689. Хут. чертовщина. Лазутчики на другую сторону

              Назар докурил свою цигарку, плюнул себе в левую ладонь и уже там растирая окурок, загасил его.
          Старая добрая привычка, чтоб случаем не устроить пожар, где б ты не находился, а безопасность в таком деле ни когда не будет лишней.
           Только после того, как убедился, что окурок окончательно загас, выбросил в сторону.
          Николай с Виктором к этому моменту уже успели покурить, стояли, топчась на месте, в ожидании дальнейших указаний от отца.
          А он вроде как и не спешил, тянул время, задумчиво поглядывал то на Николая, то на Виктора, затем тяжело вздохнул, вновь достал и поставил «сидор» на край борта, словно выдавливая из себя слова, сказал:
      -Ну вот и покурили.
      -Пора хлопчики мне в дорогу, а вам схорониться под вербами.
        -Поеду покатаюсь по степи.
   Виктор для интереса спросил:
                -Бать, а ты вроде за тыквами собирался?
                - Будешь назад ехать, как оправдываться будешь?
                - Ещё не известно, какой я дорогой назад поеду.
                - А на счёт тыкв особо не переживай, скажу что хохлы такую цену запросили, что пришлось отказаться.
                - Народ меня знает и понимает, что Назар за лишнюю копейку скорее удавиться, чем заплатит лишнего.
                - А как на счёт нас скажешь, если спросят?
                - А чего скажу, так и скажу, ушли в станицу.
               - А куда подевались, кто его знает, может у родственников загостевались.
               -Да вы не переживайте по этому поводу, скоро такое начнётся, что будет не до вас.
               - Держите вот, на первое время вам хватит.
               - Ешьте и особо не экономьте.
        Николай перехватил из рук отца «сидор», на мгновение глянув ему в лицо, заметил как у того заблестели глаза и уже у переносицы образовались едва заметные капли слёз.
           -Крепче хватай, сказал Назар сыну, смотри не урони.
            -Витька чего рот разинул, брату подсоби.
            -Там меж ивами, есть проход, спуститесь по нему и спрячьтесь под крутой берег.
           Старший Савич тяжко вздохнул, чмурыгнул носом, мотнул головой и уже ласково произнёс.
             -Ну идите уже, с богом.
      Братья, неся за плечевые ремни «сидор» в сторону канала и буквально отошли шагов на тридцать, как Назар утерев слёзы на глазах, окликнул их:
          -Если что, не держите на меня зла!
         - А от того, что держал вас в строгости, так это для вашей же пользы.
           -Потом поймёте, да и в жизни моя наука вам пригодится.
            -Прощевайте хлопчики, бог даст, скоро увидимся.
      Савич не уезжал, всё ждал, когда его сыновья спрячутся в укромном месте.
          Вот они уже спустились к воде, присмотрели себе место, после чего выглянули, помахали отцу руками и окончательно скрылись под высоким берегом.
          Назар ещё какое - то время постоял, затем шлёпнул вожжами лошадёнку, горестно сказал:
        - Вот и всё Фроська, остались мы вдвоём с тобой,
                развернулся и поехал в поле.
       Ехал Назар без всякой цели, погрузившись в глубокие раздумья, медленно шла лошадка, подрыгивала и поскрипывала бричка, а вокруг стояла полнейшая тишина.
          А ведь совсем недавно такого здесь не наблюдалось, в эти погодные дни уходящего сентября народ   суетился, что те муравьи, вывозились остатки урожая, вспахивались поля, ходили стада коров, гоняли табуны лошадей, перегоняли отары овец с Чёрных земель.
          Нет ничего этого, словно всё вымерло в ожидании кары небесной.
         Лихое время пронеслось, словно корова языком слизала, теперь чтоб вновь подняться до такого уровня, сколько же придётся вложить труда, сил и времени.
            Если честно сказать, великую глупость затеяли, а в итоге выкопали яму куда все и свалились вперемешку.
         Пойди теперь разберись кто прав, а кто виноват и кому теперь всё это расхлёбывать.
           Назар и сам не понял, как заехал на дальнее поле, то самое, где в недавнем времени по пьяни, так утверждали люди, сторожа спалили свой балаган.
            К его появление на этом поле, уже всё успели убрать и свезти на хранение к себе, так кое - где валялись не представляющие большого интереса мелкие, не дозрелые, скособоченные тыквы.
          А чуть в стороне, изредка по полю лежали арбузы с явными повреждениями, это грачи да вороны постарались, пробив своими клювами арбузную кожуру.
           Окинув хозяйским глазом, Назар подумал и решил, а чего зря пропадать добру, если не самому, то скотине как раз на прокорм и сгодится.
          Тем более не хотелось возвращаться обратно домой, а здесь, какая ни какая, а работёнка нашлась.
           Не торопясь и не спеша, продвигаясь по полю, незаметно  бричка заполнилась не только брошенными тыквами, но частично арбузами.
         Назар складывая в бричку остатки урожая с баштана, где – то даже повеселел, приговаривая себе под нос:
                «А пусть люди языками почешут, когда увидят, чего он привёз из степи, пусть по обсуждают, на сколько он жаден.
                Пусть по потешаются, брезгливо осуждая за  его спиной, его  тягу погребать всё под себя».
       Физическая работа на некоторое время отвлекла Савича от тяжких раздумий, не заметно пролетело и время, приближался полдень, пора было отправляться и домой.
           Назар со стороны оценил результат своего труда, говоря вслух:
                -Эх – ма, тяжеловато будет тебе Фроська, тащить такой воз.
                -Но ничего, каким ни будь авосем, да помаленьку с передышкой, доберёмся до дому.
                -Ты уж на меня не серчай, сам не заметил, как навалил такую громадину.
                -Если что, сбоку пойду, не выбрасывать же обратно.
                - Оно по полю будет тяжеловато тащить, а как на дорогу выедем, так сразу легче станет.
      
              Назар медленно плёлся по степной дороге к дому, а в это время в штаб вернулся Василёк Солёнов из Георгиевска, где проходил недельные курсы по подготовке сельских кадров, вместо Захара.
              Захар сразу наотрез отказался ехать в город, не привлекало его посещение занятий с этим шумом и суетой, да с грамотностью у него не особо ладилось.
         А выглядеть неотесанным болваном не особо привлекательная перспектива.
           Решили так, Василёк поедет за него, посидит на занятиях, послушает, если надо, кое – чего запишет, а по приезду обратно всё расскажет досконально во всех подробностях.
              Молодому человеку изведать что – то новое только в удовольствие, а человеку в летах, только морока от этого.
          Василь, напитанный энергией городской жизни, в радостном настроении и приподнятом возбуждении, поведал много и всякого разного.
            Но особенно и выразительно он рассказывал в его хождении на местный вокзал, нет, не на паровозы смотреть и не на суетливый народ, а туда к запасным путям, где стоял вагон, в котором располагался штаб Георгиевского боевого участка.
           Василя поразило то, что штаб в любой момент можно подцепить хоть к поезду, хоть к самому паровозу и без всякой возни по перетаскиванию документации, в срочном порядке поменять своё место дислокации.
            За пару часов штаб может оказаться хоть в самом Пятигорске, хоть в Святом Кресте, а если отбить у контры Новопавловку, то здесь и получасом можно обойтись.
           Рассказы Василя слушали с интересом, Пашка даже поинтересовался, хотел бы он, Василёк, перебраться жить в город, но что получил ответ с полным отказом.
         Василь рассуждал так, что в город хорош лишь для того, чтобы приехать и посмотреть на другую жизнь, а вот чтобы там проживать, то только по большому принуждению.
         А на вопрос, а почему?
         Отвечал, что город давит хуторянина, нет там широты и простора, даже дышится там совершено по – иному, воздух спёртый, что в той наглухо закрытой хате.
         Да и сам городской народ совсем не такой, наглый и с хитрицой, так и жди, что тебя в любой момент облапошат, а сунься на базар, так такую толкотню устраивают, того и гляди затолкают со всех сторон.
       С теми же продуктами туговато, вокруг одна дороговизна, чтоб там выжить, одной смекалки мало, да и соображать следует быстро и решительно, нашего хуторского брата там сразу видно, он там словно потерянный, вертит головой во все стороны, постоянно оглядывается назад, словно кого – то боится.
         Также же ночью лучше по городу не ходить, всякого бандитского сброда полно, могут и догола  обобрать, это как на кого попадёшь.
         Много чего рассказал Василь за эти дни, которые он провёл в городе, а ещё рассказывал, как пришлось ехать кружным путём аж через Воронцовку.
          Под Солдата – Александровской со стороны Урухской тем временем активировались агоевцы, видел и бойцов чугуевцев, это те, что из  Свято – Крестовской рабочее – крестьянской стрелковой дивизий.
          Захару слишком мудреные учения, подаваемые со слов Василька давались туго, постигать науки делопроизводства сродни высшей математике, здесь без предварительной подготовки многое не поддаётся понимаю.
          Но не боги горшки обжигают, а стоящий на распутье, ни когда не одолеет выбранной им дороги, если не приложит к этому своей смекалки и не напроситься к проезжающим, подвезти его до ближайшего пункта назначения.
           А любые науки, они познаются не только в учёбе, но и на  практике собственных ошибок.
          
            В то время когда в штабе при конторе или в конторе при штабе шла обычная повседневная жизнь со своими проблемными делами, а взбудораженном хуторе после обысков и реквизиций с отдельной конфискацией, жизнь входила в обычное русло, Николай с Виктором, скучая коротали своё время под  вербами  у вод степного канала.
             В момент ожидания, время, кажется, замедляет свой бег, становится тягучим и медлительным, вот бы где пригодилась колода карт, играй себе и ни кто не потревожит, чтоб сделать это, а потом и то.
            Молодые Савичи, привыкшие к постоянной работе, просто изнывали от безделья, от постоянного нахождения на одном месте, хотелось развернуться, размяться, можно было бы и устроить борьбу на пальцах, кто чью руку притянет к себе, но хорошо помнили наказ отца, сидеть тихо и особо не высовываться.
              От разговора об отце, что он в последнее время совершено изменился в характере и поведении, не заметно перешли на обсуждение хуторских девах.
             Переговорили, кто и кому нравится, кто к кому постоянно подкатывает, а кое - кому из хуторских парней пора бы и морду набить.
          Чтоб чем – то ещё себя занять, пару раз поели, пробовали подремать по очереди, но сон как назло не шёл, казалось бы, спи в своё удовольствие и ни кто тебя за это не упрекнёт, а вот не спалось и всё тут.
           Виктор, тайно от отца прихвативший нож с прямым лезвием и деревянной рукоятью, так на всякий случай, мало ли какая случиться ситуации.
              Слухи они расползаются как те тараканы по углам, доходили и до этих мест, что Прохладная это вам не соседняя станица, в ней  не то, что ночью, а даже днём могут, если не ножом пырнуть, то пальнуть из – за угла.
         Виктор, то бессмысленно втыкал нож в землю, то стругал веточку вербы.
         Полное спокойствие нарушил гул скачущих лошадей, особенно это гул отдавался в самом канале, который заставил поволноваться Савичей.
         Виктор встал, задирая голову, стал всматриваться по другую сторону канала, там, в полуверсте, шли на рысях с десяток всадников.
         Для разъезда вроде много, а для отряда слишком мало, да и не понятно, куда они направлялись.
         Николай недовольно шикнул на брата:
                -Витёк! Присядь. Кому сказал, присядь.
                -Не дай бог заметят, беды не оберёмся.
                -Да не бзди ты братка. Далековато будет.
                -Да и где им меня рассмотреть сквозь листву вербы.
                - Бережённого, бог бережёт, а опасливого вдвойне,
                продолжал настаивать Николай, 
       -глянут в такую штуку и всё видно как на ладони.
                - Не особо – то разглядишь в бинокль, скача верхом, когда всё мелькает в глазах.
                - Да и до нас им видно ни какого дела нет, у них, куда по важнее цель будет, чем каких – то хлопчиков по каналу вылавливать,
                присаживаясь под бережок,  сказал Виктор.
        - Ты Витёк как в сарае родился, вдруг случайно обнаружат, да и примут нас с тобой за лазутчиков, вот тогда запоёшь совсем другую песню.
         -Может слыхал, недавно сказывали, что послали узнать и разведать, что делается на той стороне трех человек из нашей станицы?
        - Так они вот также прятались в канале, двое, те  что по старше годами и говорят молоденькому казачонку, ты мол сходи, посмотри, на тебя внимания не обратят.
        -А когда всё узнаешь, придёшь к нам и расскажешь.
         -Казачонок по своему наивному уму и согласился, пошёл, да и ходит высматривает, что да как.
          -А там тоже не глупый народ, смотрят, довольно подозрительная личность, да и доложили куда следует.
       - Мык туда, мык сюда, а казачонка - то уже ушёл, сообразили, если прибыл с другой стороны, то обязательно пойдёт обратно.
         - На коней и в степь.
           -А паренёк спешить сообщить, торопиться, не терпится ему рассказать, чего  удалось разузнать,  да и кратчайшим путём,  дует к своим.
         - А тут следом погоня, он дёру, но разве от коней далеко убежишь?
           -  До своих ещё ого - го сколько бежать, а всадники уже вот, настигают с каждой секундой.
             - Ему бы прикинутся дурачком, слезливую соплю пустить, что ищет пропавшую корову или родственника своего, из наших станичников на той стороне – то найдётся целая уйма, назови любую фамилию и глядишь в какого ни будь родственника и попадёшь.
           - А казачонка, что, действовал с горяча, не подучили его, как следует вести себя в таких ситуациях, выхватывает наган, да и с трёх выстрелов одного на повал.
         - Чем и обозлил двух других, были ли ещё патроны в нагане, а может уже и нет, но его с налёту рубанули шашкой, считай, что на пополам разрубили.
           -Пошукали по карманам, видно какие – то бумаги искали, да так и бросили, а своего перекинули через седло и повезли обратно.
          -Так думаешь на этом всё и закончилось?
          -А вот и нет, знали, что за казачонком должны прийти, устроили засаду, но и двое оставшихся лазутчиков имели соображения дождаться ночи.
         - Было по темноте полезли, да нарвались на засаду, устроили перестрелку, да и сами еле ушли.
           - Два дня этот казачонок пролежал в степи, потом вроде выкупили тело за большие деньги, а так бы остался лежать, пока вороньё бы не склевало.
      Не успел Николай закончить свой рассказ, как вновь послушался гул. Виктор для интереса привстал и тихо промолвил:
             -Десятка три всадников будет.
              -Думаю,  кто – то из начальства с охраной.
            -Щегольски разодеты, а лошадки под ними  просто загляденье.
            -Видно, Коляша, спешат на переговоры.
             -Да сядь тебе говорю, посмотрел и хватит.
            - Накликаешь на себя беду.
              -Так хоть какое – то разнообразие появилось, и время веселее побежало.
            Виктор вновь присел и глядя на Николая сказал:
              - А я слышал про наших станичников, другую историю.
               -Хочешь, расскажу?
               - Давай рассказывай, только шёпотом.
              - Не знаю, по какой причине, но вода усиливает звуки, а тем более, когда это происходит в углублении.
               -Ну так, слушай, братка.

03 – 05 январь 2021 г.