вопреки её некрасивому лицу монгольского типа, отношения с некоторыми из них как будто выходили за пределы «чистой дружбы». Я не совершу большой нескромности, если скажу, что её любимая дочь Вера была дочерью Сухотина. Об этом знала вся Москва, за исключением, может быть, самой Веры, да и то это неведение продолжалось до поры до времени.

Сыновья Сухотина от его первого брака с бар. Боде (второй раз он был женат на Татьяне Львовне Толстой), часто бывали у Мартыновых, и в Москве и в Знаменском, особенно Сергей». Сергей как раз и был тем самым поручиком Сухотиным, который впоследствии участвовал в убийстве Распутина. Сухотин был близким другом Феликса Юсупова, они вместе учились в Оксфорде.

В 1915 году после смерти отца Георгий Викторович Мартынов стал владельцем дома в Москве и Знаменской усадьбы, к этому времени он как раз вернулся с фронта. С великим князем Дмитрием Павловичем и князем Ф.Ф. Юсуповым, женатым на племяннице царя Ирине Александровне, двоюродной сестре Дмитрия Павловича, Г.В. Мартынов познакомился, возможно, через свою жену Клеопатру Константиновну.

Её отец, граф Константин Петрович Клейнмихель был действительным статским советником, Егермейстером Двора Его Императорского Величества, видным общественным деятелем и почётным гражданином города Курска. Клеопатра Константиновна и её сестры Наталья, Елена и Ольга ещё с детства были дружны с детьми великого князя Павла Александровича - Марией Павловной и Дмитрием Павловичем. Мать детей, греческая принцесса Александра, умерла сразу же после рождения Дмитрия, а отец был выслан за границу, поэтому они воспитывались в семье их дяди, великого князя Сергея Александровича Романова, московского генерал-губернатора, женатого на Елизавете Фёдоровне, родной сестре императрицы.

В 1920-х годах судьба вновь свела во Франции Георгия Викторовича Мартынова и Сергея Михайловича Сухотина с великим князем Дмитрием Павловичем и князем Феликсом Феликсовичем Юсуповым.

После революции Сергей Михайлович Сухотин второй раз женился на Софье Андреевне Толстой - внучке Льва Николаевича Толстого. По интересному стечению обстоятельств она была племянницей его мачехи Татьяны Львовны Толстой. Какое-то время Сухотин жил в Ясной Поляне, но вскоре тяжело заболел и стал никому не нужен кроме Феликса Юсупова. В 1926 году С.М. Сухотин скончался в Париже, годом ранее его бывшая жена Софья Андреевна стала женой поэта Сергея Есенина.

Во Франции великий князь Дмитрий Павлович и князь Ф.Ф. Юсупов из мира политических страстей окунулись в мир моды. Благодаря тому, что в 1920 году Дмитрий Павлович познакомил свою возлюбленную Коко Шанель с одним из бывших поставщиков Русского императорского двора известным парфюмером Эрнстом Бо, появились знаменитые духи «Шанель № 5». Дмитрий Павлович также подсказал Коко Шанель форму флакона для духов: подарил ей штоф русской водки квадратной формы с плоской крышкой. В работах Шанель в этот период появились русские мотивы, её но-вые коллекции стали пользоваться большой популярностью.

Сестра Дмитрия Павловича Романова Мария Павловна возглавляла в доме Шанель мастерскую вышивки. На деньги князя Ф.Ф. Юсупова стала действовать Школа прикладных искусств имени Строганова, готовившая учеников для работы на эмигрантских художественных предприятиях; открылся Дом моды Феликса Юсупова «Irfe» (по сочетанию первых слогов имён его основателей Ирины и её мужа Феликса). Феликс Юсупов создал и стал выпускать духи «Irfe». В Доме моды «Irfe» среди прочих русских манекенщиц работала красивая и элегантная Елена Константиновна, урождённая графиня Клейнмихель, сестра жены Георгия Викторовича Мартынова.

Судьба самого Г.В. Мартынова сложилась трагически. В 1920 году во время эва-куации из Крыма умерли дети Мартыновых: девятилетний Константин и восьмилетняя Софья. Из-за тяжёлого материального положения Георгий Викторович был вынужден поступить инструктором на теннисную площадку. До революции он был одним из лучших теннисистов Москвы по лаун-теннису (часто выступал в паре с братом Дмитрием), сестра Надежда Викторовна Мартынова-Данилевская была трёхкратной чемпионкой России, трёхкратной чемпионкой Москвы, чемпионкой Санкт-Петербурга по лаун-теннису, чемпионкой Москвы была и другая сестра, Мария Викторовна Мартынова (в замужестве Тучкова). Всё это пригодилось Мартынову во Франции, однако смириться с новым положением так и не смог: скончался в 1924 году от сердечного приступа прямо во время игры (жена пережила Георгия Викторовича на 42 года). Так закончи-лась жизнь возможного участника убийства Распутина.