Просто хорошее кино - шестьдесят

                Отважной блиндинке Хичкока Эжени Бушар
     Злая любовь самой тупой спортсменки планеты, позарившейся на чмошного старьевщика Гилкса и тут же поспешившей со всей свиновсеядной глупостью проздравить ридну сестрицу Дитушки с днюхой скрозь кущи и дебри  " Инстаграма " ( не хватает, Марья Юрьевна, вашей вдумчивой фотки с тэгом  " атутякакаю " или, в - край, жизнерадостной моей милки Рябушкиной, буйно обоссывающей белесую физиономию поганки из экс - физкультурниц ), лишний раз подтверждала всю правоту Святого Альфреда, антиклерикально и чотко, как и подобает наци, размежевавшего католицизм с коммунизмой в своем бессмертном и абсолютно нечитабельном грандиозном труде  " Капитал " ...
    - Обожди, Кокий Пармяныч, - встрепенулся пан Мошка, прерывая несколько невежливо цитирующего новомодную новеллу - свою - писателя Плечевого, почвенника из  " Кузницы ", кадра и пролетария, мощным телом советского колхозника ( как я прям ) вымырнувшего миной Кузьмича из производственно - военной саги про Чонкина, неся косу и серп, Нюру Беляшову и крутимый за хвост самолет с заклинившими пулеметами старческого летуна - истребителя, ковылявшего смуглянку, пока Леня Быков плавал по запоям с мордатым, как шпиц, Смирновым, а он - внимание ! - готовился стать отцом в переполненном троллейбусе  " Самарканд - Пешмерга ", везущем Шурика и красотку Селезневу курсом на х...й, - какой, к такой - то матери, " Капитал " ?! " Мифы " же, уж как еврей, я прекрасно осознаю и чую.
    - Почуй вот это, - подсунул здоровенный и пропотевший правдой кулачище под вислый нос издателя Плечевой, потрясая, - мифы, легенды, - уничижающе впротяг тембром тянул почвенный писатель, обоюдной ручищей наливая водки в чайный стакан, - двадцатого века, бля, - выпил залпом и расхерачил стакан о стену, заорав : - На сторофья !
    - Бомби дальше, - мрачно согласился пан Мошка, посматривая на тукотеющие чюки - чюки ходики, кажущие уже шестой час пополудни, что не значит ничего, моя любимая франкоканадка, как Ариэль Рэбл, например, ни хера не означает час, мы не в Британии, у нас чаев не подают, климат не позволяет.
    Плечевой закурил и продолжил чтение новеллы.
    - А кто такой Тофик Нагибадзе ? - уточнила Дита, гладя серо - стальной мундир, пока Алистер шипел на полуголого мужчину, а противогазистый предлагал орудовать вместе.
    - Я уж и не помню, - чистосердечно ответил мужчина в противогазе. - Вроде, был у меня такой сквозной персонаж, уступивший пальму другим, более насущным в крепчающем маразме цукерберговской сети. Как думаете, - вскочил и снова сел противогазистый, - ежели я им еще сотню - другую Розенбергов, - полуголый насторожился, - втычкну поверх сказочек, они изменятся ?
    - Сразу поумнеют, - согласилась Дита фон Тиз, прикусывая пассатижами полуоборвавшуюся пуговицу с орлом.
    - Или поглупеют, - диалектически рассудил симпатичный мужчина, надевая мундир, - это с какой стороны посмотреть. Вот, - он показал пресловутую пуговицу, - если смотреть анфас, то национал - социализм, а ежели в профиль, то совсем другое.
    Мужчина в противогазе подскочил к нему и, повернув пуговицу в профиль, долго разглядывал серебрящийся ободок. Понимающе улыбнулся и крикнул вздрогнувшей Дитушке :
    - Мечи пироги на стол !
    Дита по - рязански охнула и метнулась к кухонному шкафу образца  " Адской кухни " Манхеттена, наконец - то выяснив эмирически, что не зря же ведь до рая Марлен Мартыныча Хуциева добралась в составе стебанутого помыслами самоубийственного по идиотии игр разума отряда именно канадская красотуля - теннисистка, резко, чотко и быром показавшая Эру Светлых Голов Навсегда с самых больших букв моего охренительного настроения.