Ты есть

        Тридцать первого декабря Наде было очень грустно. Слёзы все время катились из глаз, и она почему-то постоянно думала о том, а есть ли кто-то ещё сегодня, ну вот хотя бы в их подъезде, кому также плохо, как и ей.
И никого не могла припомнить. Во всех шестнадцати квартирах царило спокойствие и умиротворение.
«Ну и слава Богу», - подумала Наденька, и слёзы снова солёными потоками потекли из глаз.
        В свои сорок пять лет Надя никогда не была замужем. Ну так получилось. Институт, кафедра, диссертация, отделение, сложные больные, дежурства...Иногда из роддома по трое суток не выходила.
Всю жизнь она жила со своей мамочкой. Папа тоже был. Но с мамой они были давно в разводе. У папы была своя семья. Два сына. Но Надя не общалась с ними. Вернее, они не общались с ней. А Надежда очень бы этого хотела.
        А в прошлом году мамочка ушла...
Утром мама сварила кофе и позвала дочку завтракать. Попили кофе, и мамы на стало. Тридцатаго декабря. Год прошёл...
        Надя включила телевизор. Показывали какой-то фильм. На экране мелькнуло лицо старушки, и по Надиному телу пробежал электрический ток. Как же это она могла забыть?
        Женщина выскочила в коридор, надела шубку, сапожки, наспех натянула вязаную шапку, выбежала на улицу и помчалась в ближайший супермаркет. В мгновение ока в Надиной корзине оказалась пачка зефира, хороший зелёный чай, печенье, натуральный йогурт, душистое мыло, пушистое полотенце и многое другое. Надя, смущаясь, обратилась к пожилой женщине, пристально рассматривающей ценник на икру:
        - Скажите, а вам было бы достаточно этого на праздник? Или хотели бы что-то ещё?
Бабушка одобрительно кивнула, оценив содержимое корзины.
        - Все хорошее ты купила. Молодец. Но ты знаешь, милая, я вот все на икру смотрю! Давно ее не ела. А пенсия-то не позволяет.
Надя тут же схватила две баночки. Одну оплатила и сунула старушке, а вторую в свою тележку. Бабулька хотела было возразить, но Нади и след простыл.
****
        Бабе Гале исполнилось восемьдесят пять лет. Все бы хорошо, но вот ногу повредила. Да так неудачно, что в больницу пришлось обратиться. Сын за границу  давно уж переехал. Все время мать к себе звал, но не хотела она.
        После больницы домой приехала. Пожила две недельки и поняла, что то, что раньше сама привыкла делать - невмоготу теперь. В магазин не сходить, мусор выбросить - и то проблема. Да что там мусор, по квартире тяжело передвигаться! Соседи очень хорошие, кто хлеба занесёт, кто молочного. Но это ж так, разово. У всех своих дел полно.
       Наденька вот - замечательная соседушка рядом. Но работает она сменно. Иногда и двое суток не бывает ее дома, если роды подряд принимает. Объявила она сыну, что сама не справляется. Он сразу к себе опять позвал, только не хотелось матери в заморскую страну. Страшно. Сын, конечно, выход нашёл, определил ее в дорогущий пансионат для стариков. Хорошо тут, кормят вкусно, комната своя, ухаживают. Но не дома. Хочется чайку с любимым зефиром попить. И оливье бы. Новый год все-таки. Как без оливье-то?

****
        Надя неслась на своей малолитражке, от плохого настроения и духу не осталось. Хорошо, что спросила у Игоря адрес.
Доехала быстро, в том направлении пробок не бывает.
Влетела в комнату. Старушка сидела в инвалидном кресле у окна!
- Баб Гал, привет! Есть у тебя тут подруги-то уже? Зови! Новый год отмечать будем.