Курсантские годы. Бизнес в семидесятых

   С деньгами у курсантов, как и у студентов, всегда было не густо. Помощь финансовую родители конечно оказывали, но в силу своих возможностей. Мои были в разводе, мать получала около ста рублей и переводами сына не баловала. Ее юность прошла в годы войны и послевоенного лихолетья,поэтому она и считала, что если сын одет, обут и накормлен и особо лишнего ему и не надо.



Стипендия проживающим в роте и на довольствии, то есть завтрак-обед-ужин, составляла 12 руб.50 коп. Из этого, если вычесть взносы комсомол-профсоюз-ДСО «Водник», на руках оставалось около 10 рублей на месяц, что явно не хватало нашим жаждущим пива, женщин и приключений молодым организмам.
А посему приходилось искать выход из этого затрудненного финансового тупика. Самым кардинальным был работа грузчиком на холодильниках города. Это были молочный комбинат на Обводном канале, нынешний «Петмол»,холодильник у Московских ворот и холодильник в Масляном переулке. К сожалению, названия их уже вылетели из памяти.



Чтобы попасть на выгрузку, надо было быть там уже около нуля часов. Публика на подработку подбиралась разношерстная-бичи, курсанты, студенты и другой, нуждающийся в деньгах, люд. Около нуля часов подходили бригадиры и набирали бригады. Не факт, что ты в нее попадешь, возможно было и пролететь. Но, как правило, курсантов поджаливали и брали. Тем более, что точно не нажрутся и отработают ударно. За ночь, надо было загрузить или выгрузить два железнодорожных вагона. Двое в вагоне, двое катают телегу, двое выгружают с телеги и наоборот. Работа с нулей часов на шабаш. Заканчивали, как правило, часам к 6-7 утра.



    Мне за годы учебы досталось грузить ящики с сыром килограмм по 25-30, коробки с маргарином такого же веса, замороженные туши коровьи и бараньи. Самое хреновое ребята, это коровьи туши. Точнее не туша, а пол туши. Она висит в вагоне на крюке, холодная и скользкая. Ее нужно приподнять и снять с крюка, дотащить к выходу и закинуть  на телегу. На телеге ее уже другие катят в холодильник. Мой вес составлял на тот момент около 80 кг.,туша весила около 100. Скользкая зараза, да и платили за их выгрузку мало. Около 3х руб. за вагон получалось на брата. Проклянешь все, весь в жире и сукровице, робу потом долго отстирывать приходилось.



   Многим нашим везло, попадали на коробки с яйцами и мороженным. Но как-то раз, старшины-послеармейцы с двумя молодыми, попали на выгрузку здоровенных бочек с селедкой. Молодые укатались просто в усмерть. До сих пор помню, что за два вагона сыра получил 7р50 коп,а за маргарин аж по 25 руб. отхватили.



Как-то втроем укатались и мы. Зима,15 трамвай везет нас на Косую линию. Вагоны забиты работягами с Балтийского завода. Два моих кореша прижались к поручням у кабины вагоновожатого и дремлют, прижавшись друг к другу. Я стою в проходе и держусь за верхний поручень. Усталость наваливается на меня, глаза мои закрыты, я дремлю и покачиваюсь в такт покачивания вагона. Засыпаю, ноги мои ослабевают в коленях, и я почти падаю, но рука машинально сжимает поручень, и я просыпаюсь. На нас весело поглядывают два пожилых рабочих. «Смотри, Макаровцы от девок едут, как кони на…лись. Аж ноги не держат!». Оба понимающе тихо смеются. Народу в вагоне много и они не видят под шинелями наших грязных роб.



По весне красили карусели, аттракционы и лавки в Парке Победы. Работа не пыльная была, тоже рублей по 25 за пару недель заработали. Я с них клеши пошил из офицерской диагонали. У мастера материала на подкладку не было другого и карманы в них были ярко салатного цвета. Отхватил я за эти карманы пару нарядов от командира.



    Но был у меня и чисто мой бизнес. Не помню кто, но подсказал, что на 8 линии В.О. есть ломбард интересный. И берут там форму флотскую за деньги хорошие. А форму нам меняли по осени, на замену шли брюки, ботинки, фланка и две тельняги. И настроился я туда сменку сдавать. Брюки-10р.,ботинки летние по 7,зимние по 8 рублей и тельник по 5. Робу брали по 15 р.,но с нею был у самих дефицит, ходили уже на плавпрактику. Фланки же я ушивал и сливал салагам-первокурсникам по пятере. Их гоняли за сильно ушитое обмундирование.
   Набрать барахла на сдачу не составляло труда, после летней сессии народ просто выкидывал сильно изношенное. Оставалось только собрать это в мешок, отнести в баталерку и ждать осени.

   Постепенно я заматерел и, спросив предварительно разрешения покурсников, сдавал форму и за них. Многие считали западло ходить в казенных брюках и ботинках.
В ломбарде работали девки лет 30-35. За пару лет я им примелькался, и они стали заказывать форму под размер. На складе особо не удивлялись, когда я при своих 180-5 рост , брал брюки 56-3р и ботинки 41размера.



    Но обучение подходило к концу и уже на 5 курсе, сдавая последние комплекты, я сказал девушкам, что все, бизнес заканчиваю. Те погоревали, попросили, чтобы дело это я передал следующему и спросили, как мое имя. «А то мы тебя все Черным принцем зовем», пояснили мне позже. Фильм такой был в то время, про жуликов-махинаторов.
В свою очередь, и я задал вопрос, куда они все это дели. А дели они наверное комплектов около 50 только моего.
 Ответ был прост: «У нас на Псковщине уже пара-тройка  деревень «моряков» ходит».