Рамеш Бабу. Медвежьи объятия

   Когда я был маленьким – а это было в начале шестидесятых – у меня не было плюшевого мишки, которого можно было бы обнимать во сне. Да я в нем и не нуждался, потому что рядом спала мама. Я спал, обнимая ее, пока мне не исполнилось десять. Потом я уехал в Сайник Скул*, где прожил в пансионе восемь долгих лет.
______
*Сайник Скул – детская военная школа-интернат – прим. переводчика
______

   Там я спал один, мне нечего было обнимать, кроме своего одиночества. Я тосковал по маминому теплу, когда падал на кровать, зачастую совершенно измученный военной муштрой, длившейся весь день.  Сайник Скул – это место, где ты становишься изобретательным и придумываешь способы наладить жизнь, несмотря на многочисленные трудности. Вот так и появилась подушка; она пришла на замену маме – что-то вроде бедной родственницы плюшевых мишек, с которыми спят в обнимку многие современные дети. Я переложил подушку из перпендикулярного положения, которое она занимала под моей головой, в параллельное рядом со мной. Теперь у меня было нечто, что можно обнять, хотя, очевидно, не такое теплое, как мама. Это было все равно что перейти с грудного молока на коровье.

   Спать, обняв подушку, стало моей постоянной привычкой, и это продолжалось до тех пор, пока я не женился. Подушка вернулась в свое изначальное перпендикулярное положение по очевидной причине. Мне больше не нужно было обнимать подушку. Потом я стал отцом. И подушка снова переместилась в параллельное положение. Мне надо было что-то обнимать, но я очень скучал по супружескому теплу. Я обходился так пару лет, а потом пошел и купил симпатичного плюшевого мишку –  мишку для моего малыша, чтобы ему было кого обнимать во сне. Ему это понравилось, и моя подушка снова легла перпендикулярно.

   Потом я опять стал отцом и прошел весь цикл еще раз. Шло время, дети росли. Их плюшевые мишки стали старыми и потрепанными, а сами они переместились в собственные кровати с дополнительными подушками. Я тоже вернул свою подушку в надлежащее положение и протянул руку для объятия. Но она была отброшена со словами: «Постыдился бы, у нас уже двое детей». Повторные попытки были отвергнуты с более громкими упреками, и я сдался, опасаясь семейного разлада. Для объятий снова вернулась подушка.

   С тех пор все так и продолжается, за исключением дождливых ночей. В мумбайских дождях определенно есть что-то романтическое, что делает твоего партнера гораздо  снисходительнее. Когда идут дожди, мне не нужно перед сном обнимать подушку, потому что протянутую руку не отбрасывают. За это я люблю дожди и год за годом жду сезон муссонов. Я протягивал руку и надеялся вернуть на место подушку с того момента, как в начале июня этого года синоптики сказали, что сезон муссонов начался. Но вот уже целый месяц каждую ночь руку отбрасывают назад.

   Сезон, может быть, и начался, но дожди еще не идут. На дворе уже июль, а я все еще сплю, обняв подушку.

   Как бы я хотел по-медвежьи обнять этого метеоролога!