Вирус

Аннотация: В мире всё взаимосвязано тонкими нитями, и если порвать хоть одну из них, мы можем не узнать следующий день. Представим, что будет если исчезнут птицы, рыбы и все животные, кроме человека.

От автора: Иллюстрация Сергея Захарова

— Привет, Карл! — сняв противогаз, глухо произнёс Джон, заходя в бар.
Его фигура стоит передо мной, громоздкая и массивная. Из-за спины торчит рукоять топора. Его зовут Джоном Смитом, он «смотрящий» нашего района и правитель тёмных улиц, чьи приказы никто не осмеливается игнорировать. Имя и фамилия наверняка фальшивка, хотя кого это сейчас волнует. Неизвестный вирус погубил миллионы, а тех, кто выжил, заставил жить по новым законам.
— Привет, Джон! — отзываюсь, машинально поправляя метательные ножи, висящие на поясе.
Джон ухмыляется и резко бросает:
— Завтра открывается сезон охоты! Могу прямо сейчас выписать тебе разрешение.
Я мысленно чертыхнулся. Смиту нельзя отказать. Недавно он играючи махнул своим топором, и у меня стало на одного посетителя меньше. Обычная ссора двух мужчин из-за женщины закончилась трагедией, доказывающей неумолимую жестокость хозяев нового мира.
— На кого, собственно говоря, охота? — цежу, пытаясь скрыть напряжение.
— Карл, ты серьёзно?! — язвительно усмехается «смотрящий». — Ты, реально, думаешь, что есть другая добыча кроме человеческой плоти?
Смит ржёт над собственной шуткой, кстати, глупой. Вирус погубил бо;льшую часть человечества, всех животных, птиц и рыб. Люди лишились привычных благ цивилизации, оставшись один на один с собственным выживанием. Теперь мы все вегетарианцы поневоле. Но даже в это тяжёлое время нашлись те, кто сумел выжить среди всеобщего голода. Я принадлежал именно к ним, привыкшим добывать пищу хитростью и смекалкой. А ещё у меня есть бар — место встреч для тех, кто остался в разрушенном городе, уничтоженном эпидемией неизвестного Вируса. Среди руин возродилась новая власть, устанавливающая собственные дикие законы.
— Бургомистр заказал нежного детского мяса на вечернюю трапезу, — продолжал смеяться толстяк, — но учти, если будешь использовать «псов», то придётся доплатить.
Слово Джона напомнили о потерях: верзила Уилл умер от вируса, забыв сменить фильтр в противогазе, а коротышке Эрнесту на прошлой охоте дичь свернула шею. У меня осталось всего четыре «пса». Всего четыре.
— Награда по-прежнему один к трём? — выкрикиваю вслед уходящему Смиту.
Джон остановился, медленно обернулся и равнодушно произнёс фразу, вызвавшую у меня неприятное чувство тревоги:
— Приводишь дичь, получаешь трёх «псов», но поспеши, уже выдано два разрешения.
Я понимаю последствия отказа. Смерть ожидает каждого, кто сопротивляется воле «смотрящих». Мы оба понимаем, что ему необходима жертва, чтобы остаться в живых самому.
В городе у меня два основных конкурента. Элен с дочерями — их острые ногти легко могут перерезать дыхательный шланг противогаза, так что встреча с ними чаще означает верную смерть. Ещё Родригес и его мексиканцы. Их называют чихуа;хуанцами из-за небольшого роста, но двигаются они быстро и слаженно, как волчья стая. Обычно самый мелкий из них незаметно проскальзывает мимо, пока другие отвлекают внимание, и нападает со спины. Работают чихуа;хуанские «псы» сообща, оказаться на их пути смертельно опасно. Элен и Родригес — главные претенденты на награду и, скорее всего, первыми получили разрешение от «смотрящего». Его я боюсь больше, а потому, осознавая весь ужас ситуации, дрожащим голосом говорю:
— Сог-гласен.
— Ты рисковый, Карл, — удовлетворённо кивает Смит, бросает на пол разрешение и покидает бар.
Не был бы рисковым — не выжил бы. А ещё у меня созрел план. Выбор предстоял трудный, но победа требует жертв. В общем, я решил пожертвовать самым быстрым «псом», чтобы получить трёх новых. Он отвлечёт конкурентов, а я с остальными заполучу ребёнка. Навряд ли кто-то из них сможет мне противостоять. Острые ногти девиц Элен станут менее страшны, после драки со сворой Родригеса. Другого пути нет. В новом мире главное правило: только тот, кто готов жертвовать ради победы, может надеяться на завтрашний день.

* * *

Ник мчался сломя голову через густой лес, чувствую на себе тяжёлый взгляд «пса». Противогаз плотно прилегал к лицу, линзы запотели. Сердце бешено колотилось, грудь горела огнём, дыхание сбилось.
Бежать становилось всё труднее. Ноги отказывались слушаться, мальчишка часто спотыкался, царапая ладони и колени, но каждый раз вставал, и продолжать бежать, борясь с отчаяньем.
И вот наконец последние силы оставили его, тело больше не повиновалось. Ник в очередной раз споткнулся и упал, уже не в силах подняться. Слёзы текли сами собой. Перед глазами одиннадцатилетнего ребёнка всплыло лицо охотницы, с наслаждением ловящей капли крови из отрубленной головы его матери.
На поляну неторопливо вышли две «суки». Они были готовы разорвать мальчонку на куски, но замерли, ожидая сигнала хозяйки.
По спине Ника пробежал холодок. Он встал и тут же полетел наземь, едва успев услышать звук удара. Боль обожгла спину и плечи. Надежда на спасение исчезла.
Охотница наступила каблуком на грудь мальчика, придавливая его к земле. Она ликовала, наслаждаясь своим превосходством. Ник попытался оттолкнуть её ногу, но безуспешно.
Вдруг справа раздался шум. Огромный «пёс» выскочил на поляну, сбил охотницу с ног и исчез в чаще. Она поднялась не сразу, а когда, наконец, встала, ринулась в погоню, забыв про мальчика. «Суки» бросились за ней.
Ник тяжело поднялся и, шатаясь, побрёл прочь, надеясь уйти как можно дальше. Мать часто говорила ему: «Будь смелым, иди вперёд, несмотря ни на что». Эти слова эхом отдавались в его голове, вселяя надежду на лучшее.

* * *

Милые домашние любимцы исчезли, но отдельные представители человечества нашли себе новых «друзей». Ими стали заражённые Вирусом люди. Их обучали, некоторых даже учили лаять. Лающий «пёс» — это в порядке вещей. Страшно, когда он внезапно нападает в тишине и рвёт тело зубами. «Псов» содержали в загонах и тюрьмах, учили охотиться на людей. «Псов» боялись и ненавидели, но ненависть чаще оказывалась сильнее страха.

* * *

Ник сменил фильтр и замер. «Псы» кружили, как волки, время от времени делая обманные движения, чтобы отвлечь внимание и подкрасться сзади. Когда они пронеслись мимо, сильный толчок в спину швырнул мальчика на землю, словно невесомую игрушку. Он упал на руки, ветка, которую он держал, отлетела далеко в сторону. Ник попытался ползти, но это лишь насмешило охотника.
Я ликовал. Чихуа;хуанцы растерзали Элен и её дочерей, но не уберегли хозяина. Элен застрелила Родригеса. Его свора загнала дитя прямо на меня и теперь покорно стояла в сторонке. Повалив свою жертву на землю, я ножом перерезал шланг противогаза. Проще было его сорвать, но тогда кожа лица пожелтеет и товар призна;ют некачественным. Вместо трёх «псов» я в лучшем случае получу одного, в худшем сам стану ужином бургомистра.
Агония длилась несколько минут. Всё это время я придерживал ребёнка рукой. Вирус, проникая в лёгкие, заражал кровь и делал из него послушную куклу. Наконец, я приказал:
— Встать!
Мальчик покорно поднялся и протянул мне плюшевого мишку. Я понял свою ошибку слишком поздно. Острая игла проколола перчатку и мягко вошла в мою плоть. Перед тем как я окончательно потерял разум, мальчик тихо произнёс:
— Теперь мы одной крови, ты и я.