Странный старик

Опять этот старик!  – подумала  Людмила Ивановна, захлопнув входную дверь в свой подъезд.
Опять этот старик, – повторила она мужу, когда вошла в свою квартиру.
Опять?.. -  удивился её муж Василий Петрович.

     С полгода назад, ещё по весне, Людмила Ивановна шла с рынка,  подойдя к крыльцу,  вынула ключ. Перед дверью стоял незнакомый старик. Был он худой, невысокого роста, неопрятно одетый в  изрядно поношенную одежду, с характерным неприятным запахом. Старик молча посторонился, пропуская вперёд Людмилу Ивановну. У него были маленькие слезящиеся глазки и небритое лицо серого оттенка. Людмила Ивановна поднесла ключ к кнопке кодового звонка,  дверь открылась и женщина поняла, что старик хочет зайти следом.

     Дом стоял на городской площади, был стандартный, пятиэтажный, без лифта,  с заваренным мусоропроводом. Пенсионеры Дежкины со старшим сыном жили в первом подъезде с самого заселения дома.  Жильцы этого подъезда раньше страдали от непрошеных гостей, «путающих» подъезд то с ночлежкой, то  с общественным туалетом. Всё изменилось к лучшему, когда пришла цивилизация в виде кодовых замков на входных дверях в подъезды.

     Людмила Ивановна инстинктивно закрыла собой проём входной двери в подъезд и обернулась к старику:
- Вы к кому?
- Я здесь живу. - Тихо ответил старик.
- Вы здесь не живёте. Я всех здесь знаю.
- Я здесь живу. - Повторил старик, робко пытаясь обойти Людмилу Ивановну и зайти в подъезд.
- Нет!  - Женщина захлопнула перед ним дверь. Старика было жалко, но он, точно, здесь никогда не жил. Людмила Ивановна поднялась на свой этаж.

     На лестничной площадке, куда выходили двери трёх квартир, она встретила молодую соседку с ребёнком. Почему-то рассказала ей о неприятной встрече с незнакомым стариком.
- Да, я его тоже видела. – Удивила Людмилу Ивановну соседка. – Он стоял у этой двери и сказал, что здесь живёт. – Она показала рукой на дверь рядом со своей, которая была напротив дверей в квартиру Дежкиных.
 
     Это ещё больше удивило Людмилу Ивановну - их этаж. Малышка нетерпеливо потянула маму к ступенькам и соседка с ребёнком ушла. Лестничная площадка была небольшая, на ней  было только три квартиры. – Ничего себе… - Подумала Людмила Ивановна.

     Старик явно бредил. Ни муж, ни сын не знали этого старика. Как-то сын, возвращался с работы и рассказал, что вывел странного старика из подъезда, когда тот стоял у почтовых ящиков и неуверенно озирался по сторонам. Старик безропотно вышел из подъезда, но твердил, что здесь живёт. Больше ни на какие вопросы он не отвечал.
     Старик стал появляться у подъезда периодически. Иногда ему удавалось за кем-нибудь пройти в подъезд. Кто и откуда он – никто не знал.  Как-то в  гости к Дежкиным пришла дочь с детьми и рассказала, что дверь напротив пытается открыть какой-то бомж, но замок ему не поддаётся.

     Квартира эта давно была продана её первыми хозяевами. И, видимо, перепродавалась не раз, судя по неоднократным громким ремонтам. Однако никто в ней не жил, что было странным: центр города,  хороший этаж, удобная двушка с окнами на две стороны, спокойные соседи. Во всяком случае, никто не жил там постоянно.
     Сын Дежкиных тогда вышел на лестничную клетку. От странного старика он снова услышал, что тот здесь живёт. Больше ничего невозможно было добиться, старика снова вывели из подъезда, посоветовав идти туда, откуда пришёл. Старик покорно куда-то поплёлся.

     Дежкины за вечерним чаем вспомнили  своих соседей  Серёгиных, первых жильцов этой давно пустующей квартиры напротив их входной  двери.

     Их дом был заводской, изначально заселялся работниками нового ремонтного завода одного из республиканских министерств. Это было начало последнего десятилетия Советского Союза. Тогда всё казалось таким устоявшимся, прочным, стабильным. Предсказуемой казалась сама жизнь: своя, детей и внуков. Без глобальных проблем. Завод был тоже новым. Ещё, когда шло окончание стройки, предстоял монтаж технологического оборудования в цехах, уже были построены и сданы два дома для будущих заводчан.

     Город был совсем рядом с Ленинградом. Перспективным генеральным планом развития области он с 70-х годов быстро превращался из сельскохозяйственного райцентра в перспективный индустриальный город -  появились новые предприятия. Этому сопутствовал быстрый ход строительства новых жилых кварталов вдоль шоссе, проходящему главной городской улицей через сам город.  Само шоссе связывало две российские столицы. Советский Союз впервые в истории социалистических государств готовился принять Летние Олимпийские игры 1980 года. Городок был уютным и зелёным: после войны люди отстроили свои дома заново, во дворах снова зацвели яблони, вишни и сирени.  Город, как и многие другие в стране, оправился от разрушений германской фашистской  оккупации тех страшных 40-х. До войны в городе практически все дома были деревянными. Вначале 50-х на улицах посадили быстро растущие тополя - такие романтично ароматные во время дождей.

     Подъезд дома, в котором жили Дежкины, в начале 80-х годов был заселён  молодыми семьями с детьми дошкольного и младшего школьного возраста. В подъезде поселились специалисты  инженерного состава. Очень милые люди, которые в основном приехали для работы на новом заводе из ближних областей, иные по приглашению дирекции строящегося предприятия. Соседи были вежливыми и доброжелательными, но близко семьи между собой не дружили. Общения хватало на работе. Зато быстро подружились их дети.

     Семейная пара Серёгиных была как-то особенно замкнутой. Сам Серёгин, неулыбчивый, высокий молодой мужчина спортивной наружности, был парторгом завода и директорским порученцем. Кто он был по специальности, никто не знал, интереса к какой-либо профессии у него не проглядывало. Казалось, что ему не хватает обычного дружеского окружения, но положение обязывало быть серьёзным. На людях он   не снимал эту маску. Его жена, красивая смуглая женщина, напротив, была очень улыбчивой. Работала она в одном из строительных управлений то ли экономистом, то ли сотрудником отдела кадров. Их совершенно очаровательную дочурку, даже когда она подросла,  редко видели, гуляющей во дворе с другими детьми. Девочка была застенчивой и ответно улыбчивой. Уже в  подростковом возрасте она стала настоящей красавицей. Дежкины вспомнили, что судьба соседской семьи в дальнейшем сложилась печально.

     После подготовленного, как позже поняли народы постсоветского пространства, буржуазно-демократического  государственного переворота 1991 года, когда главы союзных республик сообща, обманули свои  народы, практически исказили смысл итогов общенационального референдума, развалили до основания Советский Союз и стали сплошь президентами самостоятельных государств, иные вовсе недружеских вчерашним собратьям. И великая Россия, в ряду постсоветских стран,  превратилась в гудящее осиное гнездо. Начались «лихие» 90-е. Люди долго не могли понять, что же произошло и как сильное, красивое многонациональное государства Советский Союз, победивший в страшной Великой Отечественной войне, ставший в авангарде разгрома гитлеровской армии в Европе, первым запустившее в Космос искусственный спутник Земли, космонавта  и женщину-космонавта, рухнуло как колос на глиняных ногах. Советские люди гордились,  не без оснований,  многими своими достижениями в науке, образовании, культуре и социальной системе. Теперь свободой стали называть беззаконие. Людям пришлось приспосабливаться, а  у  большинства были дети.  Природные возможности хватательных рефлексов стали главным залогом личного успеха. Ваучерное мошенничество пошло в разнос. Впрочем, по госпрограмме приватизации. Заводы и фабрики быстро становились частными, многие предприятия  стали перепрофилироваться и закрываться. Люди оказались в условиях имитации свободной рыночной экономики. И многие совершенно «свободными» от своих рабочих мест, должностей и профессий. А так же от семейных  доходов. Госвласть прихватившие ставили грандиозный социальный эксперимент над великой, многострадальной нацией. В пользу народившейся в условиях недоразвитого социализма новой буржуазии. Новой ли.  Всё тоже, что известно было о капиталистической рыночной  системе экономики со времён, когда друзья, выдающиеся немцы  К.Маркс и Ф.Энгельс так точно, с цифрами неумолимой статистики, описали происходящие с капиталом единые  по сути своей процессы. Новое во времени было  только техническое обеспечение.  Очередная новая экономическая политика госвласти для многих россиян стала смертельной. Государственную власть, похоже,  это не волновало. Советское «человек человеку – друг» быстро заменили на «человек человеку – конкурент». Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

     Дежкины вспомнили, как сосед заводской парторг в одночасье остался не у дел. Некому стало служить. Партбилеты у бывших коммунистов быстро и бесследно стали исчезать. Особенно   в среде руководителей. Бывший парторг не сумел приспособиться  даже ради семьи. И  что он умел?.. С завода он ушёл. Через пару лет перестало существовать и строительное управление, где работала его жена. Серёгины стали ещё более незаметными для соседей по подъезду. Выросла их дочь. И каким образом случилось в семье Серёгиных то, что  родители не стали ей близкими, друзьями и защитниками? Доброй и красивой девушке сначала не повезло с первой любовью. Затем появились другие привязанности. Родители не знали, что делать. Додумались они в итоге до того, что просто перестали пускать дочь домой, если она приходила поздно и не трезвая.

     Тогда молодая соседка рассказала, что ночью у её двери кто-то возится.  На лестнице было темно и в  дверной глазок было не видно. На вопрос «Кто там?» никто не отвечал. Открыть дверь было страшно.
- Так это же Лилька! – успокоила её Людмила Ивановна. – Она как придёт домой  поздно пьяная, так её родители и не пускают, спит под дверью. Двери то у вас рядом, вот и слышно.
- Как это? Не пускают родную дочь домой? Девочку ещё совсем…
- Вот так воспитывают… Страшное дело. И как им сказать?

     Лиля, дочь Серёгиных, была уже совершеннолетней. Училась ли она, или где-то работала, соседи не знали. Ходили слухи, что связалась она с компанией наркоманов. Из дома ушла. Незаметно исчезли и её родители. Говорили, что квартиру они от безденежья продали и перебрались в ближний посёлок. Вроде как стали пить. Позже стало известно, что умерла жена Серёгина, а через несколько лет и дочь. Сам Серёгин не появлялся, хотя изредка в городке его видели. Кто жил в их квартире? - за пару десятков лет соседям так и не стало известно. Ремонты были слышны, а постоянных жильцов не наблюдалось.

     К кому же теперь мог приходить в эту квартиру странный старик? – гадали Дежкины. Что делать, если он придёт снова?  На другой день Дежкин сам позвонил старшему по дому, что жил в последнем подъезде.
- Я о нём знаю. Он там жил очень давно,  - ответил уполномоченный по дому.
– Что Вы говорите! Мы здесь живём 40 лет, всех жильцов подъезда знаем, - почти возмутился Дежкин.
- Он там жил, - повторили на том конце. - Его знают и в полиции. Я уже звонил его родственнику и тот, его приезжал и забирал.
- Куда?
- В посёлок. Я позвоню снова.

     Этот старик оказался тем самым Серёгиным, первым хозяином соседней с Дежкиными  квартиры. Единственным живым из их семьи. Старик перенёс инсульт, может быть и не один. Что-то сместилось в его памяти во времени. Он хотел домой, в семью, где был молод, здоров и по-своему счастлив. Супруги Дежкины были в ужасе: сосед был лет на десять моложе их.
                ___________