688. Хуторская чертовщина. Савич Назар действует

                После того как из двора Савича было изъято солидное количество разнообразной продукции и всякого хозяйственного инвентаря, не считая двух  лошадей и мелкой живности, дела у станичных снабженцев пошли куда веселее.
            Уже после двора Шаповаловых, материальное состояние хуторских граждан убывало в арифметической прогрессии и можно утверждать, что  двором Мазякиных заканчивалась  идиллия середняков.
            Дальше по убывающей житейского уровня, начиналась бедняцкая часть хутора.
           За исключением двух – трёх зажиточных дворов, с окраиной стороны к которым большой претензии не имелось от Советской власти, скажем как к той же Марии Малиничкой.
           Но стоит вернуться обратно во двор Савичей, ведь имеется интерес узнать, откуда вдруг у Назара появилась пара отменных скакунов?
         А дело было так, когда по хутору разнеслась весть, что та буря в чистом поле, о предстоящих обысках, к Назару примчался ночной порой Викентий Охрименко.
          После не долгой беседы, а это же было в далеко за полночь, Назар в срочном порядке поднял своих сыновей, чтоб те оседлали доверенных ему на сохранение лошадей.
                От тех самых ночных визитёров в фамильный склеп, которыми были оставлены лошади в балке на болотах, что  за речкой. 
          Назар, по своей душевной простоте, как заботливый хозяин, не пожелал присматривать за лошадьми на болоте, а из жалости к скотине, пристроил их в свой сарай.
           У него были все надежды, что об этом ни кто не узнает, а подержать скакунов с недельку у себя, ему больших затрат не стоило.
         Да и есаул с Агрофеном за такую заботу о их породистых лошадках только будут благодарны.
          Но каким видим всё вышло совсем не так, да и Николай с Виктором едва не попали под предрассветный разъезд станичных ревкомовцев.
         Непростительная ошибка, в таких случаях не стоило седлать лошадей и тратить на это такое драгоценное время, буквально несколькими минутами раньше и всё бы обошлось.
           Оставалось надеяться, что его двор обойдут стороной, так как старший сын Назара нёс службу в кавалерийском отряде Красных Партизан.
          Полнейший просчёт повлёк за собой череду неприятных событий, а это уже оказалось непростительно для самого Назара.
          Ревкомовцы на радостях увели лошадей, а вот на счёт сёдел произошла маленькая неувязочка, будь кто – то из них повнимательней и пошуруди в коровьих яслях, то там бы и обнаружили два седла прикрытых слоем сена.
           А это уже была неопровержимая улика и полнейшее разоблачение, эта большая глупость и страсть к своим вещам, оставлять на них свои инициалы, а тем более звания и фамилии, в отдельных случаях подобно смерти.
          В одном повезло Назару, что седла остались не найденными, иначе потянулась бы ниточка дознания из двора Савича в саму станицу, а там и до расстрельного дела вскоре бы дошло.

          Забежим где – то  на недельку вперёд, чтоб в гуще начавшихся событий не разорвалась связь одного из трагических происшествий.
          В одно раннее утро, когда только – только начало светать, у своего двора был обнаружен  остывший труп Иван Васильевича с несколькими огнестрельными ранами в живот.
          Убийца стрелял в упор, приставив дуло к животу, что свидетельствовало о том, что он был хорошо знаком с тыловиком станичного обеспечения, иначе бы Иван Васильевич не позволил тёмной ночью приблизиться к себе чужака.
          А так как выстрелы были сделаны непосредственно в тело, то особо и ни кто не расслышал, что же именно произошло у его двора.
         Особо разбирательства и дознания не проводилось, так как в это же самое время контрреволюция начала активные действия по всем фронтам.
                После этого небольшого познавательного ознакомления вновь вернёмся во двор Назара, который затаил лютую обиду на Советскую власть, хотя и до этого, он не очень - то  радел за власть трудящихся, этих бездарей и лентяев, не умеющих правильно организовывать ведения самого обычного хозяйства.
            Беда, постигшая Назара, больно задела его чувства справедливости, Савич - старший ходил мрачнее тучи, осунулся, отказался от ужина, погрузившись в мрачные думы.
          В иной ситуации он бы выплеснул  всю свою злость на сыновей, устроил бы во дворе страшный ор, по поводу их нерадивости, не отказался бы и стегануть раз другой каждого плетью для науки.
         Но на этот раз понимал, что это из – за его заботливого отношения к лошадям заговорщиков, влип в довольно не приятную ситуацию.
          Уже возможно к нему поменяли доброе и надёжное отношение, а само не доверие есть признак подозрительности.
          Этим же поздним вечером Назар позвал к себе сыновей и наказал им собираться, завтра поутру он их вывезет в степь к Невольке, где они пересидят до вечера, а уже по потёмкам постараются добраться до Прохладной, где попросятся на временное житьё к двоюродной тётушке.
           Когда уже совсем рассвело, из своего двора выехал Назар на своей рыжей кобылёнке запряженную в старую не приглядную бричку.
         Проехав из своего по улице и завернув за угол крайнего двора Марии Малиничкиной, поехал прямой дорогой в степь.
           Не приметная лошадёнка, не приглядная бричка, по борта наполненная соломой, самый не приметный крестьянский атрибут.
            Если со стороны смотреть и внимательно не вслушиваться, то могло показаться, что Назар разговаривает сам  с собой, бурча себе под нос.
         Но это только могло показаться, да и странным выглядело, что Савич вёз солому в степь, а не наоборот.

            Назар человек с выдумкой и имел на этот счёт раннее подготовленное объяснение, что едет к соседям – хохлам на баштан за тыквами.
          Уже приближаясь к гребню водораздела, за которым сразу начиналась линия окопов, боле громко сказал:
            -Лежать мне тихо. Чтоб не шолохнулась ни единая соломинка.
           - Чтоб у меня ни какого подозрения.
            -Иначе все погорим, как есть спалимся.
        Линию окопов прерывал двух метровый проезд, это оставили для того, чтобы была возможность проехать в степь, где находились пахотные земли.
         Как часто бывает в таких случаях, у ополченцев не доходили руки, чтоб притащить толстые доски и сделать съёмный мост, вечером убрали, утром если надо установили.
           Да и неудобно было, чтоб пройти по окопам с одного края на другой, нужно было вначале вылезти наверх, а потом опять спрыгивать в окоп и следовать далее.
         Стоявшие в дозоре хуторские ополченцы с интересом поглядывали на подъезжающего Назара, весть о том, что Савича вчерашним днём здорово обобрали станичники, знали все поголовно, вот и проявляли любознательность, куда это он направляется с утра по - раньше.
         По его хмурому взгляду нельзя было не догадаться, что этот куркулистый  мужик, привыкший всю жизнь грести от других к  себя, не задумал новый план своего скорейшего обогащения.
        На удивление ополченцев, этот не особо разговорчивый хуторянин первым промолвил приветствие:
            -Доброго здравия вам хуторяне.
           -Вот собрался к соседям на баштан за тыквами, как они называют их по – свойски, гарбузами.
          - Не знаю, брешут или нет, но если их хранит в соломе, могут пролежать до двух годков.
         - Да и нахваливали, что эти их гарбузы,  сладючи, что те кавуны.
    Хуторской народец он любознателен до всякой диковинки, но вот может спросить совсем не из той оперы.
           -А чего ж сам едешь, взял бы в подмогу сынов, ну хотя бы одного.
          -В любом случае будет подстраховка, бричка – то не совсем надёжная,            
                язви его душу, спросил Коптов Петька.
          -А хлопцы мои ещё до света ушли в станицу, с Сашкой вместе служить будут, не моргнув и глазом,
                соврал Назар.
          - А табачком не угостишь,
                опять не по делу влез Петро.
          Назар так зыркнул на него, что Петро тут же дал попятную:
              -Понимаю. Чего ж тут не понять.
               -Всё выгребли, подчистую.
                -А покурить бы не мешало, за ночь всё сдымили,
                разочаровано произнёс Петро.
                -Не когда мне раскуриваться, да и нечем.
                - Дома забыл.
         Назар хлестнул лошадёньку вожжами и переехав линию окопов, покати далее в степь.
            А вслед ему прокричал Петро:
              -На мою долю возьми парочку, я семечку зберу, да и на следующий год у себя посажу.
          Назар не оборачиваясь, закивал головой, то ли в знак согласия, то ли с предсказанием, что до следующего года ещё бы дожить надо.
          А в это время над Петром посмеивались  свои хуторяне ополченцы:
             -Чудак ты Петька. Нашёл у кого спрашивать про тыквы.
              - Да  у этого Назара не только навоза не выпросишь, он тебе и снега даром зимой не даст.
      Был бы повод для разговора и скучающие ополченцы поглядывая в след уезжающего в степь Савича ещё долго обсуждали по поводу того, что жизнь штука не предсказуемая и не угадаешь, где найдёшь, а где потеряешь.
 
                Назар проехал не менее чем полверсты, прежде чем обернуться и посмотреть, а не увязался ли кто за ним.
          Хуторской мужик он сам себе на уме, своими мозгами думает туго, а стоит ему только прознать, про то, что есть возможность поправит свои дела в лучшую сторону, скажем на урожай тех же тыкв, как побежит следом.
        Беря в расчёт простейший довод, раз у других складно получается, то и у него обязательно выйдет. 
           К большому счастью за подводой Назара ни кто не увязался, не приведи господь, чтоб кто – то упросился подвезти его, а за это слёзно пообещает помочь с погрузкой.
         - Слава тебе Господи, что всё хорошо обошлось,
                сказал Назар,
                -вроде пронесло.
        Отозвался из под соломы Николай:
               - Бать, ну что? Можно вылезать?
          -Чего тебе там не лежится? Лежите и ожидайте.
          - Оно наткнёмся на разъезд и считай, загубим всё задуманное дело.
           -Доедем до места, а там уж видно будет.
           - Беда она всегда по мелочёвке случается, а всё потому что, о главном продумывается досконально, а про самую мелочь забываем.
            - Коль вам там скучно, то вон, поговорите меж собой, может и легче станет.
            Вскоре Назар вновь заговорил:
                -Вот что думаю я хлопчики, первым делом выждите вечера, поглядывайте на ту сторону, но не высовывайтесь.
                - Местечко здесь есть одно потаенное под бережком, там разрослось несколько верб, вот под ними и схоронитесь.
                -Николай, а ты случаем не забыл, где тётка проживает?
                -Сможете пройти к ней тайком, чтоб к себе особого внимания не привлекать?
                -Да как же не помнить, помню.
                - Найдёшь, если зайти к ней с другого края?
                -Ума у вас думаю хватит, чтоб через центр не переться к ней?
                - Бать, мы что совсем без соображения, обойдём станицу стороной.
                -Вот это правильно.
                - Лишняя осторожность не помешает в таком деле.
                - Пересидите у тётки с недельку, думаю, к этому времени, наша возьмёт, тогда и вертайтесь обратно.
                - Харчишек тут вам собрали, часть отдадите  тётке, пусть побалует своих хуторской провизией. 
                -Соображайте, что эта задумка  на тот случай, если всё у вас пройдёт без всяких там скверных оказий.
             -Мало ли чего бывает, вдруг окажется так, да слушайте меня внимательно!
             -Чего там шурудите, как мыши в скирде соломы!
              -Говорю, вдруг не приятная оказия случится, то давите на то, что пробираетесь к нашему свояку, он при атамане отирается.
            -Ему скажите, что это я вас послал.
            -Чтобы он, по - родственному, пристроил вас у себя.
             -Будете при нём мелкие хозяйственные дела исполнять.
              -Да смотрите у меня, особо не геройствуйте, а то я вас знаю, попадёт шлея под хвост и понесётся.
             - А хваставство, оно  до хорошего не доводит, сложить голову ума большого не надо.
             - Держитесь стороны и всегда будьте в курсе от куда и куда дует ветер. 
               -Будьте гибкими, как та хворостинка, если надо согнуться, гнитесь в ту сторону, где большая выгода. 

          Назар свернул с дороги и целиной поехал в сторону канала, остановившись у самого берега Невольки, привстал, огляделся вокруг, вроде бы ничего подозрительного не наблюдалось, затем сказал:
          -Давай хлопчики, вылезай, приехали. 
           -Меньше копайтесь. Шустрей давай.
      Николай с Виктором выбрались из соломы, быстро и легко спрыгнули с брички и стоя у борта, стряхивали и снимали с себя прилипшую солому.
         Назар глядя сверху на своих сыновей, полез за пазуху  достал свёрнутую пачку денег в царских ассигнациях, обращаясь к Николаю, сказал:
            -Это вам на случай, если придётся загоститься у тётки.
            - Деньги зря не тратьте.
           - Сам понимаю соблазн большой, но и вы сами знаете, дались они тяжким трудом.
             -И вот ещё, но это на самый крайний случай, запомните на самый крайний случай.
            - Здесь двенадцать червонцев.
            -Спрячьте так, чтоб даже собаками не нашли.
      Назар протянул пачку денег Николаю, а Виктору завёрнутые стопочкой в замусоленную бумагу золотые червонцы.
         Назар хорошо знал обоих своих сыновей, поэтому он таким образом и распределил деньги, понимая, что Виктор хоть и младше Николая, но по характеру более хитрый и изворотливый.
          Сыновья были заняты, пряча доверенные отцом деньги в потаенные места, чтоб положить по -дальше, но случае чего, взять по – ближе, Назар угнувшись, достал из под лавки на которой сидел, набитый до верху продуктами «сидор» и установил на край борта брички.
          - Вот, это вам на первое время и гостинчик для тётки.
           -Понесёте по очереди, да особо не спорьте.
            -Ныне продукты дорого стоят.
      Немного призадумавшись, Назар приподнял «сидор» и поставил у себя в ногах, затем достал кисет, глянул на сыновей, спокойно сказал:
       - Вот что сыны мои, давайте покурим на дорожку.
     Удивительное дело и значительные перемены, это когда же было, чтоб при отце, а тем более с ним выкурить по цигарке.
         Назар понял внезапное  замешательство Николая с Виктором, протягивая раскрытый кисет, подался в объяснения:
            -Я сам вона, до каких лет стеснялся при отце курить.
             - А всё потому, что было такое негласное, но уважительное правило.
              -Но иногда бывают такие случаи, когда позволено такое делать, не в обиду старшинству.
                -Вот и у нас с вами как раз такой случай, кто его знает, как оно потом выйдет.
                -В жизни всякое бывает, бывает что разбегутся пути -дорожки в разные стороны и не известно когда ещё свидимся.
     Назар сплюнул  по другую сторону брички, через левое плечо:
         - Это чтоб сглаз не прицепился.
          -Такая гадость, что только попомни о ней, как она без приглашения объявиться.
         -Берите не стесняйтесь, отец угощает.
     Посыпая табак в изогнутую заготовку бумаги, Николай для интереса спросил:
                -Бать, так ты там хуторянам говорил, что табачок дома забыл?
                -  Для них как раз и взять забыл, понимаешь какое дело, только дай одному, так тут же все полезут цыганить.
                - Смекаешь, все вот как ты, возьмут по щепотке и кисет пуст.
                -Потом сам захочешь покуриться, а не чем, раздал по своей же глупости.
                -Щедрость, она только для дураков хороша, вот по этой причине они ничего  и не имеют.
                - Здесь нужен здравый смысл, знай, кому дать, а кому и отказать.
                -Чтоб быть зажиточным хозяином, надо иметь прижимистый характер и понимать, от кого есть польза, с тем и дружбу водить, а от кого её нет, так чего с ним зря время тратить.
        Николай курил, поглядывал на отца, отмечая, что за последнее время с ним произошли большие перемены, раньше как было, гаркнет отец и потом, час другой от него слова не услышишь, а теперь вон как его понесло на разговор, словно хочет выговориться за всё прошедшие годы.
         Да и в лице теперь нет той строгости, как – то присмирел и взгляд более жалостливый стал.
                Видно причиной тому, чувство скорого расставания.

01 – 02  Январь  2021г.