Заре на встречу. Глава седьмая

http://proza.ru/2020/03/13/1330

              «Каждый второй ранен, каждый пятый убит».

В самом сердце христианского мира вспыхнули две мировые войны. Этому ли учил своих учеников Христос? Можно ли назвать христианскими религии,  в которых освещают оружие убийства, или участвуют в политических делах этого мира? Давайте честно признаемся, что мы  лжехристиане,  если мы поступаем не по воле Бога.   
 
 Вторая мировая война оказалась более жестокой, чем первая. Если в первой мировой солдаты братались и не хотели воевать, то во второй, фашистская  Германия шла  на захват  территорий, на уничтожение и порабощение народов, не щадя никого, с особой дьявольской жестокостью.
 Шёл  1945 год, последний год кровопролитной войны с озверевшим  врагом нашей Родины и других порабощённых государств.  Если бы наш народ не закрыл своими телами  пасть кровожадного убийцы, то только на миг представить, что было бы и с другими народами.
Одна за другой освобождались европейские страны советскими войсками с помощью восставших порабощённых народов. Теперь война шла на территории Германии.  Враг огрызался всеми силами, как загнанный зверь. И сколько ещё наших солдат полегло на  её  территории, чтобы добить  озверевшего  противника в его берлоге и освободить сам немецкий народ от фашизма.
Вся наша советская страна жила в тяжёлом  напряжении, ожидая конца войны.  Уже передавали сводки, что  идёт ожесточённая схватка в самом рейхстаге и, как обидно, что за несколько часов до победы гибли  чьи-то сынки, отцы, деды.

И вот она, долгожданная Победа!  Можно ли её назвать Великой Победой, когда каждый второй ранен,  каждый пятый погиб.
 По некоторым данным  советских воинов  в Великой Отечественной войне погибло 6,8 миллионов человек, наших  гражданских соотечественников 28 миллионов человек. Точных данных нет до сих пор, и вряд ли когда - нибудь они появятся.  Но есть мнение, что погибло гораздо больше.
«. В СССР разрушено 1710 городов, более 70 тысяч деревень, 32 тысячи заводов и фабрик, разграблено 98 тысяч колхозов и 2890 МТС. Стоимость расходов на ведение войны (в сопоставимых ценах) . Прямые расходы на ведение войны всех участвовавших в ней стран составляют 1117 млрд. долларов (включая военные расходы на войну в Китае в 1037 г.) . Стоимость разрушений составила 260 млрд. долларов, из которых в СССР - 128 млрд. , в Германии - 48 млрд. , во Франции - 21 млрд. , в Польше - 20 млрд. , в Англии - 6.8 млрд.
 Это конечно всё приблизительно, потому что точно подсчитать просто невозможно.

Сколько же горя на Земле!  Тяжеленным катком прокатилась  Вторая мировая по телам и душам человеческим, неизлечимыми душевными ранами застряла в генах передаваемых по наследству. Долго, а может, и вечно будет жить в памяти потомков эта жесточайшая схватка двух миров, добра и зла.


 И вот она радость со слезами на глазах. 9 МАЯ 1945 года. Но больше это был плач по погибшим.
В хуторе бабы голосили так, что было слышно на полсела. Одни оплакивали погибших,  другие голосили,  ещё о тех, от кого ещё не было ни весточки, ни похоронки. И самое страшное было узнать о тех, кто погиб в самом конце войны.

Василиса плакала тихо, ибо уже все слёзы выплакала за годы войны и  боль как-то притупилась, а душа тихо волновалась и она сама себя  утешала, теплилась ещё надежда, что теперь она узнает, что случилось с её Степаном.
Потянулись дни ожидания фронтовиков. Село зашевелилось, в каждой семье готовились встречать своих защитников  в надежде, что они остались живы.  И всё-таки чувствовалось какое-то напряжение в этом ожидании. И радовались, что конец войне, и побаивались после её окончания удара в спину.

Васильковая Русь, ты такая, святая
Людмила Бурденко-Попова
https://ok.ru/video/2494289218228 В исполнении А. Киселёвой-Васильевой

Посвящаю своей бабушке Васильевой Василисе Георгиевне.

Васильковое небо упало на поле,
И кругом расцвели васильки, васильки,
Я по полю иду, васильками любуясь.
А они к небу тянут головки свои.

Васильковая Русь, ты такая, святая,
Моё сердце открыто навстречу тебе,
Поклонюсь тебе в пояс, немного волнуясь,
И в молитве я всё расскажу о себе.

Ты мне Мать, я тебя никогда не оставлю,
Не покину тебя, ты, пожалуйста, верь,
Все страданья твои перешли в мои гены,
Ты живи дорогая,  живи без потерь.

Пусть над Русью моей солнце светит и греет,
Васильковым полям, чтоб цвести без конца,
Пусть Господь на поля семя истины сеет,
Когда жатва пройдёт, я вернусь навсегда.

Васильковое небо упало на поле,
И кругом расцвели васильки, васильки,
Я по полю иду, васильками любуясь.
А они к небу тянут головки свои.


Василиса шла по полю в задумчивости, мысли перебивали одна другую. То она думала, как теперь она будет жить, когда дети стали взрослыми. Тося опять собиралась в Москву,  там жила сестра Степана, с дочкой Ниной и внучкой Юлей.  Примут и помогут, если что. Да и брат Степана Пётр там,  жив, вернётся домой вместе с заводом с Урала. Ждала Женю, представляла, какой он теперь возмужавший. Шурочка закончила семилетку и теперь работала в столовой в автошколе. Женихи по пятам ходят, то и гляди,  замуж выскочит.
Ванюшка закончил семилетку и собирался учиться на тракториста. Всё же хорошо, что у меня их четверо – решила Василиса.

Скучала она по матери, часто разговаривала с ней мысленно, плакалась. Когда ещё придётся увидеться, ведь Литва далеко. Василий писал, что очень долго добирались до Вильнюса и много приняли трудностей.

Потом мысли перенеслись в прошлое, когда они  с мужем были счастливы и частенько от детей убегали на это поле, по краю с посадками. Как и тогда,  сейчас на поле было море васильков, любимых маминых цветов. Она подумала, что, наверное, мама в  их честь назвала сына Василием, а её Василинкой. И тут же, как наяву услышала мамин голос:  Василёк, ты где? А где Василинка? Дуняшка то малая была, всегда при ней, а они убегали в сад или на огород, а потом обожжённые крапивой бежали к ней за помощью. Мысли шли само собой, а в подсознании проплывало лицо Степана.  Не заметила она, как сгустились сумерки,  и по лугу пробежала прохлада. Поспешила домой, поругивая себя: «Дети уже, наверное, в клуб  собираются, а мать где-то  запропастилась».

Молодость брала своё. И ничего, что были изношенные за годы войны платья, иногда с материнского плеча, и мелом,  покрашенные парусиновые тапочки, а у парней верёвкой подпоясаны брюки и обувь  не кремом обувным начищена. Проводила Василиса детей в клуб, а сама долго смотрела им вслед, пока не скрылись они  в садах, напрямую по тропинке.  Вот так и она когда-то этой тропинкой тоже бегала  на молодёжные вечеринки. А потом по ней также в клуб будут бегать её внуки и правнуки.

                ***

    Послевоенные  годы  стали ещё одним испытанием для  сельчан.

Мало кто из мужчин вернулся с фронта домой. Беда не обошла ни один дом. Около ста человек погибло на разных фронтах войны, а кто и вернулся, были  инвалидами, с которых в конце 1945 года были сняты выплаты по инвалидности.  Молодые по призыву уезжали на восстановление  Сталинграда.  По призыву уехала и Дуняша, кто-то оставался  ещё в Армии. Вот и  Женя ещё  не вернулся. Тося уехала в Москву. Её тянуло на ткацкую фабрику. Она очень любила свою работу ткачихи и думала восстановиться. За годы войны беда сплотила людей, соседи стала родными. Все понимали, что в одиночку не выжить.  Основная работа легла на плечи женщин, в основном  вдов.  Вот к слову и пословица: « Я и баба, я и бык, я и лошадь и мужик.

Сельское хозяйство за годы войны полностью пришло в упадок. Какая была техника, пришла в негодность, не было новой поставки, для ремонта не было запчастей. Не стало лошадей,  всё отдавалось  для  фронта. Хорошо ещё,  что оставалось  пары две быков.  Новой  бедой накрыла хутор  засуха. Лето 1946 года  выдалось  без дождей, лопалась земля, поля сгорали от солнца, пастбища выгорали, негде было пасти скотину.  Тяжело было смотреть на впалые бока коров, какой тут спрос на молоко. Надежда была на выращивание овощей вдоль  Кардаила. Запрягали быков в арбы, и в кадках возили воду на овощные поля. Голод наступал на пятки.

Василиса с Ваней перебивались,  как и все колхозники, на том, что могли достать в лесу.  Жёлуди перетирали в муку, добавляли листья липы или кустарников, которых много росло на крутых склонах берегов Кардаила,  и Василиса пекла хлеб, если можно было так назвать, от которого  болел желудок. Иногда  Ваня ухитрялся поймать рыбу, тогда был «пир на весь мир». Зато чай из листьев садовых деревьев всегда был в запасе на зиму. До самой поздней ночи, пока стемнеет, были на полях, и утром чуть, забрезжит рассвет, должны были быть все на местах.  Председатель нагружал под завязку, то пользуясь законами военного времени, а теперь засухой. На домашние дела  не оставалось времени. Зато сам не очень-то бедствовал.

Недолго продержалась в Москве и Тося. Фабрику ещё не запустили,  карточки вскоре отменили. Голод не тётка. Вот и Нина, хотела пристроить её замуж за одного профессора на много старше Тоси. Она работала у него по хозяйству, за что имела от него жалованье. Брала с собой и её в помощь. Приглянулась ему Тося и  Нина  всячески уговаривала её выйти за него замуж, ухватиться за него, как за спасательный круг. Когда его не было дома, она открывала все ящики, которые,  возможно, он специально не закрывал,  и показывала Тосе. Везде лежали пачками деньги, иногда небрежно разбросаны. Вот правду говорят: «Кому война, а кому мать родна». Произошёл конфликт,  и Тося решила вернуться домой.
                ***
Суровые послевоенные законы  и  политические амбиции железного Сталина привели ещё к большим испытаниям советских людей.

Причины, конечно, были вескими. За годы войны было разрушено сельское хозяйство из-за нехватки рабочих рук, техники, лошадей, уничтожения фашистами сёл на хлебных полях Украины  и  в Черноземье…
Засуха 1946 года привела к сильному снижению урожая, но это не было так катастрофически, как политика советских  властей для достижения своих целей. Ведь был запас зерна на случай новой войны, несмотря на бедственное положение населения, которое сложилось за счёт увеличения налогов наложенных на население, снижения оплаты труда и роста цен. Одна часть зерна шла на экспорт, другая портилась на складах и не пригодна была потом к употреблению. Во время голода зерно отправлялось во Францию и другие государства до 1948  года, когда люди умирали с голода.

На предприятиях поощрялось населению заниматься огородами. Практически всему сельскому населению было предложено выживать за счёт подсобного хозяйства, так, как были сняты все продовольственные пайки. Половина колхозов совсем прекратила выдавать зерном пайки, а половина выдавали менее  одного килограмма в день, при этом, хлеб в магазинах подорожал вдвое,  да и купить его было не за что.
На самом пике голода в феврале-мае 1947 года производилось фактически принудительное размещение очередного облигационного госзайма среди населения.

« Некоторое улучшение снабжения происходило с середины 1947 года, когда пик голода уже был пройден. В это время советское руководство ввезло из Китая 200 тыс. тонн зерна и бобов сои, на Украину и в Белоруссию поступала «помощь жертвам войны» по каналам ООН».

Послевоенный кризис советской экономики,  связанный с конверсией и началом холодной войны, привёл к снижению и без того невысокого уровня жизни людей и поставил их на грань массового  голода, в результате которого  и сопутствующего  ему болезней умерло до 1,5 млн человек.
Сильно снизилась рождаемость. В сельской местности сократилось численность населения в связи с миграцией в города в поисках  выживания.  Опять всё приблизительно. Это у Бога каждый человек на учёте, а в этом мире  точного учёта не существует.
               
                Продолжение следует:http://proza.ru/2021/02/06/1906