Кольцо в законе Глава 5

       Как ни старался избежать конфликта с чеченцем Хасаном Николай Игнатьевич, и все же столкнулся. Он услышал скандал в конце барака, там началась потасовка.
- Вы здесь все неверные,- кричал Хасан,- мой брат, таких как вы, резал, как баранов и кишки развешивал на заборах, а женщин и детей отдавал своим горцам на утеху.
- Странно, как же ты, попал в органы милиции, с такой-то биографией,- спросил у него подошедший Николай Игнатьевич.

- Ни твое дело неверный!
- А что в твоем понятии неверный?- спросил он у него,- у тебя, что течет кровь другого цвета, или ты живешь не на одной земле со мной?
Ты, и все вы не исповедуете ислам.
- Но, а ты не исповедуешь христианство, но от этого же, еще ни кто не умер. Если ты внимательно изучал религию, то должен знать - Бог один, только у каждой национальности называют его по -  своему, но везде сказано,- Не убей! Ни укради…!

 За свою долгую жизнь я встречал исповедующих ислам и тех, кто убивал и, тех, кто воровал, так как же быть с этим? Но чем ты лучше всех остальных?! Я думаю, если у тебя нет Бога, Души и Совести, ты не можешь принадлежать ни к какой вере, и то, что ты здесь устроил, это  называется беспредел, ты слабый человек, ты можешь обидеть каждого, а вот показать себя с лучшей стороны, как истинного чеченца, нет. Многих знаю уважаемых чеченцев с давних пор, это настоящие мусульмане, они уважают не только свой народ, но и тех, кто живет рядом с ними. Жаль, что ты о них не слышал. Скандал утих, все разошлись по своим местам.

Николая Игнатьевича заинтересовали слова Хасана, сказанные им о брате, как же он прошел аттестацию, и получается его брат – убийца остался безнаказанным?! Ему говорили, что после того, как был взят Грозный, нашли много кассет с казнью русских солдат. В присутствии целой толпы горцев насилованы были дети и женщины, отрезаны головы и органы, кровь лилась рекой. И вот теперь он услышал подтверждение из уст уголовника. Он попросил встречу с начальником колонии.

Карпов вызвал его к себе,- что вы хотели мне сообщить?- спросил он.
- Прошу вас гражданин начальник, уберите от нас чеченца, я не могу гарантировать его безопасность, думаю, не сегодня-завтра, его убьют.
- Почему вы так решили?
- Он в присутствии всех сказал, что его брат убивал русских в Чечне, а кишки наматывал на заборе, отдавал женщин и девочек на утеху своим горцам.  Как он мог попасть к нам в органы внутренних дел?

- Думаю, пришел он на работу в середине девяностых, до того, как начался там беспредел. Хорошо, я подумаю, куда его перевести.
Ночью, свершился самосуд над Хасаном, ни кто не видел и ни слышал, а если и был свидетель, то молчал.

- Этого нельзя было делать,- сказал Николай Игнатьевич в бараке,- если он виновен, разобралось бы следствие, а самосуд устраивать было не к чему. Не надо из людей превращаться в зверей.

- А как они с нашими русскими женщинами и детьми поступали – это не самосуд,- закричал один из осужденных,- пусть знают, что им просто так это с рук не сойдет, если нас не может защитить государство, мы сами будем защищаться.
- Но ты уже сам себя защитил на пять лет тюрьмы,- засмеявшись, сказал дневальный.
- Но это мы еще посмотрим, я послал на пересмотр дела, жду ответ.

 Двое из тех, кто сидел по второму сроку после гибели сокамерника притихли, все выполняли без оговорок и угроз. Но, надеяться на то, что они не подготовят какую ни – будь, подлость, было бы ошибкой, все время надо было быть на стороже. «Через них могут и передать заказ на мое устранение»,- думал Николай Игнатьевич, глядя на них.

Заказ не заставил себя долго ждать. Ночью, когда в бараке  все спали, с кроватей в правом ряду встали двое рецидивистов и направились в сторону Николая Игнатьевича, им осталось сделать шаг-другой и они у цели. Наперерез, им встал заключенный, спрыгнувший с верхней полки, он ударил одного из заключенных, тот отлетел в сторону, второго сбил ногой, ударив его в пах.

 Все в бараке проснулись, но ни кто не стал вмешиваться. Драка закончилась быстро, одного заключенный ударил заточкой в бок, другого в грудь. Затем вложил в руки им заточки, залез на свою лежанку и отвернулся к стенке.

Николай Игнатьевич встал и пошел звать охрану, объяснил, что эти двое задрались между собой, за что он не знает, ударили друг друга заточками, получилось два трупа. Все в бараке подтвердили слова старшего дневального. Уж очень они достали всех своими злыми взглядами.

Когда все стихло, дня через два Николай Игнатьевич подошел к заключенному и стал его благодарить.
- Не стоит,- сказал он ему,- меня к вам прислал ваш Прокурор города, это все, чем он смог вам помочь. Я еще буду около вас с полгода, а затем, выйду на волю, думаю, за это время новый начальник РОВД и  Прокурор смогут вам помочь реабилитироваться. Меня зовут Игорь, я старший опер уполномоченный из Тюмени, у меня здесь в колонии свои дела, а заодно, и вам помогу. Но об этом ни кто не должен знать.

- Хорошо,- сказал Николай Игнатьевич.
Он, не ожидал такой помощи от Прокурора города, вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь, они не были друзьями, виделись только в процессе работы, каждый работал сам по себе, а вот случилась с ним беда, и он, пришел к нему на помощь.

Зорин Георгий Иванович работал Прокурором города уже пятнадцать лет, перевели его из города на Волге, сказали, чтобы не засиживался на одном месте и не обрастал «своими» людьми. Ему в принципе было без разницы, где работать, в большом или маленьком городе, везде на его век работы хватит. Жену с дочуркой было жаль, жена молодая, красавица, малышка подрастала, надо было думать о ее будущем, отдать в музыкальную школу, желательно, престижную, но так уж получилось, ни театра тебе, не престижной музыкальной школы.

 Девчонки его пользовались тем, что было. Жена Таня, водила дочь во Дворец культуры на спектакли, когда приезжали артисты кукольного театра из области, водила ее в музыкальную школу по классу фортепиано. Так и шла их размеренная жизнь, пока не начались убийства, из-за дележа старых шахт, где когда-то, еще до революции добывали крестьяне золото для богатых купцов. Затем уже в тридцатом году снова вспомнили о золоте и занимались его добычей старатели. Во время войны все прекратилось.

И вот спустя много десятилетий, на шахтах снова появились люди, это были рабы со всей страны. Их обманным путем завлекали большими заработками, на стройки, которые не существовали, вместо строек они попадали в рабство, где их держали за колючей проволокой, в грязных бараках оставшихся еще от старателей.

Прокурор Зорин узнал об этом от начальника РОВД, полковника Семенченко.
- Что будем делать?- спросил начальник РОВД.
- А что вы предлагаете? – поехать и их всех арестовать, думаю, раз они так смело развернулись, даже туда завезли технику, за этим кто-то стоит….

- Ни знаю, как вы, а я предприму меры, сегодня же туда вызову спецподразделения из области и подключу весь свой состав,- сказал Семенченко.
- Я бы на вашем месте не торопился поперед батька в пекло. Сегодня я пойду к Первому секретарю райкома Камышину, поговорю с ним, что он знает об этом деле.
- Хорошо, тогда меня оповестите,- сказал Семенченко.

Прокурор Зорин после заседания райкома подошел к Первому секретарю. Отвел его в сторонку и сказал о цели своего прихода к нему.
- Мне сейчас некогда,- сказал он,- с вами на эту тему беседовать, поговорим завтра, сегодня у меня гости из области.
По выражению его лица, Зорин догадался, Первый секретарь в курсе, о незаконной разработке заброшенных шахт у реки Долгоньки.

На следующий день он снова пришел к Первому секретарю, он его долго держал в приемной, затем пригласил в кабинет, извинившись, что у него не отложные дела.
- Но и я не прохлаждаться вышел,- сказал жестко Георгий Иванович.

- Я вижу, ты решил полезть в пузырь, смотри, как бы в нем не задохнуться,- сказал ему Первый секретарь.- Что там делается на реке, не нашего с тобой ума дело, там занимаются этим вопросом люди, покруче нас с тобой, мне приказано им помогать, я тебе приказываю мне не мешать! Ты же хочешь доработать спокойно до пенсии, вот и работай, не суй свой нос, куда не надо.

- А как же РОВД, Семенченко не даст вам спуску, он после нашего с ним разговора вызовет из области спецподразделение.
- Хорошо, что предупредил меня,- сказал Первый секретарь райкома - Камышин.
 
На следующий день, Семенченко был арестован за получение взятки, на рабочем месте.  А Кольцо в Законе продолжало существовать, в него входило ряд высокопоставленных лиц, начиная с золотоглавой, области и города, все переплелись, как змеи в одно кольцо, которое охранял закон!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ