Рядовой сапелкин

 

Бегут секунды, пролетают мгновения, уходят годы. Время затуманивает картины прошлого. Но совесть и долг перед отстоявшими право на жизнь в Великой Отечественной войне не должны позволить забыть эту героическую страницу в истории нашего государства. Никто, кроме нас самих, не сохранит мгновения исторической памяти и не передаст её новым поколениям. Теперь, когда многое переоценивается в нашем прошлом, подвиг и самоотверженность нашего народа в тяжкие дни Великой Отечественной войны по-прежнему сохраняется в сознании людей как великое свершение в отечественной и мировой истории. Готовность жертвовать собой для блага других, для общего блага превращается в героизм народа.
Образцом мужества, стойкости, самоотверженности во имя достижения великой цели, примером доблести и патриотизма служит вековая жизнь Георгия Давыдовича Сапелкина. Георгий Давыдович (ровесник революции), родился 10 июля 1917 года на хуторе Ураков Алексеевского района Воронежской области. Теперь это Белгородская область. Он был четырнадцатым ребёнком в семье. Рождённые после него две девочки Александра и Маланья умерли во время голода в1921 году.
Современное название поселения Алексеевка происходит от имени князя Алексея Михайловича Черкасского (1680-1742), который владел землями и крестьянами Алексеевки. При нём же была построена первая небольшая лубяная церковь, однопрестольная во имя всея Руси чудотворца митрополита Алексия, отчего и селившиеся здесь малороссияне стали называться алексеевцами. Так объясняется происхождение названия Алексеевки в архивной рукописи, составленной священником Троицкой церкви И. Снесаревым в 1855 году. Впоследствии слобода Алексеевка перешла во владение дочери князя Варвары, бывшей в замужестве за графом Петром Борисовичем Шереметевым, и стала вотчиной графов Шереметевых, переселявших сюда крепостных крестьян из своих великоросских поместий.
Благодаря развитию маслобойного производства в конце XIX века, в соседней Дмитриевской слободе в 1895 году построен участок железной дороги. Алексеевка становится одним из самых людных поселений Черноземья, в ней, вместе с прилегающими слободами Николаевкой и Дмитриевкой, проживает 18,5 тысяч человек. Действует 12 маслобоек, 15 кожевенных заводов, 20 ветряных мельниц, 5 церквей и столько же школ, аптека, больница, множество лавок. Особенно славились ярмарки: Крестовоздвиженская (14 сентября), Алексеевская (17 марта), Троицкая и Козьмо-Демьянская (1 ноября).
А так же открыто ремесленное училище, Утянская средняя общеобразовательная школа, церковноприходская школа, имевшая всего два класса. Учебное заведение посещали дети из сёл Плюхино, Солдатка, хутора Ураков. Алексеевка была благополучным домом для крестьян, работавших на своих семейных наделах.
Многодетная семья Сапелкиных, имевшая 16 детей, относилась к крестьянскому сословию. Их далёкий предок (пращур) был крепостным крестьянином у помещика Орлианского. Музыкально одарённый молодой человек с большим усердием выполнял возложенные на него обязанности. Кроме того, создал для барина струнный оркестр и прекрасный хор из воронежских мастериц многоголосья, за что барин выдал ему вольную и разрешил поселиться в селе Афанасьевка Алексеевского района Воронежской области. Арендовав клочок земли, пращур быстро построил хату, развёл живность и начал жить своей отдельной трудолюбивой семьёй, навечно врастая потомственными корнями в родную Воронежскую землю, давая мощные побеги крепкому крестьянскому роду Сапелкиных.
Шло время, подрастали дети, старшие обзаводились своими семьями, что создавало необходимость раздела семьи деда, Сапелкина Михаила Прокофиевича – отца Давыда и его младшего брата Прокофия. Придерживаясь русских обычаев, Михаил Прокофиевич оставляет младшего сына Прокофия Михайловича на хозяйстве в Афанасьевке, а старшего Давыда Михайловича отправляет на новые земли хутора Ураков, к живописным берегам Тихой Сосны, правому притоку Дона.
К этому времени у Давыда Михайловича было уже десять детей. Необходимого материала и денежных средств для строительства новой хаты не было. Пришлось лепить мазанку на берегу реки, отделывая её стены с двух сторон глиной. Выбор столбов, плетение и отделку жилища делали всей большой семьёй, одновременно мечтая поставить красивый сруб для уютного деревянного дома. Сапелкины работали единолично, без батраков, от зари до зари. Чтобы как-то прокормить семью, увеличивали каждый год свой надел.
Но осуществить намеченные планы семье помешала давно назревавшая мировая война, началом которой становятся жестокие провокационные действия. 28 июня 1914 года в Боснии совершается убийство австро-венгерского герцога Фердинанда и его жены, в причастности к которому обвинили Сербию. Британский государственный деятель Эдуард Грей призывал к скорому урегулированию конфликта, предлагая в качестве посредников четыре самые крупные державы.
Это вызвало глубокое недовольство и накалило обстановку, позволившую втянуть в войну всю Европу, включая Россию. Спустя месяц после того, как Сербия обращается к ней за помощью, Россия объявляет о мобилизации войск и призыве в армию. Однако то, что изначально планировалось как мера предосторожности, вызвало ответную реакцию со стороны Германии с требованиями о прекращении призывов. В результате 1 августа 1914 года Германия объявляет войну России. С началом Первой мировой войны кардинально меняется быт и внешний облик не только крупного губернского города Российской империи, каковым был Воронеж, но и уездных центров.
Вскоре отца и старших сыновей Сапелкиных призывают на службу в царскую армию. Проявляя храбрость и мужество, они верой и правдой служат Царю и Отечеству. Брат Петр дослуживается до звания прапорщика.
Но VI съезд Российской социал-демократической рабочей партии (большевиков), проходивший полулегально в Петрограде с 26 июля (8 августа) по 3 августа (16 августа) 1917 года, поручает вновь избранному ЦК выработать и издать от имени съезда партии «Манифест Российской социал-демократической рабочей партии ко всем трудящимся, ко всем рабочим, солдатам и крестьянам России». Манифест призывал рабочих, солдат и крестьян упорно готовиться к решительным боям с буржуазией за победу социалистической революции. «Готовьтесь же к новым битвам, наши боевые товарищи! Стойко, мужественно и спокойно, не поддаваясь на провокацию, копите силы, стройтесь в боевые колонны! Под знамя партии, пролетарии и солдаты! Под наше знамя, угнетенные деревни!» – говорилось в заключительной части Манифеста.
Партийные агитаторы, обещавшие землю крестьянам, заводы рабочим, фактически разложили царскую армию, состоявшую из рабочих и крестьян. Создавались первые отряды Красной Армии. Отец и братья Сапелкины переходят на сторону красноармейцев. Уж больно соблазнительным был лозунг «Землю – крестьянам» для крепкого потомственного сословия. После поражения и ухода немцев Алексеевка несколько раз переходила от красных к белым силам Юга России Деникина.
В 1918 году по сепаратному Брестскому миру Алексеевку формально включили в состав Украинской державы гетмана Скоропадского. Был референдум, на котором жители отказались входить в состав «монархической Украины». Но в 20-30-х годах в рамках политики коренизации в регионе проводилась украинизация, на украинский язык были переведены система образования и делопроизводство, выпускалась газета «Шлях коммуни». При Сталине украинизацию свернули, а наиболее активных украинизаторов репрессировали.
Не обошла бедой и коллективизация, задачей которой ставилось: ликвидировать разделение крестьян на бедноту, середняка и кулака. Был издан «Закон об общих началах землепользования и землеустройства». Колхозы были открыты для всех. Шёл 1930 год, слепо веровавшие в светлое будущее крестьяне отдавали излишки продовольствия, вели скот, сдавали сельскохозяйственный инвентарь.
Верил в светлое будущее и депутат сельского совета Давыд Михайлович Сапелкин: несмотря на разруху и голод, отдал всё, что указывало руководство новой власти. Но в один из холодных осенних дней тридцать первого года по доносу завистников его арестовали, а наутро увели и мать Ольгу Фёдоровну, не объясняя причин. Георгия и сестру Марину силой вышвырнули в снег на улицу. И, насмехаясь над девушкой, пересчитывая и бросая одежду на снег, её раздели перед братом догола. От позора Марина убежала с хутора.
О помиловании родителей новой властью вопрос не обсуждался. А ведь отец Давыд Михайлович и старшие братья Пётр, Павел и Иван – участники первой империалистической войны 1914-1918 годов. Отец служил в кавалерии гусаром, Пётр – прапорщиком, Павел и Иван – рядовыми в пехоте. Во время революции воевали в рядах Красной Армии. Пётр командовал полком. В 1921 году Ивана избирают председателем коммуны «Новый быт».
Тайно, чтобы не быть репрессированными, братья помогали Георгию и Марине, для которых после лишения родителей, дома и детства начались тяжкие мытарства: голод, холод, унижения и скитания по деревням и вокзалам. В хаты не пускали, такой был указ, но сердобольные старушки давали просящему, кто сухарик, кто картофелину. Перенёсший в детстве тиф и скарлатину, Георгий пух от голода. Холодными ночами прятался в соломе чужого сарая, а на рассвете незаметно убегал.
-Помню, как нас, детей кулачников (как они называли), при всех на собрании обязали отказаться от родителей. Я этого сделать не смог. Не отказалась и ещё одна девочка. За это нас сослали в Караганду в лагерь. Там мужчин, женщин и детей гоняли на работу. Однажды люди добрые подсказали: «Деточка, миленький, беги на станцию, может, так выживешь». Я быстрый был, побежал. Вслед услышал: «Стой, стрелять буду!». Не попали… Стрелки ли плохие, а может, сочувствие было, сердце-то у всех есть, – тяжело вздыхая, говорил Георгий Давыдович, спустя много лет.
Спрятавшись в углу вагона, Георгий чуть было не попался проверяющим поезда, видно, судьба отвела, не заметили. Когда поезд тронулся, провалился в глубокий сон, увозящий его в сторону Дальнего Востока. Вскоре закончились продукты, которые он припас перед побегом. Подросток голодал, обтрёпанная временем одежонка едва прикрывала истощённое тельце выбивавшегося из сил ребёнка. Пробираясь в товарные вагоны «зайцем», он два месяца ехал незнамо куда, куда глаза глядели, выходя на остановках, чтобы попросить что-нибудь поесть. Порой садился около людей, которые кушали, в надежде получить что-нибудь из еды, и ему давали, что могли.
Сделав очередной выход из вагона в Чите, Георгий зашёл в привокзальное помещение, народу было мало. Сидевший за обеденным столом военный внимательно оглядел вошедшего босого в оборванной одежде парнишку и едва заметным жестом руки подозвал к себе. От смущения и лёгкого испуга быть пойманным, Георгий забыл, с какой целью он в этом заведении. Нет, воровства за ним не было, он просто побирался.
-Куда едешь? – строго спросил офицер.
-Не знаю, – ответил Георгий.
-А откуда едешь и почему один? – снова полюбопытствовал военный.
-Из Воронежа, я сирота, – тихо ответил покрасневший до пят мальчуган.
Когда речь зашла о родителях, он лихорадочно соображал, что можно говорить, а что нельзя. Лишь неожиданный вопрос командира: «А сыном моим будешь?» – вернул испуганного мальчугана «на землю».
-Буду, буду! – громко вскрикивая, ответил Георгий и сильно заплакал.
Офицер протянул кусок хлеба и колбасы граммов двести, что оголодавшему за время скитаний Георгию показалось килограммом.
Такого счастья он в жизни своей не испытывал, радости не было конца, а как вкусно было!
-Ну, вот и хорошо, – сказал военный, погладив по голове сияющего от радости оборванного и завшивленного от грязи мальчугана.
Новоявленный отец Кременков Пётр Иванович служил пограничником, поэтому отпаренному в баньке, подстриженному и одетому в новые одежды «сыну» были нужны пропуск и виза. Гродековский укрепрайон, место службы Кременкова, находился на границе с китайской провинцией Манчжурия, оккупированной японцами, и был самым мощным на Дальнем Востоке и Забайкалье, а также одним из мощных в СССР. С протяжённостью в 115 километров вдоль советско-китайской границы от села Софье-Алексеевское до озера Ханка. Выйдя из бани, Георгий не переставал любоваться своим новым нарядом, уж больно к лицу ему, молодому и красивому парнишке, были штаны и рубашка, купленные отцом. Тем более подбодрил его и Пётр Иванович, сказав: «Ой, какой ты хороший, мой сын!»
Перекусив ещё раз в привокзальной столовой, счастливая семья села на пассажирский поезд и доехала до станции Никольск-Уссурийский. Дальше продвижение без специального пропуска было запрещено. У Георгия отродясь никаких документов не было, но под личную ответственность Петра Ивановича его пропускают как сына.
По прибытии Кременков доложил командиру полка Цвику об усыновлении беспризорного мальчугана. Так Георгий становится воспитанником Красной Армии, негласным сыном полка, усердно опекаемый военнослужащими части. Особенно тепло к нему отнёсся комиссар полка Ляльков Пётр Алексеевич. С первых дней поставил задачу о дальнейшей жизни познавшего лишение, холод и голод пятнадцатилетнего паренька, только что вырванного из лап суровой недетской судьбы. А чему учить воспитанника, у которого четыре класса сельской школы? При части были портная и сапожная мастерские, работал парикмахер. Георгий прошёл курс парикмахерского дела, став классным мастером-парикмахером. Усердие и смекалка любимчика подталкивали замполита на определение к дальнейшей учёбе воспитанника.
Здесь под покровительством армейского руководства у некогда беспризорно ведущего жизнь подростка происходит резкий перелом в его нелёгкой судьбе. Поскольку призывного возраста он не достиг, то было решено направить его в Дальневосточный университет имени Суханова, на рабфак, куда принимали тех, кто окончил семилетку. Но как решить вопрос с документами, кто этот милый и загадочный подросток? За работу снова берётся комиссар Ляльков. Подробно выяснив родословную, место и время рождения, добивается приблизительно верных результатов даты рождения воспитанника.
Георгий, обладая хорошей памятью, знал о себе всё, не знал только дату своего рождения, однако разговор матери, что родился он на поле вовремя уборки ржи, когда вязала она снопы из скошенного отцом урожая, сыграл важную роль в получении документа. Любопытному сынишке мама говорила: «Нашла тебя, дитятко, в капусте перед праздником Святых Петра и Павла». Сапелкину Георгию Давыдовичу выдали справку, датой рождения указывалось 10 июля 1917 года, а затем и паспорт, сроком на три месяца. Через много лет, при встрече с сёстрами, сестра Лукерья, 1894 года рождения, уточнила, что мама родила Георгия не в 1917, а в 1916 году. Лукерья это точно помнит, потому что сама родила сына в 1915 году, на год раньше, чем родился брат Георгий.
-Какая учёба, ведь за плечами всего четыре класса образования, полученных ещё в двадцать восьмом году. Дальше учиться отец не разрешил, надо было помогать по хозяйству. Нет, не возьмут, я ведь абсолютно не знаю математики и русского, а так хочется учиться, – думал Георгий.
Конкурс был большой, 17 человек на место. Экзамен по ботанике принимала директор рабфака Таисия Михайловна Беляева в присутствии всех поступающих.
Вызывали по одному, задавали вопросы, после ответа предлагали выходить из аудитории. С неописуемым волнением ждал своей очереди Сапелкин.
-И, наконец, я остался один. Сижу смирно в военной форме, подпоясан хорошим кожаным ремнём с портупеей и зелёной фуражкой на голове, в начищенных хромовых сапогах, специально для меня пошитых, – ну, просто адъютант его превосходительства. Подходит ко мне директор и, подведя к окну, на котором стояли цветы, спрашивает:
-Чем дышат цветы?
-Кислородом, – говорю.
-А чем дышит человек?
-Человек дышит углеродом, – быстро выпалил я.
-А что это такое в химических понятиях?
-Совершенно не имею понятия, я слушал, что отвечали мои предшественники, – подёрнув плечами, сказал воспитанник Красной Армии.
Таисия Михайловна, окинув Георгия добродушным взглядом, говорит:
-Вот шестнадцать грамотных не приму, а тебя, безграмотного бойца Красной Армии – приму.
И не ошиблась. Имея отличную память и огромнейшую тягу к знаниям, он, успешно окончив рабфак, поступает в Дальневосточный государственный университет на физико-математический факультет. Изучает предметы, которые очень любил. Нет, ему легко давались и химия, и иностранные языки, но душа тянулась к точным наукам.
Уроки немецкого языка преподавал немец, говорили только на немецком языке, русский применяли лишь для перевода с одного на другой.
После начавшихся репрессий, в 1937 году, пришла русская преподаватель по фамилии Чили. Курсанты решили устроить ей проверку на знание немецкого языка, вытащив перед уроком из её портфеля конспекты. Как потом признался Георгий:
-Мы, глупцы и невежды, со злорадством ожидали результата, а результат был прост: преподаватель, оскорблённая проступком студентов, ушла из института.
В 1939 году на Дальнем Востоке начинаются массовые репрессии, много лет свирепствовавшие на территории Советского Союза. Арестовали всё Дальневосточное руководство. Ликвидированы секретари крайкома, райисполкома, командующий Приморской группой войск Федько, командующий Тихоокеанским флотом Орлов. Потом Киреев, комиссар Окунев и многие другие, в том числе и ректор института Пономарёв Владимир Васильевич. С обвинительной речью в его адрес выступил заместитель по учебной части, и закончив словами: «Не суй своё свиное рыло в наш советский огород», ставит на голосование один единственный вопрос: «Расстрелять». Голосовать против никто не посмел, все боялись стать следующим.
В августе месяце закрыли университет как рассадник врагов народа, а студентов трёх последних курсов распределили по всем университетам страны. Курс, на котором учился Сапелкин, попадает в Воронеж. Для студента из рассадника «врагов народа» время тянется в ожидании внезапного ареста. Но, видимо, разбросанные по всей стране «враги», не представляли серьёзной опасности для власти, поэтому ареста не было. Но в декабре издаётся указ о снятии стипендии для всех студентов, кроме отличников – в связи с возросшим материальным обеспечением. Теперь студенту нужно было платить за книги, за проезд на транспорте, баню и т.д. Недовольных указом студентов арестовывали, сажали в лагеря и даже приговаривали к расстрелу.
Имея одну четвёртку, Георгий с большим трудом устраивается работать учителем физики и математики в Никитовскую среднюю школу. Полон энергии Георгий Давыдович, строит планы на дальнейшую жизнь. Их было много, расцвет молодости, нужно было создавать семью. Но терзала душу тревога, не перекинется ли огонь войны, начатой Германией в Европе, на нашу территорию? Успокаивало лишь то, что между нашими странами подписан мирный договор.
Тревожное было время, да и мощным вооружением Советский Союз не обладал. Между мировыми державами возникли непримиримые противоречия. Побежденные страны хотели вернуть свои границы, а победители не желали расставаться с присоединёнными территориями. Руководство нацистской Германии рассчитывало не только вернуть утраченные по Версальскому договору территории, но и мечтало о мировом господстве. А Советскому Союзу, присоединившему в 1939-1940 гг. большинство территорий бывшей Российской империи, утраченных после Первой мировой и гражданской войн, было недостаточно сил для обороны страны. Сложным оставалось внутриполитическое и экономическое развитие СССР. Это объяснялось усилением культа личности Сталина, всевластием партийного руководства, укреплением бюрократии. Продолжались масштабные политические репрессии (чистки) в отношении командного и начальствующего состава РККА и РКВМФ. Основной удар был направлен против командиров высшего звена.
С 1937 по 1941 год расстреляно два маршала Советского Союза, пятнадцать командармов 1-го и 2-го рангов, четыре флагмана флота 1-го и 2-го ранга, шестьдесят два комкора, шесть флагманов 1-го ранга, двести один комдив, четыреста семьдесят четыре комбрига. В целом по высшему составу РККА – семьсот шестьдесят семь военнослужащих.
Вместе с тем и политика в области вооружений отставала от Запада, в первую очередь от фашистской Германии. Это определялось продолжающимся производством устаревающей военной техники. Создание новейших видов вооружений затягивалось. В годы третьей пятилетки были разработаны новые конструкции самолетов: истребители Як-1 и Миг-3, пикирующий бомбардировщик Пе-2, штурмовик Ил-2. Однако их широкое производство до войны наладить не сумели. Так, в 1940 году было произведено всего 64 самолета Як-1, 20 – Миг-3, лишь 2 – Пе-2. Массовый выпуск современных танков Т-34 и KB к началу Великой Отечественной войны промышленность также не освоила.
Правящие круги Италии и Японии, недовольные малыми, по их мнению, результатами участия в Первой мировой войне, теперь ориентировались на нового союзника – Германию. Союзниками Германии стали и многие страны Центральной и Восточной Европы: Финляндия, Венгрия, Румыния, Словакия и Болгария, руководству которых казалось, что они примкнули к стану будущих победителей. Избежать начала новой войны было невозможно.
8 марта 1941 года Георгия Давыдовича вызвали в военкомат с вещами. А какие вещи у учителя? Документы взял – да и всё. Но мобилизацию из-за недобора команды отсрочили. Лишь 21 апреля, находясь с девушкой в кинотеатре, ему прямо в зале вручили повестку со словами: «Срочно явиться в военкомат».
Укомплектованный в Воронеже призывниками в ряды рабоче-крестьянской Красной Армии эшелон спешно отправили во Львов. И уже 30-го апреля он был на границе с Польшей, оккупированной фашистской Германией. Получив обмундирование и приняв присягу, Георгий Давыдович Сапелкин вступает в ряды Коммунистической партии Советского Союза.
В то время войска Киевского особого округа, где проходил службу рядовой Сапелкин: 32-й гаубичный артиллерийский полк 32-й танковой дивизии, входящие в состав 6 армии под командованием генерал-лейтенанта Ивана Николаевича Музыченко – находились в так называемых лагерях, на летних квартирах. Танки стояли в коробках без единого снаряда, без горючего. Хотя в университете была военная кафедра и Сапелкину должны были присвоить воинское звание лейтенант, но Нарком обороны Тимошенко, сменивший Ворошилова, запретил приказом присвоение званий студентам вузов, приказал пройти курс молодого бойца – а это рядовой.
О том, что фашисты будут нападать, красноармейцы догадывались, участились провокации. Накануне, 21 июня 1941 года, погранотрядом был задержан нарушитель, пересёкший пограничную реку Буг вплавь. Перебежчика направили в штаб отряда в город Владимир-Волынский. На допросе солдат назвался Альфредом Лисковым, военнослужащим 221-го полка 15-й пехотной дивизии вермахта. Он сообщил, что на рассвете 22 июня немецкая армия перейдет в наступление на всём протяжении советско-германской границы. Информация была передана вышестоящему командованию.
В это же время из Москвы начинается передача директивы №1 Наркомата обороны для частей западных военных округов. «В течение 22-23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий, – говорилось в директиве. – Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения». Предписывалось привести части в боевую готовность, скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе, авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.
Довести директиву до воинских частей перед началом боевых действий не удаётся. Вследствие чего указанные в ней мероприятия не осуществляются. К отражению атаки или наступлению готовились в основном теоретически: всем солдатам выдали русско-немецкий словарь-разговорник. Развод проводили, как всегда, под звуки оркестра.
21 июня 1941 года в 13:00 германские войска получают кодовый сигнал «Дортмунд», подтверждающий, что вторжение начнётся на следующий день.
В час ночи 22 июня коменданты участков 90-го погранотряда докладывают командиру отряда майору Бычковскому: «Ничего подозрительного на сопредельной стороне не замечено, всё спокойно».
3:05. Группа из 14 немецких бомбардировщиков Ju-88 сбрасывает 28 магнитных мин у Кронштадтского рейда.
3:07. Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский рапортует начальнику Генштаба генералу Жукову: «Система ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи) флота извещает о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов. Флот находится в полной боевой готовности».
3:10. УНКГБ по Львовской области телефонограммой передаёт в НКГБ УССР сведения, полученные при допросе перебежчика Альфреда Лискова.
В 3:30 немцы ведут массированные бомбардировки по всей Юго-Западной границе СССР. Атакована Белоруссия: города Брест, Гродно, Лида, Кобрин, Слоним, Барановичи и другие.
3:33. Начальник штаба Киевского округа генерал Пуркаев докладывает о налёте авиации на города Украины, в том числе на Киев.
3:40. Командующий Прибалтийским военным округом генерал Кузнецов докладывает о налётах вражеской авиации на Ригу, Шауляй, Вильнюс, Каунас и другие города.
3:42. Начальник Генштаба Жуков звонит Сталину и сообщает о начале Германией боевых действий. Сталин приказывает Тимошенко и Жукову прибыть в Кремль, где созывается экстренное заседание Политбюро. Сталин выражает сомнение в том, что происшедшее является началом войны и не исключает версии немецкой провокации. Нарком обороны Тимошенко и Жуков настаивают: это война.
4:05. Заставы 86-го Августовского пограничного отряда, включая 1-ю погранзаставу старшего лейтенанта Сивачева, подвергаются мощному артиллерийскому обстрелу, после чего начинается немецкое наступление.
Наша авиация вглубь до Урала почти полностью была уничтожена. Пограничники, лишённые связи с командованием, самостоятельно вступают в бой с превосходящими силами противника. На пятидесятый день армейской службы Георгия Сапелкина, в 4 часа утра 22 июня 1941 года, хорошо вооружённые и подготовленные к атаке немецкие войска начали массированное наступление на нашу страну. На спящую армию обрушился шквал огня: авиации, артиллерии, танков. Солдаты выскакивали из расположений, не успев одеться по форме. Винтовки были у каждого, но – ни одного патрона к ним. Паники не было. Но, лишённые связи со штабами, командиры подразделений принимали не согласованные самостоятельные решения. С первых минут войны – тысячи раненых, убитых.
Враг так быстро наступал, что всё вооружение 6-й армии (боевая техника, горючее, склады с боеприпасами, продовольствием и имуществом, сосредоточенные на границе с Польшей) оказалось захваченным в первые же дни войны. Поэтому приграничные части Красной Армии, оставшись без основных боеприпасов, не могли дать должный отпор стремительно наступающей, многократно превосходящей в силе немецкой армаде. Но попавшие в окружение части Красной Армии вели мужественное сопротивление, вплоть до рукопашной.
10:30. Из донесения штаба 45-й немецкой дивизии о боях на территории Брестской крепости: «Русские ожесточённо сопротивляются, особенно позади наших атакующих рот. В цитадели противник организовал оборону пехотными частями при поддержке 35-40 танков и бронеавтомобилей. Огонь русских снайперов привёл к большим потерям среди офицеров и унтер-офицеров».
В Москве на этот момент нет чёткой картины происходящего в зоне боевых действий. Принято решение о том, что в полдень с обращением к Советскому народу в связи с началом войны выступит нарком иностранных дел Молотов.
Из воспоминаний диктора Юрия Левитана:
-Звонят из Минска: «Вражеские самолеты над городом», звонят из Каунаса: «Город горит, почему ничего не передаёте по радио?» «Над Киевом вражеские самолёты». Женский плач, волнение: «Неужели война?..»
Тем не менее, никаких официальных сообщений до 12:00 по московскому времени 22 июня не передаётся. С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии уже атаковали наши пограничные части, от Балтийского до Чёрного моря.
-Было очень страшно, – рассказывает Сапелкин. – Хорошо помню первый день, когда мне поручили донести документ командиру полка. Подошёл к нему, а доложить не могу. Он как гаркнет: «Ну-ка взять себя в руки! Смирно! Смотреть в глаза!» И всё на этом – страх прошёл.
-Бомбят, мы друг на друга падаем. И если на меня много человек упало, значит, жив останусь! – отводя глаза в сторону, тяжело произносит фронтовик. – Насмотрелся, конечно. Было и такое: глянул направо, вижу парня с чёрными волосами. Пока стреляли, он уже белый – поседел.
-Много раненых, в живот, без руки или ноги, молоденькие новобранцы, тихо зовущие маму, молящие Бога, чтобы помог ему принять смерть, – с душевной горечью и скупою слезою солдата закончил воспоминания о пережитом Георгий Давыдович.
И добавил:
-Не люблю болтунов, которые искажают события, говорю честно, чистую правду о том, что видел и знаю.
32-я танковая дивизия, 6-й армии, в которой служил рядовой Сапелкин, вместе с 5-й, 12-й, 26-й и 37-й армиями прикрывала границу в направлении Рава Русская. Немцы ставили своей задачей окружение 6-й и 12-й армий, которые из последних сил удерживали свои шаткие рубежи, пока не оказались в окружении без боеприпасов и горючего. После 1 июля разграничительная линия между 6-й и 12-й армиями оказалась размытой, но бедственное положение создалось на правом фланге, где в стыках между 6-й и 5-й армиями вонзился танковый клин противника. Полки буквально кочевали из одного кольца окружения в другое, отражая мощный натиск противника.  В спину подло стреляли бандеровцы. Превосходящий многократно в силе враг жестоко подавлял отдельно вспыхивающие атаки до конца не сформированной и недоукомплектованной материальной частью, с устаревшими образцами вооружения 6-й армии.
С 23 июня по 13 августа1941 года 6-я армия была почти полностью разбита. 600 тысяч преданных Родине военнослужащих оказались в плену.
Жива память в этих красивых местах о штыковых атаках, о комиссарах, хрипло кричавших «За мной! За Родину!» Не забыли люди старшего поколения, как по приказу фашистов стаскивали труппы немецких солдат и штабелями складывали у дороги. Забыть нельзя и то, как жандармы собирали израненных, шатающихся от голода красноармейцев, волокли за колючую проволоку, расстреливали безоружных солдат.
Георгию Давыдовичу с группой красноармейцев всё же чудом удалось избежать плена. Пробиваясь с боями на запад, выносили раненых на наспех сколоченных носилках. Тысячи кавалеристских лошадей без всадников мотались по степям, горело всё: города, деревни и степи. Измождённая боями и голодом маленькая группа красноармейцев, в которой был и рядовой Сапелкин, вышла из окружения в направлении станции Золотоноша и, переправившись через Днепр, оказалась в Черкасской области, где всех отступающих направили в Прилуки для формирования новой армии.
Пополнив свежими силами ряды 6-й армии, командующему генерал-лейтенанту Городянскому вручили сохранённую святыню армии – её знамя, переименовав вновь созданную во «вторую 6-ю армию». А группу, спасшую святыню, наградили орденами Боевого Красного Знамени.
Орденоносца Георгия Сапелкина зачислили в 8-й артиллерийский полк, перебросив под Днепропетровск, в село Диевка близ железнодорожной станции Сухачевка, где превосходящий в шесть раз наши войска в живой силе и вооружении враг рвался к Днепропетровску. Бои за город были ожесточёнными, в течение месяца, неся огромные потери, не пропускали немцев через Днепр. Но 25 августа 1941 года, задействовав резерв в излучине Днепра, противник всё же достигает границ города Днепропетровска. Ценой очень тяжелых боёв врагу удаётся захватить небольшой плацдарм на другой стороне реки. Немецкие, итальянские и венгерские сапёрные части отчаянно стремятся привести в порядок шоссейный и железнодорожный мост, пересекающий Днепр (шириной приблизительно в один километр в этом месте). На поврежденный предыдущими боями мост, чтобы увеличить его грузопоток, устанавливался второй тротуар для ускоренной переправы пехоты на противоположный берег. Работы сильно осложняются постоянным огнём советской артиллерии и внезапными атаками бомбардировщиков и истребителей. Потери противника в людях и технике увеличиваются до такой степени, что немецкое командование вынуждено было запретить движение по мосту, а также дневную переправу паромами. Но, несмотря на трудности, создаваемые нашими войсками, противнику удаётся закрепить свои позиции на левой стороне Днепра.
Операции по переправе через Днепр продолжаются с переменным успехом. Расширяя плацдарм, немцы наталкиваются на хорошо окопавшиеся части Красной Армии, умело использующие конфигурацию местности, а именно угол, образованный руслом Днепра и его левым притоком Самарой. Только бросив в бой резерв, противник осуществляет первое значительное продвижение на правом фланге плацдарма вплоть до железнодорожного моста.
Пользуясь удавшимся успехом, обескровленная последними боями немецкая дивизия снимается с плацдарма. И отводится в тыл, где вместе с дивизией 14. Panzer-Division приводит в порядок технику и транспортные средства, прежде чем быть вовлечёнными в бои по окружению Киева. Красноармейцев, удерживающих переправу через Днепр, оставалось лишь единицы, когда поступил приказ оставить позиции и отойти на отдых.
-Мы ждали артиллерию: уставшие, грязные, завшивленные окопами, вспоминая о погибших товарищах, совсем ещё молоденьких пацанов, – говорит Георгий Давыдович. – И вдруг команда: «Надеть знаки различия». Отличившимся торжественно раздали награды, выделили две новые машины «ЗиС-5». Утром истопили баню. Но прорвавшаяся группа немцев открыла стрельбу по нашим машинам и бежавшим из бани людям. В панике переплывая украинскую речку Самару, бежали кто куда. В селе Каменка укрылись в холодной конюшне без окон и дверей. Наутро, теряя товарищей при налётах немецкой авиации, пробивались на Павлоград.
Бои на Днепропетровском плацдарме заканчиваются крупными потерями обеих сторон в живой силе. Доукомплектованные свежим составом 6-ю, 9-ю, и 56-ю армии перебрасывают на Донбасс. Полк, в котором числился Сапелкин, погрузив в эшелон, направляют на освобождение Ростова.
После освобождения Ростова, Матвеева кургана и других населённых пунктов – вновь возвращают на Украину, где шли бои за Краматорск, Славянск и приказано было произвести прорыв обороны противника в направлении Барвенково и города Изюм. Это позволяло полностью освободить Харьковскую область и, сосредоточившись на станции Беляевка, совершить наступление на Харьков с Юга. Армии Южного фронта должны были прикрывать вытянутый фланг наступления. 6-я армия, усиленная двумя танковыми корпусами, должна была использовать Барвенковский выступ в качестве плацдарма для нанесения удара в обход Харькова с юга. Навстречу ей северо-восточнее Харькова наступала 28-я армия. Связку между ними обеспечивала 38-я армия. Задачей было взять город и, захватив в клещи, уничтожить одноимённую 6-ю немецкую армию, развёрнутую северо-восточнее Харькова.
Наступление было успешным. Освободили Краснопавловку и ряд других населённых пунктов, в бинокль была видна станция Мерефа, расположенная в 30-ти километрах от Харькова. Немцы не торопились с ликвидацией прорыва, чем создавали у советского командования иллюзию ослабления своего сопротивления. Они последовательно наращивали группировку своих войск против южной стороны Барвенковского выступа. Противнику было выгодно, чтобы как можно больше советских войск в ходе наступления втянулись в оперативный мешок. И 17 мая 1942 года 1-я танковая армия немцев неожиданно перешла в наступление против 9-й армии Южного фронта, нанося удар под основание Барвенковского выступа.
Советское командование поздно отреагировало на изменение оперативной обстановки. Только вечером 19 мая, когда стало ясно, что имеющиеся войска не смогут сдержать немецкий удар, был отдан приказ прекратить наступление на Харьков и заняться укреплением фланга Барвенковской группировки, авангард которой к тому времени находился в 120 км от места нанесения удара противника. Но поздно, предпринятые перегруппировки уже не смогли на что-то повлиять. 23 мая 1-я танковая армия врага, пройдя вдоль Донца, соединилась у Балаклеи со своей 6-й армией. В результате в окружении оказались наши 6-я армия Юго-Западного фронта и 57-я армия Южного фронта, занимавшая самую дальнюю оконечность Барвенковского выступа. Вместо плацдарма уступ стал ловушкой для находившихся там советских войск.
Окружённые 6-я, 9-я, и 56-я армии вели неравные оборонительные бои, но сопротивление было сломлено. Немцы взяли добычу мёртвой хваткой. Бои в окружении продолжались до последних чисел мая 1942 года. Из кольца вырвались только 27 тысяч солдат и офицеров. По сообщениям немецких штабов, взято в плен 240 тысяч красноармейцев, уничтожено 2026 орудия и 1249 танков. В Харьковской операции войска Юго-Западного и Южного фронтов безвозвратно потеряли 170 958 человек. Впервые с начала войны советское руководство открыто признало поражение, огласив большие цифры потерь наших войск.
Имея опыт выхода из окружения, Сапелкин предлагает прорываться небольшими группами. Под командованием майора части сто красноармейцев решили прорываться на восток, в сторону Воронежа. Из-за воздушных налётов противника шли по ночам. Днём прятались в лесистой местности. Оборванные, голодные, раненые, ели щавель и мясо убитых лошадей. Восемь раз Сапелкин оказывался в окружении и всегда выходил из него, но поздней осенью 1942 года, у станции Калач Воронежской области, изнемогая от ранения в правую ногу, он с группой красноармейцев был захвачен в плен.
Но прежде, чем попасть в плен, Георгий Давыдович всё же успел закопать в землю партбилет, паспорт и орден Боевого Красного Знамени. Оставил лишь справку о работе учителем. Это спасает его от расстрела. Выискав среди пленных комиссаров и евреев, немцы расстреливают их на месте. Убитых хоронили гражданские, стаскивали в воронки или окопы. Остальных военнопленных, построенных многотысячной колонной, погнали на Украину. Конвоировали мотоциклисты, а впереди и сзади шли два грохочущих танка с сидевшими на башнях автоматчиками. Подгоняя колонну пленных, расстреливали больных и отставших. Сапелкину помогли товарищи, перевязывая раны, несли на руках, что сохранило ему жизнь.
С особой благодарностью вспоминает Георгий Давыдович сплочённость и дружбу узников разных национальностей. Без такой дружбы трудно было выжить в невыносимых условиях лагеря. В пути пленных не кормили. В пригороде Полтавы колонну встретила большая группа украинских пособников, прислуживавших фашистам. С криками «расстрелять» они швыряли в людей камни и палки. Лишь в Полтаве немцы первый раз бросили пленным по кусочку макухи (жмых). На железнодорожной станции пленных загнали в товарные вагоны и отправили в Польшу, город Ченстохов, где, распределив по национальности, завели на каждого карточку учёта. Указав фамилию, кем и в какой части служил. Многие срывали знаки различия, прятали награды и документы.
Георгий скрывать свою фамилию не стал, но о высшем образовании и членстве в партии никому не рассказывал. После скотских унижений с нанесёнными на руку номерами смерти (30999 – достался Сапелкину Г.Д.) и фанерными жетонами на шее, в битком набитых вагонах пленных отправили в лагерь Ламсдорф в Германию. Лагерь предназначался для польских, французских и других военнопленных, которым помогал Красный Крест. Они жили в бараках с постелями, носили свою национальную военную форму. А советские военнопленные, разделённые забором из колючей проволоки, зимой и летом находились под открытым небом. Люди, получавшие один раз в сутки, на завтрак, лишь тёплую воду и кусок хлеба из отходов, умирали от холода и истощения. Туалета не было, вместо него – траншея, куда часто падали обессилевшие пленные, которых уже никто не хоронил. Молодых и крепких пленных уводили на работы. Таких утром и вечером кормили баландой, 200 граммов хлеба и всё, что было вокруг объекта из растений – всё поедалось заключёнными лагеря.
-Помню, зимой раздели нас, стоим худые, одни кости, связанные с кожей. После осмотра врача погрузили в набитый битком эшелон и отвезли на шахты. Работали в городах Гляйвиц и Опель. На глубине в 500-600 метров, под землёй. В штреке надо было огромной лопатой грузить уголь в вагонетку и толкать её до места подъёма. Сил у пленных никаких, мастера-надсмотрщики били чем попало, как скотину. Выживали сильнейшие. Один раз меня избили так, что был весь синий. Врач меня освободил от работ и отправил в лагерь Ламсдорф. Оттуда попал работать на скотобойню убирать все отходы. Первое время мы боялись, можно ли есть кишки и прочие непотребности производства. Но потом нам разрешили, и мы готовили их в вагончиках, где жили.
Однажды в лагерь военнопленных приехал офицер из Русской освободительной армии, которая являлась основной движущей силой, направленной на свержение советской власти и созданию Русского государства. Армией командовал А.А.Власов. Была агитация в эту армию. Двое военнопленных дали согласие, Георгий Давыдович назвал офицера изменником Родины. Тот ответил, что на данный момент мы здесь все изменники. А на следующий день появился офицер гестапо, хорошо говорящий на русском языке, и спросил, был ли он комсомольцем. Услышав положительный ответ, Сапелкина под охраной СС отправляют в концентрационный лагерь для политзаключённых, который находился в германском городе Гаденау. Одетый в полосатую одежду смертников, русский солдат, коммунист Сапелкин Георгий Давыдович жил в ожидании жестокой расправы.
По данным немецких историков, вплоть до февраля 1942 года в лагерях для военнопленных ежедневно уничтожалось до 6000 советских солдат и офицеров. Зачастую это делалось с помощью удушения газом целых бараков. Только на территории Польши, по данным местных властей, захоронено 883 485 советских военнопленных. Но, видно, не судьба – и в сей раз не пришлось ему побрататься со смертью. От расстрела невольно спас офицер, отбиравший двенадцать пленных для работы на шахте. Когда офицер проходил мимо, Георгий Давыдович  попросил на немецком языке взять его на работу. Этим и спасся, его отправили в лагерь во Францию, тоже на шахты.
Работали вместе с французами, которые тайно подкармливали пленных, учили французскому языку. Подружились. Георгий Давыдович признался им, что коммунист. После прохождения необходимой проверки, нашим пленным: Георгию Сапелкину, старшему лейтенанту-чекисту Михаилу Грищенко, Ивану Мартынову – французы предлагают работу у патрона (французский хозяин). На раздумье не было времени. Переодевшись в гражданские одежды, пленные под видом французских рабочих вышли за территорию лагеря. С помощью партизан им удалось бежать, теперь уже на территории оккупированной Франции. Хотя немцы быстро обнаружили побег, французы надёжно укрыли пленных в одном из местных кафе. После ухода охранников беглецов накормили, вручили по пистолету и гранате. Дали велосипеды, чтобы быстрее доехать до леса и в нём скрыться.
Сапелкина вёз французский товарищ на багажнике, так как тот не умел ездить на велосипеде. Но в лесу нарвались на шестерых отдыхающих немецких солдат. Быстро оценив обстановку, французы, предложив им сигареты, ловко разоружили немцев. Так военнопленные оказались в расположении французских партизан с пленёнными фашистами и трофейным немецким оружием.
В это время во Франции нарастало движение Сопротивления, бывшие военнопленные из разных стран вливались в его ряды. Вместе с французами сражались русские, поляки, немцы, украинцы, чехи, югославы… Их всех объединяла ненависть и беспощадная борьба с фашистами.
Георгия Сапелкина зачислили в 36-ю роту франтиреров, командовал ей француз Анри Вандевельд.
-О! Русские – это были замечательные ребята! 17 красноармейцев воевало в моей роте. Если бы вы видели их лица, когда они получали оружие! Мы жили одной семьёй, и они сражались, как львы, – сказал Вандевельд в 1964 году, в Мобёже, при вручении ему советской медали «За отвагу».
В списках бойцов роты Вандевельда много русских фамилий, написанных на французском языке: Грищенко Михаил, Радченко Павел, Путешкин Михаил, Заров Иван, Лукашук Остап, Левченко Георгий, Каргинов Александр, Мартынов Иван, Вежелис Иван... Есть и фамилия Сапелкина Георгия Давыдовича.
Бойцы роты жили в лесах Мормаль. Задания были разные: пускали под откос поезда, взрывали железнодорожные и автомобильные мосты, склады с боеприпасами и горюче-смазочными материалами. Уничтожали колонны автомобильной техники с живой силой противника. Освобождали пленных. Однажды член партизанского отряда, француженка, сообщила, что в казино отдыхают немецкие офицеры. Сняв часовых, бойцам 36-й роты удалось уничтожить 250 офицеров, в том числе, двух генералов.
Среди партизан было 8 русских лётчиков. Отрядом командовал коммунист лейтенант Летандар. О подвигах этой группы, которую называли «голубыми дьяволами», ходили легенды в округе. Отряд численностью 87 человек 16 августа 1944 года в течение суток вёл ожесточённый бой с 1200 гитлеровцами. В 1964 году Президиум Верховного Совета СССР наградил 34 французских гражданина медалью «За отвагу», за спасение советских солдат.
-Мы воевали на территории Франции – и за Францию, и за Победу Красной Армии, – с гордостью говорит Георгий Давыдович. И напевает несколько куплетов песни сочинённой партизанами:
По тропинкам глухим,
По дорогам лесным,
Партизанский отряд шёл с боями…
Вдалеке от тебя, от родной стороны,
Мы с тобою, Россия святая!
Мы из вражьего плена сумели уйти,
Честь советских людей сберегая…

СССР настаивал на открытии второго фронта во Франции с 1942 года. Однако союзники, под предлогом недостатка сил и огромных сложностей, затянули высадку войск до лета 1944 года, когда исход войны был уже предрешён.
6 июня 1944 года началась Нормандская десантная операция (этот день считается открытием второго фронта). В ней участвовало почти 3 миллиона солдат союзников, 10 тысяч самолетов, 1 тысяча кораблей.
После массированного удара авиации началась высадка воздушных и морских десантов. Союзники полностью господствовали в воздухе, поэтому наладили бесперебойную переброску войск и их снабжение. 12 июня был создан общий большой плацдарм союзнических армий. Немецкие войска значительно уступали им по численности, но ощущая недостаток во всем необходимом, яростно оказывали ожесточённое сопротивление.
К 24 июля союзниками была занята территория, достаточная для накопления сил с целью решительного наступления войск. В начале августа 1944 года парижане узнали, что англо-американские войска прорвали немецкую оборону и движутся к Парижу. 18 августа компартия, Парижский комитет освобождения, а затем и НСС призвали парижан к восстанию. Отряды Французских внутренних сил Парижского района атаковали оккупантов. Но представители Временного правительства, опасавшиеся, что восстание в Париже приведёт к власти коммунистов, спешно, без ведома НСС и других руководящих органов Сопротивления, заключили перемирие с командующим немецким гарнизоном. Участники Сопротивления отказались считаться с перемирием, заключение которого многие из них расценивали как предательство. Продолжая боевые действия, они освободили основную часть Парижа. Вечером 24 августа под звон колоколов всех парижских церквей в столицу вступили танки французской дивизии, которой командовал генерал Леклерк. 25 августа 1944 года на парижском вокзале Монпарнас генерал Леклерк и командующий Французскими внутренними силами Парижского района полковник Роль-Танги приняли капитуляцию немецкого гарнизона.
После освобождения Франции вместе с двумя товарищами Георгий Давыдович Сапелкин обратился к американскому генералу с просьбой отправить их в Россию: там война ещё шла. В ответ услышали, дескать, это невозможно: на самолете собьют, на корабле потопят, а в Сибири вы всегда успеете побывать. Тогда Сапелкин вступает во французскую армию генерала де Голля и принимает участие в освобождении Бельгии и Германии.
В это время в результате побед, одержанных Красной Армией в ходе зимней кампании 1943/44 года, советские войска продвинулись вперёд на всём протяжении советско-германского фронта от Финского залива до Чёрного моря. Советский Союз вступил в завершающую стадию войны. Возросшая военно-экономическая мощь страны, грандиозный размах народной борьбы в тылу врага, создали благоприятные условия для окончательного изгнания немецко-фашистских полчищ за пределы СССР.
Особенно большое продвижение было на юге. Инициатива действий принадлежала советским войскам, и командование Красной Армии было свободно в выборе направлений для своих ударов. Немецкое командование, вынужденное перейти к оборонительной стратегии, делало ставку на затягивание войны, чтобы любыми средствами отсрочить окончательное поражение своих войск.
Но Ставка Верховного Главнокомандования Красной Армии, оценив положение на фронте к лету 1944 года, признала целесообразным ликвидировать сначала белорусский выступ противника, разгромить его силы в районе Витебска, Орши, Бобруйска, Минска, без чего наступление на Украине было бы необеспеченным.
С утра 23 июня главные силы 1-го Прибалтийского фронта, 3-го и 2-го Белорусских фронтов, после мощной артиллерийской и авиационной подготовки двинулись на штурм неприятельских укреплений на Витебском, Богушевском, Оршанском и Могилёвском направлениях. Началась одна из величайших операций Отечественной войны «Багратион», развернувшаяся к северу от Припяти на огромном фронте – около 600 км. В ней приняли участие с нашей стороны пятнадцать армий из состава четырёх фронтов, действовавших по единому плану Верховного Главнокомандования.
Наступление советских фронтов в начале 1945 года покончило с основными группировками германских войск. Наиболее значительных успехов советские войска добились в ходе Висло-Одерской операции (12 января – 3 февраля). В кратчайшие сроки была взломана эшелонированная немецкая оборона и полностью освобождены польские территории. Было разгромлено 25, а полностью уничтожено 35 вражеских дивизий, в плен попало около 150 тысяч германских солдат.
Успех советских войск вынудил немецкое командование прекратить наступление в Арденнах на Западном фронте против наших союзников. Развитие стратегического успеха на этом участке советско-германского фронта было продолжено в ходе Нижнесилезской и Верхнесилезской операций. В начале февраля 1945 года были заняты Силезия и на южном направлении Будапешт. В марте был форсирован Одер, начала разворачиваться Берлинская операция. Параллельно с ней шло уничтожение германских войск в Восточной Пруссии (под общим руководством А.М. Василевского), где 9 апреля 1945 года капитулировал гарнизон Кенигсберга.
В Берлинской операции участвовали войска трёх фронтов: 2-й Белорусский (Рокоссовский), 1-й Белорусский (Жуков) и 1-й Украинский (Конев). На первом этапе 16-19 апреля последовал прорыв немецкого Одерско-Нейсенского рубежа обороны. С 19 по 25 апреля советские части разделили и окружили войска противника. 25 апреля в разгар битвы за Берлин советские войска встретились на Эльбе с американскими частями. С 25 апреля 1945 г. начался штурм Берлина и уничтожение окружённых группировок вермахта. 30 апреля над Рейхстагом было поднято Знамя Победы. Его водрузили сержанты М.А. Егоров и М.В. Кантария.
2 мая Берлинский гарнизон капитулировал. Последней схваткой с фашизмом стала Пражская операция 6-11 мая 1945 года. Ещё до освобождения (9 мая) Праги, 8 мая в Берлине был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии. Этими событиями закончилась Великая Отечественная война, начавшаяся 22 июня 1941 года.
24 июня 1945 года в Москве состоялся Парад Победы. Командовал парадом маршал К.К. Рокоссовский, принимал парад Г.К. Жуков. Во время торжественного марша впереди на специальном автомобиле везли Знамя Победы, за ним шли сводные полки фронтов, возглавляемые командующими фронтами. Вслед за полками фронтов и ВМФ на Красную площадь вступила сводная колонна советских солдат, под дробь барабанов бросивших к подножию мавзолея Ленина 200 знамён немецко-фашистских войск. Парад Победы поставил точку в военно-политическом противостоянии СССР и Германии в период Великой Отечественной войны.
В жесточайшей борьбе за свободу и независимость Отчизны советские воины, от рядового до маршала, продемонстрировали мужество, стойкость и массовый героизм. Основу этих боевых качеств составляли беспредельный патриотизм и высокое боевое мастерство, добытое в ходе боевых действий, оснащение армии высококлассным современным вооружением, умелое его тактическое применение на полях сражений. Один французский академик об этом сказал так: «У вас было то, чего не было у других. У вас сильно развит культ Родины, культ патриотизма». За подвиги в боях более семи миллионов человек награждено орденами и медалями. Удостоены высокого звания Герой Советского Союза почти двенадцать тысяч человек. Среди них – представители более шестидесяти наций и народностей. Более двух тысяч шестисот воинов стали полными кавалерами солдатского ордена Славы. Беспримерные подвиги советских воинов и сейчас являются образцом беззаветного служения Родине, важнейшим источником патриотического и нравственного воспитания нынешней молодежи.
-Закончилась война для меня 8 мая во Франкфурте-на-Майне. Там, встречая Победу, обнимались, в воздух стреляли – рады были, что живы остались. Потом прочитал в одной из газет, что граждан Советского Союза просят вернуться на Родину. А у меня девушка во Франции была, её бабушка из Бельгии говорила: «Джордж (так она меня называла), оставайся, у меня четыре дома, всё твоё будет». А мне ничего не нужно было – Родина мне нужна была! Я обращаюсь в Военную Миссию города Парижа, с просьбой вернуть меня на Родину в Советский Союз. Мне выдали документ на двух языках, русском и французском. И направили в город Роншам на сборно-пересыльный пункт для агитации советских граждан вернуться на Советскую Родину. О моём возвращении не было и речи. Тогда я 31 мая 1945 года напрямую обращаюсь к руководству советских оккупационных войск в Германии. Как оказалось потом, вернулся к новым проблемам. Пленных в те времена не жаловали. Они были без вины виноватыми, – с горечью вспоминает Георгий Давыдович.
-Группу советских граждан, оказавшихся по разным причинам в чужих странах, численностью 250 человек на американском самолёте переправили на территорию Западной Германии. Затем на автомашинах доставили в оккупационную советскими войсками часть Германии. Перед въездом на территорию выскакивают военные со словами: «Власовцы, изменники Родины – сдать оружие. За не сдачу оружия расстрел на месте».
Сапелкин был во французской военной форме со знаками отличия и автоматом. Пришлось подчиниться требованию военных. Определили советских граждан в немецкие лагеря – туда, где они были несколько лет назад.
-Тех немногих солдат, кто пережил ужасы немецкого плена, ждало нелёгкое испытание у себя на родине. Им нужно было доказывать, что они не изменники. Специальной директивой Сталина в конце 1941 года были созданы особые фильтрационно-проверочные лагеря, в которые помещали бывших военнопленных.
В полосе дислоцирования шести фронтов – четырёх украинских и двух белорусских – было создано более 100 подобных лагерей. К июлю 1944 года «спецпроверку» в них прошли почти 400 тысяч советских военнопленных. Подавляющее большинство из них было передано райвоенкоматам, около 20 тысяч стали кадрами для оборонной промышленности, 12 тысяч пополнили штурмовые батальоны, а более 11 тысяч было арестовано и осуждено.
В течение пяти месяцев рядовым Сапелкиным занималась советская контрразведка Смерш (сокращение от «Смерть шпионам!») – название ряда независимых друг от друга контрразведывательных организаций в Советском Союзе во время Второй мировой войны:
-Главное управление контрразведки «Смерш» Наркомата обороны (НКО) – военная контрразведка, начальник В.С. Абакумов. Подчинялось непосредственно наркому обороны И.В. Сталину.
-Управление контрразведки «Смерш» Наркомата Военно-Морского флота, начальник генерал-лейтенант береговой службы П.А. Гладков. Подчинялось наркому флота Н.Г. Кузнецову.
-Отдел контрразведки «Смерш» Наркомата внутренних дел, начальник С.П. Юхимович. Подчинялся наркому Л.П. Берии.
Многие из бывших узников немецких лагерей, оказавшись в застенках Смерша, не выдержав допросов и пыток, самовольно уходили из жизни. А рядовой Красной Армии Сапелкин, принявший присягу на верность Родине и народу, жил. Жил вопреки обстоятельствам. И держала его на земле чистая совесть. Через пять месяцев пыток, благодаря удостоверению бойца французского сопротивления и жетону, на котором он написал «предсмертную» записку ещё в начале войны, ему не только поверили, но, выдав справку о прохождении проверки, зачислили в ряды Советской Армии. В сформированную дивизию для войны с Японией на Дальневосточном рубеже.
Но в часть он не попал, заболев желтухой, был направлен в 51-й Ленинградский выездной госпиталь, расположенный в городе Шнайдемюль. После лечения по приказу начальника госпиталя рядового Сапелкина, имевшего высшее образование, оставляют для культурно-массовых и хозяйственных работ при госпитале. Здесь он знакомится с будущей женой Богословской Александрой Сергеевной. В апреле 1946 года Георгий Давыдович демобилизовался из рядов Советской Армии, как специалист для народного хозяйства – учитель.
С грустью вспоминает он, что в послевоенные годы к ним, бывшим пленным военнослужащим, государство относилось как к врагам народа:
-Обидно и больно было, что не разбирались, почему и как мы оказывались в плену. Как немцы неделями везли тысячи наших пленных в наглухо закрытых вагонах, где даже мёртвым негде было упасть. Как под жгучим солнцем, без воды, или на морозе, неделями их держали под открытым небом. Люди руками в земле рыли себе норы, чтобы хоть как-то укрыться. Как нас немец окружал, как выходили из окружения, исправляя ошибки руководства страны, как гибли целыми армиями, как бежали из плена и продолжали на чужой земле бить фашистов. Ведь мы, как и все сражались за Родину.
Слушая воспоминания русского солдата, человека, выжившего в нечеловеческих условиях, о шокирующих военных эпизодах в его биографии, невольно пробивает скупая мужская слеза. С какой непродуманностью обстановки, стратегическим неумением вести военную операцию, а порой и глупостью, в начале Великой Отечественной войны жертвовали отдельные наши командиры солдатскими жизнями. Какими морями крови солдатской обернулись репрессии высшего военно-командного состава, имевшего бесценный опыт ведения боевых операций. Из-за чего пленялись тысячи боеспособных слабо вооружённых солдат Красной Армии.
В средине июля 1941 года мы потеряли около миллиона солдат и офицеров, из которых 724 тысячи были пленены. В начале осени на левобережной части Украины противник пленил ещё 665 тысяч наших военнослужащих, а из-за чего? Сталин жёстко требовал: «Киев не сдавать и мостов не взрывать без разрешения Ставки», разрешение было дано, когда кольцо уже сомкнулось.
В октябре сорок первого – катастрофа под Вязьмой, у самой Москвы, в результате которой потеряно 700 тысяч бойцов, а 1242 танка и 5400 орудий досталось немцам.
Май сорок второго – руководство Юго-Западного фронта не только проигрывает наполовину выигранную Харьковскую операцию, но и теряет там двадцать дивизий: 2 миллиона 300 тысяч погибших и пленённых.
Прикрывая себя, Сталин называет действия ответственных за операцию В.Тимошенко и Н.Хрущёва легкомысленными.
С огромным уважением Георгий Давыдович относится к маршалам Победы. Именно они переломили хребет фашисткой гадине! Вместе с советским народом и его сынами: Иванами, Алексеями, Георгиями… – которые на своих плечах вынесли лишения, голод и холод, став Победоносцами.
Вскоре после демобилизации Сапелкин уезжает к сёстрам на Украину, где работает учителем физики и математики в посёлке Черкасском Славянского района Донецкой области. Переносит страшный голод 1946-1947 годов.
Доктор исторических наук В.Ф. Зима в своём исследовании доказывал, что голода, этой масштабной трагедии, случившейся в Советском Союзе в первые послевоенные годы, можно было бы избежать, если бы Сталин с 1946 по 1948 годы не отдавал распоряжения на экспорт зерна за рубеж в объеме свыше 5 миллионов тонн (более чем на 2 миллиона больше довоенного уровня), в то время как миллионы граждан его страны питались лебедой и крапивой. Сотни тонн зерна сгнило в закромах Родины из-за неправильного хранения.
В 1947 году к Сапелкину приезжает знакомая по госпиталю Богословская А.С., женщина очень строптивого характера, несносно проявленного после регистрации брака и рождения сына Виталия.
Через несколько лет брак пришлось прервать, да и любви у Георгия к Александре не было. Его сердце на долгое время заняла красивая и бойкая девушка Катя. С ней он познакомился ещё в 1939 году в городе Воронеже во время увольнения, прогуливаясь по парку в новенькой военной форме. Знакомство оказалось недолгим, так как Катя внезапно исчезла. Но образ её он пронёс сквозь все испытания, выпавшие на его нелёгкую солдатскую долю.
И вот после войны, в 1947 году, неожиданная встреча у вокзальной будки с надписью «Кипяток» вновь зажигает огонёк для влюблённых фронтовиков Георгия Сапелкина и Екатерины Гуровой, внезапное исчезновение которой в 1939 году связано с предвоенной обстановкой. Екатерина Николаевна служила в женском 1871-м зенитно-артиллерийском полку. Не прекращающиеся вражеские налёты изматывали девушек до изнеможения. Чего только стоили бои на Курской дуге, переправа через Днепр, освобождение Польши. Только боль и ненависть к врагу помогали женщинам-зенитчицам стоять до конца на заданных позициях. На виду, под тучами беспрерывно кружившейся вражеской авиации, без укрытия днём и ночью вели они беспощадный огонь по налетавшему противнику.
После войны Екатерина Николаевна вернулась в родной Коротояк, край Тихого Дона, на выжженный войной клочок русской земли. Работая учительницей начальных классов, строила дом и заочно училась в Борисовском учительском институте. Лишь по прошествии десяти лет они, две опалённые войной судьбы, два страстно любящих сердца, окажутся рядом, продолжив жизненный путь одной семьёй.
А пока Георгий Давыдович работает преподавателем в Черкасской средней школе. Кроме преподавания предметов Сапелкин готовит «ворошиловских стрелков», стрельбы проводит из вверенного ему боевого автомата.
Но 27 апреля 1951 года к школе подкатил мотоцикл с люлькой, управлял им водитель в форме МВД. Сидящий сзади одетый в гражданскую одежду капитан МГБ Свистунов, показывая постановление об аресте, сказал: «Ерундой занимаешься, поедем работать». Посадив Георгия Давыдовича в люльку, повезли к дому проживания. Как только открыли квартиру, схватили принадлежащий Сапелкину автомат, висевший открыто на стене, и заставили надеть французскую военную форму. Приказали выйти из помещения на улицу, но Георгий Давыдович, вплоть до расстрела, настоял, чтобы сначала дали проститься с женой, которая появилась лишь через 15 минут, была занята огородными работами. В присутствии возмущённых несправедливостью понятых, под плач не отпускавшего отца сынишки капитан приказал жене дать Сапелкину кусок хлеба. После чего, насильно втолкав в люльку, отвезли в Донецкое управление МГБ. В комнате, в которую его ввели, он был окружён шестью солдатами с кинжалами. Начались угрозы. Срезали пуговицы, крючки, подошвы туфель и бросили в тёмную камеру. Затем, через изнурительный промежуток времени, перевели в одиночную камеру. Там были чёрные трубы, стены, кровать без постели, битый кувшин для воды, параша, закрытый глазок и дверь с кормушкой для пищи. В этой камере Георгий Давыдович находился целых три месяца. Проходили праздники: 1-е мая, пасха, День Победы! Об этом Сапелкин не знал, лишённый прогулок, он попутал дни и числа.
Следствие вёл майор Боярский, как правило, вызывал перед завтраком, чтобы не кормить заключённого. Допрос продолжался по 6-8 часов, всё это время Сапелкин сидел на прикованной к полу табуретке в неудобной позе (до изнеможения). Затем конвоировали на ужин и через 15-20 минут снова вызывали на следственный допрос, на всю ночь.
Обвиняли в шпионаже в пользу Германии.
-Какую шпионскую школу окончил?
-Где и кто руководитель этой школы?
И так ежедневно в течение трёх месяцев. Даже показывали цифровой код с липовой подписью.
Однажды ночью в следственную комнату вошёл полковник из военной прокуратуры и спросил у Сапелкина, был ли он военным? Получив положительный ответ, полковник сказал следователю: «Изменник родины». Добавившиеся статьи 58.1-б Измена Родине и 58.11 Агитация против Советской власти во время Великой Отечественной войны гласили о сроке заключения на 25 лет.
Георгий Давыдович не признавал никаких обвинений, потому что совесть его перед народом была чиста. Применяли смирительную рубашку, пытали, обвиняя в надуманных проступках, физически принуждали подписывать протоколы допросов. Из-за бездоказательных обвинений дело трижды возвращалось на доследование. После очередных следственных издевательств, побоев и пыток его силой заставили подписать документы. И дело было передано в военный трибунал.
На суде присутствовал лишь один свидетель из уже осуждённых – женщина, Хромова Галина Кузьминична. В своей речи она заявила, что хорошо знает Сапелкина Георгия Давыдовича, что он настоящий герой, проявивший храбрость и мужество в борьбе с фашистами на территории Франции. «А вас, господин следователь, нужно посадить на место ни в чём не повинного солдата Красной Армии», – с презрением бросила она слова обвинения покрасневшему от злости майору Боярскому.
Дальнейшая судьба удалённой из зала Галины Кузьминичны неизвестна, но слова, сказанные в глаза вершителю людских судеб, властителю сего беззакония, Георгий запомнил на всю жизнь. Статья о шпионаже рассыпалась. Осталась 58.1-б Измена Родине, обросшая новыми, надуманными деяниями. Ему вменялась служба переводчиком немецкого языка в звании фельдфебеля германской армии, истязавшего советских граждан. Не затягивая с приговором, Сапелкина Георгия Давыдовича объявили изменником Родины и осудили по статье 58.1-б сроком на 25 лет с отбыванием наказания в лагерях усиленного режима.
«Севергулаг» Свердловской области и бесконечная тайга на долгое время упрятали надуманно обвинённого в страшных грехах человека. Потому что так хотела правящая элита, чтобы не раскрыть своей вины за просчёты и гибель миллионов советских граждан. Просто нужно было обеспечить определённое, очень большое, количество людей для пополнения ГУЛАГа. Таким образом, решался вопрос нейтрализации, выброса из активной жизни тех, кто, может быть, ещё и не подумал, что в стране что-то идёт не так, но способен подумать. Кроме того, пытались решить экономические проблемы. Руками заключённых добывалось золото, цветные металлы, уголь. Причём, это лагеря не только для военнопленных из армий противника, но и для граждан СССР, военнослужащих, побывавших в плену врага.
Чтобы заключённые близко не узнавали друг друга, их время от времени перебрасывали из одного лагеря в другой. Жили по 500-700 человек в сараях с высокими незакрывающимися воротами. Вместо туалета у ворот стояли бочки. Выдавали паёк – баланда и 600 граммов хлеба на сутки. При выводе на работу, в 6 утра, за воротами у поставленных на колени в мороз заключённых по 2-3 часа проверяли, не взял ли кто больше положенных 200 граммов хлеба и махорки более чем на три закрутки. Тепло одетый конвой с собаками злорадно наблюдал за легко одетыми осуждёнными. Водили на работу пешком, за 3-4 километра по обозначенному коридору. Выход за ограждение рабочей зоны и приближение к конвойному расценивался попыткой к бегству – расстрел на месте. Выработка была больше, чем на воле. Особенно при строительстве железной дороги. Съев в обед сухомяткой 200 граммов хлеба, терпели до вечера, чтобы похлебать баланды и доесть оставшийся от пайки хлеб.
Власти стремились с корнем уничтожить поколение, объявленное врагами народа, лишить их надежды на будущее. По ночам шмонала охрана, не давая нормально отдохнуть. В 1953 году, после смерти Сталина, при котором режим содержания был невыносимым, новое руководство объявило амнистию по 58 статье. Были освобождены немцы, немецкие формирования, полиция, не имевшая за собой крови. Смягчился и режим содержания, стали развешивать флаги, разрешили носить часы, открылись школы, курсы для приобретения профессии. Георгий Давыдович обрёл специальности печника, бухгалтера, рентген-лаборанта.
Открыли платную столовую, выходила газета, работала медсанчасть, где Георгию Сапелкину была неудачно сделана операция по удалению аппендицита. Спасла его терапевт, капитан медицинской службы, устранив преступную ошибку хирурга. После чего понадобилось длительное лечение. Спасибо и жене Кате: высылала мёд и поливитамины, что ускорило выздоровление.
После трёх месяцев он приступил к работе. Вытаскивали лес из реки Тавда и укладывали в штабеля высотою до 6 метров. Но и там его настигает несчастный случай: раздробило бревном левую ногу. До медсанчасти донёс иранец, после амнистии иностранцев в лагере оставалось ещё много. Проведя лечение, Сапелкина оставили при медсанчасти исполнять обязанности бухгалтера, кладовщика, сестры-хозяйки (лёгкий труд).
После победы очень много талантливых офицеров, выходцев из рядового состава, оказались не востребованными в кадровых частях Красной Армии из-за недостаточного специального образования. Поэтому дослуживали в частях по охране заключённых. И желающие продолжить службу в кадровых частях тайно обращались к Георгию Давыдовичу с просьбой помочь им в учении. Собравшись ночью в каптёрке, он проводил занятия по физике, математике и другим предметам, что иногда смягчало его режим содержания в лагере. До этого Сапелкин совмещал должность парикмахера.
Сейчас он с улыбкой вспоминает случай, когда начальник лагеря, фронтовик капитан Бармаков, прекрасной души человек, привёл побриться своего друга прокурора Свердловской области. Подготовив клиента к бритью, Георгий Давыдович решил пошутить. Приставив опасную бритву обратной стороной к горлу прокурора, спросил, почему у него нет на руках копии приговора? Прокурор, сохраняя внешнее спокойствие, ответил, что либо он слишком большой преступник, либо вообще не виновен. Заканчивая бритьё, Сапелкин в мыслях, ругая себя, перебирал нелепость поступка и суровость срока, который мог добавить прокурор к основному наказанию. Но прокурор, улыбнувшись, посмотрел на начальника лагеря и спокойно вышел из комнаты. Обошлось. Долго ещё подсмеивался, Бармаков над тем, что сделал Сапелкин с прокурором, пропотевшим в сокрытых местах.
Немного помолчав, Георгий Давыдович не сдержался и рассказал второй случай. Повадился ходить к нему в парикмахерскую начальник охраны и каждый раз, как правило, издевательски язвил, как можно с оружием в руках попасть в плен, а ещё артиллерист. Сапелкин, уставши слушать эти подковырки, пообещал ему по-дружески когда-нибудь показать, как попадают в плен. Долго пришлось следить, когда начальник режима придёт стричься с оружием. Дело было зимой. Скинув шинель, начальник охраны уселся в кресло. Закрыв пеньюаром клиента, Георгий Давыдович ловко расстегнув кобуру, аккуратно вытащив пистолет и наставив его прямо в глаза потерявшему дар речи офицеру, сказал: «Вот так и попадают в плен». На что начальник охраны обозвал его бандитом, но, превратив всё это в шутку, на всякий случай спрятал пистолет во внутренний карман мундира, ведь сам напрашивался на эпизод пленения.
В 1956 году военная комиссия, состоящая из генералов МВД, пересмотрела дела заключённых, сократив прежний срок осуждения. Георгию Давыдовичу уменьшили срок на 12,5 лет и направили в Мордовию в лагерь, освобождённый от амнистированных иностранных заключённых. В лагере Георгия Давыдовича расконвоировали, он мог свободно передвигаться, соблюдая распорядок дня. Работал на восстановлении сельского хозяйства, строительстве помещений молочно-товарных ферм, свинарников и кошар.
Свобода передвижения, интеллигентность, дисциплина и неукоснительное выполнение полученных заданий Сапелкина вызывали ревность и злобу у разномастной публики заключённых лагеря. Дело могло дойти до убийства. Потому как уже было два подобных случая, Георгий Давыдович с разрешения начальства едет в Москву с прошением уравнять режим содержания в лагере со всеми заключёнными.
В мае месяце 1959 года по решению Верховного суда Сапелкин Георгий Давыдович был освобождён из заключения.
-Когда назвали мою фамилию, я потерял сознание и упал. Меня приводили в чувство офицеры-чекисты. Были недовольные среди заключённых, что мне не зачитывали приговор. Но обиду я ни на кого не таил, понимая, что им ещё предстоит нелёгкая измеряемая вечностью жизнь лагерей.
По собственной просьбе, через 4 дня после подготовки документов, Сапелкина направили в Рыбинск Ярославской области, где жил его брат. За ворота его провожали начальник лагеря и заместитель по политической части. Впервые за много лет заключения он услышал слово «товарищ».
После долгих блужданий по кабинетам: получения справки об освобождении, фотографирования, получения паспорта – приехал к брату. Здесь оказалась большая проблема с пропиской бывших в заключении граждан. Каждый день к ним наведывался участковый, справляясь о состоянии дел. Существовало положение: не прописавшегося в течение месяца освобождённого отправляли обратно в лагерь. Помог знакомый брата, бывший старший уполномоченный МГБ. Предоставив жилплощадь и все бытовые принадлежности, предупредил, чтобы ничего из вещей квартиранта в его доме не было. Так Георгий Давыдович прописался и устроился работать учеником на кабельном заводе.
С получением собственного жилья на заводе были огромные сложности. На этот момент Сапелкин был разведён с прежней женой и проживал гражданским браком с Екатериной Николаевной Гуровой. Пришлось уволиться и работать парикмахером. Жена Екатерина Николаевна работала воспитателем в интернате, и они жили в небольшом домике, расположенном на его территории. После посещения комиссией учебного заведения первому секретарю горкома партии и председателю горисполкома было дано распоряжение о предоставлении им квартиры. Наконец-то семья стала жить в нормальных человеческих условиях. Но недолго.
По прошествии небольшого времени заболела тёща. Сапелкины, сдав квартиру по договору на один год, едут в Воронежскую область ухаживать за матерью Кати. Болезнь, затянувшаяся на пять лет, лишает их квартиры в Рыбинске. Семья Георгия Давыдовича вынуждена была 17 лет проживать в Воронежской области, где он успевает поработать учителем, грузчиком, экспедитором товаров, директором Острогожского хлебозавода. В 1977 году с должности директора Острогожского хлебозавода Сапелкин ушёл на заслуженный отдых.
Считая себя хозяином в доме, делает ремонт, расширяет дворовое хозяйство. Но однажды, в случайном разговоре, Георгий Давыдович узнаёт от секретаря сельского совета, что он не хозяин в этом доме. Дом завещан младшей дочери, проживающей с мужем в Воронеже. Пенсионеры-фронтовики оказались бомжами. Денежных средств в 15 тысяч рублей, которые сестра просила за этот дом, у них не было.
В 1979 году семья переезжает в город Курчатов. Георгий Давыдович работает в клубе «Комсомолец». Затем бригадиром УЖКХ Курской АЭС, в военкомате, собесе, состоит в совете ветеранов войны, труда и правоохранительных органов с 1981 по 2000 годы. Имеет множество поощрений за хорошую работу, его трудовой стаж составляет 78 лет. Инвалид войны второй группы. Ветеран концерна «Росэнергоатом».
Жена Екатерина Николаевна много лет была членом совета ветеранов. 15 правительственных наград, украшавшие её грудь, говорят о том, сколько мужества, выдержки и бесстрашия в этой женщине. Добрая слава, интеллигентность скромность, взвешенность каждого слова и творческий полёт мысли отличали Екатерину Николаевну Гурову, опалённую войной дорогую подругу Георгия Давыдовича Сапелкина. Екатерина Гурова писала стихи и часто читала их со сцены Дома культуры на встречах с фронтовиками. К глубочайшему сожалению, из-за подорванного войной здоровья, после перенесённой операции она в 2002 году покинула земной мир.


...И как их можно было хоронить?
Чья б поднялась рука сомкнуть их вежды,
Когда тела ещё хотели жить,
Ещё любви хотели и надежды?

Пересказывая строки поэта, написавшего о девушках-зенитчицах, Георгий Давыдович тяжело переживал утрату самой любимой и близкой подруги, с которой делил и радость, и невзгоды, прошёл страшную дорогу лихолетия. Сейчас, в свой 100-летний юбилей, он по-прежнему в «боевом» строю. Активно работает в городском Совете ветеранов Великой Отечественной войны. Встречается с молодёжью города. Совершает поездки по памятным местам боёв на Курской дуге и за её пределами.
-Теперь государство нас защитило, разобралось. Сделали выводы, как и почему мы в начале войны не были готовы воевать с немцами. Почему отступали. Какой кровью заплатили за это миллионы советских людей, – говорит Георгий Давыдович.
За боевые заслуги Георгий Давыдович Сапелкин награждён советскими наградами: орденом Отечественной войны II степени, медалями «За оборону Киева», «За победу над Германией», медалью Жукова, юбилейными медалями.
Есть у Георгия Давыдовича и французские награды. Ветеран аккуратно и бережно достаёт свои ордена и медали, показывает справки, по которым демобилизовался из армии, фотографии, среди которых есть даже фото некогда знакомой девушки-француженки.
Французское посольство (Консульство) в Москве организует постоянно встречи ветеранов французского Сопротивления, куда приглашают и Георгия Давыдовича. Встречи проходят в тёплой, братской обстановке. Французский народ помнит, как русские «львы» сражались на их землях в лесах Мормаля за победу над фашизмом. Георгий Давыдович получает письма от братьев по оружию из французского Сопротивления. В одном из писем, полученном от члена политбюро ФКП Эрнеста Башера, выражается признательность за дружбу, восхищение и гордость за русский народ, ярким представителем которого является Георгий Давыдович Сапелкин. Говорится о том, что Георгий Сапелкин в полной мере обладает качествами советского гражданина: это высокий интеллектуальный уровень, стойкость и моральное воспитание, храбрость и достоинство, с которым он сражался в рядах французских патриотов. «Помни, Георгий, что ты во Франции оставил брата, друга, который готов пойти на любые жертвы во имя тебя и нашей дружбы», – пишет Эрнест Башера.
У Георгия Давыдовича большая и дружная семья: есть сын, внуки и правнуки; как он говорит: «Я не одинок». И что удивительно, ни на кого не держит зла, говорит, что время было такое.
-И не дай Бог, чтобы повторилось то, что пережили мы. Только в мире и только вместе можно жить! А жизнь – это огромнейшая ценность. Я это знаю точно, не понаслышке. Были бы силы и здоровье в свои лета.
Сейчас в этом ему помогает верная спутница жизни, замечательный внимательный и отзывчивый человек, жена Валентина Васильевна Сапелкина. Доброту её души чувствуешь уже с порога. Обаятельная улыбка и русское гостеприимство Валентины Васильевны создают уют и комфорт в их маленькой, но полной любви и уважения друг к другу квартире. Не боясь трудностей, с двумя детьми она приехала на комсомольскую стройку. Много лет работала в субподрядной организации, где постоянные командировки, сверхурочные работы, битвы за проектное выполнение производственных заданий закаляли и без того её упорный характер. Такая настойчивость сыграла не маловажную роль в получении квартиры, в материальном обеспечении семьи. После развала стройки Валентина Васильевна Пашкова ушла на пенсию и стала заниматься хозяйством на садовом участке дома, перешедшего в наследство от родителей.
-Там-то и нашёл меня Георгий Давыдович и привёз к себе домой, – заглядывая в глаза мужа, с улыбкой говорит Валентина Васильевна.
И раскрывает семейную тайну: сколько времени ушло, чтобы уговорить мужа рассказать о своей легендарной жизни. Что об этом должны знать и помнить потомки. И по возможности стала записывать эпизоды его жизненного пути. Таких людей, поверьте, единицы. О них нельзя забывать. Они живут, борются и не сдаются. А сколько в этом рядовом солдате благородства, жизненной силы и мужества. Величайшее искусство быть прекрасным стариком. И, может быть, ни в чём так полно не выражается человечество, как в мудром старце, сердце которого открыто для всего нового. Не каждому дано прожить такую полную трагизма жизнь и сохранить доброту и любовь к людям.

С волненьем и трепетом говорит Георгий Давыдович о нашем президенте Владимире Владимировиче Путине, который много сделал для облегчения жизни ветеранов войны, достойно оценил несломленный дух и вклад советского народа в Великую Победу. И не случайно на вечере для юбиляра звучит первым поздравление от Президента Российской Федерации. Телеграмму Главы государства со словами признания, добрых пожеланий и благодарности ветерану Великой Отечественной зачитывает председатель Комитета внутренней политики администрации Курской области Игорь Черкашин. Он также передал тёплые поздравления и от губернатора Курской области Александра Михайлова, вручил Благодарственное письмо за большой вклад в социально-экономическое развитие региона и патриотическое воспитание молодёжи, отметив, что не так часто приходиться бывать на таких торжествах, которые приковывают внимание всего государства.
Поздравления и подарки юбиляру вручил Глава города Курчатова Игорь Корпунков. Заместитель военного комиссара Курской области Александр Шишлов наградил ветерана медалью за успехи в труде «Во славу Отечества». Еще одну медаль – за активную патриотическую работу – вручил Георгию Давыдовичу начальник отдела военного комиссариата Курской области по городу Курчатову, Курчатовскому и Октябрьскому районам Сергей Гранкин.
След Георгия Давыдовича на земле значим. Вся его жизнь – пример для подражания молодёжи! В этом убеждены школьники из патриотического клуба «Подвиг», которые всегда рады принимать у себя, в школе №4, этого героического человека.
Со слезами на глазах со сцены Дворца культуры делился воспоминаниями о страшных военных годах Георгий Давыдович. Он читал стихи, вспоминал партизанские песни. И желал всем нам беречь мир. Беречь Россию!

…Туманы, туманы, туманы.
Плывут над холодной рекой.
Болят мои старые раны,
И сердце теряет покой.

Давно отгремели раскаты
Тяжёлой и долгой войны,
Но помнятся други-солдаты,
И снятся военные сны…