Диалог пятый

               

Несколько человек, собравшись в тёмном помещении, обсуждают волнующие их исконные и животрепещущие философские вопросы.

                *

– Мой уникальный и неповторимый бытийный опыт убеждает меня в том, что переход будущего через настоящее в прошлое представляет собой  переход возможного через случайное в необходимое! Будущее возможно, настоящее случайно, прошлое уже необходимо.
– Нет! Переход будущего через настоящее в прошлое  – это переход необходимого (то есть фатального, неизбежного) через необходимое в необходимое! Вектор будущего, следуя через настоящее в прошлое, вовсе не меняет своей качественной определённости, – и будущее, и настоящее, и прошлое в равной степени необходимы.   
– Нет! Фатальное, необходимое, судьбоносное находится в подчинённом положении у высшего Провидения, у провидения Бога, поэтому переход будущего через настоящее в прошлое – это переход фатального в фатальное через фатальное; при этом любая фаза фатального (и будущее, и настоящее, и прошлое) является внешней проекцией провиденциального, манифестацией высшего Провидения. Поэтому переход будущего через настоящее в прошлое является переходом провиденциального через провиденциальное в провиденциальное.   
– Нет! Переход будущего через настоящее в прошлое – это переход случайного через случайное в случайное! Случайность настоящего – достаточное основание для того, чтобы признать случайными причину настоящего (то есть будущее) и следствие настоящего (то есть прошлое). Таким образом, последовательность «будущее – настоящее – прошлое» – это сквозная и однородная, одномерная ось случайности.   
– Нет! Переход будущего через настоящее в прошлое – это переход случайного через случайное в фатальное, неизбежное, необходимое!
– Нет! Переход будущего через настоящее в прошлое – это переход возможного через спонтанное в необходимое. Будущее – возможно. Настоящее – спонтанно. Прошлое – уже необходимо.
– Нет! Будущее – это сфера абсолютной возможности, настоящее – сфера возможности актуальной, прошлое же – сфера неактуальной возможности, то есть невозможности, ибо прошлое, минувшее, того, чего нет, изменить невозможно. Будущее, настоящее и прошлое, как видим, возможны, но возможны в разной степени.
– Нет! Рассматривая переход будущего через настоящее с антропологической точки зрения, я убеждён в том, что будущее – это сфера безграничной возможности, настоящее – сфера возможности реализовываемой (или же реализовываемой не в полной мере), а прошлое – сфера возможности реализованной (реализованной в большей или меньшей степени). Таким образом, переход будущего через настоящее в прошлое представляет собой три стадии, три модификации возможности.
– Если вы, осмысляя переход будущего через настоящее в прошлое, обратились к рассмотрению этой философской загадки sub specie hominis, «с точки зрения человека», то следует выявить главное – глубинное и стержневое – притязание человеческого «Я» и анализировать оси прошлого, настоящего и будущего с учётом этого глубинного и корневого притязания. Не будет преувеличением сказать, что издревле таковым перманентным и имманентным притязанием человека было, конечно же, его притязание на свободу. Учитывая это обстоятельство, следует указать, что будущее – это сфера гипотетической, предположительной (и потому, в сущности, абсолютной) свободы человека, настоящее – сфера его механической свободы, а прошлое – сфера свободы, обособленной от человека во времени и в пространстве.
– Нет! Во-первых, свободу следует искать не на уровне механического действия, не на уровне воли, проявляющей себя в мире причинности, а на уровне мышления, ума и умозрения; во-вторых, ваш тезис о том, что исконным и глубинным притязанием человека является его притязание именно на свободу, выглядит надуманным и неубедительным. Для человека главное – переживания. И тройственность, триединство будущего, настоящего и прошлого надлежит осмыслять именно под этим углом зрения. Переживания первичны, а умозрительные построения вторичны. С точки зрения человеческого переживания, будущее вселяет в «Я» надежду, настоящее – тревогу, а прошлое – сомнения. И надежда, и тревога, и сомнения являются проекциями воображения. Именно поэтому переход будущего через настоящее в прошлое, в сущности, является переходом воображаемого через воображаемое в воображаемое.
– Нет! В человеке главное не воображение и не его стремление к абстрактной (а потому, в сущности, пустой) идее свободы, а чувственное восприятие: человеческое «Я» – это в первую очередь субъект чувственного познания, чувственного восприятия, обращённого к чувственно воспринимаемому пласту чувственно-телесного сущего. Чувственное же восприятие живёт лишь настоящим, и для сенсорного, ощущающего будущего и прошлого нет. Ощущения реальны настолько, насколько устремлены к ощущаемому, а ощущаемое (чувственно воспринимаемое), присутствуя здесь и сейчас, задаётся нынешним, наличным. Поэтому для человека-тела, для человека-субъекта чувственного познания, для человека ощущающего будущее и прошлое вторичны и несущественны. Актуальность чувственного восприятия – это актуальность нынешнего, то есть настоящего, и для чувственного восприятия прошлое и будущее неактуальны. Таким образом, сенсорный градус объективации бытия отрицает прошлое и будущее этого чувственно воспринимаемого бытия.
– Неправда! Не следует всё сводить к человеку и его познавательным способностям! Прошлое, настоящее и будущее есть, и они существуют вне зависимости от познающего субъекта и его познавательных способностей! Существование прошлого, настоящего и будущего – неоспоримый факт!
– Столь плоский тезис можно принять лишь в том случае, если согласиться с мыслью о том, что будущее и прошлое «существуют вне ткани бытия»…    
– Не существует ни будущего, ни настоящего, ни прошлого: такое «деление» фальшиво, ибо грань между будущим, настоящим и прошлым условна! Где, спрашивается, тот рубеж, который отделяет будущее от настоящего, а настоящее от прошлого?.. Я этого рубежа не улавливаю и помыслить его не в силах, и потому я считаю само деление на прошлое, настоящее и будущее условным и, в сущности, «поддельным». Будущее, настоящее и прошлое вовсе не образуют и вовсе не представляют собой замкнутые, целокупные и самостийные «бытийные массивы», поэтому задаваться вопросом о внутренней специфике их «перехода», их «чередования» нелепо и бессмысленно. 
– Чтобы понять специфику перехода будущего в настоящее, а настоящего в прошлое, необходимо пристальнее вглядеться в сущее, существующее; анализируя же сущее, следует разграничить (1) сущее, (2) само существование и (3) существование сущего. Это – не одно и то же. Далее, мобильность того, что существует, нагляднее всего проявляющаяся в переходе будущего в настоящее, а настоящего в прошлое, подводит нас к мысли о том, что мобильное, подвижное, изменчивое сущее – не вполне сущее. Изменчивость сущего – ясное свидетельство в пользу идеи его неполноценного существования. Иными словами, если вещь изменятся, значит, она существует неполноценным, неподлинным образом. В нашей чувственно воспринимаемой, чувственно-телесной эмпирике, на уровне «конечного сущего» мы видим онтологический «разлад», проявляющийся в том, что такое сущее, как выясняется, в силу своей изменчивости и своего непостоянства не обладает полнотой существования – и потому существование такого сущего оказывается существованием ущербным и мнимым…
– Нет! Сущее существует неполноценно вовсе не потому, что оно изменяется и, непрерывно модифицируясь, балансирует на острие бытия и небытия, а потому, что нынешнее теснейшим образом связано с будущим, которого ещё нет, и прошлым, которого уже нет. Столь тесное соседство накладывает неизгладимый отпечаток на настоящее и пребывающее в настоящем сущее, и настоящее, причастное несуществованию прошлого и несуществованию будущего, в силу этой причастности и по её «вине» существует неполноценным и ущербным образом.
– Нет! Вы указываете не на ту грань соотношения «будущее – настоящее – прошлое». Дело обстоит так: будущее, которого нет, и прошлое, которого тоже нет, оказываются причастны существованию в той мере, в какой они причастны существующему настоящему, то есть причастны существованию настоящего. Благодаря такой причастности прошлое и будущее есть, существуют.
– Нет! Вы идёте на самый настоящий подлог, пытаясь выдать причастность за более значимый онтологический вектор, чем само бытие. На самом же деле ничего нет потому, что ни вы, ни я, ни кто-либо иной никогда не имели дела с бытием как таковым. Перед нами не бытие, а его частные и сниженные модификации. В эмпирике мы имеем дело не с «чистым бытием», а с его конкретизированными и качественными модальностями, скрывающими его внутреннюю сущность. Перед нами не бытие, а бытие-как, бытие-что, бытие-кто… Сущность же чистого и незамутнённого бытия от нас сокрыта.
– Значит, вы полагаете, что следует разграничить бытие и сущность бытия? И вы думаете, что это – не одно и то же? На мой взгляд, вопрошание о сущности бытия, о сущности сущего не следует устремлять в головокружительные метафизические сферы. Всё проще. С моей точки зрения, сущность и глубинный смысл перехода будущего через настоящее в прошлое заключается в максимальном разнообразии частных и качественно определённых модификаций бытия и стремлению к такому разнообразию. Иными словами, чем разнообразнее нынешнее бытие, бытие настоящего, тем глубже и полнее выражается сущность того, чего ещё нет (будущего), и того, чего уже нет (прошлого).
– Я целиком и полностью согласен с каждым из вас.




                *   *   *   *   *














                2.01.2021