Глава шестнадцать 1 Ожидание

Возвращались из Инвернесса мы по совершенной темноте, уже после того, как ушёл проследний дилижанс. В порту нам удалось арендовать одноконную коляску – здесь практиковался такой вид найма экипажей. Вернер сел за кучера – похоже, ему было привычно править, и он же взялся доставить коляску утром на станцию, где её можно будет отправить назад. Рона примостилась рядом с ним, а мы с Холмсом заняли пассажирские места.
По правде говоря, поначалу мы собирались переночевать в городе, но Холмс настоял на возвращении в Хизэленд.
- Я, к сожалению, не помню всех, кого мог видеть на «Кольце Сатурна», в лицо, - сказал он. – С другой стороны, у меня нет уверенности в том, что кто-нибудь не помнит в лицо меня. Как бы я ни старался выдать себя за доктора Мэртона, это может не сработать для близкого знакомства. А я даже знать не буду. Люди, сошедшие с корабля, здесь, в городе, и чем дольше мы здесь задержимся, тем больше шанс на них наткнуться.
- Да ведь вы того и хотели! – не удержал досады я.
- Во-первых, не прямо сейчас, - резонно возразил он, - и не в вашей компании – я так понимаю, афишировать нашу близость не стоит. Во-вторых, нужно дождаться ответа из Лондона – вы это сами говорили. А в- третьих, нужно хорошо продумать всю эту операцию, если, конечно, её цель – поймать с поличным профессора, а не избавиться от вашего покорного слуги, - и он шутливо поклонился, снова обрадовав меня. На этот раз шутливостью, вполне узнаваемой.
- Ничего, - сказал Вернер. – Сейчас только начало девятого – если поторопимся, к полуночи будем дома. В сущности, Шерлок прав, да и в Хизэленде наше долгое отсутствие ни к чему. Мало ли, кто сунет любопытный нос – прецеденты уже были.
Таким образом, уже в полной темноте мы въехали в знакомый, но неузнаваемый поздним вечером лес, и тут нам очень пригодились дикарские навыки Магона – боюсь, если бы не его звериное чутьё и память, мы безнадёжно завязли бы в кустах и между стволов деревьев – они росли густо, то взбегая на холмы, то спускаясь в неглубокие овраги. Но, к счастью, Холмс прекрасно ориентировался и твёрдо знал, где наша узкая коляска пройдёт без задержки. Так что продвигадись мы бодро, хоть и без спешки, и почти не разговаривая – окружавшая нас тишина как-то не располагала к её нарушению. К тому же, я знал, что Холмс ещё не оправился от припадка – его мышцы тяжело ноют, и меня это угнетало – я предвидел ещё много трудностей в его памятью, коль скоро каждое обращение к ней будет стоить такой цены. Но и отступить было бы неправильно.
Итак, мы уже миновали тот самый овраг, в котором состоялась наша знаменательная встреча. И до дома было рукой подать. Как вдруг Холмс насторожился. Это неприятно выглядело и снова напомнило мне хищного зверя – он выпрямился, вытянул шею и, поворачивая голову, стал принюхиваться. Мне снова показалось, что даже уши у него насторожились, приподняв кончики, как у волка.
- Что такое, Холмс? Что? – обеспокоился я, но он сделал нетерпеливый жест мне замолчать. Вернер, привлечённый моим вопросом, тоже обернулся через плечо и придержал лошадь.
- Пахнет смертью, - наконец, тихо проговорил Холмс – с сомнением, но тревожно.
- А именно? – скептически уточнил Вернер. – Тленом? Разложением?
- Нет. Человеческими испражнениями, рвотой и кровью, - отрывисто ответил Холмс. – Эти запахи указывают на свежую смерть, а не давнюю.
Даже в темноте мне показалось, что Рона побледнела. Едва ли следовало говорить о таком предмете при ней, но мы всё чаще забывали, что Рона – юная девушка, почти девочка – так деловито и бесстрастно она сопутствовала нам, не стесняясь высказывать необычно для своего возраста здравые суждения. Я не мог забыть, например, как просто и настоятельно она стребовала с меня оружие ещё в нашу первую поездку в Инвернесс. Против всех разумных доводов, я всё больше ощущал её ровней себе, притом не в меньшей степени авантюрной искательницей приключений, чем я сам, чем Вернер. И, похоже, не только я. Но всё же упоминание о неприглядной физиологии смерти оказалось для неё чрезмерным.
- Откуда же они доносятся? – хмуро спросил Вернер, утратив свою ироничность. – Наши носы забиты городским смогом, так что полагаемся всецело на ваш.
- Запах слабый, - сказал Холмс. – А я всё-таки не совсем волк. Пока не могу понять. Трогайте вперёд – я скажу, удаляемся мы или приближаемся.
Но Вернер не успел ещё даже взяться за вожжи, как Холмс снова насторожился и даже вскинул руку:
- Тс-с! Слушайте!
На этот раз причина его тревоги показалась нам более материальной – во всяком случае, я тоже сумел расслышать очень вдалеке фырканье лошади и отдалённый голоса. Они приближались и становились всё отчётливее.
- Егерский разъезд, - сказал Вернер. – Больше некому. Да и приближаются они со стороны Клуни-Ярда.
Мы продолжиали ехать вперёд, навстречу разъезду, и через несколько мгновений мне тоже почудилось, что и я улавливаю в воздухе неприятный посторонний запах. Я посмотрел вопросительно на Холмса. Холмс кивнул и, не смотря на темноту, надел свои очки.
Между деревьями замелькали огни. Нас, наконец, заметили.
- Эй! Кто вы и что делаете ночью в лесу?
Прикрыв глаза от света, Вернер постарался рассмотреть лица егерей – я же видел только их форму и короткие обрезанные ружья. Было пятеро верхом – многовато для обычного патрулирования.
- Это Теодор, приёмыш старика Мак-Мареля, - вслух узнал кто-то из егерей. – Кто с вами, Вернер?
- А, это вы, Брайан, - узнал , наконец, и Вернер. – Как ваши овцы? Довольно ли им корма?
По всей видимости, под этим невинным вопросом скрывалось какое-то завуалированное оскорбление, потому что егерь, названный Брайаном, издал некий агрессивный звук и даже толкнул каблуками коня, но хриплый, без труда узнанный мною голос, резко и грубо окоротил его:
- Не лезь.
Итак, отрядом командовал Лассар, Волкодав. У меня от этого узнавания выступил пот между лопаток – без всяких сомнений, я начинал бояться этого угрюмого человека. Вернер тоже при виде его присмирел и ответил покорно:
- Со мной мои гости из Лондона – вы их уже видели: Доктор Уотсон, доктор Мэртон и Айрони Мак-Марель – моя родственница. Мы ездили в Инвернесс осмотреть порт и планировали купить пони для девушки, да не задалось.
- Отчего так? – насмешливо спросил кто-то из егерей.
- Цена не устроила.
- За ночлег, видимо, тоже цена не устроила?
- На ночлег и планов не было, случайно припозднились.
- Отчего?
Это совсем уже напоминало полицейский допрос, но Вернер держался невозмутимо, и я помалкивал.
- По глупости и из жадности отказались от кучера, да вот свернули не туда и проплутали, - объяснил он егерям. – Хорошо, что теперь выбрались. Это же Осиновый лог, верно?
- Верно, - сказал Лассар и распорядился:
- Годфри, проводи их, не то снова заплутают.
К тому времени мои глаза уже привыкли к свету, и я различил, что кроме Лассара нас окружили все очень молодые парни, а Годфри был ещё и отчаянно рыж. В ответ распоряжению Лассара он по-военному отсалютовал и, махнув нам, поехал вперёд, держа в одной руке фонарь.
 Лассар же взял другой фонарь у Брайана и, внезапно наклонившись, поднёс его к самому лицу Холмса. Тот резко отпрянул, заслонившись рукой.
- Отчего это вы света боитесь, столичный доктор? – спросил Лассар тихо и угрожающе. – Снимите-ка очки, дайте вас рассмотреть.
- Свет режет мне глаза, - ответил Холмс, по тембру подражая голосу Мэртона так точно, что я на миг чуть было не уверился, что это Вобла, а не он, сидит рядом со мной. – Охота вам меня мучить – пожалуйста, я сниму очки – вас много, и вы вооружены. Но, имейте в виду, это унизительно и вредит моему здоровью, так что придётся жаловаться на вас господину Мак-Лу. Вместо охраны мирных жителей Хизэленда вы издеваетесь над ними, показываете силу, а ведь вы, по-сути, узурпировали здесь функции полиции, значит, дискредитируете и её.
- Ничего, - бесстрастно выслушав его монолог, кивнул Лассар. – Снимите.
Холмс послушно снял очки и подставил лицо под свет фонаря.
- Глаза откройте.
- Не могу. Больно.
- Откройте, пока я сам не сделал этого силой, - Лассар наклонился ниже.
Холмс постарался открыть глаза, но, приоткрыв лишь на миг, снова зажмурился.
- Может скажете, чему обязан таким издевательством? – кротко но твёрдо потребовал он, морщась.
- Только подозрительным обстоятельствам нашей встречи, - сказал Лассар и – слава Богу – убрал, наконец, фонарь. – Езжайте за вашим провожатым.
Нас, наконец, оставили в покое, и мы тронулись за удаляющимся фонарём.
- Запах меньше, - через несколько ярдов, когда ни разъезд, ни провожатый уже не могли нас слышать,  проговорил Холмс. А мы про этот запах уже и думать забыли.
- Слава Богу, что он не узнав вас в лицо, - шепнул я. – Но с каким хладнокровием вы держались! А я, признаться, до смерти перепугался. Мне этот тип вообще внушает ужас. Вот кто хладнокровный убийца.
- Во-первых, - тихо проговорил Холмс, – нет никаких гарантий, что он не узнал меня. Во-вторых, про убийцу вы заметили верно. В- третьих, как думаете, зачем он дал нам провожатого – Вернер же объяснил, что дальше мы дорогу знаем?
- Затем и дал, чтобы мы убрались оттуда подальше, - с абсолютной убеждённостью сказала Рона. – Он наверняка знает, чем там так отвратительно пахнет.
- Кем, - поправил Вернер, и эта мрачная поправка снова заставила меня вспотеть.