Рождественские кулачки

Праздник начинается с утренней молитвы матери богу на иконы , у нас их было много.
 Мать была глубоко верующим человек, и нас приучала к вере, многие молитвы она знала наизусть,  нас тоже заставляла учить, хотя сама была безграмотной." Отче наш" я и сейчас помню.
Мать начинает греметь ухватами в печке, там всегда оставался жар еще  с вечера, приносила сосновых иголок из дровяника и печка , как живое существо, оживала. Мы потихоньку просыпались в предвкушении праздника. Мать заставляла нас креститься . И вот, умывшись, мы садились за стол, и тут начинался праздник. Сначала мясное, а затем блины.
 Блины она любила печь с маком. Пока мы ели ,мать накалила кочергу докрасна и провела по оконному стеклу.
 И сразу как в сказке в избе заиграло солнышко, мы прилипли к этому волшебному глазку и не могли оторваться от него.
 Наконец, покормив нас, она отпускала всех на улицу. Укутавшись потеплее мы выскочили наружу. От снега болели глаза, пока не привыкнешь.
У клуба уже толпилась ребятня, мальчишки со всей деревни. Собравшись в кучу, мы идем всей толпой за клуб к ручью.
 Это была наша граница с Терновым.Там уже собиралась такая же толпа Терновских.И тут начиналась главная потеха.
 С той и с другой стороны выходили задиры и начинали дразнить и обзывать друг друга.Наконец у кого - то сдавали нервы и драка начиналась. Остальные пока стояли и смотрели. Но вот кто - то начинал побеждать, мы не выдерживали и начиналась основная часть- толпа на толпу. И тут были свои правила , бить до первой крови и не бить лежачего.
 Это соблюдалось строго. С каждой стороны были свои задиры, драчуны, которые всем этим руководили.
 И так вот с переменным успехом мы гоняли друг друга до обеда. Была и кровь, и синяки , порванная одежда, но это было ничто по сравнению с тем азартом которое мы получали от всего этого. Как бы больно не было, никто не плакал, не ныл. Это считалось позором.
 А вот разбитый нос или синяк под глазом, это как орден за боевые заслуги. Вот тут - то и получались настоящие мужики , а не хлюпики и слюнтяи, хотя были и такие.
После обеда , ближе к вечеру на площадь собирались взрослые мужики и бабы. Начиналось настоящее гуляние, с песнями и плясками. Сразу несколько гармоней, с каждой улицы своя гармонь и своя кампания.
 Приходили и Терновские.  Сначало все было нормально, пели и плясали все вместе. Ходили по кругу   на площади. А так как все навеселе, то  вспоминаются былые обиды, это тоже ритуал такой...
  И вот то тут, то там возникают драки. Это уже взрослые мужики показывают свою удаль. Опять же дерутся голыми руками. До первой крови и не бить лежачего. Хотя, по пьяни, и всякое бывало.
В сторону летят полушубки, шапки и образовывался круг. В центре бойцы. Дерутся основательно, как работают, ведь все внимание на них.
 Изодранные рубахи, разбитые губы, носы, фингалы под глазами. И вот уже и вся толпа не выдерживает, и понеслось. Тут уже не понять кто кого и за что. Все смешалось.
Шум, бабы кричат, да разве остановить русского мужика в ярости. Все правила уже проигнорированы и молотят с усердием до отключки.Шум, крики , треск сломанных у ближайших дворов кольев. У нас изгородь, кстати, никогда целой не была, клуб - то рядом.
Наконец темнело и народ начинал расходиться. Бабы подбирали своих вояк и тащили их домой, кто  не мог идти , на салазках.
Площадь замирала до следующего дня.
На следующее утро мы пораньше выбегали на улицу , чтобы подобрать трофеи. Шапки, оторванные пуговицы, деньги мелочью.
Так продолжалось дня три, затем все затихало. Самогон выпит, силы на исходе, подсчитывался урон, ущерб здоровью  и все затихало до следующего Рождества. Это была настоящая Русская забава!
                Степаныч