Коучинговый человек. Книга вторая. Глава 16

     Зазвонил телефон. Виктор не спеша поднял трубку и на своё «алло» услышал голос Машеньки.
     — Это я, папуля. Как у тебя дела, как здоровье?
     — Спасибо, моя радость! — ожил он. — У меня всё нормально. А как у вас?
     — И у нас тоже все, слава Богу. Ты знаешь, зачем я тебе звоню?
     — Конечно, не знаю. Но мне всегда приятно слышать твой голосок.
     — И мне тоже, папа.
     — Ну и что ты там надумала? Я слушаю.
     — Мы с мамой хотим съездить в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. Я уже там была вместе с экскурсией, которую организовывала воскресная школа. А вот мама ещё не была…
     — Понятно. Вам нужна машина.
     — Да.
     — Ну, это не проблема! Когда вы собираетесь ехать?
     — Через два дня — в воскресение. Только выезжать надо рано утром из-за большой очереди к мощам Сергея Радонежского. Ты о нём слышал?
     Виктор замялся, пытаясь что-нибудь вспомнить о немного знакомом ему имени.
     — Это, кажется, святой такой был…
     — Правильно, папочка. Чудотворец и спаситель земли русской. Я как-нибудь тебе расскажу о нём. А ты не хочешь с нами поехать? Там так красиво!
     — С вами? — Виктор задумался, пытаясь вспомнить, что у него запланировано на воскресение. В выходные можно было перебраться на новое место жительства, чтобы не встречаться с Авророй. Однако в этот раз, после случившегося, его потянуло к родному и чистому, каковыми были для него Машенька и Ирина. — Это можно, — уверенно ответил он.
     Машенька тут же закричала:
     — Мама, мама! Папа хочет с нами поехать.
     Ирина подошла к телефону, взяла трубку:
     — Здравствуй, наш папочка!  Так ты — с нами?
     — Да вот дочка уговорила. Обещала даже о Сергее Радонежском рассказать.
     — Молодец. Я тоже буду рада, если ты поедешь. У тебя всё в порядке?
     — Да вроде всё... — вяло ответил Виктор, но потом добавил бодрее: — Как всегда.
     — Ну и хорошо. Значит, вместе едем?
     — Обязательно. В воскресенье, в шесть утра, я заеду за вами.
     В Сергиев Посад, в центре которого находится Троице-Сергиева Лавра поехали на джипе. За рулём сидел личный шофёр Виктора, а все путешественники, втроём, устроились на заднем сидении. Несмотря на раннее утро, солнце уже успело подняться над горизонтом. Но воздух ещё не прогрелся и он, оставаясь прохладным, свободно «гулял» по салону машины, обдавая пассажиров утренней свежестью. Виктор и Ирина уселись рядом, а Машенька — возле окошка. Она с удовольствием наблюдала за проплывавшими мимо неё домами и улицами, а когда джип свернул с МКАДа на Ярославское шоссе, и столица осталась позади, начала изредка теребить отца вопросами по поводу того, какой населённый пункт они проезжают.
     В разговоре с Ириной Виктор, как бы невзначай, поинтересовался, приходит ли к ним Наташа.
     — Последний раз, кажется, в прошлое воскресение приходила.
     Но Машенька, заслышав о Наташе, повернулась и поправила:
     — Не в воскресение, мама, а в субботу.
     — Да, да… в субботу, — согласилась Ирина. — А ты знаешь, Витя, у неё такая радость! ---  На его вопросительный взгляд продолжила: — Оказывается, Наташа выходит замуж за иностранца. Кажется, он француз.
     — Нет, мамочка, он русский, но заканчивает аспирантуру МГУ по французскому языку. И зовут его Вадим, — снова поправила Машенька.
     — Ну, в общем, о подробностях у своей доченьки расспрашивай, — иронично посоветовала Ирина. — Они подружки, и Наташа ей больше рассказывает, чем мне.
     — Ясно. Значит, замуж выходит... --- потемнел лицом Виктор.
     Он посмотрел через лобовое стекло наружу и, чтобы уйти от продолжения разговора, спросил шофёра:
     — Валера, подъезжаем?
     — Да вот сейчас, за поворотом, и Посад начнётся. Почти приехали, Виктор Николаевич.
     Лавра встретила перезвоном колоколов и большим количеством приезжих людей. Величественные, в основном белые, храмовые постройки, над которыми возвышались позолоченные купола с крестами, уходящими в синеву чистого неба и сверкающими там под солнечными лучами, вызвали изумление и восхищение наших путешественников.
     «Да-а, много где я бывал, — подумал Виктор, — но такой красоты не видел!» Он вспомнил, как во время учёбы в МГУ верующие студенты, стараясь не привлекать внимания преподавателей, собирались группками, чтобы в какой-нибудь из церковных праздников съездить в Лавру и побывать там на вечерней литургии Успенского собора. Часто к ним примыкали и те, кто не верил в бога, но обязательно хотел, чтобы он помог при сдаче трудного экзамена. Над такими обычно подсмеивались. Однако, бывало и так, что эти «непутёвые» студенты и в самом деле каким-то образом сдавали экзамен. Выходя с всё ещё побледневшим лицом из аудитории, они обычно сразу крестились, бормоча: «Свят, свят, ребята, слава богу, сдал!» Сам же Виктор надеялся только на свои знания, с удовольствием слушал лекции по атеизму и к таким группам, состоящих из верующих и не совсем верующих студентов, не примыкал.
     — А вот справа от нас вы можете видеть самый главный и большой храм Лавры Собор Успенской Пресвятой Богородицы, или Успенский собор, — подражая экскурсоводу, объявила Машенька. — Его строительство началось ещё при Иване Грозном в 1559 году. Окончательно собор был построен в 1584 году царём Фёдором Ивановичем. Как видите, внешне он отличается простотой и строгостью, и лишь пятиглавый верх указывает на его величие. А внутри собора расположен огромный резной иконостас. Над ним, высоко вверху, есть площадка для певчих монахов. Ой, как они здорово поют, мама, — обняла её Машенька, заглядывая в лицо. Кажется, что их голоса доносятся прямо с неба. Честное слово!
     — Мы обязательно их послушаем, доча, а сейчас показывай дорогу к мощам Сергея Радонежского. Смотри, сколько народу идёт!
     — А храм — впереди. Видишь белую церковь с одним золотым куполом. Она называется Троицкий собор. Это первое каменное здание, построенное в Лавре.
     — Так народ, оказывается, туда и валит! — забеспокоилась Ирина и ускорила шаг, увлекая за собой дочь и Виктора.
     После того, как была занята очередь, все успокоились, и Машенька снова начала рассказывать о достопримечательностях Лавры. Продолжая слушать её, Виктор с Ириной одобрительно переглянулись.
     — И откуда ты всё так хорошо знаешь? — поинтересовался он.
     — В нашей воскресной школе, папа, есть предмет, который называется «История христианской религии». А недавно мы проводили викторину, посвящённую истории Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
     — Ах, вот оно что! Ты слышишь, Ирина?
     — Да, я об этом знаю. Машенька рассказывала.
     — А ты, папа, умеешь креститься? — неожиданно спросила дочь. — Возле мощей Сергия Радонежского желательно два раза перекреститься, поцеловать его золотую раку, а потом ещё один раз перекреститься.
     Виктор смущённо улыбнулся, посмотрел на Ирину:
     — А разве мама тебе не говорила, что я неверующий.
     — Ну и что, папа! Сергей Радонежский принимал всех, кто к нему приходил за советом или просил наставить на путь истинный.
     Виктор снова посмотрел на Ирину и тяжело вздохнул. Выросший в детском доме, где он выделялся не только спортивными достижениями, но и любил общественную, пионерскую и комсомольскую, работу, а потом был комсоргом своего географического факультета в МГУ, он считал себя убеждённым атеистом. Однако начавшаяся горбачёвская перестройка разрушила не только экономический уклад страны, сделав из простого учителя географии успешного предпринимателя, но и вдребезги разбило «научное атеистическое мировоззрение», насаждавшееся во всех средних и высших учебных заведениях. Оказалось, что Бог всё-таки есть, и к нему потянулись, в первую очередь, бывшие коммунисты руководящего звена, депутаты всех уровней, члены Государственной думы и даже сам президент. Такая лёгкая и быстрая смена идеологического мировоззрения управленцев и государственников Виктору, как и многим гражданам России, показалась неискренней и фальшивой. Но собственный бизнес и нежелание участвовать в политических играх позволяли ему быть свободным в духовном выборе. Однако время шло, и вместе с ним (а это было хорошо видно) менялись и убеждения окружающих Виктора людей. Вот уже и дочь теребит вопросом: умеет ли он креститься? Конечно, умеет! Но чтобы искренне креститься, нужна твёрдая вера в Бога. А пока её нет, то и не стоит лукавить и смешить людей.
     — Мне ещё рано идти к нему, дочка. Без веры в Бога креститься и целовать мощи святых нехорошо. Лучше ты с мамой сходи туда, а я, тем временем, осмотрю Лавру.
     — Хорошо, папа, — не стала настаивать Машенька. — Тогда я советую сходить в Успенский собор. В нём, — посмотрела она на свои часы, — скоро начнётся поздняя утренняя литургия. Там очень красиво. Ты сможешь увидеть вырезанный из дерева позолоченный иконостас и послушать, как здорово поёт хор монахов. А мы с тобой, — обняла она мать, прижавшись головой к её плечу, — послушаем пение знаменитого хора Троицкого собора во время вечерней литургии. Хорошо, мама?
     Вместо ответа Ирина тоже обняла дочь.
     — Ну, тогда я пошёл, — махнул Виктор в сторону Успенского собора.
     Когда он явился в храм, там уже собрался народ. Среди присутствующих было много молодёжи, в основном девушки и молодые матери с детьми. Виктор не стал проходить глубоко вперёд и отошёл к стене, чтобы не мешать другим своим высоким ростом. Литургия ещё не началась, и он с любопытством стал рассматривать внутреннее убранство и архитектуру собора.
     Уходящие вверх пять рядов большого и блестящего позолотой иконостаса, огромные сияющие как солнца ажурные люстры и устремлённые в высь массивные прямоугольные колонны, на которых зиждился потолок с изображёнными на нём ликами Иисус Христа, — всё это вызвало у него не только восторг, но и ощущение некой высшей силы, сумевшей вдохновить Человека на создание такой дивной красоты. «Но что это за сила? — спросил себя Виктор. — Кто заставляет людей создавать такие величественные сооружения и тратить на них огромные средства, а зачастую — свой добровольный и бескорыстный труд? Неужели, бог всё-таки существует на самом деле?» — задал он себе вопрос, но не смог ответить и опустил глаза.
     Его взгляд  выхватил из толпы прихожан фигуристую девушку, одетую в летнее платье, имеющее довольно глубокий вырез над упругими грудями. Накинутый лишь на затылок кремовый платок, концы которого обвивали её  шею и плечи, почти не прикрывал разделённые пробором и аккуратно причёсанные тёмные волосы. Красивое и уверенное лицо девушки сразу напомнило Виктору о разводе с Авророй. «Она так же вошла в мой храм трепетной любви к ней, прикрыв лишь для вида свои низменные инстинкты», — подумал он, продолжая пристально смотреть на стоящую недалеко от него девушку. Почувствовав его взгляд, она повернула голову, посмотрела на Виктора насмешливо-карими глазами и тут же отвернулась. «Интересно, зачем она пришла на богослужение? На верующую не похожа. Для этого следовало бы как следует накрыть волосы и не выставлять напоказ декольте и такие вызывающие груди. Или она настолько самонадеянна, что не сомневается получить отпущение грехов и в таком виде?» Но и на эти вопросы Виктор не смог ответить, так как началась литургия.
     Перед иконостасом, отгороженным невысокой металлической оградой, тускло поблескивающей затейливыми узорами, началось религиозной действо. Из громко читаемой молитвы, каких-то непонятных манипуляций с испечённым хлебом, разливания вина, смешанного с водой, а так же из произнесённых слов: «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание», — он понял, что происходит символическое поедание тела Христа и испитие в виде вина его крови, для того, чтобы воссоединиться с ним верующим и самим церковникам.
     Продолжение развернувшегося возле иконостаса  действа становилось всё более сложным и непонятным, и Виктор, потеряв надежду хоть как-то разобраться в происходящем, стал снова смотреть по сторонам и разглядывать настенные росписи древних иконописцев. В конце концов это занятие ему тоже надоело, и он решил выйти на улицу. Перед уходом ещё раз посмотрел на привлёкшую его внимание девушку и, к своему удивлению, заметил её шевелящиеся губы, повторяющие слова молитвы за священнослужителем. Кроме того, она быстро и уверенно крестилась и кланялась вместе со всеми. «Вот так-то! А с виду и не подумаешь», — одобрительно подумал он и, осторожно раздвигая прихожан, стал продвигаться к выходу.
     От Успенского собора вернулся к очереди, но оставленных там Ирины и Машеньки не обнаружил и стал ждать их на выходе из Троицкого собора. Когда они встретились, то все вместе пошли к колокольне, в самом низу которой имелся сувенирный магазин. При выборе сувениров Ирина обратила внимание на красиво оформленную Библию, взяла её в руки и стала листать.
     — Ну что, Машенька, может, купим?
     Та посмотрела на Библию, одобрительно кивнула и продолжила обозрение. Немного погодя сказала:
     — Надо две купить --- тебе и мне.
     Когда Виктор расплатился за покупки, продавщица вместе со всеми выбранными сувенирами вручила три экземпляра Библии.
     — Вы ошиблись, — возразила дочь, — мы просили только две.
     — Нет, нет, я заплатил за три.
     Ирина и Машенька с удивлением переглянулись.
     — А кому ты купил третью?
     — Кому? Себе, — смущённо ответил Виктор. Заметив их вытянутые лица, взял  «лишний» экземпляр и, глядя на него, пояснил: — В МГУ на лекциях по атеизму нам давали только критический анализ этой самой главной книги христианского вероучения. Тогда я читал её, исходя из атеистического мировоззрения. Но теперь, побывав здесь, мне захотелось разобраться во всём самому.



http://proza.ru/2018/10/28/1565