Студень и Серпень

КАК ВСЁ НАЧАЛОСЬ… или ВОЗВРАЩЕНИЕ РАДИМИРА
«Величие мертво без Тишины».
Иеромонах Роман
Глава 1
Юрий Юнкс, подросток четырнадцати лет, стоял на верхней ступеньке лестницы сельской усадьбы графов Тузюк, к которым он с отцом приехал в гости, и смотрел на мальчика и девочку, которые находились около входной двери и старались скрыть дрожь. То ли от страха, то ли от напряжения, то ли от ночной прохлады. Оба ещё младые, ему четыре года, ей три. Но девчушка, испачканное лицо, кое-где порванное платье,  притягивала его к себе, манила, зачаровывала, окружала.
И Юрий позволил себе подчиниться замарашке.
Поэтому тогда, когда взрослые обсуждали вопрос, как спасти мальчика от преследований заносчивой соседской барышни Анны Гулькахс, он предложил:
- Им сменить фамилии и быстро увезти. – Мужчины посмотрела на подростка. Для своего возраста он был смышлён, характером напорист, но осторожен. Юрий же продолжил: – Мальчика женить на Нинно, а я – на этой сельчаночке.
На что его отец князь Василий ответил:
- Юрий, ты серьёзно? Ты же знаешь причину, почему мы здесь.
- Да, отец. Но это – моя жизнь. Нинно – милая девчушка. Но она хрупка, как весенний цветок. Извините, господа, до первых жарких лучей. А я хочу жить долго, богато и счастливо, вырастить сыновей, присмотреть за внуками. Это, во-первых. Во-вторых. Мы все желаем помочь этим малышам. По-моему, это отличный выход.
- А что дальше, дипломат?
- Ничего. Пока будем растить, воспитывать.
- Не рано ли ты в папы, Юрий, подался? У самого молоко на губах не обсохло. Ты впервые этих малышей видишь. Ты о них ничего не знаешь.
- А что надо ещё знать? Испуганные, уставшие, голодные. Будем считать, что мы вытащили счастливый билет.
- Вновь играешь? Это уже недетские игры. И не понятно, чьи.
- Нашего Создателя.
- Рад, что ты это понял. Перед  Ним тебе ответ держать за них. А ты как-то уж больно легко, играюче. Смотри, как бы этот азарт тебя в твою же ловушку не загнал. И что мама скажет?
- Наша мама – женщина мудрая и сильная. И она всегда готова помочь сиротам. И всё. У нас мало времени. До рассвета всё надо сделать. И в дорогу. Надеюсь, граф, – Юрий обратился к хозяину и другу своего отца, – ваша челядь язык за зубами держать умеет?
Отец не узнал сына, точнее – его голос. Не звонкий, мальчишеский, а мужской, охрипший от ора и гари, голос командарма, поднимавшего в последнюю атаку свой поредевший батальон.
Так в ту ночь первых дней последнего летнего месяца подросток Юрий Юнкс  за считанные минуты стал зрелым мужем. Просто принял решение, словно древнейший титан или атлант. Решение, последствий которого он не ведал. Точнее – не предполагал. Или забыл то, что должен был помнить.
Детей умыли, переодели, накормили, обвенчали. И хозяева сразу, чуть начало светать, уехали в город Мсту. Днём, отдохнув, обе семьи на авто отправились в Бернск.
За несколько часов, проведённых вместе, дети: Герман, Мария и Нинно – подружились, повеселели, разыгрались. Герман держался сдержанно, Мария же верховодила. Нинно понравилась быть опекаемой, оберегаемой, защищаемой со стороны брата и сестры, и она приняла эту роль. Озорная шустрая подружка её новых игр ей тоже пришла по вкусу. Её же брат, совсем на неё внешне не похожий и на год старше обеих девчушек, графинюшке тоже понравился.  Спокойный, а когда улыбался, то словно солнечное тепло исходило. Оно обтекало, обнимало всё тело девочки, проникала в него, и каждая его клеточка юного женского организма распускалась, благоухала. Конечно, Нинно видела этого удивительного мальчика впервые, но ей с ним было тепло, спокойно и свободно. И теперь она хотела, чтобы он был с нею рядом. Только с ней. Всегда. Поэтому, когда взрослые попросили сесть детей в машины, Нинно выбрала Германа и села в авто гостей, князей Юнкс.
Василий Юнкс был вхож в резиденцию государя, поэтому стражи порядка его авто для проверки ни разу не остановили, хотя смешные рожицы детей то и дело появлялись в окнах авто. Герман и Мария щебетали на каком-то своём языке. Через какое-то время, поморщив носик, и Нинно присоединилась к их разговору, чем сначала очень удивила брата и сестру. Они несколько минут, раскрыв рот, смотрели на неё, затем пожали плечами, захохотали. Теперь по-птичьи болтали втроём. У Юрия, сидевшего на первом сиденье, от их трескотни заболела голова. Заметив, что сын делает успокаивающие движения головой, Василий заметил ему:
  - Это только начало. Придёт день, когда ты забудешь слово «отдых». Папа Юра… Смешно. – Посмотрел на детей, игравших на заднем сиденье, и тихо спросил у сына: – По-моему, брат и сестра не похожи. Хотя бы внешне. Ты не замечаешь?
- Заметил. Сразу.
- Девчонка тоже сразу приглянулась?
Юрий кивнул. Отец же продолжал допрос:
- Заревновал, что она не с тобой?
Юрий в ответ пожал плечом, отец же продолжил:
- Ревность – плохой советчик. Учись себя контролировать. И прими совет взрослого мужчины: вставать между братом и сестрою – глупо. Но черты лица мальчика мне знакомы. Кого-то он мне напоминает. Только не припомню.
- День-два, и вспомнишь. Сейчас главное – с их следа преследователей сбить, –  сухо ответил Юрий и обернулся, спросив детей: – Мороженое, сок будете?
Конечно, услышал громкое и дружное: «Да!».
Дети развлекались. Юрий наблюдал за ними. Порою ему казалась, что эта троица балуется маленькими фокусами.

Глава 2

Они прибыли в столицу под вечер. Хозяйку муж предупредил о незапланированном на данный момент  изменении семейного статуса их среднего сына, она приготовила комнаты для малолетней снохи и её друзей.
Когда авто подъехали к крыльцу княжеского особняка, Инесса-Ольга вышла встречать мужа с детьми и гостями. Муж и сын одновременно открыли свои дверцы. Затем Юрий подошёл к задней, открыл, помог маленькой девчушке спрыгнуть на землю. Протянул руку вновь в салон; держась за неё, спрыгнул мальчик, за ним и вторая малютка. Юрий хотел черноволосую взять на руки, но та упрямо, отрицательно покачала головой и взяла мальчика за руку. Мать почувствовала бессловесную дуэль глазами между сыном и  малышом. Тот наклонил голову и протянул руку девчушки Юрию. Та вздохнула. Юрий наклонился к ней и взял на руки. Пошёл вперёд за отцом. Дети за ним. Замыкали супруги Тузюк.
Когда сын с девочкой на руках подошёл к матери, Инесса-Ольга наклонилась к личику девочки, поцеловала её в щёку и сказала:
- Здравствуй, доченька. С приездом.  Комната твоему брату готова.
Мария склонила голову на бок, внимательно посмотрела на незнакомую женщину. Юрий сообщил:
- Это моя мама. Теперь и твоя тоже.
Девочка кокетливо улыбнулась и произнесла:
- Здравствуй, мамочка. Я рада.
И вдруг Инесса почувствовала на себе врезающийся в неё взгляд. Она пропустила сына и посмотрела на того, кто неё так сканировал. Перед ней стоял мальчик. Стать, плечи, что полководца, пронзительный взгляд голубых больших глаз. У женщины невольно вырвалось:
- Ваше высочество! Радимир Маросвель! Где вы, сударь, были? Вы о своих родителях подумали? О престоле? О государстве? О подданных?
На что мальчик глухо, но твёрдо ответил:
- Меня зовут Герман, ваше высочество. Рад вас видеть. Здравствуйте.
Хозяйка отступила, пропустила детей, державшихся за руки. Вошла сама. За нею – другие. Теперь все смотрели на Германа. Бледный, но спокойный. И рядом с ним, точнее – чуть за ним, стояли две малышки: Мария и Нинно.
- Да, – выдохнул Василий, – глаза отцовы. Но и от государыни что-то взял. Я-то, недотёпа, всю дорогу голову ломаю, кого он мне напоминает. Я сейчас позвоню им.
- На ночь глядя?
- Государь ещё за рабочим столом. И такая новость им в радость.
- Но я бы, – промолвил Александр Тузюк, – сделал бы генетику сначала. Вопрос-то престолонаследования.
- И это сделается. Но это пусть сам государь скомандует. Это их семейное дело, – ответил Василий и скомандовал: – Дети, мыть руки и к столу.
А мужчины быстро прошли в кабинет.
Василий набрал номер. Срочно попросил государя. Когда тот откликнулся, кратко объяснил ситуацию.
- Сейчас с супругой приедем. Пожалуйста, никуда его не отпускайте, – услышал с того конца.
Государи прибыли примерно через полчаса. Семейство сидело за фруктами и сладостями. Дети, к троим присоединились Зинаида и Алекс Юнкс, с визгом бегали по гостиной. Юрий со старшим братом Виктором стоял в сторонке и зорко наблюдал за шалостями младших. Он с удовольствием ушёл бы спать – но оставить одного этого мальчишку, веселье которого было такое показное… Вот судьба! Вторые сутки – третий поворот! А этот мальчишка, озорник и выдумщик, ему нравился. Но он не знал, не ведал, как ему помочь сейчас. Только и оставалось, что быть рядом с ним и ждать. Ибо за несколько последних часов подросток смог уразуметь одно: его избранница брата не бросит. Они с ним слиты. И чтобы ему, Юрию, быть с ней – надо быть с ним.
В центре помещения завязалась куча мала, дети попадали, засмеялись. Старшие мальчики побежали всех разнимать. Виктор каким-то образом схватил всех девчонок, Юрию достались младший и Герман. За вознёю не заметили, как в помещение вошли государи.
Первой их увидела Инесса-Ольга. Она быстро подошла к среднему сыну, взяла у него своего младшего сына. Юрий был благодарен ей, потому что одной рукой ему трудно было сладить с малышом,  расходившемся в пылу игры. Так что освободившаяся вторая рука была кстати. Но мальчишка корчил ему рожицы, вырывался. Даже попытался провести приём, чтобы уронить противника. Но не успел.
Чьи-то сильные мужские руки вырвали его из объятий подростка, подкинули вверх с перевёртом – тело мальчика взлетело чуть ли не к потолку, развернулось на сто восемьдесят градусов и плавно опустилось на руки незнакомого человека. Лицо мальчика сразу стало серьёзным. Он в упор смотрел на новое лицо. Спокойное и строгое. Но что-то родное, тёплое, могучее веяло от него. Сильное, не как от кузнеца-бати, а что-то другое сильное, очень могучее и очень древнее. Мальчик вмиг успокоился. Втянул воздух ноздрями. Принюхался. Посмотрел на незнакомца справа, слева. Протянул руки. Осторожно прикоснулся к его щекам, лбу, носу, бороде. Из голубых глаз мужчины побежали слёзы. Вдруг какая-то нежная тёплая рука легла на плечо мальчика и погладила. Он посмотрел в ту сторону. Женщина со светлой белой кожею, светлыми волосами, уложенными в великолепную причёску,  стояла рядом. И тоже плакала. И от неё тоже пахло знакомым, родным, далёким, но не забытым. Мальчик, держа одну руку у лица мужчины, вторую протянул к лицу женщины. Знакомая бархатистость…
- Папа, мама, – тихо произнёс мальчик. – Вы? А меня тогда волк унёс. Он быка испугался. Бросил.
- Всё позади, мальчик, всё позади, – проговорил мужчина. – Мы теперь все вместе. Поехали домой. Тебя ждёт младший братик.
- Я не могу.
- Почему?
- Папа Юра не показал мне их библиотеку.
- Завтра посмотришь. Ночь на дворе.
Мальчик отрицательно качал головой и продолжал:
- И Медвежонок одна…
- Медвежонок? Кто это?
- Я, – ответила Мария, тихо стоявшая рядом с семьёю.
Мальчик попросил его опустить на пол. Встал рядом с девочкой и произнёс:
- Это моя сестра.
- Хорошо, – ответил государь. – Значит, теперь у нас есть дочь. Здравствуй, доченька. Здравствуй, принцесса. Как тебя зовут?
- Машенька. Но у меня есть ещё сестра, – она обернулась к Нинно и подозвала её к себе. Та подошла.
Мария вопросительно посмотрела на Германа. Тот улыбнулся – благовоние жизни распространилось по всему помещению. Мальчик взял вторую девочку за руку и представил её своим обретённым  родителям:
- Это Нинно. Моя суженая и моя супруга.
 Государь улыбнулся:
- Как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Но, дети, вам ещё расти да расти. Так что пока – просто дружите. Но, сын, нам надо возвращаться. Мне надо ещё с документами поработать. А тебе пора спать, сил да ума набираться, – обратился к присутствовавшим. – Благодарю вас, господа, за новость. Все формальности мы сделаем сами. Сына, конечно, увозим. Ему надо привыкнуть, многому научиться. А уж только быть потом представленным подданным. Вопрос, как с девочками?
- Государь, – Юрий вышел вперёд. Поклонился. Произнёс: – Мария – моя законная супруга. Она будет жить со мной. Нинно, конечно, с родителями. Но им всем троим надо общаться.
- Вы, молодой человек, давно их знаете? – поинтересовался государь.
- Чуть больше суток, Ваше величество.
- Да, кузина, – государь посмотрел на Инессу-Ольгу, – кровь есть кровь. Как не прячься. – Та сделала полуреверанс.  – Друзья, завтра всех приглашаем к обеду. – И обратился к сыну: – Всё, малыш, целуй своих дам и пошли.
Царское семейство ушло.
Когда за ними закрылась дверь, Мария и Нинно подошли вплотную к Юрию. Краткий поединок глаз. Наконец тот улыбнулся, поднял руки вверх. Затем резко наклонился к ним, схватил обеих за талию и закружил. Те засмеялись. Но как-то обе по-разному. От Марии исходило нечто теплого ветерка, призывавшего к повиновению всех живых существ,  от Нинно – нежным колыханием листьев древ, испрашивавших мира для миров. Равновесие и гармония восстановились.

Глава 3

Папа так на руках и вынес старшего сына из дома Юнксов, адъютант предупредительно открыл перед ним дверь авто. Офицер помог сесть государыне, затем государю с мальчиком  на руках и, когда сам занял водительское место, обернулся, посмотрел на государя, спросил:
- Нашёлся?
- Да. Возвращаемся. Князь Василий где-то отыскал. Никому пока не говорите. Мальчик напуган и устал.
- Понятно, – и хотел отвернуться, но поймал на себе взгляд мальчика. Головка со светлыми вьющимися длинными волосами лежала на плече государя, голубые глаза смотрели спокойно, но пронзительно. В них не было страха, но было нечто иное, что притягивало мужчину.
Государь сказал:
- Поехали, поехали. Николя там тоже не спит.
Государево авто отъехало от крыльца.
Путь был не долог, но Германа сманил сон. Поэтому он не слышал, как его внесли, как капризничал малыш, когда несли найдённого старшего сына по коридорам резиденции, внесли в его комнату, раздели, уложили в постель, как целовали его папа, мама, братик. Герман, или Радимир, и как его там ещё, спал. Набирался сил.
Рано утром он, по привычке, пробудился. Огляделся. Всё незнакомое, всё новое.
Встал. Осмотрелся. Прошёл по помещению. Масса игрушек и игр. Заметил двери направо и налево. Подошёл к левым. Открыл. Стол и пустые полки до потолка. Вернулся к правым. Открыл. Большое пустое помещение, в противоположной стене которого тоже дверь. Решив, что с помещениями он разберётся позже, он подошёл к окну, дверь около которого вела на балкон. Мальчик открыл дверь и вышел.
Солнце, играя, вставало. Мальчик поднял руку в знак его приветствия. То откликнулось импульсами света, которые устремились к маленькому повелителю, обняли его, омыли, искупали.
«Твой путь открыт тебе, чадо моё», – слышал мальчик.
«Я принимаю его», – отвечал мальчик.
«Бегай искушения слабых, бегай испытания сильных».
«Только как их здесь и сейчас различать?».
«Зри и бди. Доброго пути!».
Солнечный ветер рассеялся – в комнату вошли люди. Мама с компаньонкой.
- Мальчик! Сынок! Простудишься! – Елизавета поспешила на балкон, но Герман и сам вернулся в комнату. Женщина оглядела малыша. Он был одет и причёсан. Поцеловала. Спросила: – Ты всегда так рано встаёшь?
- Да. Я разговариваю с тем, кто обитает там, – он указал на небо.
- Мы называем Его – Создатель.
- Да, с ним. Пока тишина.
- А затем что ты делал?
- Будил и одевал медвежонка, потом мы вместе беседовали с миром. Потом нас кормили, и каждый начинал делать своё дело. Я шёл с батюшкой. Машенька оставалась с матушкой. Просто всё.
Елизавета поймала себя на том, что ей тяжело было слышать, что чужих людей сын называл батюшкой и матушкой. Но она смогла справиться с гордынею и произнесла:
- Господь поможет им. Да и мы им…  тайно. Всё будет хорошо, сын. А теперь у нас завтрак. Идём. Познакомишься с братом. Он младше тебя на два года. Всю ночь плохо спал. Прошу, немного с ним поиграй, потом мы его уложим спать. Пусть немного поспит.
Герман кивнул.
Елизавета взяла мальчика за руку и повела.

Глава 4

Юрий вошёл в комнату, в которой ночевала Мария с Нинно. Девочки уже проснулись. Делали зарядку. Чему Юрий был удивлён.
- Здравствуйте, папа Юра. Можете присоединяться к нам, – услышал он озорной задиристый голос своей избранницы, которая растянулась в шпагате на полу.
Юрий решил присоединиться. К его удовлетворению, он при выполнении упражнений девчонкам не уступил. Затем все умылись, Юрий причесал девочек. Машеньке понравилось. Девочки переоделись, и дети спустились к столу. Поздоровались со взрослыми.
Завтрак прошёл в безмолвии. После него хозяйка спросила мужа:
- Вы когда пойдёте в резиденцию?
- Сначала в управление. Мы, я помню, приглашены к обеду. Это в два.
И тут Машенька вмешалась:
- Нет, папочка. Мы все должны быть в одиннадцать. Папа; вызывает учёных. Это связано с братиком.
На неё все посмотрели. Юрий хотел сделать замечание, но не успел: сообщили о звонке из резиденции. Государь сообщал, что на одиннадцать он назначил генетические экспертизу, его кузены уже прибывают, просил также подойти князей и графов, мол, мальчику будет спокойнее. Разговор закончился, и все вновь посмотрели на Марию, которая была вся во внимание к тому, что тихо мяукала ей кошка, и то и дело кивала головой. Когда животное отошло, она сказала:
- Вот и отлично. Папа Юра, после завтрака мы: вы, я и Нинно – идём в резиденцию. Пешком.
- Это для ваших ног далеко, – неожиданно согласился Юрий, хотя и попытался возразить.
- Мы не спеша. Герман пока занят. Играет с Николя;. И, мамочка, надо взять и Алекса. Младшие познакомятся, подружатся. Германа тянут игры взрослых. Папа Юра, у вас есть умные финансисты, которые смогут рассказать брату просто о премудростях их дела?
Юрий внимательно посмотрел на свою кудесницу и перевёл удивлённо-вопросительный взгляд на отца. Тот крякнул.
- Извините, если я вас так удивила,  – произнесла Мария, – просто последние две недели он постоянно говорил о банках. А спросить было не у кого. Пожалуйста. Его время очень сжато здесь.
- Мария, ему всего четыре года, – строго произнёс Юрий.
- Увы, – поправила его Мария, – уже четыре. А он ни грош, ни на йоту, ни на дюйм не продвинулся.
- Но для этой науки надо знать не только арифметику.
- Значит, необходим толковый учитель. И верный помощник.
- Мария, если бы ты сказала, что тебе надо новое платье, я понял бы тебя. Но – дебеты и кредиты! Лично я об этом знаю только понаслышке. Отец, а вы?
Василий потёр лоб. Произнёс:
- Есть у меня на примете один парень. Но, девочка моя, твоя речь весьма странна. Я тебя услышал. Сегодня поговорим и с государями, выслушаем и принца. Что он скажет. А так получается, что гоним лошадей, не зная куда. Давайте всё по порядку. Я – на службу. Юрий, Зинаида с девочками идёте гулять по городу. Виктор, ты на учёбу. И, пожалуйста, отпросись, к одиннадцати. Вы, дорогая, с гостями и с малыми к одиннадцати в резиденцию.
- Извините, отец, – сказал Юрий, – разрешите мне продолжить. – Все с удивлением посмотрели на него, а он обратился к Марии: – Мария, если я правильно понял, о ком идёт речь, то этого мальчика зовут Радимир Маросвель. Такого человека как Герман Тузюк нет. Он исчез. Как мыльный пузырь. Был – нет – и всё! Герман – это миф. Радимир Маросвель –  реальность, и он – наследник престола.
Машенька надула губки. На миг закрыла глаза. То ли усмешка, то ли улыбка спряталась в уголках губ. Она открыла глаза и ответила:
- Радимир. Фи. Как длинно. Можно короче? Ра. Точка в точку. Но «Герман» брату идёт лучше. Оно точнее. Притяжение планеты Музъем.
- Мария, ты продолжаешь шутить?
- Я? Нет. Шутите вы, папа Юра. И брат сам ответит на ваши шутки. В любом случае, он сказал, его венчание с Нинно Тузюк легитимно.
Юрий покачал головой:
- Что за дети пошли. Вундеркинды. В три года знают и слово «легитимно», и его значение.
Взрослые заулыбались: им явно нравилась перепалка этой юной пары.
Александр Тузюк произнёс:
- Мы, я и жена, друг, пожалуй, пойдём с младыми. Лишний пригляд за ними не помешает.
- Согласен. Благодарю, – ответил Василий.
В принципе, утренняя деловая часть в семье подошла к концу. И… чехарда началась. Дети забегали, что-то каждый стал требовать.

Глава 3. Продолжение.

После завтрака Александр Маросвель сообщил старшему сыну:
- Радимир, я решил не откладывать проведение генетической экспертизы. Это важно только для наших подданных.
Герман не отреагировал сначала. Но прямой взгляд папа; заставил его посмотреть на государя. Наконец он понял, что «Радимир» было обращено к нему. «Какое странное имя»,  – подумал мальчик. Вздохнул.
Александр понял его реакцию по-другому:
- Пожалуйста, пойми и прими. Неприятно, конечно. Всё пройдёт по-семейному. Многие кузены здесь. Они прилетают каждый год на твой день рождения. Другие на подлёте.
- Да, конечно, – проговорил Герман, – просто имя это как-то странно. «Герман», по-моему, проще, – и обратился к сидящему рядом Николя;: – Ваше высочество, произнесите слово «радимир».
Тот заморгал и сказал:
- Лядимиль.
Взрослые улыбнулись, а Герман пожал плечами:
- Вот и ответ. Лядвий мили.
Александр покачал головой: такого познания у четырехлетнего малыша он не ожидал. Но всё-таки остался твёрд в своих убеждениях:
- Мальчик подрастёт – выговорит. Но твоё имя означает «ради мира». А «мир» – понятия весьма ёмкое. И наша семья всегда служила всему этому миру. Или ты не согласен?
- Извините, государь, но я раньше мечтал и сейчас мечтаю только о летательных аппаратах. Я хочу стать инженером, пилотом. Испытателем, наконец. Но я никак и никогда не думал о стезе правителя. Я к этому не готовился.
- Поэтому уже с завтрашнего дня у тебя будет жёсткий порядок в обучении. Но это тоже обсудим завтра.
- Завтра? Одно моё желание можно высказать сегодня?
- Слушаю.
- Для осуществления моего плана мне потребуются средства. Мне нужен банк. Личный. Грамотная команда для управления прибылью.
Родители переглянулись. Такого они не ожидали.
- Так ты хочешь стать финансистом или пилотом?
- Исследователем воздушных и космических миров. Деньги нужны для строительства моих аппаратов.
- Радимир, тебе всего четыре года! Откуда такие мысли?
- От Создателя. Это Его воля. Так вы мне поможете?
- Да. Но только завтра. Сегодня после официальной церемонии бал в твою честь. Отмечаем твой день рождения. Праздник.
- Праздник? Веселье? Я, – Герман грустно покачал головой, – к этому не привык. Но медвежонку понравится. Моей фее, наверное, тоже. Но им нужны красивые платья.
Взрослые вновь переглянулись. Право, он был очень странен. Видимо, последние события сделали его слишком взрослым. Рано взрослым. Не рано ли?
Теперь вздохнул Александр.

Глава 4. Продолжение.

Юнксы дружной капеллой вышли на улицу. Юрий сразу взял на руки Марию, Викто;р – Нинно. Девчушки малы, чтобы поспевать за подростками. Зинаида шла между братьями. Супруги Тузюк следовали  за детьми.
Шли не спеша. Шаг за шагом. Заходили в открытые магазины. Что-то смотрели, что-то примеряли. Но девочки на всё отрицательно мотали головками.
Так доползли до ворот.
Их сразу пропустили. Когда компания вошла в вестибюль резиденции, им навстречу шёл Герман. Машенька сразу встала в позу:
- Ра! Хотя бы предупредил.
Герман остановился на секунду. Затем скорым шагом подошёл к сестре, которая стояла, подбоченись. Подошёл – спросил:
- Пожалуйста, для начала проясни ситуацию.
- Прояснить?  Радимир. Как это можно выговорить? Ра. Это проще.
Герман заулыбался:
- Вообще-то я настаиваю на имени Герман. Так проще.
- А папа Юра считает, что Герман Тузюк лопнул, как мыльный пузырь.
- Поживём – увидим. Радимиру Маросвелю вряд ли позволят долго отсутствовать в государстве.  Герман же Тузюк свободен в выборе пути. Но давайте об этом позже. Сейчас – прошу в мои апартаменты.
У Юрия закружилась голова от этого монолога, слишком длинного для четырёхлетнего малыша. Но чистый выговор слов! Но дикция! Где и когда он это усвоил?  Но Юрий не произнёс ни слова, а молча последовал за побежавшими вперёд детьми. Взрослые же, тоже не менее удивлённые, остались ожидать князей в вестибюле.
Дети влетели в комнату Германа. Минимум мебели и максимум игрушек.
- Это кому? – удивилась Мария.
- Нам.
- Нам – это всем нам и малышам? Или нам – это вам, мой принц?
- Будем считать, что это всем нам. Но не это главное. Папа Юра, я понял, что эта комната отведена мне под спальню. Справа, думаю, устроить кабинет. Учёба. Занятие. Слева, комнату для Нинно.  Моя фея, всё там устроишь по своему вкусу. За ней есть ещё одна комната. Её пока законсервируем. До более благоприятных времён.
- Для кого?
- Для наследника.
Юрий аж присвистнул, не выдержал и спросил:
- Не широко шагаешь?
- Просто  проецирую ближайшее будущее. А вам, папа Юра, я хотел бы предложить устроить свой кабинет рядом с моим, соответственно – ваша с Машенькой жилая  комната будет через стенку. С государями переговорим на эту тему позже. Нам пора всем переодеться. Девочки, – он обратился к Марии и Нинно, – для вас платья за ширмой. Переодевайтесь. Зинаида, пожалуйста, помогите им. Волосы обеим уложу сам. Поспешите.
Девочки вернулись через десять минут. Платья обеих были подобны: на брючных костюмах  длинная свободная туника из тонкого прозрачного шёлка. Только цвет разный. На Марии – под золото. На Нинно – нежно-розовый, словно лепесток розы. Волосы девочкам  Герман уложил быстро. И очень необычно.  Украсил причёску цветами. Осмотрел свою работу и обратился, точнее приказал, к Юрию:
- Возьмите обеих девочек и идите в зал. Там меня ждите. Пока не подзову, сами не подходите ко мне. Всё.
Юнксы с Нинно вышли. Прошли к тронному залу. Родители их ждали перед дверями. Вместе с ними они вошли. Просторное помещение было заполнено венценосными родственниками государей Маросвель.  Новые гости с детьми стали особняком.  Церемониймейстер сообщим о прибытии Александра и Елизаветы с их младшим сыном Николя;.
Те вошли. С каждым поздоровались. Затем Александр обратился к собравшимся:
- Уважаемые родственники. Я и моя супруга благодарим вас всех за то, что вы решили разделить с нами эти очень важные для нас минуты. На днях, путешествия по стране, князь Василий Юнкс нашёл мальчика. Представил нам его. Он напомнил нам нашего старшего сына, который пропал несколько лет назад. Сначала мы хотели с супругой обучить его, затем только вам представлять. Но утром нами было принято другое решение. И вызваны учёные для проведения генетической экспертизы.  Понимаю, это самый нелепый, но, по-моему, самый безопасный путь. Анастасия Петровна, – он обратился к компаньонке супруги, – приведите мальчика.
Женщина вышла. Двери остались открытыми. В зале воцарилась пугающая тишина. Прошло несколько минут – до слуха людей донесся стук каблуков. Они приближались. Женщина ввела в зал мальчика и медленно провела его между рядами гостей. Затем подвела его к Маросвелям, поставила перед ними  и сама отошла в сторону.
Тишина. Ни шороха. Ни дыхания. Минуты превратились в сиги.
И вдруг голос пожилого джентльмена:
- Кузен! Какая экспертиза? Ты на его лицо посмотри!
- Да, кузен Владлен, согласен. Поэтому мы и решили ускорить все формальности, – и приказал учёным: – Господа, приступайте.
Потянулись минуты.
Результат был ожидаемый: положительный.
Зал выдохнул.
И сразу посыпались поздравления. Пожелания. Объятия.
Герман-Радимир предусмотрительно ретировался в сторону Николя; и Алекса.

Глава 5

Присел рядом. Всмотрелся в гудящий, хаотично перемещавшийся рой. Затем поднёс обе ладони к лицу и расположил пальцы так, что заткнул ими глаза, ноздри, уши, зону на лбу между бровями.
Юрий это заметил. Подошёл к мальчику, присел перед ним на корточки, чтобы быть вровень с малышом. Осторожно взял его запястья и отвёл от них. На подростка смотрели голубые глаза, полные слёз.
- Что это значит? – спросил Юрий малыша.
- Тысячи лет – а они такие же. Эмоции, страсти, тайные помыслы, порою скудные, пошлые. Даже не могу определить значения, – ответил тот.
- Чтобы человека, его мысли поменялись, следует изменить условия. А что развилось за эти тысячи лет? Технический прогресс и социальное обустройство.  А они способствуют развитию внутреннего «я» биологической особи в форме лю;дя? Ладно, хватит брейфить, – он обнял мальчика за плечи. – Я же рядом. Завтра я тебя познакомлю со своими друзьями. Оба, правда, учатся в аэродинамическом.  Но найдут часок-другой. Давай поднимайся. Поблагодари всех за внимание к своей персоне.
И Александр, и Елизавета краем глаза наблюдали за старшим. Они видели, что мальчика что-то встревожило, что он как бы испугался, как присел перед ним Юрий, стал успокаивать его. И тот улыбнулся. Юрий протянул их старшему сыну руку, но  тот замедлился. Резко повернул голову в сторону двух малышей, что-то им сказал, те сразу потянулись и плотно сжали губы. Радимир тоже посмотрел на малышей, погладил младшего по голове, встал. Юрий подвёл мальчика к государям, поклонился им и отошёл в сторону, встал рядом с Марией и Нинно.
- Друзья! Родственники! – Александр обратился к собравшимся. – Закончим наш официальный приём. – Ему на блюде подали голубую шёлковую ленту. Он опустил её на плечо старшему сыну, застегнул. Так же вручил своему наследнику имитацию сабли. Раздались рукоплескания. Затем сделал жест в адрес толпы и сказал: – Твоё ответное слово.
Герман-Радимир был бледен. Но держался спокойно. Кивнул. Сглотнул слюну. Сделал шаг вперёд. Почему-то посмотрел на малышей, притаившихся на своём диване. Откашлялся. Вскинул голову. Охватил толпу, стоявшую у подножья трона, единым взглядом и сказал. Голос его звучал спокойно и твёрдо:
- Здравствуйте, господа, дамы. Родственники. Благодарю вас за внимание ко мне. Думаю, что в дальнейшем мы вместе будем трудиться на благо наших государств, нашей планеты, нашей вселенной, всех галактик.
Тишина. Наконец раздался голос пожилого мужчины:
- Мы ему в подарок самолёты, мячи, пароходы, поезда. А он – галактика. Малыш, ты кем собираешься стать? У тебя, как говорят, семейный бизнес, – мужчина говорил на своём родном языке, который, видимо, был знаком данной среде, и толмач молчал.
Затем он словно опомнился, подошёл к мальчику и перевёл сказанное. Малыш кивнул, ответил на языке говорившего. Без акцента:
- Благодарю вас, дядя. Это хорошие подарки. Поверьте, и я, и брат, и его друг их оценим. Какую профессию хочу выбрать? Космическое пилотирование. Хочу наладить политическое, культурное и торговое общение между дальними планетами.
Тишина. Государь вытирал пот с затылка. Хватил, наследничек. Не успели найти – как уже улетаю. Но не успел додумать, его опередил вопрос из зала, и тоже на другом языке:
- У нас, конечно, есть успехи, но не такого уровня, мой юный принц.
Толмач сразу перевёл слова мальчику, тот кивнул и ответил:
- Поработаем и над этим. А пока я хочу создать и организовать работу собственного банка. Тоже надеюсь, на вашу помощь.
Тишина.
Герман-Радимир воспользовался минутой стопора и проговорил:
- Друзья, родственники. Разрешите вам представить мою суженую и супругу Нинно, – он простёр руку в сторону маленькой девочки в розовом платье. Та удивленно посмотрела по сторонам, затем осторожно подошла к мальчику и встала справа от него. – Она дочь графов Александра и Маргариты Тузюк. – Толпа зашевелилась, начала перешёптываться. Но явных возражений не последовало. И Герман продолжил: – Как я понял, у меня теперь очень много сестёр. Я рад. Но прошу полюбить вас и мою шалунью, мою любимую, – на этом слове он сделал ударение, – младшую сестрёнку Марию. – Девочка в злачёном платье тут же, в два прыжка, очутилась около мальчика, встала слева от него и всех поприветствовала книксеном. – И её супруга князя Юрия Юнкс. – Подросток подошёл к Марии, но встал чуть за её спиной.
Зал продолжал хранить молчание и дыхание. Выдохнул вместе со словами родственника средних лет:
- Прадедов внук. – Это он сказал в адрес подростка. – Тишком-тишком, да вырос. – В этом голосе была ни то угроза, ни то раздражение.
На что Юрий побледнел, но сдержался и ответил:
- Ваше величество, нам известно слово, данное некогда нашей матерью. Мы его сдержим.
Герман внимательно посмотрел на двух дуэлянтов, покачал головой. И обратился к Юрию:
- Юрий Васильевич, вы могли бы примерно через месяц организовать встречу специалистов по аэродинамике и смежным наукам. – Юрий опустил голову и посмотрел на малыша, вид его был удивлён. Мальчик же продолжил: – А завтра – встречу с опытными и надёжными специалистами по банкам.
Подросток поднёс руку к горлу, откашлялся: воздухом, что ли, подавился. Ответил:
- Ваше высочество, говорят, утро вечера мудренее. Давайте доживём до завтра. У вас сегодня ещё впереди праздничный обед и бал.
Эти слова, словно гром, комнату наполнили озоном. Обстановка разрядилась. Люди зашевелились, зашептались. Теперь государь-хозяин взял слово. Он поблагодарил всех и пригласил к столу.
Обед прошёл спокойно. Пристойно. В рамках дворцового этикета. Если не считать, что детям были поданы их блюда, да и вместо вина в бокалах – сок. Хотя, Юрий заметил, когда напитки были разлиты по четырём бокалам: Германа, Нинно, Марии и его, Юрия, – мальчик странно улыбнулся, перемигнулся с Марией, повёл ладонью, нечто блеснуло в четырёх бокалах. Когда Юрий поднёс свой бокал к губам, он уловил незнакомый благодатный аромат. Поднёс к губам – вкус сочного настоянного вина. Скосил глаз на Германа – он медленно допил весь свой напиток. То же самое сделали и их младые леди. Юрий последовал за ними: выпил всё до дна.
Сосуды, что ли, расширились. Его глаза стали видеть чётче, слух стал острее, обоняние обострилось, осязание тоже изменилось.
А бал преподнёс Юрию сюрпризы. Радимиру-Герману как виновнику торжества разрешили открыть бал. Он, не раздумывая, протянул руку Марии, и они вышли в круг. Музыканты молчали. Герман посмотрел на них, задал мелодию в определенной тональности, удивлённый дирижёр взмахнул палочкой, музыка полилась, постепенно набирая силу. Юные танцоры тоже сделали первый, второй, третий шаг – и понеслись по залу. Скорость их порою была столь стремительна, что пара просто передвигалась по воздуху, исполняя сложные движения и па. Взрослые, многие из которых были превосходными танцорами, с изумлением наблюдали за выступлением младой пары. Так и вальсировали они одни. Затих последний аккорд. Герман проводил свою первую даму к её супругу, а сам взял за руку Нинно и вывел её в центр круга.
Вновь задал тон оркестру – повёл свою красавицу. Но этот танец очень отличался. Он, как и предыдущий, был великолепным и чётким, но без неожиданностей. То есть только на полу, на паркете. Но грация, скорость, арифметическая последовательность движений  наталкивали зрителей на то, что они стали свидетелями второго сакрального витка.
Начало некого целого?
Но что за этим?
Юрий заметил, что к концу второго вальса лицо мальчика раскраснелось, на лбу появились капельки пота. И, когда выход принца и принцессы закончился и они возвратились к отведённым им местам, Юрий сразу подошёл к Радимиру и дотронулся до его лба. Температура зашкаливала. Юрий вопросительно посмотрел на государыню. Та покинула супруга, подошла к детям и увела из зала.
Мальчика отвели в комнату, помогли раздеться, принять душ, уложили в постель. Он сразу провалился в сон.

Глава 6

Вечером Машенька наотрез отказалась уезжать от брата. Юрию пришлось остаться. Как, впрочем, и Нинно. Молодёжь быстро, по-походному, разместили в тех помещениях, которые указал возвратившийся престолонаследник.
Утром всех ждал сюрприз: мальчик заболел.
Весь дом погрузился в тишайший шок.
Машенька, следом за ней Юрий, вошли в спальню Германа. Вокруг его кровати толпа взрослых. Мария протолкнулась. Залезла на кровать. Прикоснулась к руке брата в том месте, где обычно измеряют пульс. Улыбнулась. Сказала (или приказала?):
- Папа Юра, окна откройте, чтобы было как можно больше свежего воздуха. Занавесы закройте. Максимальное количество водных процедур. Поить свежими соками и молоком. Я к его нежности, – девочка спрыгнула с постели, подбежала к смежной левой двери, приоткрыла её и исчезла за ней. 
Взрослые теперь смотрели на подростка. Странно, но тот был спокоен, собран, словно иного он и не ждал. Поэтому тихо произнёс:
- Да, господа. Делаем.
- Но, сударь, это серьёзное инфекционное заболевание. Дифференцировать весьма сложно.  Клиника смешанная. То ли менингит, то ли сепсис, то ли ветрянка.
- Тем более, господин доктор. Открываем окна, закрываем шторы, готовим тёплую ванну, – ответил  подросток. И это прозвучал как приказ, внёсший ясность в действия. Взрослые зашевелились.
К этому времени Мария вернулась. Почему-то дотронулась до волос мальчика. Нахмурилась. Сказала:
- Все волосы надо сбрить. Есть машинка? И вызовите сюда священника. Срочно.
Принесли прибор. И ждать священника, окормлявшего семью, не пришлось: он тихо стоял за дверью.
- Отче, – обратилась она к нему, – сами сбривайте волосы. Они должны упасть сюда, – на руках странной малышки было незнакомое полотенце. Оно было выткано с белейшего тонкого полотна и украшено с двух сторон незнакомой золотой вязью. Мистический ужас охватил людей.
Священник оградил себя знаменьем и приступил к занятию.  Прядь за прядью падали на белейший снег мальчишеские длинные, слегка золотистые кудри, обнажая кожу головы.  Девочка сложила полотенце, занесла свёрток за спину – через сиги её руки  уже обмывали голову и тело больного. Когда она закончила, произнесла, ни на кого не смотря:
- Папа Юра, контролируйте ситуацию.
И Юрию пришлось вникать. И параллельно заниматься делами обустройства помещений для их малой кучки. Благо быстро откликнулись друзья Степан и Филипп. Пришли в тот же день после обеда. Юрий доложил государю, тот пожелал увидеть молодых людей.
Юрий встретил их перед крыльцом.
- На ком, друг, так женился, что так быстро взлетел, – Степан хлопнул подростка по плечу. – И не рано? Женилка, что ли, подросла?
- Ага, с него сдастся, – поддакнул Филипп. – Куда только спешишь? Ладно, нас, друзей, отскакал. А старшего брата-то за что?
- Так вышло. Увидел – и чтобы другой не увёл. Моя – и точка, – ответил Юрий друзьям.
- Так, говорят, малолетка.
- Да, всего три года. Но увидите её – сами поймёте. Такая редко встречается.
- Ладно, веди, знакомь. И мы – без подарка.
- Нормально. Идём. И сразу, в чём мне нужна ваша помощь. Специалисты по летательным аппаратам как в системе притяжения планеты, так и вакууме. Это первое. Финансово-торговое дело. Это второе. Третье. Внутренняя политика и поддержание порядка. Четвёртое. Дипломатия. Пока – её история.
- Ты, что править, собрался?
- Нет. Готовим всё для мальчика. Как только оправится от болезни – сразу начнём.
- Уже болеет? И когда выздоровеет?
- От вас зависит, – мальчишки услышали девичий звонкий голос. Подняли головы на звук – увидели озорную кроху в простеньком ситцевом платье. – Вам времени должно хватить. Для начала могу сообщить, что его отдалённость от этого мира продлится сорок дней. Отсчёт уже пошёл.
- Это моя… жёнушка, – проговорил Юрий. – Кудесница маленькая.
- Точно маленькая, – ответил Степан. Улыбнулся, в шаг подлетел, схватил за талию малышку, поднял вверх, закружил. Машенька засмеялась.
Передал Филиппу. Тот не кружил. Тот несколько раз подбросил малую в воздух. Машенька заливалась. Филипп сказал:
- Хорошая сестрёнка. Нашей породы.
- Ладно, хватит вам её тискать, – буркнул Юрий и забрал с рук друга девочку. – Разлапались.
Мальчишки засмеялись:
- Ревнивец!
- Согласен, – раздался мужской голос. – И ещё какой!
Молодёжь сразу притихла. Оглянулась. За их спинами стоял государь. Улыбался. Юрий опустил девочку на пол.
- Здравия желаем, ваше величество, – отдали честь курсанты аэроинститута.
- Здравствуйте, молодые люди. Прошу в мой кабинет. Машенька, ты иди к своей подружке. Мужской у нас будет разговор, – при таких словах девочка хитрюще улыбнулась, поклонилась в землю, распрямилась, развернулась на маленьких каблучках и быстрёхонько убежала. Слишком шустро для своего возраста. Юрий покачал головой.
Юноши же последовали за государем.

Прошли в кабинет. Александр прошёл к своему креслу, сел сам, пригласил присесть юношей. Произнёс:
- А теперь давайте познакомимся. Меня, надеюсь, вы знаете.
Степан и Филипп кивнули. Затем встал Степан и кратко изложил о себе. Его примеру последовал и Филипп.
- Рад, что у князя такие хорошие друзья, – выслушав их, ответил государь. – Хотя бы по тому, что мгновенно появились на его зов.
Юноши переглянулись и вопросительно посмотрели сначала на Юрия, затем на государя.
- Понимаю ваше недоумение, – улыбнулся Александр, хотя эта улыбка получилась очень грустной. – О том, что объявился мой старший сын, вы, надеюсь, уже знаете. Слухи, сплетни, видите ли, разлетаются среди масс мгновенно. Так было всегда.
Степан осторожно уточнил:
- Надеемся, эта новость… реальна, и она добрая, по-моему…
- Да, господа. Наследник жив. Но… болен. Сейчас. И чем, доктора не могут понять. Третьи сутки температура держится… Извините…
- Ваше величество, – вмешался Юрий, – по-моему, причина очень проста. Мальчик мал. За трое суток столько перенёс. Это взрослому не под силу. Умом тронется. А здесь малышу всего четыре года. Отоспится, отлежится. Ему надо просто отдохнуть.
- Я на это, князь, тоже надеюсь. Поэтому решил ускорить некоторые события.
Открылась дверь. Вошёл адъютант, прошёл к креслу государя, наклонился, доложил, государь кивнул. Докладчик вышел. Дверь вновь открылась, и вошёл отец Юрия. Поздоровался. Увидев сына, строго спросил его:
- Сударь, вы почему отвлекаете государя своими домыслами?
 Государь поднял руку:
- Князь, прошу, садитесь и присоединяйтесь к беседе. – Князь присел на соседний стул. – Я сам пригласил этих юношей. Вы вовремя подошли. Сейчас всё и обсудим. Я предлагаю ускорить образование этих трёх юношей.
Все четверо переглянулись и внимательно посмотрели на государя. Он же продолжал:
- Понимаю, понимаю ваше недоумение. Но мальчик уже многое испытал. Судя по тому, как ведёт эта малышка… Машенька… намерения у него серьёзные. Поэтому надо помогать. Как я понял вы, Юрий, и ваши друзья составят ему компанию в дальнейшем. Поэтому я решил: предать вашему обучению и образованию ускорение. Итак, какова наша цель? Сегодняшняя цель у мальчика создание собственного банка. Но финансистом он быть не собирается, да и у него, как говорят, – Александр усмехнулся, – семейное дело. А думает он о космоплавании. В этом отношении вы трое для него хорошо подходите. Двое уже курсанты аэродинамического, юный князь тоже туда глаза косит. Итак, Степан, вы на втором курсе. Начнёте параллельно изучать финансовое и торговое дела.  Филипп, вы за один год заканчиваете оба курса, и параллельно подключаетесь к изучению особенностей дипломатии. Юрий, вам предстоит за месяц окончить полный курс гимназии, свободным слушателем присутствовать на основных лекциях в институте, присоединиться к друзьям в изучении ими дополнительных предметов. Языки, этикет, риторика, спорт, искусство  – само собой разумеющееся. Науку военного дела пройдёте в институте. Всё как-то так. Юрий, вам придётся свои учебники перевести сюда. И здесь вам сдавать экзамены. Я сам распоряжусь об изменении вам курса обучения и подбора соответствующих учителей.
- Да, государь. Это понятно, – спокойно ответил Юрий.
Что ему в ту секунду было понятно – никто, даже сам подросток, не ведал. Соотнесли просто: опекаемый им мальчик был болен, Юрий дежурил при нём большее количество часов, сменяя малолетнюю супругу.

И как пролетели сорок дней, Юрий не заметил. Словно один день. Жёсткое расписание. На сон четыре часа, физические упражнения, уход  и обслуживание больного, занятия с преподавателями и друзьями, экзамены, краткий обед.
Его мама княгиня Инесса-Ольга была встревожена, когда узнала, что её среднему сыну предстоит на некоторое время остаться в чужой семье. Но приходя подряд несколько дней и наблюдая, как обустраивается быт сына, как малютка-жена поддерживает чистоту и порядок в комнатах сына, как по-своему ухаживает за ним, успокоилась. Хотя так и не смогла уяснить, как эта кроха в считанные дни умудрилась устроить уют. Не по росту. Не по годам – а всё пространство опрятно, чисто, красиво. Да и сын, хотя и вытянулся ростом за эти недели, не утратил румянца, не похудел. Наоборот, заметила мать, в нём стала проявляться некая сила, которая придавала ему мужественность и статность.
Возможно, думала Инесса, постарались графы Тузюк, которые приказали срочно прибыть из деревни своим плотникам, столярам, краснодеревщикам, мастерицам-рукодельницам. Селянам в отдельном флигеле отвели комнаты для житья. И, конечно, им запретили сообщать кому-либо, где они и чем занимаются. Женщины пряли, ткали, шили, вязали, вышивали в светлом и большом помещении. Мужчинам отвели комнаты под их мастерство в подвальном помещении, имеющим выход во внутренний двор. Те в кратчайшие сроки смастерили мебель, установили в комнатах. Причём кровать для Нинно была выточена из объёмного, широченного ствола какого-то замысловатого, диковинного дерева, украшено резьбою. Из остатков этого древа была изготовлена и другая мебель в её комнате: кресла, стол, шкаф, полочки. Впрочем, и в комнатах Юрия и Марии мебель тоже была сделана искусно. Мастера даже вырезали, выточили для маленьких жёнушек целый набор инструментов: веретёна, скалки, деревянные крючки и спицы для вязания разной толщины, половники, ложки, доски. Даже умудрились смастерить тарелки и чашки. Делали и игрушки. Особенно для Николя; и Алекса. Николя; заворожили  стружки, опилки, и через какое-то время он и сам стал пробовать вырезать из податливого дерева фигурки, а позже пристрастится к данной науке и станет хорошим мастером. Как, в прочем, и Мария быстро научится женскому искусству. Хотя и Нинно не отстанет от подруги.
Взрослые заметили, что девчушки-подружки к куклам относились равнодушно. Играми им служило нечто иное: зримое пространство, особенно растения и животные. Именно с ними проходили какие-то странные игры-заигрыши. Когда малышки на короткое время спускали в дворцовый парк, расположившийся в центре здания, или бегали по оранжерее или теплице, все движимые существа словно весело перемещались за ними. И ещё люди подметили, что если шла одна Мария, темноволосая шалунья и проказница, этих существ охватывала оторопь, порою не то что лист опадал жёлтый, но целая ветвь на глазах засыхала и отпадала, всё вокруг было предельно осторожным и внимательным. Пройдёт Нинно, светловолосая печально-задумчивая девочка, – всё охватывалось буйством радости и вдохновения. Марию чаще окружали насекомые, птицы, животные, льнули к ней и камни; Нинно же обожали растения. Она прижималась ухом к какому-нибудь листу или веточке и что-то слушала, то и дело кивая головою.
Словом, дети обживались.

Тот, сороковой, день начался для Юрия обычно, привычно. Новым было то, что в восемь подошли друзья и новый священник, сменивший предшественника, покинувшего бренный мир. Он был молод, крепок, темноволос, голова гордо сидела на плечах, по-своему привлекателен. Кто с кем хотел знакомиться – никому из них было не понятно. Юрий всех провёл в свой кабинет. Дверь в личные покои закрыл крепко: Машенька была уже у брата. В кабинет же Германа дверь оставил приоткрытой: малышка могла прибежать в любую минуту за помощью.
Началась беседа о теософии. И потому, как она разрасталась, Юрий почувствовал, что их слушают, за ними наблюдают. Он оглядел пространство. Никого и ничего. Поэтому, извинившись, встал и прошёл в спальню Германа. Тот продолжать лежать в постели, Мария прикорнула рядом с ним, обняв его. Лицо мальчика наполнялось румянцем. Юрий подошёл к нему, наклонился, потрогал лоб. Температура нормальная. Погладил девчушку по волосам. Вышел.

Брат и сестра одновременно открыли глаза. Девочка села. Задвигался и мальчик. Машенька помогла ему сесть, поправила подушку. Посмотрела ему в глаза. Дети заулыбались.
В это время из коридора открылась дверь, и вошёл государь. Он всегда навещал мальчика перед тем, как приступить к работе. Странная болезнь старшего сына терзала ему сердце, надламывала его, но малодушия никто из окружения в зрелом муже не заметил. В это утро он тоже входил в комнату сына со страхом – и увидел пару озорных весёлых детских глаз. Мол, извините, мы пошутили.
Александр улыбнулся. Подошёл к кровати. Как и Юрий, дотронулся до лба мальчика. Всё, как бы, в норме. Машенька начала сползать с кровати.
- Куда собралась? – в шутку поинтересовался государь.
- За папой Юрой. Герману надо в туалет и принять ванну, – ответила та.
- Пусть учится. Я сам помогу, – ответил мужчина, осторожно взял тело сына, поднял. Оно было невесомо. Мужчина отнёс его сначала в туалет, затем перенёс в ванну, в которой уже командовала девчушка, организуя душ для брата. Когда мужчина поставил мальчика, девочка произнесла несколько слов на своём детском языке и направила водяной дождь на мальчика. Прямо с темя. Вода окутала светящееся от худобы тельце, омыла, спала и ушла в сливное отверстие. Мальчик сделал вдох всем телом. Выдохнул. От чего огромные свечи, стоявшие по всей ванной, мгновенно зажглись. В комнате почувствовался запах ладана.
Мальчик посмотрел на девочку. Та улыбнулась и сказала государю:
- Папа;, брат хочет посидеть в воде. Закройте это отверстие. Мне не достать.
- Конечно, наша принцесса, – ответил тот. Исполнил просьбу. Затем взял невысокую скамейку, на которую указала малышка, поставил по её просьбе на дно ванной, помог сесть мальчику.
Вода постепенно закрывала ступни, щиколотки, колени, бёдра, талию малыша. Дошла до груди.
- Ты так просто посидишь или принести игрушки? – поинтересовался Александр.
Мальчик не успел ответить, как девчушка принесла незатейливые мальчишеские погремушки. Бросила в воду. Брызги разлетелись во все стороны, но Александр краем глаза заметил, что ни одна капля не попала на огонь свечи, вода словно скатилась по невидимому стеклу. Но удивиться или подумать на эту тему не успел: дети начали шалить, он сам весь, с головы до ног, был в брызгах. Чтобы увернуться от нападений малышки, мальчик нырнул ко дну ванной, чем тоже вызвал  выплеск воды из ванной. Александр не знал, что делать. Успокаивать малышей, но сыну это явно нравилось, и он играл. Или просто ждать…
…Юрий услышал какие-то не понятные для него звуки: не то плеск воды, не то детский смех – раздавшиеся со стороны помещений Германа. Решил встать и проверить, но некая сила преградила его желания. Он просто не смог подняться со своего стула. Поняв, что ему необходимо присутствовать при беседе с новым священником, он подчинился: через голову прыгать не с руки.
…А в ванной продолжалось веселье. Мужчина, выйдя из стопора, сам был вовлечён в незатейливое действо. Сколько бы длилось оно, если не приход государыни с компаньонкой.
Анастасия Петровна всплеснула руками:
- Государь! Он же ещё слаб! Простудится вновь! – женщина решительно схватила полотенце, передала его в руки мужчины, наклонилась над водою, вырвала из неё малыша, передала на руки изумлённому отцу, завернула в полотенце. Затем легонько развернула государя с сыном на руках и всех вытолкнула из помещения.
Елизавета тоже растерялась. Костюм супруга был мокр, идти в таком в кабинет… Но, казалось, сам Александр забыл о своих делах: он наслаждался тем, что вытирал разыгравшегося мальчика. Меж тем Анастасия Петровна удалилась из спальни принца и  скоро вернулась с другим костюмом для государя. Но оказалось, что он не потребовался. Прежний костюм на мужчине был сух, чист и словно только что выпарен.  Да и принц был одет странно. На нём длинная, в пол, широкая рубаха из белейшего тончайшего полотна, а поверх нечто вроде кольчуги, связанной крупными петлями из шерсти, цвета всех океанических оттенков. Очень непривычно, что у Анастасии Петровны вырвалось:
- Откуда это?
- Это я сделала, – ответила черноволосая черноглазая маленькая шалунья. – Я так хочу.
Мальчик тоже улыбался и молча кивал головой. Девочка же уже подавала ему стакан сока. Он его выпил и показал рукой в направлении боковой двери, за которой находились кабинеты мальчиков. На что государь ответил:
- Тебе, по-моему, ещё рано учиться. Что касается Юрия, то у них, у его и его друзей, сейчас беседа по теософии с новым священником.
На что мальчик кивнул и вновь показал рукой в тот направлении. Чем очень удивил взрослых. Машенька, заметив их замешательство, произнесла:
- Брат хочет там быть. Он хочет со всеми познакомиться. Но он не может пока далеко идти. Папа;, вы сможете его отнести? Я пойду с вами.
Взрослые переглянулись. Мужчина поочередно поцеловал детей и сказал:
- Хорошо, – и обратился к супруге: – Дорогая, сообщите моему адъютанту, что я задерживаюсь.
- Конечно, – с улыбкой ответила Елизавета, тоже поцеловала детей. И только сейчас она заметила, как, впрочем, и двое других взрослых, что по всем комнате сына стоят высокие свечи, пламя от которых мерцает необычным сияющим переливом, горение же сопровождается нежнейшим благоуханием. Женщина обратилась к девочке: – Машенька, а это откуда? – она указал на свечи.
Девочка заулыбалась, показала на открытое окно, за которым во всю свою ширь стояло солнце, переливающееся всеми цветами радуги, и произнесла:
- От него.
- Слава Всевышнему, – ответил не менее удивлённый Александр. Встал с мальчиком на руках и направился с детьми в сторону помещений, отведённых Юрию.

Юрий, Степан, Филипп, священник были удивлены появлением государя с голубоглазым мальчиком на руках и Марии. За ними в комнату вошло незнакомое тонкое благоухание. Беседовавшие встали. Отдали честь. Государь им кивнул, сел на ближайший к нему стул. Девочка забралась на диван, стоявший вдоль стены, достала из кармана широкой юбки платья деревянный тонкий крючок и моток ниток, накинула изначальную петлю и углубилась в вязание. Ни одно её движение не уходило от глаза Юрия. Он был не доволен таким настойчивым, настырным поведением своей подопечной, но предпочёл продолжить наблюдение. Слишком много чу;дного произошло за краткий период в его жизни. Разговор продолжился в новом составе.
В нём не было ничего нового. Головка мальчика медленно опускалась на погон государя, глаза закрывались. Уснул. Машенька довязала ряд, убрала вязание в карман, слезла с дивана и тихо удалилась. Вошла государыня. Наклонилась к  уху мужа. Что-то сказала. Тот кивнул. Она помогла ему подняться со стула. При этом сделал шест «тишина» присутствовавшим. Семья вышла. Все сразу посмотрели на Юрия: это он? Тот кивнул.
Наследник был внешне красив, но мал и слаб.
Только за семьёю закрылась дверь, как Юрий почувствовал, как в миллионы мегатонн на него навалилась усталость. Преодолевая желание закрыть глаза и лечь прямо на стол, он встал, тихо сказал:
- Всё, баста. Я спать. Прощайте, отче. Господа вас проводят.
И поплёлся к двери. Дубовые двери с трудом ему поддались. Открыться – открылись. Но так и остались под углом. Подросток же дошёл до кровати, сбросил с себя одежду, откинул одеяло, упал, закинул на себя конец.
Степан и Филипп переглянулись. Священник с любопытством смотрел на приоткрытую дверь. Его манило. Юноши перехватили его страстный взгляд, и Степан сказал:
- Пожалуй, падре, сегодня нашу встречу закончим. Нам тоже пора в институт, – и курсанты встали.
Пришлось подняться и гостю.
И тут произошло нечто, чему позже никто не смог найти объяснение.
Открылась дверь со стороны кабинета Германа. Вошла Мария. Маленькая девочка в простеньком платьице, в переднике, волосы заплетены в косу. Она сделала шагов пять по кабинету мужа, как вместо неё возникла высокая дева в злачёных сверкающих доспехах. Впереди неё и позади – взвод статных мужей с обнажённым заострённым оружием.
Степан и Филипп, резко отодвинув стулья, вскочили, вытянулись по стойке «смирно», отдали честь и замерли.
Лицо иерея тоже было вытянуто от удивления. Он поднёс  ладонь ко лбу, словно желания оградить себя от видения, но так и замер.
Дева замедлила шаг в дверях. Посмотрела на него.
Святой отец увидел вновь маленькую девочку, строго смотревшую на него. Шагнула за дверь – её дубовые створы сомкнулись.
Курсанты расслабились. Посмотрели на своего гостя. Седой, сгорбленный под тяжестью лет старик стоял перед ними.
- Вот тебе и «прощайте»… – прошептал Степан, но свою мысль закончить не успел: в кабинет из коридора вошёл адъютант государя и передал его приказ явиться всем в  кабинет. Затем с удивлением посмотрел на незнакомого старца.
Все последовали за офицером. Старик старался успевать за молодёжью, но дряхлость тела давала о себе знать. Подошли к кабинету, остановились, адъютант вошёл с докладом. Вышел, пригласил. Юноши пропустили вперёд в секунду согбённого иерея, так и не ставшего их духовным наставником.
Государь всех встретил стоя.
Без слов смотрел на иерея, накануне рекомендованного в качестве духовника для наследника и его друзей. Что может теперь он, утративший блеск жизни, но познавший её смысл? Наконец произнёс:
- Благодарю, отче, за службу. Молитесь за нас.
Заканчивавший свой земной путь инок поклонился государю в землю. Когда распрямился, по его обвисшим щекам текли слёзы. «Что жизнь? – без слов говорили его глаза. – Её величина и величие – миг. Простите». И он покинул кабинет.
Государь же смотрел на юношей. Оба высокие, в плечах расцветающая сила. В кабинет заходили генералы, и тоже с удивлением рассматривали двух курсантов. Возможно, уже бывших.
- Все собрались? – поинтересовался государь.
- Так точно.
- Господин капитан, – обратился он к офицеру, – зачитайте мой приказ о присвоении этим двум юношам первого офицерского звания, возведения обоих в дворянский чин.
Степан и Филипп переглянулись. Они были удивлены. Но это им было приятно. Приказ был зачитан. Оба приведены к соответствующей присяге и клятве. Здесь же попросили их надеть мундиры, вручили и денежное довольствие в качестве подъёмных. Чему юноши были тоже рады. Особенно Степан: сбывалась его мечта о собственном авто.
- Что-то желаете спросить? – поинтересовался государь.
Новоиспечённые офицеры переглянулись, кивнули, и Степан спросил за обоих:
- А как наша учёба?
- Продолжаете. Но вы произведены в офицеры. Соответственно в этих мундирах придётся и учиться. И дорожить его честью. На людях это будет сложнее.
- Служим государю и отечеству! – хором ответили юноши.
- Да, верю, послужите. Особо послужите. Сложно будет, трудно. Справитесь. В добрый путь, господа. В институт вас отвезут.
Парни вышли из государева кабинета. Рассказать бы кому – не поверят. Утром они вошли в резиденцию курсантами – вышли офицерами. Родители не поверят. А иерей вошёл молодым – сейчас его прах в домовине. Расскажешь – не поверят. Может быть, лучше и не говорить. Даже Юрию, особенно о видении в его кабинете. И за что такое величие? За то, что отдали честь? Кому? Они не ведали. Они видели воинов, среди которых им захотелось быть. Это они почувствовали. Как гадкому утёнку среди лебедей. Но утёнок-то вылупился из лебединого яйца – а они? Юноши посмотрели друг на друга. Красавцы.
- Господа, – услышали они за спиной, – вы так на занятия опоздаете. Поторопитесь. И что, простите, за мундиры на вас?
Оглянулись. За ними стоял отец Юрия.
Юноши сразу взяли под козырёк. Степан пояснил:
- Сами ничего не понимаем, князь. Государь вызвал, возложил погоны и дворянское сословие. Видимо, у него хорошее настроение. Наследник пошёл на поправку.
- Точно, – поддакнул Филипп и добавил: – Сдали экзамен по теософии на «отлично». Разрешите нам идти?  И ещё. Пожалуйста, передайте наши курсантские мундиры Юрию. Гимназию он прошёл. А посещать институт, даже в качестве вольнослушателя, в штатском как-то не с руки.
Василий был растерян. До него уже дошли чудны;е слухи из дворца, и найти объяснение им он не мог. Теперь эти малолетки, ставшие в минуты офицерами. Но ответил курсантам:
- Непременно. Но не знаю, согласится ли с таким подарком моя супруга.
Офицеры ещё раз козырнули, развернулись и поспешили к выходу. Только бы никому ничего больше не объяснять.

В институте их ждал другой сюрприз. Филипп во время практических занятий был проэкзаменован и переведён на следующий курс: мол, мелкие пробелы догонит в рабочем порядке. Со Степаном весьма продолжительно беседовал офицер, отвечающий за финансовую составляющую обучающего процесса. Под вечер, оба измочаленные свалившимися на них знаниями, они поехали в автосалон, сложили имевшиеся у них средства и купили Степану авто. Тут же прошли все формальности. Так что ближе к полуночи Степан возвратился домой на машине. Чем удивил родителей не меньше, чем своим видом.
- И что дальше? – спросил его отец, всю жизнь трудившийся ради семьи.
- Учёба и служба. Дома буду бывать редко. Наследник поправился. Будет много заданий от него.
- Так ты – военный или нянька?
- Я подданный своего государя, отец. А он приказал мне быть рядом с его старшим сыном. Всё, отец. Больше никаких расспросов. Это служба.

У Филиппа было проще. Его родители были люди простые и любили ясность. Стремление выбиться их отпрыска в другую социальную среду воспринималось ими с тревогой, хотя и поддерживалось: кто сыну поможет кроме них?  Теперь, своего рода, первый этап завершён. Он принят в незнакомое для родителей общество. Теперь надо в нём освоиться и закрепиться. Чтобы детям, их внукам, в наследство перешло. Главное – чтобы своё имя не уронил из-за кружения головы.
- За тобой там кто присматривать-то будет? – спросил отец сына.
- Есть кому, отец. И они нормальные. Серьёзные и деловые. Да уже и показали, что я потеряю за сомнение. Об отступлении речи нет.
- М-да, но свою голову на плечах только сам и удержишь.
- Отец, я буду держаться своих принципов.
- Принципы… Сие слова.  А взять под контроль свои страсти, эмоции. То есть отказаться от всех мыслительных падений, тем более – словесных или совершённых руками. Ни одной плохой мысли ни о чём или о ком. Ни одного плохого слова.  Вся наша жизнь со всей её суетой и несуразностью подчинена только Ему, – мужчина-отец поднял палец вверх, в потолок, затем поднёс палец к губам. – Ты, сынок, в этой службе золотого стержня держись… – И вздохнул: – Сам-то, вижу, этому рад.
- Приятно, что тебя заметили.
- Заметил один, а не принят  тьмою. Под прицелом людского глаза быть ах как трудно. Контролировать и сдерживать себя придётся. Ой, как сдерживать. Туда ли ты полез? Может быть, не поздно ещё отказаться?
- А как же мои друзья? Степан? Юрий? Да и детишки эти мне понравились.
- Наследника-то видел?
- Сегодня – да. Слабенький ещё после болезни. Но мальчик симпатичный.
- Помоги вам всем, Господь, – ответил старик, оградил сына сакральным знамением и пошёл спать. Ему надо встать на ранней зорьке. А у подросшего его сына своя жизнь.

Утром Юрия тоже ждал сюрприз. Не в том, что, проснувшись, увидел два мундира курсанта аэродинамического института, ему на вырост. А в том, что его малолетняя супруга, всегда встававшая раньше его, была одета так, словно собралась покинуть этот гостеприимный дом. Она и впрямь сказала:
- Сударь, я провожу вас до института, а сама уеду к папочке и мамочке. Вы тоже после учёбы приедете в свой родительский дом. Граф Тузюк уже распорядился вернуться в деревню работникам, с ним уедет и Нинно. – Подросток слушал маленькую девочку и моргал веками: не мог понять, что и как, а малышка продолжала: – Сейчас нас ждёт брат. Он приготовил нам… завтрак, – с этими словами она взяла мужа за руку и повела в спальню Германа.
Войдя, Юрий увидел, что Герман и Нинно стояли напротив небольшого инкрустированного драгоценными камнями стола из камня тёмно-красного цвета. На столешнице четыре чаши на короткой ножке. Когда супруги подошли, Юрий увидел, что в чашах сверкала вода.
Мальчик сделал жест, приглашая всех поднять чаши и выпить.
Юрий выпил. Простая родниковая вода.
Вопросительно посмотрел на детей. Те улыбались.
Мальчик  тихо произнёс:
- Служба начата. Сейчас разъединяемся, и каждый на своём месте приступает к подготовке следующего часа. Медвежонок, вас жду каждый седьмой день. С тобой, моя фея, связь будет другая. За твоими питомцами, моя нежность, мы присмотрим.
Девочки по очереди поцеловали странного мальчика. Они и Юрий покинули комнату наследного принца через дверь, ведшую в коридор.

25 июня-30 июля 2018 года.