Мерцание. Глава 31

Глава 31

Суббота, 17 июля, 10 часов 15 минут

Иван осторожно снял с себя руку сладко посапывающей Светланы, посмотрел на часы и встал с постели. Первым делом он прошлёпал голыми ногами в душ и несколько минут блаженствовал под едва тёплыми струями. Потом, надев халат, вернулся в комнату, чуть раздвинул глухие шторы, открыл стеклянные створки и вышел на балкон. День давно вступил в свои права, и на безоблачном небе вовсю сияло ослепительное и горячее солнце. Высокие дома, плавясь крышами, утопали нижними этажами в густой прохладной зелени. Все они были похожи друг на друга, как братья. Бюджетные многоэтажки, хоть и строились, как утверждала мэрия, по разным проектам, не оставляли сомнений в том, что сошли с одного кульмана и родились в голове инженера, не обременённого излишней фантазией.

Единственное заметное разнообразие вносил семиэтажный торговый центр, глухую стену которого, с разрешения и под присмотром властей, разрисовали городские художники граффити. Иван помнил, что пару-тройку лет назад, в рамках какого-то литературного фестиваля или книжной ярмарки, власти Мегаполиса предложили провести конкурс на лучший рисунок граффити для торгового центра. Однако художники предложили свой вариант: им дают трое суток и они все вместе разрисовывают стену. Городские власти подумали и решили рискнуть, но настояли на теме: мировая литература.

Художники, а их насчитывалось около двух десятков, задрапировали огромную стену снизу доверху и, укрепив на крыше лебёдки, залезли в малярные люльки и три дня трудились, не покладая рук и изведя несметное количество баллончиков с красками. Когда драпировку сняли, взору восхищённых зрителей предстала удивительная картина, выполненная в совершенно разных стилях. Тут просматривался и реализм, и импрессионизм, и сюрреализм, и кубизм. Но тем не менее портреты всемирно известных литераторов на фоне сценок из их романов были легко узнаваемы. Со стены на жителей города смотрели Толстой, Достоевский, Пушкин, Гёте, Шекспир, Лондон, Сент-Экзюпери и многие другие… А на заднем фоне Анна Каренина бросалась под поезд, Раскольников с топором прятался за дверью, Ленский стрелялся с Онегиным, Фауст умолял Мефистофеля, Ромео рыдал над спящей Джульеттой, Смок Белью столбил золотоносный участок, а Маленький принц восхищался розой. Картина, или, как там её правильно называть – граффити, – завоевала несколько международных призов и стала одной из достопримечательностей Мегаполиса. Даже власти раскошелились на кругленькую сумму и покрыли всю стену специальным раствором, который гарантировал сохранность граффити в течение как минимум десяти лет. Теперь внизу стены привинчена красивая бронзовая табличка с фамилиями художников, а в торговом центре всегда можно купить проспект, в котором подробно разбирается вся картина: история создания, кто и что на ней изображено, какие призы получила.

Сзади мягко ткнулись в спину: на балкон вышла не вполне проснувшаяся, слегка всклокоченная Света. Завернувшись в простыню, она с интересом смотрела на город.
– Смотри-ка, граффити «Литература» видна, и так близко. Здорово!
Света показала рукой, и материя соскользнула, обнажив матовое плечо и всё, что ниже. Иван быстро наклонился и снова набросил простыню на плечи обнажённой подруги:
– Свет, ну ты что? Парапет стеклянный, перегородки между балконами тоже, а ты тут «Крейзи Хорс»  устраиваешь…
– «Крейзи Хорс» танцуют топлес, а я совсем без ничего, то есть ню. А что? Пусть завидуют, – беспечно ответила Света и сладко потянулась так, что простыня опять улеглась у её ног, а красивый бюст соблазнительно колыхнулся. – Ладно, я в душ.

С этими словами она перешагнула через простыню и скрылась в комнате.
– То у тебя «Мулен Руж» закрыт, то разгуливаешь, смущая соседей… – проворчал Иван.
– Будешь выпендриваться, закроют не только «Мулен Руж», – донеслось из комнаты. – Твоя-то, Людка, или, как её, Лу, небось, постоянно расхаживала голышом, и не только дома, но и на фотосессиях. А у меня фигура не хуже. А главное, в голове чуть поболе будет.
Иван улыбнулся и покачал головой. Он перестал обижаться на упоминания о своём романе с Людкой Голопуз. На самом деле, Свете нечего было стесняться своей фигуры: длинные красивые ноги, тонкая талия, пусть не очень большой, но фигурный рельефный бюст. Вот только ростом она уступала Людке – та до метра семидесяти восьми вымахала, а Светка до ста шестидесяти пяти с трудом дотянула.
Иван вернулся в комнату и включил телевизор. Там шли новости. Он аккуратно убрал и сложил постельное белье и поднял кровать, утопив её в стене.

– …в ООО «Связьтехнология», – донеслось с экрана, – удалось потушить лишь через два часа.
Максимов замер, потом начал лихорадочно искать пульт управления, не нашёл, подскочил к телевизору и, открыв щиток на передней панели, увеличил громкость.
– …Пожар, как предполагают, возник в одной из лабораторий компании. К сожалению, один человек погиб. Личность погибшего устанавливается.
Иван зашёл в ванную комнату и сунул голову за полупрозрачную створку душа:
– Свет, «Связьтехнология» сгорела!
– Полотенце дай!

Света вышагнула из душевой, слегка обмакнулась полотенцем, обернула его вокруг тела и закрепила на груди. Оно оказалось не очень широким и едва прикрывало бедра. Иван внимательно наблюдал за всеми манипуляциями девушки.
– Это по новостям передали?
Иван кивнул.
– А подробности есть?
– Мало. Один труп.
Света задумалась, потом, когда они зашли на кухню, загремела посудой.
– Идеи какие-нибудь имеются? – спросила она, доставая из холодильника ингредиенты для омлета.
– Не идеи, а, скорее, домыслы на грани бреда.
– Это хорошо. Давай, домысливай.

– Мы знаем, что Штурмин обладал супермикрочипом, который то ли сам сконструировал (что маловероятно), то ли где-то слямзил. Используя его, он внёс значительные усовершенствования в ультраридер. Для этого он плотно общался с Тороповым и Воловичем, выясняя у них механизм воздействия текстовой визуальной информации на сознание и подсознание человека. Возможно, он для этого и познакомился с Тороповым.
– Сомневаюсь, – покачала головой Света и протянула Ивану тёрку и сыр. – Работай.
– Почему сомневаешься? – спросил Максимов, садясь за стол и приступая к процедуре натирания сыра.
– Потому что это произошло несколько лет назад. Вряд ли он тогда уже имел суперчип. Думаю, что он просто воспользовался подвернувшейся возможностью. Узнать, где и когда произведён чип, у нас возможности – увы! – нет.

– Он мог разработать схему операции заранее, не имея чипа.
– Тоже возможно. Продолжай.
– Итак. Торопов и Волович с энтузиазмом, я бы сказал, занялись предложенной проблемой и вскоре выдали Штурмину результаты. Похоже, что учёные поработали на славу, и наш инженер смог с их помощью понять, что надо улучшить в ультраридере. Он его усовершенствует, дает Торопову – и тот…умирает.
– Значит, убийство?
– Совсем нет. Если бы Штурмин хотел убить Торопова, он бы обеспокоился вопросом возврата бесценного ультраридера. Судя по всему, смерть Торопова стала для него такой же неожиданностью, как и для остальных. Убеждён, что как только он узнал о кончине Торопова, он сразу забегал, засуетился… Постой, помнишь, мы ходили к Альбине? Я припоминаю, она говорила нам, что Штурмин сразу после смерти Торопова примчался к ней и они с ним говорили. Я уверен, что Штурмин искал свой ридер!

– Тогда где ридер самого Торопова?
– Торопова?..
Иван замолк на полуслове. Потом схватил смартфон и набрал номер.
– Альбина Романовна, здравствуйте, это Иван Максимов вас беспокоит из «Омеги». Извините, что в выходной.
– А, Иван, здравствуйте. Слушаю вас.
– Я знаю, что вы встречались с Голубицким. Простите, но факт естественной смерти вашего супруга подтвердился. Он вам передал наш отчёт?

– Да, спасибо.
– Альбина Романовна, помните, я у вас брал ридер Бориса Анатольевича? Я собрался его вам вернуть, но выяснилась интересная деталь – вы мне дали чужой ридер.
– Чужой? Как это так?
– Я не знаю, Альбина Романовна, как это получилось, но хочу вас спросить – вы разбирали кабинет Бориса Анатольевича после… после того, как он умер?
– Нет, всё никак не могу себя заставить. Трудно, воспоминания сразу всплывают…
– Понимаю вас. И всё-таки, пожалуйста, Альбина Романовна, посмотрите, нет ли там ридера Бориса Анатольевича. В столе, на полках… Очень вас прошу!

– Хорошо, подождите немного.
– Сколько угодно!
Иван подмигнул Свете, которая начала раскладывать омлет с беконом и сыром на тарелки. Он сел за стол. От омлета шёл дразнящий аппетитный аромат, но Иван не решался начать есть, потому что Торопова могла вернуться к телефону в любую минуту. Света, однако, спокойно начала уминать омлет, хрустя чуть поджаренным беконом. Иван сглотнул, и тут трубку вновь взяла Альбина:
– Иван, вы меня слышите? Знаете, я действительно нашла ридер Бориса. На самом верху, в правом ящике стола, вместе с очками… Не знаю, как он туда попал?
– Большое спасибо, Альбина Романовна! У меня прямо гора с плеч! Значит, можно считать, что я вам ридер отдал?

– Да, конечно…
– Спасибо и до свидания!
Иван бросил коммуникатор и схватил вилку.
– Светка, ты садист – начать есть, когда я по телефону говорю!
– Да, я люблю цветы, – ответила напарница.
– Цветы? Какие цветы? При чём здесь цветы?! – не понял Иван.
– Слово садист происходит от корня «сад».

Секунду Иван сидел неподвижно, потом рассмеялся:
– Ну, тогда ты у нас не садист, а садовник! Ладно, по крайней мере, со Штурминым кое-что прояснилось. Он искал свой ридер, наверное, когда Альбина отвлеклась, или выходила, а нашёл Тороповский, который ему был нужен как рыбе зонтик. А его ридер спокойненько пару недель пролежал в квартире под шкафом, куда его случайно зафутболили приехавшие на вызов врачи. Это мне Альбина рассказывала, я помню. Она его случайно позже нашла и приняла за ридер мужа. Но получается, что смерть Торопова как-то связана с этим чёртовым ридером!

– Или с микрокартой, – добавила Света, подтирая тарелку кусочком хлеба.
– Или текстом… – задумчиво произнёс Иван.
Зазвонил смартфон. Иван ответил:
– Максимов.
– Иван, это Альбина Романовна. Я не знаю, может быть, вы уже слышали…
– Что-то случилось, Альбина Романовна?

Света замерла у раковины.
– Роберт Штурмин погиб.
– Да, я в курсе. А вам кто об этом сообщил?
– Никто, это по телевизору передали.
– По телевизору? Странно…
– Почему странно? Передали, что при пожаре в здании компании «Связьтехнология», погиб ведущий инженер Штурмин.
– При пожаре? – переспросил Иван.
– Да.
– Большое спасибо, Альбина Романовна.

Иван выключил смартфон и потёр переносицу.
– Свет, я что-то не понимаю. Труп Штурмина нашли на пожарище «Связьтехнологии».
– Да всё тут понятно, Вань. Баринов обрубает концы. Не случайно он нас с тобой спрашивал о том, видели ли мы с тобой момент гибели Штурмина, или нет.
– Так он что, в «Связьтехнологию» труп подбросил?
– Зачем подбросил? Просто по документам провёл труп Штурмина как опознанный на пожаре. Делов-то! Это ж ФСБ! Они любую бумажку подтасовать могут.

– Да, конечно, ты права. Но зачем ему это?
– Не знаю, но могу предположить, что требовалось кому-то дать сигнал о том, что разработки прекращены, аппаратура уничтожена, изобретатель мёртв.
– Изобретатель и так был мёртв. А ультраридер у Баринова.
– Полагаю, что это сигнал либо конкурентам, либо… либо… Не знаю, что ты от меня-то хочешь, Вань? Я же не Баринов!
– А я, кажется, знаю! Свет, это всё-таки Штурмин чип сделал! В своей лаборатории, понятно?
Света включила посудомоечную машину.
– Не совсем.

– Штурмин сделал суперчип, разработал схему усиления ультраридера и собирался всё это запатентовать. Это очень большие деньги, Светка, очень! Набери-ка Кирилла, пожалуйста, сейчас мы его спросим.
Света вытерла руки, взяла смартфон и позвонила Кириллу, поставив режим конференции:
– Кир, привет, это снова я.
– Что-то давненько вы не звонили. Аж несколько часов прошло! Я даже успел соскучиться. Случилось что-то из ряда вон выходящее? Вы нашли действующий квантовый компьютер?
– Ладно тебе ёрничать!
– Хорошо, слушаю тебя.
– Кир, а сколько может стоить патент на такой суперчип?
– Что ты имеешь в виду? Двухнанометровый? Оформление патента стоит копейки и занимает относительно немного времени.

– Нет, я не о том. Вот если бы на этот суперчип кто-нибудь оформил патент, он много бы заработал?
– Не то слово. Он бы заработал десятки, а то и сотни миллионов долларов. У него бы с руками оторвали технологию производства. Кроме того, он мог бы получать отчисления за каждый произведённый или проданный чип, а это сотни тысяч, миллионы! Это и телефоны, и компьютеры, и планшеты, и спутники… я и не знаю, чего ещё! Я даже представить себе не могу, сколько этот человек смог бы заработать. А почему такой вопрос?
– Нет, Кир, не заморачивайся. Вопрос мой из разряда «а что, если?» Мы тут всё прикидываем, откуда что взялось, ну и разные версии выдвигаем.

– Ну-ну, – донеслось из трубки. – Продолжайте прикидывать. Это все ваши выдвижения на настоящий момент? Тогда пока!
– Спасибо.
Света отключила связь. Иван же несколько минут сидел, размышляя, потом вскочил. Его осенило. Он понял!

– Свет, значит так: Штурмин работал на себя, изобрёл технологию производства умопомрачительных чипов и хотел получить патент и всё, что к нему прилагается. Но не учёл того, что, в связи с тем что ООО «Связьтехнология» работает частично на оборонку, контрразведка и научный отдел ФСБ плотно курируют компанию. Его заприметил подполковник Баринов, который, по-видимому, и ведёт «Связьтехнологию» в конторе. Поняв, какие барыши светят Штурмину в случае успеха его предприятия, Баринов берёт его под свой личный контроль и ведёт, желая, видимо, присвоить изобретение инженера. Смерть Торопова сама по себе мало интересовала Баринова. Однако он забеспокоился, увидев метания Штурмина. Видимо, люди Баринова тоже прошляпили момент исчезновения чипа, то есть ридера, поэтому он стал методично выяснять, кто связан с прибором, Тороповым, Штурминым и так далее. И тут появляемся мы с тобой. Баринов, конечно, нами заинтересовался. И мы моментально даём ему повод серьёзно насторожиться: ставим жучка на окно патологоанатома Хромова! Вот тут он реально забеспокоился и посчитал нас вполне серьёзными конкурентами в его погоне за ридером. В какой-то степени это было правдой. Отсюда и его интерес к нам и попытки отстранить от расследования и всё остальное! Свет, теперь всё стало понятно, можно смело сказать, что мы с тобой размотали клубок! По этому поводу надо выпить!

Иван полез в холодильник за пивом и загремел бутылками. Света стояла задумчиво, прислонившись к стене, и накручивала русый локон волос на указательный палец. Наконец она произнесла:
– Да, линии Штурмина и Баринова правильны, всё сходится, согласна. Но остаётся один такой маленький вопрос. Совсем маленький.
Иван поставил на стол полупустую бутылку пива и стёр пену с губ:
– Какой?
– Почему всё-таки умер Торопов?


 Crazy Horse – культовое кабаре в Париже
 Садист, садизм – восходит к фамилии автора эротических романов маркиза де Сада

Продолжение: http://proza.ru/2021/01/07/848