Бодрствую я

Виктор Матюк

Бодрствую я

Жизнь среди дыма и полымя изводит меня,
Нет ни ночи, ни дня, чтобы я не спрашивал себя:
Почему бодрствую я в ночи? Хоть кричи, хоть ори,
Сон не затаскивает в сети свои поклонника любви,
Однообразная местность, тихая безмолвная окрестность,
Где честность не в почёте, там мысль всегда в работе!
Ну что вы напрасно горькие слёзы льёте?
Оставьте заботы мирские, я же не впервые
Покидаю эти пенаты святые, в страстном нервном порыве
Извожу до смерти думы злые, а порывы ветра дуют до рассвета,
Пока плоть до конца не лишится сна! Нет дыма без огня и пепла,
Нет надёжного рецепта, чтоб любая примета с ума не свела планету!
Мне было бы лучше за женскими юбками волочиться, чем тяжко учиться;
Но неучем остаться, зачем в умных книгах постоянно копаться
И в мелких нюансах разбираться?  Смотрю с грустью на жизнь в захолустье,
Она напоминает ворчунью в сугробе, когда свободны руки и ноги,
Но они сбиваются с дороги, вид убогий вызывает ностальгию по тем временам,
 Когда ты мог сам что-то сказать богам, они принимали решения мигом,
Без визга и крика улаживали дела с Музой великой! Она была моим магнитом,
Он притягивал к себе слова, её широкая душа ловила мысли на живца,
Не тогда, когда была в дрободан пьяна, а всегда, когда в том была нужда!
Я не клялся ей верным быть и праведно до смерти служить,
Здесь жизнь течёт в полусне и полудрёме, во дворе и в доме
Всё идёт своим чередом, только Фортуна виляет хвостом,
Ей не писан закон! Свет в светлице помогает статной девице
Впереть свой взгляд в исписанные мелким почерком страницы, она гордится тем,
Что живёт без проблем, а зачем они ей нужны? Не сгущая краски, глажу на Музу с опаской,
У неё самоуверенности излишек, не она же книги пишет, она лишь повод ищет то жилище,
Где есть немного воды и пищи, чтоб автор нищий не перевернул судьбу кверху днищем,
И не был лишним на творческой стезе, там грешны все те,
Кто мало ходит по холодной росе босиком, эта женщина тайком
Проникает в холодный дом, растопит печь, и тихо поведёт неторопливую речь
О небе голубом, слова понесутся косяком, будут вторгаться в голову напролом,
Ты же их встретишь молчком, с хлебом, солью и коньяком, вытащив его из подполья!
Вместе вы устроите застолье, поговорите о судьбе и тяжкой доле,
И только на воле в Диком поле ты доверишь той женщине свои сокровенные мечты, 
Но все грезы твои должны быть отдалены от повседневной суматохи и суеты!
Она же с помощью ярких красок, прибегнув к соблазну, предложит программу одну,
Там твоя жизнь будет стоять на кону, лишь одно писчее перо будет в твой труд влюблено,
Она встанет на твою защиту, как меч иль жердь, чтобы вместе встретить даже смерть!
Каждый скиталец не знает, сколько ему на земле осталось и когда старость и усталость
Отнимут последнюю радость общения между людьми разных поколений!
Нет общего мнения по этому вопросу, на полях местной прозы
Редко кто делает астрологические прогнозы, ночные грёзы,
Как торосы из пакового  льда приносят людям больше вреда,
Чем рок или судьба, когда жизни годы уже почти на исходе!
Взгляд унылый видит только вихри из песчаной пыли,
Когда мы молоды были, нам старики говорили, чтобы праведно жили,
На каждый такой совет давался вызывающий ответ, что никому дела нет
 До судьбоносного решения моего, никто не вправе решать, как мне поступать
В той или иной ситуации? Каждое увещанье, будто нищему подаяние,
Неразумное сознание казалось мне крупнее, сейчас все идеи прячутся в подземелье,
Их себе забирают бывшие брадобреи, разум скудеет, а душа наоборот доброту по свету сеет!
Каждый живёт, как умеет, кто-то отпускает живот, а кто-то наоборот худеет,
Ничего не ест, ничего не пьёт, у него всё время Петров пост!
Я же беру с собой пламя, обметаю пепел, в спину дует попутный ветер,
Его порывы стареющий странник давно уже заметил, взглядом проводил,
По душам с ним поговорил, лишь потом попросил, чтобы он так больше не шутил!
Сигарету выкурил и сразу выбросил на обочину дороги, чтобы не видели боги,
 Как опытный фигляр садится в ночи за старенький рояль, переведёт взгляд куда-то вдаль,
Там деревья шумят, их порывы ветра до земли кренят, трудно им перед соблазном устоять,
На столе коньяк, можно выпить без промедления капель двадцать пять для поднятия настроения!
Отовсюду веет прохлада,  она и отрада, и награда для любителя шоколада,
Ему клубничка уже не нужна, он её давно убрал со скоблёного стола!
Он - гол, бос и нищ, на сапогах нет подошвы, она протёрта до дыр,
Как и полосатые штаны, что видны выше голенищ! Крик и свист
Возвращает память в дальние годы, им теперь своды вовек не видать,
Это каждый должен признать, кому уже давно за пятьдесят!
Он раб свои утех, дела творятся наспех, слава богу, без огрех,
Ширинка расстёгнута настежь, но тьма застила не только разум и свет,
Объект мужского любопытства до поры до времени скрывала темнота,
Пока в дело не вмешались рок и судьба! Перед очами мелькнула узкая стезя,
Внутри неё странная щель, как полоса, по ногам катится кристально чистая роса,
А горькая слеза промывает глаза от речного песка, черная полоса земного бытия
Не оставляет в покое разбитного мужика, игрока по натуре, его не надо учить культуре,
Он испытал на собственной шкуре, что грешное естество склонно к халтуре, и потому
Трудно ему жить по уму! Натура трудолюбивая, но не плаксивая, стремится жить счастливо,
Но дива не произошло, желание в яркое пламя снизошло, от него не осталось ничего!
Ум гибнет от противоречий, раны остаются на сердце в виде шрамов и увечий,
Сознавая собственную глупость, нарываюсь на грубость, она как в горле кость,
С ней лучше жить не вместе, а врозь и не целоваться взасос! Авось, тогда повезёт,
Тогда твой час придёт, чтоб знать врагов наперечёт, днём и без того светло,
Зато ночью темно и не видно ничего, растут распри и интриги,
Луна отбрасывает на воду яркие блики, только гений великий,
Не меняясь ни статью, ни ликом может так душу растревожить
Разум растормошить,  что он начнёт стричь и брить стремглав,
Оставь болтовню, она подобно маятнику сулит фигню!
Собравшись с духом, почувствовал нюхом, что всё здесь глухо,
Только одеяло из лебяжьего пуха не издаёт ни единого звука,
Хотя и на старуху бывает разруха! Усердие превозмогает рассудок
 В любое время суток, ему не до шуток, боль сводит желудок,
Теперь твой каждый поступок после себя оставит слепок из следов,
Предоставив грешникам кров, чтобы любовь не вылетела в окна,
В то миг везде темно, а на биографии осталось чёрное пятно,
Потому что жил грешно и не любил никого! То-то и оно!
Жизнь, как в кино, думаешь одно, делаешь другое,
Пьёшь крепкое вино, но не пьянит меня оно!
Прежде чем угаснет пламя греха и увянет скорбь,
Должен со спины исчезнуть горб, чтоб  ложь ушла в песок!
Тот, кто в этом деле знает толк, смел и горд, будто английский лорд,
Ему не страшен даже чёрт, он знаток женской психологии,
От его имени создана антология древнего искусства,
В сторону отодвинуты чувства от сердца и души,
Трудно жить в глуши, там лично ты не можешь
Заявить публично, что душевная дисгармония
На воне грусти и безмолвия усиливает отчаяние,
Разум остаётся в тот момент в стороне,
Истина теснится ближе к полноводной реке!
Оставшись там наедине, оставляет былое время вовне,
То есть в тайне, дабы никто не смог потеснить чуток
Грамотно выстроенный слог, здесь пришлый народ
Редко когда плюёт в потолок, он тяжкой работы едва не сдох!
Глубокий вздох сожаления, сделанный без позволения рока и судьбы
Ускорил вопль  многочисленной толпы, она видела предрассветные сны,
Когда Луна жгла свои полночные костры! Все мечты были сразу сожжены,
Неужто мы настолько глупы, что должны жить лишь по шаблону,
Скрывая от толпы мозолистые ладони! Исчадию Ада и Сатаны
Не были дали видны, но слышны громовые раскаты, ямы и ухабы
Стороной обходили мужики и бабы, все они слабы на передок,
Ревнивы чуток, прошёл такой слушок, что с ними рок бывает не в меру строг!
У них есть кое-что своё, одежда, нижнее белье и скромное жильё, из них никто
Не любит враньё, женщины обожают новое шмотьё, а ворьё ждёт часа своего! 
В счастливый час рок и судьба чем-то обрадуют нас, я же даже в ночи бодрствую,
Чай с малиной долго пью, и небеса благодарю за звездную россыпь и промозглую осень,
Мне бы уменьшить проседь на голове, пусть она исчезнет во тьме, я ещё молод в душе!
Вижу ночной мир из старой хижины, люди на небо обижены, у них волосы коротко острижены,
Обиженные им униженные, немытые и не подстриженные
Они шумными толпами уходят скопом с мест насиженных,
Кто-то плывёт по воде, кто-то шагает босиком по утренней прохладной росе,
Кто по  тропе, кто по шоссе, кто-то шагает по опавшей листве, я же, как и в старину,
Мне зелёную траву, в день прохожу десятки вёрст, жизнь – не похожа на курорт!
В постели она напоминает спорт на выживание, муки и страдания сменяются
На радость ощущения спонтанного наслаждения, оно разбоем приобретено,
Опыт приобретен давно, он судит счастье мировое, оно войдёт в душу весною!
Я же не струшу, буду женщину трясти, как ветер грушу, не обессужу и не осужу,
Пока живу, попытаюсь наяву обелить людскую молву от девицы той,
Что спала не только со мной, она в миг любой может с каморки смыться,
Если возгордится и не устыдится позора своего, страшного не случится ничего!
Живу среди руин, сплю один на старой кровати, рядом ней находятся деревянные полати, 
Пока не схватит кондратий, буду утешаться взаперти часов эдак с десяти и до самого утра,
Пока ещё молодая роза не отцвела, напьюсь всласть, мне бы не упасть лицом в грязь,
Коль получен от женщины приказ, и карта пошла в масть, значит надо увеличивать божье стадо!
Шаблон – недопустим, вожжи спустим и лошадей вскачь пустим, оставив плоть без грусти
И без чувств, едва дышит хилая грудь, нет времени вникнуть в суть происходящего,
Перед глазами ходуном ходит всё, что в борении было рождено!
Нелегко бодрствовать до утра, жизнь без сна трудна и тяжела,
Но не безмолвствует душа моя, внутри неё натянута струна,
Она звенит и дребезжит, пока ветер и пурга не начинают выть,
Как малое дитя, ещё не ведая, почему его бессонница преследует?
Жду ответ от всесильных небес, а его всё нет и нет, без сна мне полный ****ец,
Рок ничтожный в период сложный жития живёт счастливо, а душа моя мучается без конца,
Не без толики труда её сердце радо, что из открытого настежь окна веет прохлада
Из городского сада, он совсем рядом, невдалеке от него мой дом, а в нём – ночной погром!
В грядущем будет хуже, придётся затягивать пояс туже, холод и стужа окутают душу,
Она не будет на всю округу кричать, плакать и стенать, пусть тот гад напьётся её крови всласть,
Коль ему дана власть: тайно над ночной жизнью повелевать! Жизнь надо принимать такой,
Как есть, оставив на крайний случай свою жестокость, злость и месть,
Честь – превыше всего, но долго ли ещё будет безмолвствовать естество?
Бессонница погубит его заживо, уже по домам разошлись проститутки,
Замолкли маршрутки, отдыхают от непосильных трудов воры и урки,
 А мне не спится в осточертевшей тишине, ни в одном окне не виден свет
Жалкие миражи на стене старой хижины на будничную жизнь обижены!
 Всё, что разбоем урками приобретено, завтра будет пропито, цирк-шапито
Виден в открытое настежь окно, там темно, ничто душу не радует, только душа ратует 
За боль трепетных женских сердец! Взлетает вихрь до небес, вместе с ними мысль
Несётся в бесконечность, там холодная вечность и кромешная тьма, душа моя сходит с ума!
Ночь темна и холодна, длится она бесконечно, но ничто не вечно на земле.
Послышался собачий лай во дворе, что-то привиделось мне, неужто жильцы
Уже покидают хижины свои? Снег и дождь по подоконникам стучат,
Собаки на прохожих рычат, приличные люди ещё спят, мой очаг небогат,
Так соседи говорят! Свят! Свят! Свят! Струны души дребезжат уже минут пять,
Пришло время спать, но уснуть не удаётся никак! Проходит тьма, исчезает мрак,
Слышен каждый шаг в окне, люди куда-то спешат, кто-то освободил деревянный ушат
 Для маленьких котят, она пищат на всю округу, небось, с испугу! Предел желанный
Ведёт вдаль обетованную, в горячую ванную ложиться не хочу, дремоту жду,
Но не могу глаза сомкнуть, мне уснуть на пять или десять минут! Жуть вокруг,
Временный испуг исчез, появилась взрывчатая смесь в душе, она думает о повседневном грехе
И держит нательный крест в руке, святость вовне поникла головой,
Миг святой течёт по водам бытия, бодрствую я,
Словно нищий без кола и без двора! Кость крепка,
Сильна рука, но тьма пока ещё затмевает облака,
И не туда и не сюда, мысль стоит на безлюдном месте,
Вокруг неё горькая пустыня, исчезли древние святыни из виду,
Небось, затаили они обиду на отсутствие толики сна,
Можно выпить на ночь бокал крепкого вина,
Тогда бы жизнь по накатанной колее, бог весть куда  пошла,
И тогда не болела бы на похмелье уставшая от терзания голова!
Мысль летит сквозь огонь и воду, грешит в угоду естеству, усталость на кону,
Пожаловаться некому, только богу одному, но зачем ему чужие несчастья жития,
Каждому дана своя тропа, одним дан холод и голод, у других изобилие во всём,
В доме никель и хром, ветер не дует в оконный проём! Сон тайком входит в барский дом,
Весь мир в нём от забот отрешён, хотя крик и стон вылетают из прохладной тени,
Они молчали из-за трусости и лени, когда же закончились ступени на лестнице бытия,
И стала петлять среди руин стезя, губы в пене напомнили о чудовищной системе,
Не время и не час обвинять кого-то из нас, что жизнь стала похожа на ералаш!
Видимый контраст на лицо, не завидует грешнику никто, отрицать, что это ложь
Никто тебе не даёт, молва по накатанной стезе идёт, её сопутствуют слава и почёт!
Интрига не ждёт, она зовёт идти вперёд простой и застенчивый народ
И вот показался на горизонте исход, грехам потерян счёт, что такое – не везёт
И как с ним бороться? Счастливое детство назад уже не вернётся!
Память над головой кружится, ей некуда приютить, чтобы наедине забыться на пару минут,
Отстающих не ждут! Минуты бегут, мгновенья их опережают, крики толпы душу смущают,
Они приходящий рассвет воплями Водоплясова сопровождают не одноразово,
А многократно, одно непонятно: почему нам небо само выбирает жизнь и судьбу?
Каждой ночью они стоят на кону, буру в руки старинную икону, стенаю и молюсь,
Прошу, чтобы Иисус помог не свалиться с обеих ног в глубокий овраг,
Пусть небо подаст мне знак, когда и как мне ждать новый стяг?
Звон в ушах, кавардак в глазах, кто-то начал воспевать весь этот кавардак,
Этот вурдалак весь на пантах, не соблюдая такт, прилёг на старую кровать,
Якобы отдыхать, появилась боль в висках, судорога на ногах и руках,
А жизнь вокруг вихрем кружится и не даёт в каморке наедине закрыться!
Люди хотят горстями счастье брать, а отдавать – не соглашаются никак,
Гостями легче на белом свете жить, чем хозяевами в доме быть!
Уходящей ночи пожимаю руку, себе оставляю сон и душу!
Бессонница, как колокол степной властвует надо мной,
Душа редко видит свет дневной, её прельщают небесной манной,
Много чего обещают, но ничего не выполняют, забывают сделать то,
Что было обещано! Полуденный свет падает в окно, слегка зашторено оно,
В маленькой каморке почти темно, но тепло лежать под шерстяным одеялом,
Прикрытым тонким покрывалом!

г. Ржищев
2 января 2020г.
8:45