15 Женитьба. Ничего не говори

15 Женитьба
Будучи в крайней бедности я не мог купить контрацептивы, мы с Анкой не предохранялись. Не думаю, чтобы она знала какие-то бабьи хитрости, но вот уже пару лет жили мы в открытую, и она не беременела. Я все-таки опасался залёта поначалу, потом привык и вдруг задумался, что бы это значило. Мама пожала плечами, припечатала диагнозом.
- А что ты хочешь от недоразвитого ребенка? Это распространяется на весь организм. Поэтому настоятельно прошу, прекрати эти отношения. Это не жена, не мать, а просто больной человек… на всю голову. Зачем тебе это взваливать на себя? У нее есть родители, они умеют с нею нянчиться. Честно, мне жаль ее… Но семья без детей не имеет смысла. Вот где откопал такое чудище?
- В интернете, мама, в интернете. Но что я скажу, уже семь лет вместе, неприлично долго…
- А ей сколько лет?
- Ну, если мне двадцать восемь, так ей двадцать четыре скоро. Кстати, мне пора бы и военник получить, призыв-то до двадцати семи. На работе нужно сделать отметку о воинском учете.
- Я с тобой схожу.
Мама разволновалась, так она боялась военкомата.
А я все думал, чем меня держит Анка? Длинный острый носик, торчащий, как клитор. Заводилась он вполоборота, редкий случай, если мы чай выходили пить на кухню. Только трах и ни слова о драконах. Наверно поэтому и Джин оценил клюв актрисы, есть за что зацепиться при всех ее недостатках. Ну, актриса и шалава, любят не за это. Или мама права, что девки берут парней за хвост, и хрен ведет - хрен знает куда, что мы не мозгами думаем сначала…
Мама недовольно отвернулась, классический профиль, правильные пропорции, ни морщиночки у глаз. Даже у Анки наметились морщинки, кожа блеклая, сразу воспаляется от щетины, хоть бороду отпускай. И рост чуть выше меня, только вся узкая, что лицо, что бедра, костлявый, так и неоперившийся лобок да два соска.
Нет уж, жениться по доброй воле я не собирался, как и все наши ребята, высокие, стройные, думающие. А девки, что ж, такие вот «красавицы» навязались. Другой барышни-Солнышки не бывает. Это юность может быть затяжной, как в нашей стае, один Козлик слишком серьезный из нас, и жена ему не помеха, пока детей нет. Нет, мы не готовы быть папками, вовсе не готовы. Папки стареют быстро, а мамки все еще цветут, как моя в четвертом браке.
Военный билет обошелся в пятьсот рублей штрафа через сберкассу, о чем я не преминул сообщить в интернете, что не стоит за него платить бешенные бабки, да еще на взятке можно загреметь в армию.
На ретро выставке Ростик не поверил, что я сделал-таки свою ласточку, даже за руль попросился. Я раздавал визитки желающим пообщаться на тему реставрации, сиял от мужского счастья. Отчим хмыкнул, ему очень хотелось спросить, во сколько все это обошлось, но я и сам не мог вспомнить. Странная привычка у старшего поколения, никогда ничего не скажут по существу. Сколько-сколько?! Прорва ненасытная! Но красавица того стоила!
Я чуть с ума не сошел, когда утром вместо тачки нашел только люк от крыши, побежал в полицию вместо работы. Мне сразу сказали, что на такой приметной машине мимо поста ГАИ угонщики бы не проехали, скорее всего, подростки покатались, не выезжая из района, надо искать. Я запрыгнул в жигуль, прочесывал проулки, после работы к поискам подключилась наша стая. Мы обшаривали дворы, а моя красавица стояла без колес у безлюдного канала перед выездом на МКАД. Я, честно, рыдал в ожидании эвакуатора, словно на похоронах. Во мне все оборвалось. Засранцев так и не нашли, да и какой толк от них… Я продал ее такому же чокнутому фанату, как я сам.
 Но страсть есть страсть, я по совету Ростика взял модель не из глубокой древности, менее затратную, но из той же серии, на которую запчасти не столь дороги, без долгих поисков. Но я не начинал, просто снял гараж и приходил на нее посмотреть. Она мне нравилась, но надо влюбиться до одури, чтобы вновь заняться реставрацией, вкладывая душу. Но там было опустошение, я просто ждал… Ждал я чуда или вдохновения, катался раз в полгода в Германию по делам, подбирая запчасти. Года через три я почти сделал ее и продал, пока на ходу. Дизайном и салоном заниматься не стал.
От поисков моей бедолаги оставался еще хвостик отпуска, через Симу, обслуживающую папку Ильи, я легко взял билеты, решил посмотреть Испанию, искупаться. Анка навязалась со мной, предки даже стоимость билета мне вернули, надеясь, что я хочу сделать предложение. Искупались, прокатились по горным дорогам на арендованной машине, вернулись. Никакого восторга, даже скучновато на хваленых берегах. Я сделал вывод, Анке совсем нельзя пить. От бокала легкого вина она впала в агрессию, слов разобрать было нельзя, а на утро ей не было ни стыдно, ни плохо. Она не помнила себя.
Родной брат мамы забрал ее с дачи в родной дом. Отчим зафестивалил. Дело в том, что избушку в деревне перестраивали, но на церковный праздник местные не работали, блюли церковные традиции. Приятели рыбаки привезли карасей размером ровно на решетку мангала, затеяли шашлыки, праздник удался, но остановиться кореш уже не мог, веселил народ романсами неделю.
На юбилей собирались все друзья детства и родственники. Маме полтинник, значит, мне весной будет тридцатник. Я ночевал в доме троюродного брата, он недавно женился, видел мою красавицу, сочувствовал горю. Что тут вспоминать?! Анка навязалась со мной. В воскресенье старшие уехали на кладбище к родителям, а мы проспали, конечно. Днем надо было уезжать, чтобы не попасть в пробки вечером. Но мы закувыркались, я решил ехать вечером, в ночь не застрянем на въезде в Москву. Мама психанула и уехала автобусом, хотя я приезжал за ней…
Мне пришлось вывозить из деревни отчима, мама домой его не пустила, а младший брат отправил в психушку, чтобы вывести из запоя. Анка оказалась в залёте, но мне было не до этого, правда или нет, мама попала в больницу с приступом. Там не оказалось ни простыней, ни подушек. Я после работы мотался между двумя болящими, маме вырезали желчный пузырь и выписали раньше, чем отчима.
После визита к гинекологу, подтвердившему беременность, пришлось сказать маме.
- Что ж, против ребенка не попрешь… Как женишься, так и разведешься. Распишитесь по-тихому, да и дело с концом.
Но Анкины предки затеяли свадьбу, а я только что проплатил пятый курс, добить курсовую и диплом. На мою свадьбу пришли только Элвис, Кабанчик, Илья. Отчим с мамой ничего не ели и не пили, диета, да и тяжело приходить в себя после больничек, не до гульбы. У меня началась личная семейная жизнь с бочки дегтя и ни капли мёда…
Оккупанты перевернули весь мой дом, даже кухню и плиту поменяли. Бабушка промолчала, ушла к себе. Я десять лет не мог закончить ремонт в папиной комнате, шлифовал стены до мраморной глади, но мелкие трещины все равно появлялись, испортив дизайн. Они залепили обоями, утроили там спальню. Только рабочий стол я не позволил трогать. Но все равно бумажки с заметками пропали, пыль была вытерта, книжки-диски сложены, что фиг найдешь.
Я перестал питаться дома, обедал на работе или вечером у мамы. Теща вечно торчала на кухне, но есть курицу, запеченную в апельсинах по рецепту из интернета, может только свинья. Бабушка по утрам побиралась на рынке, добродушные тетки давали ей подветренные нарезки колбасы, сыра, подпорченные помидоры, огурцы, фрукты. Это вычислила мама, навещая ее. Анка гоняла бабушку и кота, выступала, что это ее кухня, дом ее мужа и будущего ребенка. Чтобы ей не мешали разобраться в кастрюлях и баночках от тещи, она делала жест рукой, словно муху отгоняла: «Кыш-кыш!»
Мама сказала мне об этом, но хорошо, что я сам не видел и не слышал. Мне же на полночи доставались истерики, упреки и ноль секса. Но я волновался за ребенка больше, чем будущая мамочка, обнимал, приговаривая «красавица». Разок она укусила меня, когда я обтирал ей лицо от слез…
- Что это мам?
- Психика не справляется с нагрузкой, что ты хочешь от недоразвитого ребенка? Она меня с бабулей поучает тоном первоклассницы, играющей в учительницу. В куклы играет. Если у нее башню снесет, то и не разведешься с инвалидом. Теща увиливает, ничего не вытащишь о ее детских болезнях. Ждем-с. Семейная жизнь всегда заботы, недаром мужики пропадают в гаражах, дабы сократить негатив.
Нерадостные открытия и познания. Я пропадал на работе, гаражах, учебе, занялся «консервной банкой». 31 декабря днем умерла бабушка, ей было восемьдесят три. Беседу с похоронным агентом перебила Анка, требуя нарядить ёлку. Я вызвал тещу, утихомирить дочку. Они приехали, забрали ее на дачу, чтобы встречать новый год. На поминках они сидели тихо, оценивая корешей покойного папки, моих друзей, родственников – всех тех, кого следовало отвадить из моего дома.


Рецензии