Внук адмирала в ледовом плену Глава 2. Стойбище

  Стойбище всполошили  собаки. С грозным рычанием и лаем выскочили они  из чумов, пригревшиеся в тепле, и устремились навстречу чужих людей, появившихся  с "ночной" (западной) стороны. Вслед за собаками высунулись из теплых «гнезд»  любопытные мальчишки. Увидев много чужих, нырнули, перепуганные, обратно под нюки чумов. Настороженно вышли хозяева стойбища. К ним приближалась большая группа утомленных, с черными,  обмороженными лицами, обросшими бородой. Они были в ненецких малицах,  с котомками и винтовками за плечами.
      
Начальник экспедиции подошел к старейшине рода. Того трудно было не узнать. Держался твердо, независимо, с откинутым назад капюшоном, искусно вышитой малицы, несмотря на крепкий мороз; да и был он старше по годам всех окруживших их мужчин. Гость, в знак дружбы, протянул руку хозяину и ощутил  крепкое рукопожатие. Затем сбросил малицу и предстал во всей красе офицера российского флота. «Аркае начальник» – большой начальник – смекнул хозяин положения и пригласил Крузенштерна в чум. Павел Павлович достал  документы и, откинув нюк, вошел в теплое жилище.
      
Тем временем матросы сложили винтовки на свободные нарты, кинули сверху полупустые вещмешки, сняли, помогая друг другу, малицы и, смеясь, поставили их на снег. Промокшие и промерзшие, они стояли, как колокола, приготовленные для поднятия на православный храм. Матросов пригласили в чум. Накормили и напоили горячим чаем. 

Стойбище встретило большую группу чужих людей с опаской, но приветливо, как вообще в тундре встречают любого гостя, какой бы национальности он ни был. Его в первую очередь кормят, поят крепким чаем, предлагают отдохнуть с дороги. Здесь не принято расспрашивать гостя, кто он такой,  куда держит путь, зачем приехал. Захочет – сам расскажет, когда сочтет нужным. А нет – никто не полюбопытствует, это считается бестактным и неприличным. – «Ты сперва, однако, кушай, немного спи, вечером разговор говорить будем».
      
Гость подал хозяину пергамент, на котором красивым каллиграфическим почерком было написано: «Мичману Павлу Павловичу Крузенштерну присваивается звание лейтенанта флота Его Императорского Величества Александра II». Этот документ, по существу, являлся удостоверением личности.  Не знавший русской письменности,  Сейч с уважением и трепетом осторожно взял документ, полюбовался двуглавым орлом, прошелся  взглядом по строкам, пощелкал по нему пальцем, восхитился прочностью «бумаги», поцокал языком и передал своей жене, та поспешно спрятала в сундучок, где хранились деньги и прочие ценные вещи всего рода Сэротэтто. Там и хранился паспорт-диплом П.П. Крузенштерна более 130 лет, пока не попал музей Ямальского района.
       Беседа протекала неторопливо и спокойно. Хозяин беспрестанно подливал гостю крепкий до черноты чай и внимательно слушал, время от времени поднимал взгляд на жену. Она сидела в противоположной стороне чума и, в двух словах, переводила длинную тираду гостя. В юности жила в прислугах у обдорского священника, была крещеной, наречена именем Агафья, понимала русскую речь.
      
Павел Павлович кратко рассказал историю своей экспедиции. Планировал пройти от Печёры до Енисея. Но во льдах Карского моря потерял свой корабль. Сейчас ему надо доставить экипаж в Обдорск. Сейч  долго молчал, думал – Саво (хорошо), – наконец, молвил. – Будем каслать с острова. – И только тут Крузенштерн понял, что он с командой вышел не на материк, а лишь на остров.  После обильного чаепития он вышел и по приборам определил место нахождения. Сверил с картой – да, они на острове Литке.    
  – Сколько верст до материка? – спросил он,  Сейча. –  Вон, смотри, берег видно. Лед окрепнет, каслать будем. – Им предстояло перейти пролив Мутный.
      
Из верхушек всех чумов стойбища поднимался легкий дымок. Воздух наполнялся ароматом вареного мяса. Гостеприимные хозяева кормили голодных матросов.  После сытного обеда капитан собрал свою команду и объяснил обстановку: – Как только окрепнет лед в проливе, ненцы разберут чумы и перекочуют на материк вместе со стадом оленей. Мы вслед за нартами пойдем пешком. Переход не длинный – берег видно. А сейчас всем отдыхать!
      
«Окончив обед, мы легли спать в теплом чуме на хороших оленьих шкурах, и вся усталость, и горе были забыты. Нам казалась, что мы в раю».  Капитан несчастной шхуны спал сном праведника. Доверившиеся ему люди – в безопасности. Несмотря на все трудности и лишения, он не потерял ни одного человека.
      
 Глубокой ночью ненцы подняли матросов, разобрали и сложили на нарты чумы и вслед за стадом двинулись в путь. Каслание было не долгим и не утомительным, в сравнении с переходом через гряды торосов.
      
 Утром 18 сентября чумы установили на стойбище брата Сейча – Сэйрё. Сейч послал гонца к соседям – Худи с просьбой о помощи в отправке моряков в Обдорск.   Много чаю выпили старики при встрече. Сидели, думали, качали головой, считали, опять пили чай, еще думали.
        – Три аргиша надо, однако. Три чума, двенадцать легковых нарт – по два человека, еще четыре пастуха, грузовые нарты… Больше трех десятков нарт надо, трудно будет собрать – засомневался Худи...
       – Надо! – сказал Сейч твердо. – Капитан уедет в Обдорск завтра. Ему предстоит позаботиться о размещении своих людей и договориться с местными старшинами о дальнейшем пути в большой город. Проводником ему будет Сэйрё. Я соберу два аргиша и дам в дорогу стадо быков для смены упряжек и питания. Ты соберешь еще один аргиш и проводником всех  отправишь своего человека. – На этом решении была поставлена точка.
      
Сэротэтто и Худи имели свой интерес. Они знали: их услуги будут оплачены твердым рублем. Попутно отправят купцам свой товар: пушнину, рыбу и прочие дары тундры. У купцов выменяют и прикупят всё необходимое в кочевой жизни.


Полный рассказ можно прочитать тут:   http://proza.ru/2014/04/28/1534