18 Юрист. Ничего не говори

18 Юрист
«Лапка» пришла в новый офис Лёхи без опоздания, от нее веяло уверенностью, с ней было приятно и поговорить, но только некогда. Он дал ценные указания на предстоящие заседания, по делу с департаментом нужно было искать зацепки в предыдущих решениях суда, выигранные платным адвокатом. Мама спросила о цене за услуги.
- Свои люди, сочтемся, - холодно бросил он в ответ на дружелюбную улыбку.
Она сразу поняла, что надо уходить, не задерживать. Дверь закрылась, Лёха отложил арбитражное дело, взглянул на часы, до заседания ещё было время подготовиться. Вчитался в мотивацию адвоката по двум завершенным искам к департаменту. Достал жилищный и семейный кодексы, стал выписывать мелким аккуратным почерком в шаблон возражения в суд нужные статьи.
Молодой коллега крайне удивился на столь кропотливую работу бывшего шефа, хотел помочь, сбросив ссылки на статьи, чтобы не вписывать, а копировать и ставить в текст. Лёха откинулся в кресле, с любопытством посмотрел на недавнего стажера и отказался от помощи. Начистовую прежде перепечатывала секретарша, но ничего, Лёха отправил скан, мама толковая, разобралась, как надо возражать.
Коллега сделал кофе присел рядом, совершенно не понимая напрасных трудов.
- Что тебя так удивляет? – Спросил Лёха, дабы избавиться от назойливого внимания парня.
- Я не пойму, зачем так париться? Контрол+С и документ готов!
- Привычка. Я все пишу от руки, сверяю с текстом, перечитываю то, что записал, и уже никогда не забуду. На процессе мне не придется заглядывать в бумаги, я свободно буду вести дело без «пык-мык», как матерый оратор. Я и в школе не зубрил, перепишу поэму и шпарю на литературе с выражением.
В этом наши привычки с названным братом совпадали, правда, поэмы нам уже не пришлось переписывать…
Студент отошел к своему столу, в глубокой задумчивости прошептав: «Феноменально!» Лёха впервые рассмеялся в «офисе».
Оказывается, он рад, что избавился от престижного места и автомобиля, от разборок с девицами, помощниками. Он осмотрел золотое перо ручки «Паркер», свое орудие труда, а не модный выпендрёж. Когда Акула родила двойню, он жил с бабушкой. Она проверяла тетрадки, макая перо в красные чернила, он, сидя напротив, тоже макал ручку в фиолетовые, подражая ей, заполнял прописи. Закончив лист, брал увесистую промокательницу и важно покачивал ею по странице. Дети, как обезьянки, все повторяют за взрослыми. Письменный прибор на мраморной подставке с чернильницами из толстого граненого стекла играл радужными бликами на закатном солнце. Чернильные ручки были его страстью, никакие гелевые не могли с ними сравниться.
Он закончил писать, отсканировал, отправил Лапке электронку. Потянулся, глотнул кофе и ответил.
- Никакой не феномен, а вас в школе этому не учили? Телефонной книжкой, смотрю, никогда не пользуетесь, я все записываю. Всегда.
- Да, первый раз слышу о таком способе запоминания. То-то я понять не могу, зачем вы номера клиентов сразу в талмуд свой заносите, а не на симку.
- Симку потерять можно, а что записано пером… Что? Даже продолжения не знаешь? Эх, Вася, это же так просто!
Дело шло к весне и к даче, мама падала духом и хотела бросить все разборки, забыться на грядках. Лёха прикинул, что летом будут отпуска, и заседаний в судах будет немного, отпустил ее. Заковыристое письмо о членах семьи очередника не давало покоя. И он нашел статью, чтобы отделить исчисление членов семьи через шестидесятую статью «О равноправии супругов», где каждый имел право оставаться членом той семьи, где прописан. Отчим с братом и бабушкой, Анка с тестем и тещей, бывший отчим с новой женой, благо адвокат выписала его по суду без указания адреса. Истец - очередница с внуком и сыном, как было, и как положено.
Итак, через двадцать пять лет мамка получит свои метры. Молодец! И адвокат молодец, дала верное направление процессу, словно предвидела все спорные каверзы департамента. Еще бы! Она специализировалась на жилищной проблеме. Я позвонил родителям в деревню, порадовал, что к сентябрю все решения войдут в законную силу. Мама разрыдалась от счастья. Лёха тоже был очень доволен своей работой и очень рад за родных. Выигранные дела всегда бодрят!
Дочка от второго брака отчима была на пару лет моложе Лёхи, они ходили в один детсад, знали друг друга, благодаря бабулям, забиравшим их. Он сразу откликнулся на её предложение оценить батино приобретение в деревне, ну и новую мачеху, конечно, тормознувшую запойные фестивали и разбазаривание средств. Я поехал с ними на выходные.
Лёха сразу понял, чтобы поднять избушку до приличного состояния, надо немало вложиться и между делом сказал, что он не будет ни на что здесь претендовать. Сестренка Ирка оживилась, она спешила оформить на дом завещание на свое имя. Узнав от сводного брата, что на эти хлопоты придется приезжать в будние дни да ещё не один раз, она откровенно психанула. 
 Бабья ревность, что непропитые бабки уходят на чужую тетку и ее сыночка, то бишь на меня. Всё возмущение она выплеснула на свою бабулю, словно лежачий человек должен был отказаться от помощи «хитрой» снохи, которую она действительно полюбила. Впрочем, злость сводной сестренки вылилась и в полезные дела. Ирка с мужем купили машину, выбрали место, где был проведен газ, асфальт, вода чистая в колодцах, там и купили домишко с садом за бесценок, за лето даже возвели фундамент. 
Жена Лёхина все-таки оформила развод, только сын вернулся быстро, объяснив, что не желает жить с бабьем. Меня сие несказанно обрадовало, я очень беспокоился о Савушке. Значит, дети в девять-десять лет сами решают, где им жить.
- Вот чудак! – Воскликнули в один голос отчим и Владимир Иванович, часто навещавший нас.
Они вспоминали свои разводы, как жены не давали видеться с детьми. Как Лёха сам вычислил папку по такому же горбатому носу, ведь жили в соседних подъездах! Сам пришел и познакомился. У Иваныча сын в тринадцать лет вообще перешел жить к нему, что мешало бабу привести. Все понятно, все люди живые, всем надо. Да он и в шестьдесят лет не отказывал себе в удовольствии, хвастаясь подругами на двадцать лет моложе. Сейчас сынок, мне ровесник, работает на таможне в Домодедово, где у тестя была одна из квартир и дача.
- Надо же какое совпадение, - я удивился.
- Какое? – Обернулся Иваныч.
- Ну, Домодедово, таможня.
- И что? В Шереметьево тоже таможня. В чем совпадение-то?
- Так тесть тоже там работает, не знаю кем, но хвастался, что матери, жене, дочерям купил квартиры на нулевом цикле. И дачу козырную там же построил.
- Как интересно! Попрошу сына досье на него собрать, это его специализация. Вот уже не скучно. Диктуй фамилию…
Владимир Иванович извлек из внутреннего кармана джинсовой жилетки увесистую записную книжку, открыл на букве «Е», где, вероятно, вся моя история жизни была зафиксирована.
Анкин телефон не отвечал, видно, папа сменил ей номер. Но встревоженный Элвис с утра пораньше позвонил мне, я ехал на работу, договорились на вечер. Оказывается, в четыре утра Анка закатила ему истерику, всё, что он понял, что я хочу убить ее. Он бы и не проснулся, но бабушка подошла к городскому телефону и разбудила, мало ли что случается. Он поначалу испугался, но взвесив все, не стал поднимать панику и, разумеется, не пошел к ней по ее требованию. Подобные эксцессы уже были. Ушастик вызвала Илью на встречу, ни слова не говоря, прилюдно влепила ему пощечину и уехала на подошедшей электричке. За что?! Просто так! Илья повелся на провокацию, а Элвис нет.
Ушастик с Михой расстались, она хотела детей, квартиру, а фрилансер в свободном полете не собирался напрягаться, вел жизнь аскета и странника, выбирая институт, чтобы получить общагу. Он мог и зимой выспаться в своей газельке, четырех часов ему хватало. Я тоже подумывал о Плехановском, экономика и финансы были для меня интересны и актуальны, но требовался не старый аттестат о среднем образовании, а результаты ЕГЭ. Чушь собачья! Смекалистый Джин без всякого высшего образования потихонечку играл на бирже, купил квартиру в Подмосковье на нулевом цикле, затем апартаменты в Болгарии. Вникать в его дела было просто некогда, да и не на что.
Еще через месяц Лёхина «бывшая» попросила разрешить ей вернуться, с матерью она не уживалась. Он разрешил. Вскоре Лёха не узнал свою квартиру, теща сделала перестановку, чтобы было удобнее. Он с порога стал передвигать мебель на старое место, «бывшая» вопила, что она тут прописана и имеет право. Вымыв руки и переодевшись, Лёха позвал сына обедать в оранжевую кафешку,  сухо заметив, что бывшая супруга имеет «право пользования» квартирой, но «право на собственность» ей не принадлежит. Два разных юридических понятия, поэтому распоряжаться вопреки хозяину она здесь не может. Акула об этом сразу озаботилась, пока Лёха игрался в бизнесмена, закидывая ноги на стол и покуривая с бокалом виски.
Общение с братом юристом, тренировки в спортзале благотворно сказывались на моих треволнениях. Мама с отчимом тоже успокаивали, что теща вырастила двух детей, значит, и внука не обидит. Вся их придурь и злоба предназначалась нам, чуждым и непонятным людям. Просто мы никак не укладывались в их систему ценностей. Сословия отменили после революции, а они никуда не делись, просто называть их своими именами было неприлично. Мама считала, что меня хотели взять в оборот, как вещь, и это она им встала костью поперек ненасытного горла.