Это, любимая Бэйли, Эрих Мария Ремарк

                Подарок для ЕНВ Бэйли Джей как куртуазный реверанс великолепной Алине и некий дипломатический книксен Иоахима фон Риббентропа А. Е. Несмияну
     Трухмальные из моего окна казались кенотафом забытого в веках полководца, сокрушившего мощь Гендальфа магическими чарами Фейхтврангеля нашей непреходящей и неизбывной самгиновщины, это, короче, когда пишется, произносится избитая Тайсоном истина как некоторый налим, живущий под корягой, и непонятно : то ли он там есть, то ли его нету, что не помешает одноногому мужику вырулить три рубли - а это на старые деньги целых пять долларов САСШ - у понимающего подвох Лютова, просто - напросто скучающего в многолетней попытке растратить скаредно нажитое предками состояние, капитал, так сказать. Я сел на кровати, свесив ноги, и смешал себе могучий ерш, добавив в стакан осетинского коньяку выдохшееся пиво ; пива было с кубов двадцать, но все же. Отпивая маленькими глотками изысканный коктейль, я поймал себя на мысли собственного измельчания, ведь когда - то я пил арманьяк с самим Глуховским, рифмовал  " козла - Баргузин ", слушал радиоточку, чувствуя яростный пламень алкогольного вихря, гудящего в предсердии, а сейчас вот сижу в гостиничном нумере для господ проезжающих, тупо и злобно глядя в мерцающие глаза Диомидова, оседлавшего верхом венский стул с гнутыми ножками.
     - А ты что думал ? - прошелестел Диомидов, одергивая поддевку уверенными в точности жестами. - Это тебе не Париж и не Марлен Дитрих, это, товарищ Ремарк, все тот же Ленинград и Витухновская.
     - Да уж сам вижу, - кислым голосом отозвался я, вновь закидывая ноги на кровать, из - под двери дуло, словно их российский Борей надувал щеки, тщетно пытаясь изобразить благословенную в веках газовую камеру в Аушвиц - Биркенау. - Знаешь, Диомидов, когда - то Черчилль сказал Трумену, что не ту свинью они забили, а я скажу еще раз все то же самое : мир был бы лучше, если бы победили наци.
     - Я тоже так думаю, - жестами согласился Диомидов, подозревая мониторируемость спецслужбами нумера для господ проезжающих, - почти весь мир так считает, просто говорить о таком не принято.
     Он закатил глаза и представил новый мир без евреев, коммунистов, восточнославянского сброда, вечно грызущего кремешки Уг - Ломи и Айи, пока остальная Вселенная летит в тартарары, впервые после Нюрнберга сорок шестого оказавшись там, где она и оказалась, в столь явном тупике ничтожности финансовой плутократии, чиновных кланов и глобально продажных политиков, усреднивших горизонты бытия человечества до Общества взаимного кредита, до бессмысленного голосования и кошмарных выборов между Никсоном и Никсоном, что назовут демократией и правами человека, до беличьей пробежки в плицевом колесе фултоновского паровоза Черепанова, катящем в новую нору Алисы из исчерпанности ресурсов, неконтролируемого размножения двуногих, уё...ной загаженности мирового океана, что несет смерть всему, из прочих вывихов сознания, накинувшихся на цивилизацию как закономерный шаг от лука и стрел Дженкинса к атомной бомбе Терминатора.
    - Не хватает Железного Дровосека и мертвого Капицы, - счел нужным вмешаться я, видя засбоивший курс Асфиксии Нуар в самом посыле Диомидова, - незадавшийся андроид и тотальный ахуй моих же сказочек.
    - Да ну их на х...й, - предложил мне Диомидов, раскрывая глаза, - фуфложуев. Проще уж тогда, в - натуре, тиви - антенну купить или начать читать Невзорова с Белковским и Латыниной, слов много, смысла нету, не развлекает, не интеллектуалит и вообще никак. Скучно это, Эрих.
    - Я, между прочим, - кашляю, закуривая, - еще и Мария вторым именем.
    - Издохла твоя Мария, - хохочет Диомидов, тоже смешивая себе ерша, - ты еще вон к Алехиной зайди в соцсеть и окончательно убедись, что Рябушкина лучше их всех, вместе взятых.
    - Это я и так знаю, - не поддаюсь на провокацию, не желая окунаться в безумие псевдофеминизма и терок за правильность пчел, кальмаров, ротанов, - но иногда хочется чего - то для ума и для сердца.
    - Вот тебе для ума, - тычет мне книгу Эдгара Аллана Диомидов, - а вот для сердца.
    Я смотрю на фетишистскую фотографию красивой и талантливой женщины и не хочу, чтобы наци победили. Да с такой еврейкой я не то что сам евреем заделаюсь, хоть конем, хоть козлом стану, по х...й. Тем более, что козел на ранних пластинках моих любимых " Slayer" - всю дорогу. Аааааажжжжжж ... Вспоминаю ее же фотку с прощелком, триумфально сменившую глупостью Надьку, и решительно обрываю поток сознания. Вы как хочете, а я занят сейчас буду.