2. 10. Первая зима войны

С 15 октября 1941-года по радио после утреннего боя курантов стала звучать песня «Священная война». Сводки Совинформбюро не радовали отца: 22-го наши оставили Таганрог, 26-го – Сталино (Донецк), 29-го – Харьков.
   
Занятия, несомненно, выматывали, не оставляли времени на тревожные мысли, связанные с отсутствием вестей из Крыма. Вряд ли знал отец о том, что немцы 31 октября захватили Джанкой и ряд сёл, включая Русскую Антоновку, 1 ноября – Симферополь, 3-го – Феодосию. Завершились и длившиеся больше месяца бои за Арабатку...

7 ноября  в СССР отмечали главный праздник страны. Война исключала веселье, но не событие. Тем не менее никто не ожидал услышать за несколько минут до восьми часов утра торжественный голос Юрия Левитана. Из репродукторов на плацу, в столовой и Ленинской комнате училища прозвучало:

«Внимание, внимание!
Говорят все радиостанции Советского Союза…
Центральная радиостанция Москвы начинает передачу с Красной площади парада частей Красной армии, посвящённого 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции».

Репортаж вели корреспонденты Всесоюзного радио Александр Фетисов, Григорий Нилов, известный спортивный комментатор Вадим Синявский.
Раздались волнующие слова: «Сурово и торжественно выглядит сегодня Красная площадь.
Над столицей нависла серьёзная опасность. В этот час на её подступах идут ожесточённые бои…
Подступы к Москве станут могилой для гитлеровских дивизий…
Москва выстоит и победит!»

Что слышали кроме слов отец и другие потрясённые курсанты?
Вот что вспоминает Герой Советского Союза Ирина Николаевна Левченко:
«Чеканный шаг бойцов, грохот танков, решительная поступь тех, кто прямо с Красной площади пройдёт по посуровевшим улицам Москвы и совсем неподалёку от столицы, в пригородах её, вступит в бой с врагом» [136]... 

«7 ноября морозы впервые нанесли нам тяжёлые потери» [137], – жаловался Гудериан, которому не удалось взять Тулу.

Командующий группы армий «Центр» фон Бок был честнее. Читаем запись в его дневнике: «Противник нарастил силы на юго-востоке от Калинина, ведёт себя активно, даже вызывающе, и чуть ли не ежедневно предпринимает атаки в районе дороги Латшино – Калинин» [138].

Хотя срок учёбы в училище существенно сократился, программы изучения ведущих предметов остались в прежних объемах. Учебная нагрузка возросла, однако никто не роптал, понимая, что от выучки зависит фронтовая судьба.

Отцу претили муштра, шагистика, зубрёжка уставов.
К счастью, на плацу и в учебных классах теперь бывали значительно реже. Курсанты совершали длительные переходы, вступали в учебный бой с марша, учились ведению оборонительных и наступательных действий.

Погода не мешала. В ноябре в Орджоникидзе до 25 солнечных дней, дождей практически нет и не так уж холодно: средняя температура днём 8-9 градусов тепла, ночью около нуля или даже выше.

Полевые занятия проходили, скорей всего, там, где сейчас полигон «Тарское», километрах в 14-15 от училища.
Совершался марш-бросок обычно после раннего завтрака. Выходили с полной выкладкой, небольшим запасом воды и еды.

Неизменной спутницей была строевая песня.
В дождь и снегопад раздавалась команда: «Рота, запе-вай!» Высокий голос выдавал задорный куплет. Курсанты пробуждались, подтягивались, приосанивались и, выдержав положенную паузу, дружно, слаженно рубили слова припева.

Уверенно, мощно печатали шаг по проспекту Сталина (теперь это проспект Мира), оставляя справа парк имени Хетагурова. Далее – через площадь Штыба на длиннющую улицу Свободы. Отрезки её  теперь именуются в честь Галло Баева, академика Абаева, Защитников Осетии.

Затем поворачивали налево и двигались по Тарскому шоссе, среди густых лесов. Не доходя до селения Ангушт (ныне Тарское), уходили вправо. Устраивались в места глухие, удобные для того, чтобы заниматься тактикой, топографией, совершенствовать инженерную подготовку.

С полевых занятий возвращались усталые, продрогшие.
Но когда пойдут по притихшему городу, лейтенант отрывисто, резко скомандует: «Рота, запевай!» Грянут молодые глотки. Зазвучит «Песня артиллеристов». И куда только денутся усталость и зябкость! Распрямятся плечи, оживут ноги, в лицах очнётся молодецкая удаль.

20 ноября до отца и других крымчан донеслись огорчительные новости: войска оставили Керчь.
Тогда же немцы захватили Ростов-на-Дону. Правда, через неделю город удалось отбить.

Гитлер заменил командующего группой армий «Юг» фельдмаршала фон Рундштедта фельдмаршалом фон Рейхенау, но это не спасло. Немецкая армия потерпела первое крупное поражение.

«Ростов был началом наших бед; это был первый предостерегающий сигнал!»  [139]– определил генерал Гудериан. И не ошибся: через несколько дней  Красная Армия  нанесла  удар его танковой группе, да и всей группе армий «Центр».

12 декабря курсанты училища ловили каждое слово, произнесённое ликующим голосом Левитана. В сводке Совинформбюро извещалось о провале немецкого плана окружения и взятия Москвы.

Фюрер снял с поста главнокомандующего сухопутными войсками Браухича, лишились должностей десятка четыре высокопоставленных офицеров. Многие винили «генерала Мороза», но командующий группой армий «Центр» фон Бок, единственный, кому Гитлер позволил уйти «по состоянию здоровья», был откровеннее. Среди причин катастрофы была названа и «недооценка способности противника к сопротивлению...» [140]
 
По радио зазвучали названия городов и сёл, освобождённых от оккупантов: Калинин, Руза, Таруса, Калуга… 

В конце года Левитан снова порадовал отца: «29 и 30 декабря группа войск Кавказского фронта, во взаимодействии с военно-морскими силами Черноморского флота, высадила десант на Крымском полуострове и после упорных боёв заняла город и крепость Керчь и город Феодосию».

По заданию газеты «Красная звезда» писатель Константин Симонов побывал в освобождённой Феодосии. Оккупанты бежали между католическим рождественским и новогодним праздниками.
«В квартиры, где жили немецкие офицеры, да и солдаты, –  записал военкор в блокноте, – было натащено съестное со всего Европейского континента. Французские шампанское и коньяк, датское сало, голландский сыр, норвежские селёдки…» [141]
 
– Знакомое меню, видел в немецких блиндажах! – усмехнулся отец, читая меню в дневнике Симонова в 1982 году. 


ПРИМЕЧАНИЯ
136. Левченко И. Н. Повесть о военных годах. М.: Сов. Россия, 1983. С.95.
137. Гудериан Г. Указ. соч. C. 334.
138. Бок Ф. фон. Я стоял у ворот Москвы. М.: Яуза, Эксмо, 2006.
139. Гудериан Г. Указ. соч. С. 353.
140. Бок Ф. фон. Указ. соч. С. 291, 274.
141. Симонов К. М. Разные дни войны. Дневник писателя.  М.: Художественная  литература, 1982. Т. II. 688 с. С. 15.