дед мороз

Клавдия готовилась  встречать Новый Год. Главный праздник  года и любимый праздник
всех землян. Уже  много лет Клава встречает Новый Год одна, но каждый год, старается не нарушать традиции  этого дома , своей семьи, несмотря на то, что в этом доме от всей, когда- то весёлой и дружной семьи, осталась она одна.
Клавдия проверила электро- гирлянду под козырьком крыльца, Все лампы находились в рабочем состоянии. Настроение улучшилось – праздник в её доме будет! Плюшек она напекла заранее, принесённые с мороза они будут, словно  только что из печки. Лапочки хвои в большой вазе источали терпкий и острый аромат леса. В этот дом никогда, за всю его долгую, достойную жизнь, ни разу не вносилась срубленная в лесу ёлка
Этот дом поднимал и строил новый лесник с юной женой Клавдией. Землю выделил поссовет молодому специалисту на краю деревни, почти в лесу, как и положено по статусу. Дом, с помощью поселян, подняли за одно лето, благо стройматериалов – вдоволь.
Маленькая ёлочка оказалась на территории будущего двора, и строители изворчались: мешает, убрать, спилить, но молодой хозяин грудью встал на её защиту и даже огородил заборчиком.
         -Пусть растёт с нашими детьми.
- Вы их сперва родите!
- За этим дело не встанет- муж с ласковой улыбкой поглядел на зарумянившуюся Клавдию,
А она уже знала, что первенец должен появиться к Новому Году.
        Ах! Какая же была чудесная пора! Пора взаимной яркой любви, пора нежной заботы и взаимопонимания без слов, радости от мимолётных прикосновений днём и горячих объятий короткими летними ночами.
          Сын родился 30 декабря. Акушерку пригласили заранее. Везти роженицу в трескучий мороз за сотню километров не решились – вдруг застрянет машина, а трактор – растрясёт,
Пришлось Клавдии рожать в новом доме. Тогда –то,  впервые муж нарядил ёлочку, растущую  во дворе, как сумел так и нарядил, всем тем, что нашлось.
Через два года родилась дочка, которая досталась Клавдии тяжело, роды были стремительные, но с Божьей и людской помощью всё обошлось.
          Время шло, росли дети, росла ель во дворе. Ежегодно под Новый год наряжали и украшали всей семьёй, её ветви подмигивали разноцветными огоньками до середины января.
Дети выросли и разлетелись. Выросла Ель, гордая своей статью и красой, только нижние ветви поседели. Теперь её не украсишь, не нарядишь – подъёмник для этого понадобится.
Дочь улетела вовсе далеко, аж за границу замуж вышла. Два года наезжал  в Россию, в город, где тогда работала Светланка,  поставщик итальянской обуви, шустрый, говорливый, гибкий, ясноглазый- всё договоры заключал, вот и уговорил, убаил Клавдиину красавицу,  да и увёз в свою Италию, теперь растет там внучок Клавин, только русские слова с итальянскими путает.
         Ладно, сын наладил Клаве ноутбук и теперь, если связь есть, можно посмотреть на дочь.
Сын давно женился, ещё студентом, семья получилась ладная, дружная, только приезжают редко – работа, дети, а у них их двое . Клава, конечно, тоскует, зато летней порой на ягоды, да на грибы приезжают всей семьёй и даже с друзьями. Вот тогда оживает и дом, и двор, и лес.
           Думая длинные, бесконечные думы о детях, внуках Клавдия налаживает праздничный стол в большой комнате. Галландку она протопила ещё днём, в доме тепло, тихо.
Сколько лет Клава встречает Новый Год одна, лучше об этом и не думать. Первые годы было очень тяжело. Бывало, повернётся  что-то сказать – глядь, а говорить то некому. Нету его. Ушёл. Справил дом, двор по-  хозяйски наладил, забор, как крепость, даже огород частым горбылём оградил, а ну как волчара перемахнёт, да на дворе похозяйничает. Вон, как-то горе-охотники по весне медведицу завалили, а медвежата, трое, к людям и вышли, да по улицам шастали, пока их не изловили, да в зверинец не отправили.
          Клавдия расстелила на столе праздничную скатерть, с любовью расшитую ещё по молодости. В центре ваза с хвойными ветками, подсвечники с витыми свечами, два прибора – для себя и для мужа. Пускай, хоть в мечтах, вымышлено, незримо присутствует  рядом в Новогоднюю ночь.
Кувшинчик рубинового морса из клюквы, для которого высокие хрустальные фужеры. Клава вынула их из серванта и бережно, как котят погладила, водрузив на стол. Это подарок им с мужем на стеклянную свадьбу и к ним хрустальные, пузатенькие стопки-неваляшки для коньяка. Коньяк вполне заменит фирменный напиток кедровит - настойка на кедровых орешках.
          Клава оглядела стол. Ещё нужен высокий стакан с праздничными салфетками- поставила и его к центру стола. Закуски приготовлены и ожидают своей очереди на кухонном столе.
Включила телевизор, потревожив тишину. Рассеянно, мимоходом,  глянула туда. Какой-то концерт или очередное, надоевшее шоу.  Ничего нового, или  хоть чуть-чуть, интересного,  зато на центральном   любимая  «Ирония судьбы». Вот  этот фильм можно и смотреть и просто слушать, зная каждый кадр, с большим удовольствием.
          Настенные часы пробили одиннадцать раз. Эти часы являлись приданным и гордостью Клавдии. Она очень любила их, словно живое существо. Очень солидные, массивные в деревянном футляре, инкрустированном латунными знаками зодиака. За круглым стеклом циферблат с витиеватыми римскими цифрами, ажурными стрелками. Длинный  тяжёлый маятник  улыбался солнечной гравировкой. Эти часы долго жили в доме у бабушки и, если та разрешала, маленькая Клава, забираясь с ногами на стул, отпирала замочком дверцу и, открывая её, с замиранием сердца, заводила волшебным ключиком механизм часов. Бабушка, ещё при своей жизни, подарила эти часы Клавдии на свадьбу, и, только однажды их пришлось чинить, а скорее всего, просто чистить. Как же Клава страдала и боялась, что часы откажутся ей служить, но всё обошлось - служат и по сию пору очень исправно.
          Из кухни по комнатам распространялся дразнящий аромат. Клавдия принюхалась и пошла  проверить электро-духовку. Её дети привезли, чтобы матери не топить русскую печь, хлопотно с ней и трудоёмко, а одной - разве много нужно? Клава  сперва отнеслась скептически к новому техническому изобретению, но скоро его оценила. Хлеб получался восхитительный, а сегодня в духовочке  томиться жаркое зайчатины с тыквой в сметане, Чем не праздничный ужин!? Всё у Клавдии есть, только семьи нет. Одна.
          Стрелка часов принялась отсчитывать последний час уходящего года. Во дворе гулко забухал Волк, старый пёс, ровесник  Клавдииного одиночества. Кого несёт на ночь?- Подумала Клава  и услыхала,  сквозь собачий лай,   методичные удары по воротам. Ворота добротные, запор тяжёлый, прочный, сломать вряд ли получится.
           Клавдия накинула на голову шаль, а на плечи старенькую дублёнку и вышла на высокое крыльцо, над которым подмигивала гирлянда. Пёс, натянув цепь от будки, рвался к воротам.
- Уймись.- Приказала собаке и крикнула в сторону ворот, – эй! Кто там? Чего надо!
- Помогите пожалуйста.- Голос, пытавшийся перекричать собачий лай, явно молодой.
- Чего надо-то?
- Огромная просьба! Я очень замёрз.- Тон вежливый, но какой-то обречённый
Клавдия,  вернувшись в дом, обула валенки, плотнее запахнула дублёнку, прихватила дробовик, прислоненный к стене, у входной двери и вышла во двор. Ночь стояла ясная, морозная, воздух словно искрился ледяной пылью. «Поди, за тридцать мороз-то жмёт,» подумала Клава.
- Ты ещё здесь?
- Да, да! Прошу помощи! – Совсем убитый голос, без надежды.
Клава, отодвинув засов, распахнула калитку и обомлела. За открывшейся дверью стоял Дед Мороз! Прямо, как  настоящий, правда без посоха и традиционного мешка подарков, живой и явно очень замёрзший.
  -Господи!!! Откуда же ты свалился!?- Посторонилась, пропуская его во двор, сама же выглянула за калитку, Старая, заброшенная дорога была пуста – ни саней, ни машины- Пусто.
- Где же твой мешок с подарками? – Насмешливо  спросила. - Ну заходи, гость дорогой!
- Всё в машине….  А машина в кювете. Тут. Не далеко. Вот я и вернулся, а Ваш участок крайний. Дальше просто не дойду.
Пока Клавдия запирала ворота. Дед Мороз, или кто там под бутафорским  нарядом, переминался рядом с ноги на ногу и трясся в ознобе.
- Ну, пойдём в дом. - Клавдия уже поняла, что это никакой не Дед Мороз, а просто замёрший, ряженый  мальчишка и подталкивая, завела его в сени. Сама же спустила собаку с цепи,- мало ли кого ещё принесёт в эту волшебную ночь, заперла входную дверь, рядом прислонила дробовик. Подталкивая парня в спину, ввела его в кухню и при свете увидела заиндевевшие  пушистые ресницы и длинный нос с белым кончиком над искусственной белой бородой. Вздохнула.
- Раздевайся. Чего встал?- Клавдия налила большую кружку крепкого чая, добавила клюквы с мёдом и поставила на кухонный стол.
- Скидовай свой наряд.
 Разоблачившийся Дед Мороз превратился в дрожащего очень растерянного молодого человека.
- На, надень эту фуфайку, и пей – Клава сунула ему  кружку с чаем. Из холодильника достала коробочку. Открыла. – Как руки? Нос - то чуток подморозил. Мажь лицо и руки.
Парень заглянул в коробочку, в ней была жирная серая субстанция. Вид, да и запах, по меньшей мере, не приятный. С сомнением покрутил носом.
- Не морщись, мажь давай. Это гусиный жир, первая помощь при обморожении. – Клава сняла с печи пимы и поставила перед парнем, – переобуйся. Ноги-то не прихватило?
- Не-е  з-знаю…- Упарня стучали зубы, но он старался сдерживаться.– Большое спасибо.
- Большое пожалуйста. – Усмехнулась Клава.– Как звать-то тебя, Дед Мороз?
- Кирилл. А как мне к Вам обращаться?
- Зови бабой Клавой.
 - Какая же Вы… баба?! Клавдия…?
 - По отцу Петровна. Стало быть, Клавдия Петровна. Вот и познакомились. Как ты? Чайком маленько отогрелся?
 В тепле у Кирилла мучительно заболели пальцы, они покраснели и начали опухать. Всё тело согреваясь ломило невыносимо, но он старался скрывать свою беспомощность и стыдно было до слёз.
- Да, да! Спасибо. - И,  в растерянности, – что же мне теперь делать?
- Теперь, Дед Мороз, будем встречать Новый Год, а там, если связь будет, будем решать. Проходи сюда, в эту комнату, к столу.
- Вы ожидаете гостя?- Кирилл посмотрел на стол,  сервированный на двоих.
Клавдия поставила на стол третью тарелку, стопочку для крепкого и фужер.
- Не тушуйся, парень, этот гость к моему столу уже не придёт никогда. – Протяжно вздохнула.-Куда  ушёл оттуда нет возврата. Садись, давай. Вдвоём с тобой встретим  Новый Год, но сперва проводим уходящий. Она быстро расставила приготовленные закуски и налила в стопочки по чуть-чуть из красивого кувшинчика.
- Пусть все неприятности, огорчения, боли и страдания, как у тебя, так и у меня останутся в этом, заканчивающемся году.  Кирилл выпил содержимое стопочки и вытаращил глаза.
- Это не коньяк!?
- Нет. Это настойка. Кстати, очень лечебная. С твоим переохлаждением  только на пользу. Закуси. Вот бери рыжики солёные. Вкуснятина!  Капустка с клюквой. Сейчас горяченького принесу.   Клава направилась в кухню и внесла блюдо с зайчатиной. Ешь плотненько, а после всё расскажешь, как  ты всё же оказался на заброшенной дороге.
- По глупости и несдержанности. Потерял контроль, что мне не свойственно.
Клавдия внимательно поглядела на своего неожиданного гостя, замечая его аккуратные, сдержанные манеры,  естественные, привычные. Это не было работой на  зрителя, даже если зритель в единственном  лице. И в этой крахмальной воспитанности Клава углядела его незащищённость перед жизненными хитросплетениями.
           Не громкий звук телевизора привлёк их внимание поздравительной речью президента. Время приближалось  к полуночи. Клавдия наполнила фужеры рубиновой наливкой. Настенные часы принялись отсчитывать удары последних минут старого, уходящего года. Двенадцатый удар возвестил наступление Нового. Сидящие за столом,  сблизили фужеры и лёгкий звон подтвердил это мгновение
         - С Новым Годом, Дед Мороз, мой новогодний подарок!
- С Новым Годом моя спасительница!
         - Давай ешь.- Клавдия наложила в тарелку Кириллу горячее и они дружненько заработали
вилками. Некоторое время слышался только приглушённый звук телевизора.
Запиликал сотовый телефон, лежащий рядом с ноутбуком  в стороне, на тумбочке
         - О! Связь проклюнулась! – Весело откликнулась Клава. – Будет тебе помощь! Вытянем твою увязшую лошадку, но ехать придётся в обход.
         - Не теперь.
         - Да, уж…знамо, не сейчас. Ешь плотненько и отдохнуть придётся часа два-три. Да смотри не захварай, с переохлаждения-то. Ещё рюмочку кедровита пропусти. Ничего, ничего…это лекарство. Клава набрала номер местного участкового.
         - Петрович? С Новым Годом тебя! Ты где?
         - И тебя, Петровна, с праздником! Что-то случилось?
         - Бог миловал!  Только ко мне на огонёк  Деда Мороза занесло. Больно замёрз, Дед-то.
Вот отогреваю.
         - Шутишь?!
         - Да какие уж тут шутки! Ты пока гуляй, празднуй, а опосля,  поутру  подъезжай. У Деда-то этого, видишь- ли машина в кювете, на летней дороге. Думаю трактор нужен.
         - Клав? А Дед-то, как тебе? Ничего? Давненько ведь вдовствуешь.
         - Прям не знаю что и сказать. Усы то  вроде пробились уже, а вот борода из ваты.
         - Тьфу, тебе! Всё шуткуешь!
         - Гуляй, гуляй, да не забудь…
         - Отзвонюсь. Ждите. Приеду.
Клавдия отложила телефон и посмотрела на своего неожиданного гостя
          -Ну, что, поговорим? Слушаю тебя.
Кирилл подобрался, аккуратно пристроил вилку на тарелку и чуть отодвинул.
          - У моей девушки, Оли, родственники в вашей деревне. Её пригласили для проведения новогоднего праздника в клубе. Она Снегурочка, а мне была отведена роль Деда Мороза.
          -Кто из местных?
          -Насколько я знаю директор школы.
          -Виктор Семёныч, что ли? Его жена ещё физику преподаёт, да? Так это родня твоей подружки? Да-а! Мир тесен.
          -Мы с Ольгой как-то летом приезжали в вашу деревню. Очень красивые и богатые леса.  А ехали мы как раз этой дорогой, на которой я сегодня застрял.
          -Ну, дорогой мой! Эта дорога так и называется – летняя. Зимой там только незнайки да недотёпы ездят, вроде тебя и то до первого перемёта.- Клава покачала головой. Ей было очень жаль парнишку. – Ну хорошо. Ты поехал, а Снегурочку где потерял?
          - Она осталась в компании. Там неожиданно образовался друг детства.
          - Так. Понятно. Уехал не прощаясь? Приревновал?.
          - Не хотел мешать общению.- С достоинством, суховато произнес Кирилл.
 

                –А что ж у неё не спросил? Впрямую? – Клава внимательно, строго смотрела на Кирилла. Тот опустил глаза. Зачем – то снова взял вилку, поковырял в своей тарелке, аккуратно сдвигая в кучку остатки пищи.
          -  Мы с Олей живём вместе, почти год, Она студентка и жила в соседнем подъезде.
          -  И по совместительству твоя жена.- Без вопроса,  утвердительно произнесла Клавдия.
          -  Наверное, так.
          -  Так жена? Или, наверное? – настаивала Клава.
          -  Когда умерла бабушка, Оля очень поддержала меня. Её родители взяли на себя все хлопоты. Мои не приехали. Даже мама не смогла, прилетела позже.
           - Вот видишь! А ты оставил её какому-то другу детства! Хорош Дед Мороз! Знатные ты
подарки раздаёшь!
           -Что же теперь делать?
           - Нельзя сгоряча совершать такие поступки. Ты вроде мальчик разумный и хорошо воспитан. Получается , просто струсил?
            - Нет, нет!  Я предоставил ей право выбора.
            - Дурачок ты, Кирилл! Она уже сделала выбор, и получается, что ты её предал. Решил показать какой благородный! Так получается? Ох, как же глупо ты поступил! Очень не красиво.
Кирилл так и сидел не поднимая глаз. Лицо его, и так красное с мороза, ещё гуще наливалось краснотой. Руки продолжали крутить вилку.
              -Видишь ли, Кирилл, У каждого человека свой жизненный путь и сгоряча, поддавшись настроению, видимой стороне обстоятельств, только тобой видимой, нельзя  совершать поступки, за которые порой становится стыдно. Не нужно «гнать лошадей». Надо остановиться и подумать, честно спросить себя – с чего всё началось. А, знаешь,
 почему ты сейчас так неприглядно выглядишь?
 Кирилл поднял голову, кажется , даже спину  распрямил, развернул плечи и откинувшись на спинку стула, прямо и очень серьёзно  поглядел  в лицо женщине, сидевшей  напротив. Всё в нём топорщилось. Что эта женщина, решила проявить материнскую заботу, излечить ему душу?
              - Я так понимаю, что вы с Ольгой живёте гражданским браком? – Он  соглашаясь кивнул головой, ожидая продолжения.- И определение-то какое придумали- «гражданский брак», а почему не «собачий», «птичий» или ещё какой-нибудь?- Кирилл не уверенно улыбнулся. – Вот и нашлось начало.  Началось всё с нарушения  гражданского же  закона. Испокон веков союз двух  разнополых  людей освещали законом, был ли это языческий обряд или церковное венчание.
а теперь регистрация, ЗАГС. У вас нет глубокого, истинного чувства ответственности друг перед другом. Глубоко, в серёдке души, вы чувствуете себя вольными. Она чуток по-  улыбалась другу детства, наверняка гордясь, перед ним своим новым положением, замужней дамы, а ты хвост ёршиком и в бега. Ну, молодцы! Нечего сказать! С этого жизнь начинать нельзя. Моя бабка,  мудрая женщина, царство ей небесное говорила: « там, где нарушается закон, начинаются проблемы, хаос, бедлам и всякие мелкие и крупные неприятности.
              - Теперь так поступают многие.- Упрямился Кирилл, но понимал, что собственные мысли высказанные другим человеком, не позволяют  просто отмахнуться от них
               - Ты же понимаешь, что это не оправдание. И что за мода пошла у вас, у молодых, пожил с одной – ах, она плохо готовит, пошёл к следующей, ох она рубашки гладить не умеет. Нет  чтобы поучиться друг у друга, вместе, сообща познавать новое, незнакомое, учиться жизни, вы быстренько меняете партнёра, надеясь, что там будет легче, уютнее, беззаботнее, комфортнее.   Ладно, вы, парни, а девицам-то каково? Клавдия говорила тихо с горькой интонацией. Конечно, и девчонкам нет оправдания- слишком скоро да много позволяют. Вот и получается неразбериха в отношениях. Ты прости, парень за натации, но это не со зла и не в укор. 
 Молод ты, потому и хочется подсказать, чтобы меньше шишек получал от жизни
               -  Так куда же ты путь держал?
               -  Домой.
               -  И кто ждёт дома?            
                -  Кроме кота никого нет. – незаметно вздохнув, продолжил, – бабушка умерла год назад. Я живу в её квартире. Родители в загранкомандировке. Длительной.
                - Ты не волнуйся, сынок, а то наш разговор на допрос смахивает, но и меня пойми ведь и мне знать надо кого в дом впустила. Да-а, замёрз ты видать здорово, да и душа похоже тоже подмёрзла.
 
               
            
         
         
      
     ..
          - . Давай-ка чайку теперь горяченького – Клава поднялась и проходя в кухню легко прикоснулась к волосам Кирилла.
От неожиданности по телу Кирилла побежали лёгкие иголочки. . Он почувствовал тёплое, участливое, почти материнское расположение этой женщины, о существовании которой ещё вчера он не думал, не знал и не подозревал. В горле стало тесно, а глазам колко,  он справился, привычно считая проявление эмоций не достойным, но обычная, сдержанная скованность, осыпалась шелухой. Он шестым чувством понял, что с этой женщиной совершенно не нужно держать строго спину и «морду лица». Напряжение отпустило.
             На дворе залаял пёс. Послышались удары по воротам.
            - Кого-то ещё несёт.- Клава нахмурилась и поднялась из-за стола.
            - Так это, возможно участковый?
            - Рановато ему, да и позвонил бы сперва. – Она прошла в кухню и глянула в окно. Двор слабо освещала гирлянда над крыльцом. Собака металась вдоль ворот и лаяла очень злобно
             -Надо поглядеть, может ещё кто подмёрз. – Накинула на плечи шаль и вышла на крылечко. –Кто там? Чего долбитесь? – По воротам  и колотили и пинали ногами, слышались несколько голосов, явно пьяных, да с матерными приговорками.- Чего  надо?
             - Клавочка, в честь праздничка, угости кедровой настоечкой, - Дурашливый, нарочито- умильный, пьяныйголос.
             - Федька, ты что ли?
             -  Я, это, я!  Ко мне друзья из города прикатили, а лавка-то уже на запоре.- Умильно, заискивающе  приговаривал Фёдор.
             - Отпирай давай, бабка! Мать твою! Гостей встречай к празднику. – Хамский выкрик из-за забора.
             - Я те щас покажу бабку! Ах, ты пьянь, беспробудная! До меня Петрович едет! Всю вашу компанию приберёт куда следует!- Клавдия возмутилась не на шутку.
              - А мы до Петровича управимся. – Доски забора трещали, но даже не гнулись. Кто-то карабкался по ним на верх. – Ну будь человеком, Клава! – Показалась пьяная Федькина морда, А потом и весь взгромоздился на заборе.- Колючками огородилась! До чего ж ты вредная баба! Прими гостей-то Клавка!
              -  Это ты  то гость!? Гости по заборам не лазят!
Дверь за спиной у Клавы распахнулась и чуть потеснив её вышел Кирилл в полном новогоднем
наряде с ружьём в руках.
               - О! да у тебя во-о-на какие знатные гости! – Федька пьяно заулюлюкал..Кирилл поднял ружьё и бабахнул. Под забором  бесновался пёс. Фёдор сначала зацепившись задницей за колючки, всё же шлёпнулся во двор, собаке на голову и остался лежать, а та  яростно принялась трепать его фуфайку.
               - Да ты ж убил его! Подстрелил!
За воротами стихла ругань и маты. Послышались торопливые шаги, переходящие в не дружный топот, затихающий на пустой дороге.
               -  Быть не может! Я стрелял вверх, в воздух!
               -  Что же он не шевелиться? О, Господи!  Что ж теперь делать?
Клавдия уже подмёрзла, стоя на крыльце в одной шалёшке. – Пойдём, сперва оденемся, а после поглядим, что там с ним.- В доме она торопливо натянула дублёнку, сунула ноги в пимы и, постоянно повторяя , - что будет, что же теперь будет?, – выскочила на двор. Кирилл скинул наряд Деда Мороза и поспешил за Клавой. Они осторожно подошли к лежащему телу, которое лежало на боку, поджав ноги, Шапка, при падении, отлетела в сторону и седые патлы закрывали лоб, падая на закрытые глаза. Не бритый, щербатый рот открыт. Федька спал .Красота! – подумала Клава – Отворотясь не наглядишся!
Она нагнулась и толкнула его в плечо, тот пьяно захрюкал.
                - Живой, зараза! Слава тебе Господи!  Фу! Вонище- то! Киросин что ли пьют?
Кирилл невозмутимо, стоя глядел сверху. Он был совершенно спокоен и уверен, что этот пьяный мешок сорвался с забора только от звука выстрела, а не от ранения, поскольку стрелял он  вверх.

                - Что же делать с ним? – Клавдия выпрямилась и смотрела на лежащее у её ног тело – Что же теперь делать – Она была расстроена, первый испуг прошёл окончательно. – Придётся в дом тащить. Кирилл в изумлении глядел на неё, а она продолжала в укор этому изумлению – А как же ты хотел? Пока Петровича дождёмся замёрзнет эта бедолага. Давай- ка ты за плечи, а я за ноги. Как-нибудь дотащим..
Кирилл взялся за плечи пьяного и своё лицо брезгливо отвернул в сторону – Тяжёленький дядя видать не только водку кушает. А когда Клава взялась за ноги Федька захныкал: Ой, больно же!
и открыл мутные глаза.
                - Ах, тебе ещё и больно!? Ожил значит! Вставай давай! Тащи тебя .дурня пьяного!
                - Говорю, больно! Ногу больно. Сломал или твой дед меня стрельнул.
                -  Водка в тебя стреляла! Давай ползи теперь.
Федька укрепился на четвереньки охая, кряхтя и матерясь себе под нос, враскачку  пополз к крыльцу.
                - Ну, умора!- Клавдия шла следом и смеялась – А здорово ты их напугал своим появлением в новогоднем обличии, да ещё и с ружьём, но Кирилл неодобрительно наблюдал, как бы сторонясь происходящего.
С горем пополам они затащили Фёдора в кухню, где он и свалился на пол.
                - Клавочка, ну плесни кедровитика – пьяным языком умолял он.
                - А мухоморчика не желаешь?
                - До чего ж ты вредная баба!  И замуж не идёшь, потому что мужики тебя боятся.
                -  Не трожь меня! Умник нашёлся! Смотри, схлопочешь!
                - Вот. Вот! Вся ты такая и есть.
                - Скидовай сапог-то, ногу погляжу.
Еле –еле стянули башмак. Нога действительно опухла и посинела. Видать вывихнул, когда с забора летел.
                -  Рентген нужен. Так не определить, что с ногой, но травма явная. Горе ты, а не мужик! – И ехидно добавила, – потому –то за тебя самая горемычная баба и та не идёт.
- Давай хоть повязку тугую наложим, а то пока до медпункта доберёшься….
Клавдия, приоткрыла  дверь в подполье и, не спускаясь, вытянула с верхней полки банку тёмного стекла. с какой-то жидкостью. В шкафчике нашёлся  бинт и вата. Федька настороженно  наблюдал за её манипуляциями, а когда  по кухне пошёл запах спиртного от  смоченного комка ваты, повёл носом.
                - Клава, а во внутрь компрессик ? А?
                - Ну, если на тот свет торопишься, можно. Всё можно. Плеснуть?
                - Тю, на тебя! Все вы бабы ведьмы!
                - Ведьмы мы бабы, ведьмы – Клавдия приговаривала, туго бинтуя ногу страдальцу.- Ведьмы потому что наперёд глядим. - Стерильный  бинт  на не опрятной коже смотрелся насмешливо.
Послышался звук ноутбука. Клавдия метнулась в комнату, нажала кнопку. На экране взволнованное лицо дочери.
                - Мамочка, что там у тебя? Звоним, звоним – не отвечаешь! Гости?
                - Да вот Деда Мороза Бог послал. А ещё местная пьянь с забора свалилась!
Вишь ли, за настоечкой пожаловал!
                - Кто хоть?
                - Да Федька! Помнишь его?
                - Плохо. Вроде мебель делал.
                - Да-да! И мебель тоже. Что он только не делал! Наличники, чисто кружева!
 
Помнишь, комод в моей спальне? – Дочь на экране, улыбаясь кивнула – Его работа! Светится, словно из янтаря сделан! А теперь совсем мужик спивается. Как Надю схоронил, так и пошла душа по кочкам. Детей-то им Бог не дал, а с Надей  видать и надежда ушла Жаль мужика.
                - Мама, ты хоть успокойся! У каждого своя судьба. Всех не пережалеешь.               
                - Жёсткая ты стала, доченька. Далеко от нашего мира откачнулась. Своёй жизнью живёшь. Ну, да Бог с вами. Где твои-то?
                - Да вот же они! Все здесь.- Рядом с дочкой возник улыбающиеся  муж и смеющаяся,   в зайчьих  ушках , рожица внука. У Клавдии слёзы подкатили и ком в горле встал, Сдержала себя. Улыбается в ответ таким родным и таким далёким лицам. Радуется тёплым поздравлениям, Поздравляет в ответ. Да, самый главный вопрос, когда увидит и обнимет их всех
                -Может на следующий год, мама, как получится. Целуем. Любим, Береги себя.
Вот и всё. Клава поднялась, отключила ноутбук. Всё. Связь окончилась. Сразу навалилась усталость этой необычной, единственной в году ночи. Выходя из комнаты глянула в трюмо, куда заглядывала редко. Виновато улыбнулась своему отражению, рукой отёрла мокрые глаза и вгляделась в него. Провела рукой по гладко прибранным волосам, по скрученной на затылке в тугой узел косе. Яркой седины  не видать из-за естественного светло-русого цвета. Лицо открыто, чисто, только суховато, вроде исхудавшее. Скулы стали резче. Исчезла округлость щёк.  Прежде мягкие губы усохли, поджались,  а высокие брови, подёрнутые сединой, утратили чёткий рисунок над потускневшими глазами. Старею? Или уже старуха? Клава резко выпрямилась, блеснула глазами и показала своему отражению язык – не дождётесь! Смеясь над собой пошла проверять своих толи гостей, толи постояльцев.
                Кирилл уснул, сидя в кресле. Клава, проходя, тронула ему лоб. Горячий! Как бы парень не заболел, промёрз всё же знатно. Федька  сопел в кухне на полу. Она подоткнула ему под голову свою старую кофтёнку. Ничего, что на полу, скорее хмель уйдёт.
                Новый год уже шагал по Земле. Вот и ещё один год распечатала. Грустно. Что- то он мне принесёт? Чего ждать? Одна. Давно одна. Сжилась, Сроднилась со своим одиночеством.
Клава прибрала на столе использованные приборы и осторожно, стараясь не шуметь вынесла всё в кухню. Присела у кухонного окошка. Глядит, снег пошёл, правда совсем не новогодний, мелкий, но всё равно – видать мороз чуть отпустил. Да где же этот Петрович!? Обещал приехать с утреца, а утро то уже наступает.
                Послышался отдалённый шум, постепенно нарастая.. Где-то еле слышно тарахтел трактор. Слава тебе, господи! Это Петрович. Клава встрепенулась, поднялась, одела платок, дублёнку и вышла во двор, открыла калитку и встала, ожидая.
                Первым подкатил уазик, трактор тащился где-то далеко. Петрович, очень высокий, очень худой, словно складные ножницы раскрываясь, не торопясь вышел из машины и пошёл на Клавдию, широко раскинув руки.
                - С Новым Годом, подруга! С Новым счастьем, дружище!
             
             -