10 Приямок. Травяной пал

   Весна, весна, весна! И спешно, и радостно, и так верится в замечательное будущее! Закончить учебную четверть, прикинуть погоду на майские – наверное, ехать на Ключи всё-таки рановато, холодно ещё, но так зовёт дорога, так хочется ехать, ехать далеко, час за часом, улыбаться каждому признаку этих сладких, долгожданных изменений – расцветаний, прилетаний, озеленений, распеваний!

   О чём ещё думать, ожидая лифт? В начале года в кабинах поменяли покрытие на полу, и она, ещё не истёртая, радует глаз. Я шагаю…

…куда-то откровенно не туда. За что я благодарна Приямку – так это за то, что он никогда не применяет схему натуралистичного кувырка в пустоту, даже выдёргивая пол из-под ног. Благородно предоставленная возможность сохранить равновесие и достоинство, будучи телепортированной чёрт знает куда…

   Здесь пожар. Вокруг полно воздуха – пусть даже на контрасте ночной тьмы и яркого огня не видно подробностей окружения, понятно, что это открытое место. Значит, это травяной пал, неприятно, но не так уж и опасно – не дом, не лес. Всё локализуемо и поправимо. Беда, гибель для многих, да, беда – но не катастрофа. Зачем я здесь? Поворачиваюсь и упираюсь взглядом в чертовщину.

Чертовщина суть лось. Лось Сапиенс, не мечется, не бежит, стоит спиной к огню и печально смотрит на меня.
    - Помоги, - спокойно и печально произносит лось.

   - Без проблем! – отвечаю я. – Пять минут на подготовку, вернусь и помогу. Немножко подожди, я скоро.

   Вынимаю монетку из кармана, подбрасываю – монетка зависает. Это моя кнопка на пульте лифта, я нажимаю её, металлический пол кабины мягко бьёт меня в подошвы - и я начинаю подъём. Быстренько прикидываю – по одежде всё ясно, по обуви тоже. Канистра с водой точно стоит готовая на балконе, а вот тряпка… Пожалуй, возьму большое красное полотенце. Оно уже полинявшее, потратим его на пожар, и потом купим пару новых полотенец, попушистее.

   Мой этаж, трафаретная шестёрка на стене. Стучу каблуками в кафель пола, стряхиваю сажу. Бахрома на шарфе тлеет. Зараза, испорчен шарф!.. Мелодично звякают ключи, вот и славно, замок не заикается, а то у нас бывает. Вынимаю ключ, распахиваю дверь – неистовый клубок потустороннего пламени бросается мне в лицо. Как взрывной волной, меня сносит и отбрасывает – я еще успеваю подумать, что сейчас моим бедным позвоночником меня впечатает в противоположную, тоже металлическую, дверь…однако двери там уже нет, в зацепление я вхожу не с керамическими плитками пола, а с кочками, поросшими прошлогодней травой, и еще какое-то расстояние меня перекатывает кубарем по инерции. Треск, шипение. Да-да, там, в начале рассказа, было про благородство, равновесие там всякое и достоинство. Упираюсь ладонями в хрустящее, горячее, поднимаю голову, встаю. Встаю и стою, как провинившийся ребёнок, перед Лосем Разумным. Он все так же неподвижен, только чуть качает своей рогатой башкой.

    - Говорю же, - спокойно и печально произносит лось. – Помоги.
От возмущения у меня перехватывает горло. Ах ты, лось… Вот, нашлось моё дыхание. В бешенстве сдираю с себя пальто – финское, между прочим! - срываю туфли – тоже финские, - навьючиваю на многоумные рога, выкрикивая: 
   - Ах ты, мать, мать, мать всех лосей, отец всех лосей, сын лося, внук лося, лосиного бога раб, чтоб в твоем доме было благополучие и изобилие во веки веков! Сумку тоже держи!

Я в бешенстве. С воплем вскидываю руку со скрюченными пальцами – сюда! Мгновенно материализуются и канистра воды с балкона, и старое красное полотенце. А кеды не дали. Дали сапоги резиновые. Не мои, причём. Какие-то чужие сапоги…. Это отрезвляет меня. Что я, на самом деле, как нелюдь. Заливаю полотенце водой из канистры, забираюсь в сапоги. Не переживай, Лось.

   И пошли по кромке пламени – шлёп, два прихлопа, три притопа, переброс – шлёп, два прихлопа, три притопа, переброс… Луг горит, но лес мы отстоим, слышишь, Лось?

Такая вот штука – травяной пал.