Некоторые сны XXV

***
Было в сегодняшнем сновидении нечто редкостное, что хотелось бы сохранить на память. Атмосфера.
Начиналось всё довольно банальным контекстом: обычная жизнь парня лет двадцати с небольшим, отец с младшим братом. Странно, но без матери. Брату лет, эдак, пятнадцать, да и отец молодо выглядел, В семье чувствуется умеренный достаток, порядок и взаимное доверие. Даже не так: все друг другом искренне дорожат, такое ни с чем не спутаешь. Очень ценю подобную атмосферу.
Во сне у меня был лучший друг, который имел обыкновение по долгу зависать у нас. Полное взаимопонимание прилагается, что наяву непросто отыскать.
Динамику сон обрёл после того, как этот самый друг качественно подставил нас обоих. Выяснилось, что он занял деньги не у тех людей и, как водится, прогорел: отдавать нечем. Мы с ним уже не раз говорили, что пора бы замутить совместный бизнес. И я с готовностью утверждал, что участвую в любом его начинании. Вот и поучаствовал: кредит он брал на нас обоих. И ждать эти люди или вступать в дискуссии не станут. Выход нашёлся неожиданно. Мы, не помню уже как, прознали, что ближайший рейс какого-то самолёта обязательно разобьётся. Кажется, мы попросту угнали какой-то частный самолётик. Спрыгнули с него, а тот разбился пустой. Так мы стали официально числиться мёртвыми и списали с себя все долги. Думали отсидеться в какой-то дальней пустынной местности, но не тут-то было; нас довольно быстро сцапали. Кто-то сильно смахивающий на рабовладельцев. Заперли в нечто вроде цирка или иного какого балагана и заставили выступать на публику. Учили добротно, терпеливо, да и атмосфера в целом была вполне доброжелательная. Только уйти никуда нельзя. К тому же не в одиночку, а на пару с другом срок мотали.
Выбрались мы оттуда лет через пять, не раньше. Тогда выяснилось, что угроза миновала, кредиторы арестованы и можно воскресать. Так мы с приятелем и попёрлись напрямую ко мне. Сначала дома никого не оказалось. Однако я сразу обнаружил свои вещи на прежних местах: они за все эти годы ничего не убрали! А потом вернулся братик. Кстати, именно по переменам в его внешности я и сужу, сколько отсутствовал: парень здорово подрос. Иных привязок ко времени в сновидении почему-то не было. Как он на меня посмотрел! Знаете, даже и не припомню, чтобы кто-нибудь был ТАК рад меня видеть. Смотрел долго, полными слёз глазами. Пытался что-то сказать или спросить, но некоторое время просто не мог. Потом принялся взахлёб рассказывать, как долго и со вкусом изучал оставленные мной компьютерные материалы, даже продемонстрировал новый мощный ноутбук, на котором всё обрабатывалось и расшифровывалось. Полагаю, говорил, просто чтобы не разреветься. А тут и отец подошёл. Выяснилось, что профессия отца связана с кибернетикой и робототехникой. И он сделал прототип мини-робота с повадками, максимально близко имитирующими мои собственные. Умилительно – не то слово. Можно было и не говорить, что они по мне очень скучали, и так ясно видно. Друг сразу самоустранился, давая мне возможность пообщаться с родственниками и объясниться заодно. Лучше поздно, чем никогда!
А самое интересное во всём этом сновидении было полное отсутствие каких-либо обид. Никто ни на кого ни разу не обиделся. И я в том числе. Вопрос: кто виноват – даже и не предполагался. Всем было интересно только одно: что можно сделать. Вот всегда бы так! 
Часть сна видел изнутри, как положено, часть – как бы со стороны. Кое-что проскакивало на высокой скорости, без деталей, а что-то, напротив, скрупулёзно выставляло на показ все подробности. Впрочем, атмосфера важнее, как всегда.
---------------------

Жаль всё-таки, что некоторые сны припоминаются отрывками, между которыми зияют маловразумительные мутные пятна. Однако и фрагменты иных сновидений достойны внимания.
Коротко говоря, мне приснился другой мир. Причём, контекст сна совершенно этой информации не препятствовал: я знал, что из другого мира.  Ходил, наблюдал, пытался хоть что-то уразуметь, не особенно попадаясь на глаза аборигенам. Но даже логика мне не давалась – слишком уж всё вокруг своеобразно да причудливо. Элементами напоминает Древнюю Грецию, особенно одежды. Впрочем, сами люди интересовали меня более всего. Они, как бы сказать, в целом были много спокойнее привычных мне характеров. Им был присущ философский, местами даже фаталистический взгляд на мир. Полагаю, развитие в этом мире шло крайне медленно, так как на такие рамки, как “табу” и “невозможно” они явно не покушались.
Я бы узнал много меньше, если бы не встретил одного довольно прогрессивного парня. Проникся доверием и всё ему рассказал. Тот поразмыслил и привёл меня к себе. Парень оказался студентом местного варианта Академии. К сожалению, узнать, как ребята учатся не удалось – были каникулы. Тоже, впрочем, своеобразные. Начать с того, что экзамены предполагались быть не до, а после каникул. Собственно, это свободное время выделялось не столько на отдых, сколько на подготовку. К тому же, в середине каникул полагалось проводить какое-то чрезвычайно важное спортивное мероприятие. Как я понял, от него очень многое зависело. Поэтому капитаны команд, ни много ни мало, ставили на кон свою жизнь.
Отвлекусь на себя. Меня представили величественной даме – главе Академии, после чего я был немедленно зачислен на тот же курс, что и опекающий меня парень. Как оказалось, это была его мама! Да уж, повезло мне с приятелем! Однако и тут пришлось пораскинуть мозгами и поднапрячься, даже во время каникул. Во-первых, в намечающимся спортивном мероприятии обязаны были участвовать все. Поэтому меня начали спешно натаскивать на это дело. Повезло, что в этом довольно нелепом, но дружном действе у некоторых были свои узкие задачи, которые много проще освоить, чем командные. Отмечу, что, благодаря старательности и энтузиазму удалось не ударить в грязь лицом. Но, всё же, наша команда проиграла.    
Снова отвлекусь. У местного люда была одна странная особенность: два разных временных потока существования. Это как я понял. Им было довольно сложно объяснять столь очевидные вещи, пришлось наблюдать. Видимо, им требовался некий конечный ресурс, чтобы существовать в привычном мне ритме и скорости. Когда он кончался или требовал восполнения, ребята попросту замирали, как статуи. Централизованно так, коллективно замирали целыми залами. А я прогуливался меж этих живых колон и привычно недоумевал. Кстати, приятель меня предупредил, что, если встречу кого-то активно живого, чтобы прикинулся статуей, на всякий случай. Просто тихий час какой-то! 
Вот, припоминаю день после проигранного матча. Кто-то живой входит в нашу залу-галерею, я привычно прикидываюсь веником, но скоро понимаю, что это тот самый приятель зашёл. Бродим мы вдоль статуй и останавливаемся напротив капитана команды.
- Надо же, целый! – удивлённо восклицает парень. – Живой и невредимый. И это после позорного проигрыша! Повезло.
Выяснилось, что это его друг и парень здорово переживал за его будущее. Кстати, “целый” – это не преувеличение. Большинству проигравших капитанов традиционно сносят голову в состоянии подобного окаменения. Они тогда в окаменелом виде и остаются навсегда. Это косвенно говорит о том, что у местного населения физиология несколько отличается от привычной мне. Но тут уж, увы, без подробностей.
Впрочем, для меня загадка решалась просто: мама знает о друзьях и приятелях сына и, видимо, нашла возможность его не расстраивать. Блат он и в ином мире блат. 
Ещё замечу кое-что о книгах. Видели бы вы местные фолианты! Произведения искусства, все как один. Начать с того, что никакое даже подобие бумаги там не присутствует. Гибкие, мягкие, самых причудливых форм, книги в том мире изготавливали вручную из кожи и меха с различными инкрустациями. Надо ли говорить, что учиться по книгам могли лишь избранные члены общества? А приобретать в собственность – вовсе считанные единицы, за немаленькие средства и особые заслуги.
Даже в Академии получить доступ к книгам, особенно редким, было непросто. Но мне, как вы понимаете, повезло с опекуном. Хоть поглядел да пощупал. Он, кстати, совсем по-нашему ныл, что не хочет ничего делать и ни к чему готовиться. Но моего энтузиазма хватило бы и на дюжину человек.
Да, парень время от времени интересовался мелкими подробностями о том, что и как мы делаем в моём мире. Сейчас вспомнился его вопрос о том, как мы складываем цифры и числа. Я, поразмыслив, ответил, что мы помещаем их в столбик или в ряд с соответствующими математическими знаками между ними. И сразу осознал, каково было местным жителям отвечать на мои идиотские вопросы. Терпеливые ребята!
***