Неевклидова геометрия, гл. 5

18+

Аннотация: Спустя 40 лет Он и Она встречаются на юбилейном вечере. Когда-то они были парой, мечтали быть вместе всю жизнь, но он оступился перед самым окончанием школы, а она не сумела простить...

Пред.глава:http://proza.ru/2021/01/02/1546

Глава 5

Она меня узнала. Старательно обходила взглядом, если отвечала на чей-то вопрос, заданный с той стороны стола, куда нужно было поворачивать голову и видеть меня хотя бы по касательной. Я уже пришёл в себя от радостного потрясения и не собирался пропускать ни секунды из подаренных мне судьбой. Совершенно открыто рассматривал её профиль, её руки... Черты прежней Тани проступали сквозь флёр времени всё чётче. И постепенно мне стало казаться, что в ней вообще изменилась только манера носить волосы. Она их подрезала, и вместо кос теперь были свободно ниспадающие до плеч локоны, всё тот же тёмный каштан без единой седой нити, но это уже, разумеется, результат подкрашивания. Нежная округлость щеки под лёгким загаром без намёка на пудру или тональный крем, чуть вздёрнутый кончик носа, губы… те самые, что я целовал с юношеским пылом, длинные чёрные ресницы без грамма туши, в уголках глаз никакой сеточки морщин, какая обычно появляется не то что к 57, а гораздо раньше, из возрастных изменений на её лице – только чуть более глубокие линии от носа ко рту да немного увеличившийся размер груди и более женственные формы тела, прибавившего количество килограммов ровно настолько, чтобы стать из тоненькой девушки соблазнительной женщиной, и даже если на ягодицах появился неизбежный целлюлит, он не делал её для меня менее желанной. Теперь я был уверен, что узнал бы её даже на улице. Больше всего годы сказались на её руках, явственнее проступали венки на тыльной стороне ладоней, лёгкая патина времени на пальцах. Обручальное кольцо там, где ему положено быть… Там же, где у меня… Я помрачнел на мгновение, но быстро отринул мысли о других. К нам с ней они не имеют отношения.

Встреча одноклассников шла своим чередом: звучали тосты, лились воспоминания, смех, анекдоты из школьной жизни, рассказы о достижениях или проблемах – всё это проходило мимо меня. Мне казалось, что и мимо Тани. Но ей хватало такта не демонстрировать это окружающим так откровенно, как я, не сводивший с неё глаз. Во мне поселилось странное чувство, я долго не мог придумать ему название, потом меня осенило – снисхождение. Да-да. Я смотрел на неё и снисходительно улыбался. Потому что знал то, чего не знала она, чему, возможно, будет сопротивляться, но ей это не поможет. Из ресторана мы уйдём вместе. В мой гостиничный номер. И гори всё синим пламенем.

Официанты что-то там приносили, относили, наши с Таней тарелки стояли нетронутыми, ни она, ни я не прикоснулись к еде. Я не прикоснулся и к напиткам, Таня же периодически поддерживала звучащие тосты крошечными глотками. Меня никто не тормошил, не требовал моего внимания, не призывал произнести пару слов. Все словно бы перенеслись на сорок лет назад – всё та же картина: Таня и я, с восхищением и любовью взирающий на неё и не замечающий остальных…

Жар от моего упорного взгляда наконец-то проделал брешь в её обороне: на скулах стал разгораться румянец. Я не сразу увязал его с тем, что на столе появился завершающий чай-кофе и десерт, а значит, встреча подходила к концу и она понимала, не могла не понимать, что я не отпущу её. Я усилил бдительность, чтобы она не убежала подобно Золушке. Вот уже Сашка попрощался со всеми и, вызвав такси, отправился провожать нашу классную, собрав в охапку подаренные ей букеты. Вот потянулись на выход все прочие, мы обменивались какими-то фразами, я пожимал руки мужчинам, целовал – дамам, в чертах которых так и не разглядел прежних девочек, впрочем, я и не вглядывался… Возможно, среди них была та, с кем я потерял девственность. Настал момент, когда мы с Таней остались за столом одни… Как будто бы я снова прикрепил её кнопками, в этот раз не за бантики в косах, а за подол длинного вечернего платья из золотисто-коричневого шёлка.

— Здравствуй, Таня… – мой голос прозвучал глухо и хрипло.
— Здравствуй… Проводишь меня на вокзал? – она крутила в пальцах десертную ложечку, на меня пока так и не смотрела…
— Что?! Ты уезжаешь сегодня?! – я не хотел в это верить.
— Я уехала сорок лет назад… – она наконец подняла на меня глаза. В них была печаль и сожаление, то, что осталось от сильной боли.
Я сжал её ладонь, ближнюю к моей руке.
— Прошу тебя, поменяй билет.
— Зачем?.. – она продолжала смотреть мне прямо в глаза, пристально и вопрошающе.
Я растерялся. Что ответить? Что я безумно хочу её? Хочу попробовать секс с ней вместо десерта? Хочу связать, наконец, наши жизни? Брошу ради неё всё и всех, с кем был эти годы? Она видела смятение на моём лице, видела всю эту кучу вопросительных знаков… Усмехнулась.
— У тебя номер в гостинице?
— Да…
— Пойдём. До поезда ещё три часа… – она вытащила свою ладонь из моей, встала и направилась к выходу из зала.

Теперь кнопками словно бы прикрепили меня. Я вскочил, когда она уже почти достигла дверей.

Гостиница была недалеко. Здесь, в центре города, всё было рядом. Мы шли быстро и молча. У меня в груди и в голове творилось что-то невообразимое. Состояние эйфории и паники одновременно. От «снисхождения» не осталось и следа. Это она снизошла ко мне…

Так же молча мы поднялись в мой номер. Я не успел зажечь свет, почувствовал её руки на своей шее, она обняла меня, наклоняя моё лицо к себе. Наши губы соединились… спустя сорок лет. И были сначала такими же сухими и горячими, как в наш первый поцелуй. А потом я с той же юношеской пылкостью и жадностью исследовал её рот своим языком, до боли сжимал её губы своими, обе сразу и каждую в отдельности, я не мог остановиться, пил её словно шмель нектар, пожирал – как изголодавшийся лев свою добычу. Я не помнил, как снимал с неё платье и бельё, не помнил, как разделся сам, но мы уже лежали обнажённые в постели и продолжали целоваться с ненасытностью измученных жаждой путников. Нам обоим хотелось спуститься губами ниже, ведь оставалось ещё столько нецелованных мест! С тихим смехом мы боролись за право быть первым. Я победил, как самый сильный из нас двоих. Целовал её шею, все её ложбинки и выпуклости, в захватившей нас страсти мы не успели принять душ, но я был этому даже рад – она пахла собой, а не гостиничным гелем. Я сходил с ума от её аромата, зарывался носом в её потайную глубину и не мог надышаться, слизывал её влагу… Наши стоны, наверное, были слишком нескромными для тонких стен, но мы не думали об этом, пребывали в полном забытьи, в том мире, в который я когда-то захлопнул нам дверь, а она выбросила ключ…

Потом был душ, и пришла её очередь целовать меня там, где ей захочется. И она повторила на моём теле тот путь, что я проделал на её, своей нежностью возбудив меня снова до крайности…

Я проводил её на вокзал, забрал её сумку из камеры хранения, подождал около туалета, пока она меняла свой вечерний наряд на дорожный, и посадил в поезд…

— Знаешь, о чём я больше всего жалею? О том, что не смогла тебя простить…

Её слова звучали у меня в голове, в кармане пиджака лежал листочек с номером её телефона и адресом. В гостинице я сжёг его, всегда носил с собой зажигалку, хотя давно не курил. Пепел развеял с балкона. Мне не нужен был листок. Я уже всё запомнил…


След.глава: http://proza.ru/2021/01/03/1942