Майский жук

        Тишина казалась мёртвой. Ветер затаил дыхание, деревья, словно скованные цепями, стояли неподвижно,позади мелькало большое кольцо городских домов. Свет их окон холодно смотрел на огромный пустырь. Безжизненное место. Визг городских электричек кружился и таял в воздухе, не долетая досюда.
      На пустыре собралась толпа ребят. Старшему – Марату – недавно исполнилось двадцать. Остальным ребятам было от тринадцати до девятнадцати лет,  в большинстве были школьники. Была ночь. Длинный день пролетел незаметно.
      Тёплая майская ночь. Погода стояла чудесная. Ещё не облетела сирень, скоро зацветёт  шиповник. Через неделю у школьников начнутся каникулы. Прекрасное время!
         Гаврила, школьник четырнадцати лет, развалился на серой деревянной скамейке, одиноко стоявшей на открытой площадке. Всё ему в эту ночь казалось значимым: горящий экран айфона, песня группы «Хейтерс», играющая в наушниках; в ясном небе – горящие гроздья звёзд, тонкий, как лебединая шея, месяц. Его подъезд, квартира, комната с её убранством, её невзрачность, ничтожность – всё это осталось так далеко, словно поглощённое звёздным майским небом.
     Рядом с Гаврилой сидел его приятель Клим. Ему было пятнадцать. Щуплый и низкий, он выглядел на четыре года младше. Лицо его было бледным, как светивший на небе месяц, а глаза и волосы – чёрные-чёрные, чернее зимних ночей. Климу эта ночь тоже казалась важной. Он сидел, понуро склонив голову, и лихорадочно считал время. Ещё пятнадцать минут… Страшно. Как далеко отсюда находится его милая, уютная комната, пусть и небогато обставленная! Его письменный стол, учебник и тетради, книжный шкаф, двухъярусная кровать…  Сердце неприятно колотилось у Клима в груди – точно взбесившийся дятел. Его ногти сильно впивались в ладони: он был зол, обижен и напуган одновременно. Может быть, сбежать из этого ада?  Нельзя, заметят. Он не очень хорошо бегает. Да и слишком слаб сейчас. Будь что будет. Клим приготовился ждать. Десять минут…  Уже всего лишь  десять минут до полуночи. Клим сначала подумал, что обманулся: не могут пять минут пройти так быстро! Но тусклый экран его телефона выдавал именно цифры «двадцать три часа пятьдесят минут».
    Всё началось со вчерашнего спора. Для кого это мука, для кого – весёлая игра. Вчерашний вечер ничем не предвещал беды. Ребята собрались в гостиной Гаврилы, смотреть по телевизору футбольный матч. Клим сначала отнекивался, идти не хотел, ссылался на позднее время и на семейные дела, но освободиться не получилось. Его, можно сказать, заставили пойти. Ничего не поделаешь – пришлось. Играли «Барселона» и «Рома». Перед началом матча один из ребят, шестнадцатилетний Леонид, подошёл к Климу.
   -Давай спорить, кто выиграет, - сказал он, улыбаясь.
   -А на что спорим? – Клим постарался сказать громко и уверенно, но понял, что его голос более похож на шёпот.
   -Проигравший будет драться с Маратом.
     Марат, двадцатилетний силач, который вполне мог один одолеть трёх, а то и четырёх подростков, был неравным соперником как для Леонида, так и для Клима. Но Леонид не был бы собой, если бы не допускал бесшабашные поступки. Про таких говорят «сначала сделал, потом подумал».  В школе он был отстающим учеником, два раза его хотели перевести на второй год, но  махнули рукой.  Так или иначе будущее Леонида не обещало ему ничего хорошего.
      -Тогда я не участвую, - сказал Клим. – Я не буду драться с Маратом.
       -У тебя нет выбора, -улыбнулся Леонид. –Или ты ослушаешься старшего?
       -Ты всего лишь на полгода старше меня, - Клим начинал чувствовать несправедливость. – Не тебе решать, что мне делать .
    Леонид побагровел, у него слегка затряслись руки.
       -Вот что, -сказал он грозно, - не надо строить из себя храброго. Я тебя вижу насквозь. Говори, какая команда выиграет?!
      На минуту Клим задумался. Он думал не только о том, какая же команда победит, но и о том, что будет, если он проиграет спор. Драться с Маратом! Надо сказать, что Марат, несмотря на свой возраст, был во всей компании единственным, кто уважал Клима и даже иногда защищал его. Но он не станет отменять драку, иначе его высмеют, решив, что он струсил, а насмешки Марат ненавидел. Что делать? Только бы правильно угадать… Клим назвал Барселону, но тот матч выиграла Рома.
        Драться договорились в полночь. Клим понимал, что товарищи Марата потребуют от него бить в полную силу. Но почему Марат не может отказаться драться ради Клима? Из-за самолюбия, гордости? Из-за покорного следования собственному правилу никогда не казаться трусом? Клим сидел на скамье и перебирал в памяти смешные и хорошие моменты, пытаясь себя успокоить. Двадцать три пятьдесят восемь.
          «На самом деле это просто смешно, - думал Клим. – Они просто решили пошутить надо мной, проверить, испугаюсь ли я, убегу или нет. Сейчас часы пробьют полночь и мы разойдёмся по домам. Я лягу в кровать и сразу усну. Очень уж я за сегодня вымотался».
       Слабо задул прохладный ветер. Было тихо, и если бы не разговоры и смех ребят, ничего не нарушало бы безмолвия. Часы на церкви пробили двенадцать ночи. Этот холодный звон проник в сердце Клима и застыл в нём. Ему казалось, что он не сможет подняться.
       -Марат, твой час настал, - громко сказал кто-то, в темноте было трудно понять, кто же именно. Фонари не знали о существовании этого места, и только тонкий месяц освещал всеми забытый пустырь.
        -Вставай, ну же! – сурово бросил Марат Климу. Даже в эту минуту Марат уважал Клима, но считал, что тот должен принять бой. Быть может, это воспитает его, сделает сильным и храбрым, таким, каким и должен быть пятнадцатилетний. Да и Марат сможет покрасоваться при товарищах, что он несказанно любил. Клим не знал, чего ему ждать и на что надеяться, не знал, как драться с Маратом. Колени у Клима дрожали, он был явно не в форме, но кое-как встал. Он боялся. Боялся боли, боялся истечь кровью, боялся высокого роста Марата, боялся колких насмешек над собой. Он хотел бежать. Марат подошёл к нему.
     -Ты готов, Клим? – Климу всегда нравилось, что Марат называет его по имени. Неуверенное «да» слетело с губ Клима.
    Глупо говорить «нет», когда всё уже предопределено и ничего от тебя не зависит. Клим посмотрел на Гаврилу, он был явно в беспокойстве. Остальные ребята были спокойны и веселы. Леонид хотел снять драку на камеру, но Марат покачал головой.
         Клим и Марат начали драться. Вернее бы сказать, Марат начал больно колотить Клима, а тот стыдливо  стонал от боли. Три раза Клим попытался ударить Марата, но безуспешно: он был очень ловким, хотя и высоким и довольно крупным.
-Хватит, Марат! – прохрипел он. –Я сдаюсь, ты победил!
 -Умей постоять за себя, учись отражать удар, – тихо, но внятно сказал Марат.
-Уже сломался? – послышался чей-то голос.
-Марат, не щади его! Ты что, драться разучился? – послышался второй.
       Этого Марат стерпеть не мог. Он очень разозлился на того, кто сказал это, и всю злость вложил в свой удар, который пришёлся Климу по лицу. Клим понял, что его лицо истекает кровью, Марат, не рассчитав силы, ударил его ещё два раза. Сложно было что-либо разглядеть в темноте, но  так же сложно было не разглядеть на бледном лице Клима столько крови. При  третьем ударе он упал на землю. Сначала ребята засмеялись и поздравили Марата с победой, но после их одолел испуг, всё ли с Климом хорошо и не придётся ли его везти в больницу. Они наклонились над Климом, лицо его было разбито и изуродовано до неузнаваемости. Он был мёртв. Мёртв, как тишина, на мгновение воцарившаяся вокруг.
      -Марат, какого чёрта?! – прервал тишину Леонид. –Ты же в тюрьму из-за него угодить можешь! Так, давайте тело спрячем в лесу, а сами пойдём спать и забудем эту… неприятную историю, - эти слова Леонид попытался произнести как можно спокойнее, но голос у него дрожал.
     Леонида готовы были поддержать все, кроме Марата и Гаврилы, который от шока не мог говорить и весь трясся.
      -Забыть? – крикнул Марат. – Забудь! А я не забуду! Как вы все жестоки! Вы хотели его смерти!
      -Ты с ума сошёл? – развёл руками Леонид. – Может быть, это  ты хотел его убить? Ведь это, - указал он на окровавленное тело, - твоих рук работа.
     - Я не рассчитал силу… В темноте… Я даже не думал, что… У него пошла кровь, я не знал, не хотел, не знал!
    Марат плакал. Товарищи это заметили.
     -Марат, тебе не стыдно? – спросил кто-то, чьё имя я не называл, а потому пусть оно так и останется неназванным: оно того не стоит. – Ты ревёшь, как трёхлетний ребёнок!
   -Не стыдно ли вам быть настолько жестокими?! Пусть меня посадят, за это я готов сидеть хоть десять лет, хоть двадцать, но моя совесть всё равно не будет очищена. Никогда.
   -Тогда разбирайся сам, - сказал Леонид Марату. – И учти: если ты кого-либо из нас назовёшь своим соучастником или подстрекателем, тебе не поздоровится.
       Все разошлись по домам. Марат остался наедине с мёртвым телом – с тем, что ещё недавно было живым, могло стать красивым, сильным, а теперь походило на изуродованную куклу. Марат не мог прийти в себя, он никогда и подумать не мог, что станет убийцей. И всё это вышло так глупо. Если бы в его власти было вернуть время, он отдал бы за это что угодно. Он бы не стал драться, пусть оказался бы высмеянным хоть всем населением города, хоть всей Земли… Часто не предвидишь, что за что-либо, что хочешь купить, надо заплатить намного дороже его реальной цены. Марат хотел купить огромное уважение в глазах своих товарищей, но уважение не должно покупаться такими делами. Его надо не покупать, а заслуживать. В итоге Марат в одну ночь остался без товарищей и записал себя в убийцы. Какая кошмарная, готовая свести с ума ночь... Прошло полчаса. Марат не сдвинулся с места, он не шевелился, словно тоже умер. Он пытался убедить себя в том, что всё произошедшее этой ночью – это длинный кошмарный сон. Просто надо суметь проснуться, суметь открыть глаза. Это не могло произойти наяву: слишком это страшно и глупо. Убить человека из-за того, что он проиграл в дурацком споре! Какая разница, кто победил во вчерашнем матче? А кто играл? Уже никто и не помнит…  Зачем все эти споры и дают ли они что-либо? Они дают власть и осознание своей власти тем, кто одержал победу. Но власть – удел по-настоящему сильных, а многие победители на самом деле слабы. Марат победил Клима в драке, но сколько бы он заплатил за то, чтобы проиграть в ней! Его товарищи уже спали крепким сном. На следующее утро, в выходной, они наверняка проснутся в прекрасном настроении.
     Нет, это был сон. Клим не мог погибнуть.  Марат просидел над ним почти до утра, пока не приехала полиция и не забрала его. Марат хотел себе очень сурового наказания.
      На следующее утро стояла тёплая, хотя и немного ветреная погода. В городском парке гуляли мама с ребёнком. Мама прошла немного вперёд, а её ребёнок вдруг заревел. Сначала его мама испугалась, что он ударился или упал, но ребёнок просто стоял и громко плакал.
      -Да что с тобой такое?! – спросила она.
      -Майский жук, - сказал ребёнок. – Я раздавил майского жука!
      -Ну ничего, -успокоилась мама. – Давай пойдём поищем другого. Их много в этом году.
     Но ребёнок ещё долго плакал над несчастным жуком. Ему было стыдно, что он раздавил его и прервал одну короткую, мирную, никому не мешавшую жизнь.