Огонь и лед

Когда они в зале для тренировок, то там летают льдины и огненные шары.
Он взял ее на попечительство, едва компания нашла ее:  лишь бы не отдавать на растерзание мозгоправам, подчищающим следы магических воздействий.
Маг льда, слабо контролирующий наращивание ледяных покровов, и маг огня, который начинает терять контроль.
Она его бесит. По-настоящему. Сплошной геморрой в приписку со льдом. Он пытается научить ее хоть каким-нибудь правилам боя, а она вечно уходит от них, изобретая собственные. Он не может подловить ее.
Когда же его захват удается, она ускользает как вода, и повторяет его движения. Они оба оказываются на полу. Она бьет ему под ребра, и они перекатываются — она оказывается сверху.
И в этот момент ей приходит в голову мысль, которая, очевидно, отражается на ее лице.
Он привлекателен, а у нее слишком долго никого не было.
— Долго сидеть собираешься? — спрашивает он, ухмыляясь.
Они слишком много провели вместе в этом зале, чтобы это прошло незамеченным.
Она не шевелится. Температура вокруг начинает подниматься.
— Что ты делаешь? — спрашивает она, когда становится слишком жарко.
— А ты как думаешь? — произносит он, смотря ей в глаза.
Корка льда появляется мгновенно — это она уже научилась делать.
— А вот теперь что ты делаешь?
Каждый пытается снести защиту другого.
Он идет на хитрость: резко сократив расстояние между ними, коротко целует ее.
Он не планировал этого, но хотел.
Она отвечает на прикосновение губ, отвлекаясь от защиты.
Он не собирался продолжать этого, но сделал.
Воспользовавшись моментом, он обнимает ее, приподнимается, но разрывать поцелуй не собирается.
До того момента, пока не понимает, что его огонь грозит спалить их обоих, если он не остановится.
— На сегодня мы закончили, — произносит он, отскочив от нее как ошпаренный.
Она на секунду замирает, а затем, словно ничего и не произошло, отправляется в раздевалку и в душ.
Конечно, думает она про себя.
Он остается в зале, дожидаясь ее ухода. Ему необходимо что-нибудь спалить, или он сожжет себя.
Пятнадцать минут спустя, он идет в раздевалку, мечтая о холодном душе, чтобы успокоиться, и думая о том, что она уже ушла. Но ошибается.
Она только вышла.
Капли воды стекают по волосам, скользят по линиям плеч, забираясь под край полотенца, которое ему хочется спалить к чертям.
Они стоят друг напротив друга несколько секунд, пока она первая не нарушает границы, подходя ближе и целуя его. Он мгновенно оплетает ее руками, словно боится, что она исчезнет, а затем так же мгновенно отстраняется, ощущая, как его кожа начинает гореть.
— Тебе лучше уйти. — Произносит он.
— Нет. — Шепчет она. Ее ладонь скользит по его руке, обводит контуры мышц, спускается ниже и переплетает пальцы. Секундой спустя она бесцеремонно кладет руку к себе на бедро и направляет его.
Между ними почти что миллиметры, которые готовы заискриться от столкновения огня и льда.
Она направляет его руку ниже, под край полотенца, а, затем, не сомневаясь ни в чем, запускает к себе между ног.
Он смотрит на нее почти непроницаемым взглядом, а она уже готова на все.
Его пальцы медленно скользят по влажным губам, вырывая из нее стон. Она придвигается к нему вплотную, но ему кажется, что между ними еще осталось расстояние.
Он пытается успокоиться, а она не сойти с ума. Он проникает внутрь сначала одним, заставляя ее приподняться на носочки, а затем и двумя пальцами. Она хватается за его плечи, пытаясь устоять на ногах.
Он вводит третий палец, и она не сдерживает стон.
— Если ты сейчас остановишься, — шепчет она ему, — я тебя убью.
— Если я не остановлюсь, это может произойти, — отвечает он. Но другой рукой уже развязывает узел на полотенце.
Звуки срываются, превращаясь в полустон.
Она насквозь мокрая, не только от капель воды на теле после душа, сколько от него.
— Я тебя, козла такого, сейчас в кусок льда превращу, — ругается она, когда он спускает полотенце на пол, оставляя ее полностью обнаженной перед ним, все еще одетым.
Слишком медленно. Его пальцы двигаются сумасшедшее медленно. Ей нужно больше.
Запах сводит с ума, мешая нормально мыслить. Впрочем, весь он мешает нормально мыслить.
Он медленно наклоняет голову, а затем целует. Кажется, это было последним адекватным воспоминанием, что у нее остались после.
Затем все смешалось в единое сумасшествие, центром которого были они.
Она вскрикнула, когда поняла, что зажата между ним, холодной стеной и ледяными потоками воды, падающими сверху.
Он приподнимает ее, позволяя ей обвить ногами его бедра, и ни на секунду не отрывает от нее взгляда. Обычно холодные серые глаза теперь словно горят, из-под темных прядей волос, налипших на лоб.
Ее шепот. Его имя. Он хочет ее до безумия, но все равно медлит. Он пытается совладать с собой, но не может. Секунда — он берет огонь под контроль, следующая — она лишь прикосновением рушит все.
На стене лед рисует узоры, которые затем растапливает огонь.
В их прикосновениях, он оставляет ожоги, которые смываются ледяной водой, она оставляет укусы, которые водой не смоешь.
Она пытается удержаться, когда он утягивает ее за границу наслаждения.
Он уже не пытается остановиться: бесполезно.
Она выкрикивает его имя, а он зажимает ей рот поцелуем, словно забирая себе каждый ее стон и всхлип. Это будет принадлежать только ему. Каждая частичка ее наслаждения принадлежит ему, каждое прикусывание шеи и прикосновения его рук принадлежат ей.
На следующее утро они, как ни в чем не бывало, проходят мимо друг друга, даже не моргнув.
Если бы он только знал, как она хочет снова согреться в его объятьях пламени…
Если бы она только знала, как он снова хочет нырнуть в ее холодный мир…