Моя родословная книга ч. 4 родословная моей матери

                Род   Мурмиловых

   Фамилия  очень  редкая,  но  не  имеет  древней  истории,  т. к.  была  трансформирована  моими  предками  от  фамилии  Мормило,  которая  также, в  свою  очередь,  числится  малоизвестной  на  территории  России,  но,  по  крайней  мере,  имеет  древние  корни.   В  дошедших  до  наших  дней  исторических  документах  однофамильцы  Мормило  относились  к  высшему  обществу  из  славянского  псковского  дворянства  в 17-18 веках,  носивших  хорошую  царскую  привилегию.   Исторические  упоминания  фамилии  можно  найти  в таблице  переписи  населения  во  времена  Ивана  Грозного.   У  царей  хранился  особый  реестр  уважаемых  и  приятнозвучных  фамилий,  которые  давались  близким  в  случае  особых  заслуг  или   награды.   Трудно  представить  своих  предков,  относящимися  к  высшему  сословию,   хотя,   попав  в  опалу,   можно  было  рухнуть  из   князей  в  грязи,  где  и  застрять  навеки.   Фамилию  своих  владельцев  могли  получить  их  крепостные.   Но,  понятно,  что  это  не  единственный  вариант.   Фамилия  встречается  на  Рязанщине  и,  возможно,  происходит  от  прозвища  Мормил.   Существует  похожая  фамилия   Мормиль,  которая  предположительно  берёт  начало  от  белорусского  «мармыль»,  означающее  «молчун,  отшельник»  и  ставшее  основой  ряда  прозвищ   у  славян:   Мармоль,  Мормуль  и  так  далее.    Исток  фамилии,  характеристику  первого  её  носителя  определить  невозможно  ещё  и  потому,  что  писари,   особо  не  заботясь  о   правильности  написания,  с  завидной  регулярностью  нещадно   искажали  фамилии,  заменяя  одну  букву  на  другую.   Но  одно  остаётся  незыблемым:   фамилия  продолжает  быть  редкостной,  вплоть   до  уникальности.   Сейчас  фамилия  Мормило  встречается  на  Украине.

     Именно  из  Малороссии,  из  Харькова  мои  предки  в  числе  151  души  войсковых  обывателей  переселились  когда-то  в  д.  Вязовку  на  правом  берегу  Волги — изначальное  пристанище  беглых  крепостных  крестьян.   Позднее  в  числе  120  душ  они  были  перемещены  в  Новониколаевку,  образованную  в  1826 г.  на  берегу  Ахтубы  южнее  Владимировки,   и  стали  её  первыми  поселенцами.
                Моего  самого  дальнего  предка  Максима  Михайловича  Мормило  я  нахожу  в  переписной книге 1742 г. Харьковского слободского полка г. Харькова в числе казаков.  О нём сказано: во дворе Максим Михайлов сын Мормило  50 лет.  С ним проживают его дети:  Прокофей  25 лет,  Василий (мой предок) 19 лет,  Андрей 17 лет и Яков 10 лет.  У Прокофия  своя семья и сын Федя 2-х лет.  Редкая фамилия и единственная семья с такой фамилией, клан ещё не разросся,  но в переписной книге казаков г. Харькова  за 1691 год во 2- й  харьковской сотне уже попадается фамилия Мормило также в единственном экземпляре.  Максим около 1692 года рождения, так что в 1691 г. скорее всего его отец Михайло нёс казачью службу. 

       Казаки слободских полков занимались не только отражением набегов крымских и ногайских татар, но принимали участие в походах и боевых военных действиях.  В 1695-1696 г.г. состояли в армии Бориса Шереметева   во время Азовского похода Петра, а Ахтырцы штурмовали крепость Кизы-Кермен, в 1700-1702 г.г. воевали с Карлом 12-м в Ингерманландии ( область на северо-западе России), в составе армии того же Шереметева усмиряли восстание в Астрахани, в 1707-1709 годах довелось   подавлять Булавинское восстание, а в 1709 г.  конкретно Харьковский  и Изюмский полки  участвовали в знаменитой Полтавской битве. Очень вероятно, что кто-то из моих предков сражался под Полтавой. Приходилось полкам бывать в Персии, Пруссии, Польше, не избежали войны с Турцией 1736-1739 годов.   Понятно, что не все полки разом срывались с места, какой-то полк уходит на боевые задания, другие остаются.
       В ревизской сказке за 1782 г. обращает на себя внимание интересная пометка: «города Харькова оставшиеся по желанию быть войсковыми казёнными обывателями...». А  у них был выбор?  Значит был.  После Екатерининского манифеста 1762 г. и расформирования казачьих полков бывшие уже казаки по желанию могли определиться в регулярные войска, в драгуны или гусары, но не захотели.  И мои Мормило со многими другими, видимо, утомившись постоянной службой, предпочли стать войсковыми обывателями.  Теперь они  служили по жребию в  территориальных  полках,  а неслужилые   периодически  проходили  военные  сборы.   С 1866 г. по  новому закону  о  поземельном  устройстве  гос. крестьян,    сословие  войсковых  обывателей  упразднялось.

     Но вернёмся к 1782 году.  Род Мормило изрядно разросся.  Из 4-х братьев Максимовичей младшие Андрей  и Яков уже умерли, но успели оставить потомство, а старшие Прокофий  и мой предок Василий обзавелись своими кланами.  У Прокофия четверо сыновей с семьями. Моему предку Василию Максимовичу 58 лет (примерно 1724 г. р.), у него тоже четверо сыновей: Степан, Корней, Семён (мой пра-пра...) и Никита.  Все семейные, даже младший 18-летний Никита успел жениться, и ворох подрастающей детворы в этом клане.

      У моего предка Семёна Васильевича (примерно 1759 г. р.) жена Пелагея Емельяновна, которая по записи года на 3 старше мужа, и у них тоже четверо сыновей.  Несмотря на то, что Семёну всего 23 года, его старшему сыну Николаю 7 лет, ( возрасту, обозначенному в сказках, не стоит безоговорочно верить), следом идёт Андрей 4-х лет,  мой предок Иван 2-х лет и полугодовалый Михайло.

        В ревизской сказке 1811 г. клан Мормило обозначен настолько разросшимся, что в боковых ветвях уже начинаешь путаться. Основатель рода Василий Максимович умер, а из его 4-х сыновей в живых остался только мой предок Семён Васильевич, трое остальных: Степан, Корней и Никита как-то один за другим умерли в течение 4-х лет с 1805 г. по 1809 г., но оставили щедрое потомство детей и внуков, которое будет разрастаться.

        У Семёна Васильевича семья изрядно увеличилась. Куда-то исчез сын Андрей, то ли умер, то ли забрит в рекруты, но появился ещё Иван младший.  Живут одним двором и у всех сыновей: Николая, Ивана старшего (моего предка),  Михайлы и Ивана младшего свои семьи с постоянно пополняющейся детворой.  Но Михайло с 1806 г. забрит в рекруты.  Ему к тому времени было 25 лет, он успел жениться и родить сына Андрея, который вырастет и продолжит род.

      В ревизии 1816 г.  старший сын Николай со своей семьёй отмечен отделившимся на отдельный двор.  С ним живёт и племянник Андрей сын Михайлы, мать Андрея не просматривается, возможно, умерла и Андрей практически осиротел. В разделении на разные дворы, когда отсоединяли семейного сына, была определённая выгода.  Чем меньше парней во дворе, тем меньше опасности, что их загребут в рекруты.  Из большой семьи с кучей сыновей сам бог велел отдавать кого-то в солдаты.  У Николая уже своих 5 сыновей подрастает, да племянник Андрей, так что отсоединиться было вполне разумно.

      А глава семьи Семён Васильевич остался с двумя Иванами, старшим и младшим, с их семьями.   У старшего Ивана (моего предка) жена Матрона, сыновья Фёдор, Степан, Пётр и дочери Агафья  и Ефимия.  У Ивана младшего два сына.  В 1818 г. Семён Васильевич умирает, а в 1826 г. два брата Ивана с обозом переселенцев покидают родину и отправляются в Астраханскую губернию на новое местожительство,  да ещё с ними двоюродник Артём Корнеевич со своей семьёй, да троюродник Осип Павлович из клана Прокофьевичей. Вот и все Мормило, оторвавшиеся от большого клана.  У старшего Ивана четвёртый сын 5-летний Павлуша (мой пра-пра...).   22 семьи переселенцев из Харькова я насчитала, хотя их было, наверно, больше.

    Мои  предки  Мормило,  числившиеся  ещё  в  1835 г.  войсковыми  обывателями,  к  1850 г.  уже  пишутся  как  гос. крестьяне.      От  этих  семей  начнёт  множиться  и  распускать  крону  фамилия,  которая,  постоянно  трансформируясь  ( будет  и  Мармилой  и  Мурмилой ),   окончательно  утвердится  в  двух  вариантах:  Мормиловы  и  Мурмиловы,  но  уже  в  разных  населённых  пунктах.   

 
 
    « В  1829 г.  при  очередном  рекрутском  наборе  войсковые  обыватели,  бывшие  на  полном  мирском  сходе,  с  общего  всех  единогласия  учинили  сей  приговор …  выбрали  на  действительной  рекрутской  очереди  с  семейства,  состоящего  по 7-й  ревизии  в  11  душах,  Ивана  Семёнова  Мурмила  сыновей  Фёдора  и  Степана,  а  в  случае  неспособности  и  к  нему  на  подставу  Павла  Григорьева  Показева  сыновей  Дениса  и  Петра.»   Видимо,  выбрав  семью  для  поставки  рекрута  записывали  сразу  2-х  сыновей,  годных  по  возрасту.   Фёдору  было 24  года  и он  был  женат.   Степану  21  год   и  он  был  холост.   Казалось  бы,  Степану  и  идти.   Но,  похоже,  именно  Фёдор  оказался  более  подходящим  по  здоровью  и,  оставив  молодую  беременную  жену,   залитую   слезами,   он  отправился  в  солдаты.      Ему  предстояло  долгих  25 лет   солдатской  службы.  ( С  1834  года  срок  службы  будет  сокращён  до  20  лет. ).     Почти   через  30  лет  Фёдор  объявится  во  Владимировке  отставным  барабанщиком  уже  с  другой  женой  и  детьми.    А   пока  бесстрастный  формулярный  список  рекрут  сообщает:  «Фёдор  Иванов  Мурмилов  (именно здесь  изменили  фамилию)  24  года,  рост  2  арш.  5 и 3/8  вершк. (167 см).   Лицом  смугловат,  глаза  голубые,  волосы  тёмно-русые,  нос  продолговатый,  рот  и  подбородок  посредственные,  зубы  все.    Черноярского  уезда,  с.  Новониколаевка  из  войсковых  обывателей,  грамоты  и  мастерства  не  знает,  женат  на  Марии  Фёдоровой.   Награждедение  дано  15 руб.  ассигнац.»    Отдатчиком  являлся  двоюродный  дядька  Фёдора  Артём  Мормило.   В  обязанности  отдатчика,  видимо,   входила   вся  поцедура   поставки   рекрут   и  денежная   отчётность.   В  рекруское  присутствие  Артём  Мормило  предоставил  подробный  реестр  потраченных  им общественных  денег  на  отданного  рекрута  Фёдора  Мормилова.   На  пищу  рекруту  и  подставных  ему  2 руб. 60 коп.,  на  покупку  Гербовой  бумаги  4 руб.,  внесено  в  Черноярское  уездное  казначейство:  за  провиант  4 руб.  23 коп.,  в  жалованье  3 руб.,   за  обмундирование   43 руб.,  дано  рекруту  в  награждение  15 руб.   Всего  73 руб.  83 коп.  Примерно  в  это  время,  проводив  мужа  в солдаты,  его жена  Марья  родила  дочь  Катю,  так  как  в  8-й  ревизии  1835 г.  Марья  26  лет  вместе  с  дочерью  Екатериной  6  лет   продолжает  проживать  в  доме  мужа   теперь   уже  в  статусе  солдатки.

    Мало  было  семье  одного  сына  отправить  в  рекруты,  через  12  лет  в  1841 г.  та  же  участь  постигла  младшего  Павла  (моего  пра-пра...).    В  это  же  время   забрали  и  двоюродного   брата   Степана,  сына  младшего  Ивана.    Главы  семьи   Ивана  Семёновича   уже   не  было  в  живых,  он  утонул  в  1836 г.;  небольшая,   но  коварная   Ахтуба  многих  прибирала  в  свои  воды.   Оставались  в  семье   двое:   женатый,   но  бездетный  Степан  и  Пётр  с  постоянно   пополняющейся  детворой,  которую  он  щедро  настрогает  и  умрёт,  оставив  своё  обильное  потомство  на  воспитание  старшему  брату. 
    Но  это  ещё  впереди.   А  пока,  мой  пра-пра...   «Павел  Иванов  Мормило  20 лет,  рост  2 арш. 7 верш. (173 см),  жена  Екатерина  Петрова,  дочь  Анна,  грамоты  не  умеет,  мастерства  не  знает»  отправился  тянуть  солдатскую  лямку.   Павел  попал  служить  в  полевые  полки.   Видимо,   эти  полки  располагались  в  ближайшей  округе,  так  что  встречи  мужа  и  жены  периодически  происходили.   Через  2   года  службы  в  1843 г.  должен  родиться  сын  Иван,  который  в  своё  время  пустит  корни  в  Бутырках  Владимировской  волости  и  станет  основателем  моего  рода.   Но  метрических  книг  на  тот  период  не  сохранилось.    А  вот  в  июле  1846 г.  в  семье  родилась  дочь  Ефимия,  которая  проживёт  всего  10  месяцев.   В  1849 г.  имя  моей  пра-пра... бабки  Екатерины  Петровны   Мормиловой  ещё  появляется   в  метрических  книгах  в  качестве  восприемницы  при  крещении  младенцев,  но  дальше  она  пропадает  из  поля  зрения.   В  9-й   ревизии  1850 г.  её  уже  нет  в  семье  Мормиловых,  значит  она  куда-то  перебралась,  скорее  всего  поближе  к  месту  службы  мужа.   Интересно,  что  ни  Фёдор,  ни  Павел  не вернутся  в  Новониколаевку,   но  именно  они   дадут  начало  уже  изменённой   фамилии   Мурмиловы  на  новом  месте.   Вся  их   многочисленная  родня  останутся  Мормило,  в  том  числе  и  возвратившийся   отставной   солдат   двоюродник  Степан,  а  со  временем  превратятся  в  Мормиловых.  В  рекрутском  списке  1851 г.  в  семье  Степана  Ивановича  Мормило,  проживающего  с женой,  овдовевшей  невесткой  и  целым  ворохом  племянников  от  брата  Петра,  имеется  пометка — повинность   отбыта   натурою  Степановым  братом  Павлом  по  набору  1841 года.

   В  семейном  рекрутском  списке  сельского  общества  слободы Владимировка  за 1858 г.  появляется  новая  фамилия,  которой  доныне  здесь не  было:  отставной  барабанщик  Фёдор  Иванов  Мурмилов  с женой Татьяной  Степановой  и  малолетними  детьми — Иваном,  Василием, Елисаветой,  Любой;  и  Иван  Мурмилов  ( без  отчества)  15 лет,  не  подлежащий  рекрутскому  набору.   И  здесь  версия  только  одна.   Фёдор  уже  лет  10  как  отслужил,  вторично  женился,  нарожал  детей.   Брат  Павел  да  и  жена  его,  видимо,  умерли,  и  Фёдор,  прихватив  осиротевшего  племянника  и  поменяв   прежнее   местожительство,  обосновался  во  Владимировке  ( Владимировкой  называли  не  только  саму   слободу,  но  и  входящие  в  волость  хутора).             Иван,  как  сын  погибшего  солдата,   рекрутскому  набору   уже   не  подлежит.   Но  больше  ни  Фёдор,  ни  его  дети  мне на глаза  не  попадаются.   В  ревизской  сказке  1863 г.   запечатлен одинокий,  как  перст,  20-летний  Иван  Мурмилов,  который  должен  вот-вот  жениться  и  родить  моего  прадеда  Григория,  чтобы  через  20  лет,  в  1880-х  годах   появился  целый  клан  Мурмиловых.
 Иван  Павлович  с  женой  Марией  Фёдоровной,  Григорий  Иванович (мой  прадед)  с  женой  Евгенией  Филипповной  и  младшая поросль  Ивана  Павловича - Иван,   Акилина,  Агафья,  Елена  и  Ольга.   Григорий  (около  1864 г. рожд.)  намного  старше  брата  и  сестёр,  возможно,  он  от  другой   матери.   В  семье  самого  Григория  по  рассказам  было  16  детей,  моя  бабушка  Настасья -  вторая,  около   1882 г. рождения.  Но  в  метрических  книгах  Мурмиловы  появляются  с 1884 г.,  не  видно  брака и  рождения  старших  детей,  как  будто  семья  куда-то  исчезала  на  время,   поэтому   фамилию   Евгении  Филипповны   установить   не   удаётся.   А  дальше  Евгения  начинает  рожать   практически  ежегодно,  только  я  насчитала 11 человек.   По  моим  подсчётам  из  16  детей  выжили  6:  Настасья,  Пётр,  Александр,  Марфа,  Филипп,  Мария, все  они  продолжили  род.
   
    Евгения  росточка  была  маленького,  худенькая,  востроносенькая, рядом  с  невысоким,  но  крепким  и  коренастым  мужем   казалась  слабой  и  болезненной.   Да  ещё  со  временем,  но  и  раньше  срока,  её  голова  стала  как-то  по-старчески  мелко  трястись.   Мурмиловы проживали  на  хуторе  Бутырки.  Григорий  и  Евгения  ходили  в церковь  в  Успенку,  после  церкви  заходили  в  гости  к  сватам  Стрельцовым,  садились  за  стол,  трапезничали.   Григорий  усаживался  основательно,  приглаживал  волосы  рукой,  а  рядом  худенькая,   маленькая  трясла  головой  Евгения.   Моя  бабушка  Настя  была  похожа  на  своего  отца,  унаследовав  фамильные  черты  Мурмиловых.


                Род   Свиридовых

   Моя  прабабушка  Евдокия  Петровна  Стрельцова  была  из  рода  Свиридовых.   Пришли  Свириды  в  Нижний  хутор  из  Деркачей  с  тем  же  обозом,  что  и  Стрельцы  в  1819 г.

  Моего  самого  дальнего  предка  Алексея  Стефановича  Свирида  я  нахожу  в исповедальных ведомостях 1771 г. и вместе с ним, надо полагать, его родных братьев Исайю и Никиту Стефановичей Свиридов со своими семьями.   Мелькает ещё  Илья Свириденко, возможно, тоже родственник.  Раньше  мне  эта  фамилия  не  попадается,  поэтому  не  знаю,  кем  были  Свириды:  казаками,  подпомощиками  или  свойственниками  казаков,  т. е.  через  брак  в  свойстве  с  казаками.   Фамилия  не  распространённая  в  Деркачах,  можно  предположить,  что  живут здесь  не  очень  давно,  клан  не  успел  разрастись.
Дальше Алексей Свирид  уже  с отчеством Степанов  на привычный русский лад  появляется в ревизских сказках  войсковых обывателей  слободы  Деркачи  за  1782 год.
      Узнать точную дату рождения своих предков можно только по метрическим книгам, но это если они есть. В ревизских сказках и исповедальных ведомостях возраст порой обозначается наобум, примерно, или его записывают с такими ошибками, что раз от разу он меняется на несколько лет, так что и год рождения установить невозможно.  Но несуразица с возрастом моих предков Алексея  Степановича Свирида и его жены Марии Давыдовны превзошла всякие разумные пределы.
   В ревизии 1782 г. Алексею 77 лет, т. е. он 1705 года рождения. Его жене Марии Давыдовне всего 40 лет, она аж на 37 лет младше мужа, при этом их сыну Василию (моему пра-пра...) 24 года; выходит , что в 16 лет она родила, будучи женой уже пожилого дяденьки.  Полное недоумение.  Но вот  в  исповедальных  ведомостях за 1771 год  Алексею  Степановичу  56 лет, т. е. он не  1705 г.  а 1715 года рождения, его жене Марии Давыдовне 53 года и она всего на 3 года его  моложе,  что вполне нормально,  и  у  них  кроме  13-летнего Василия имеются  дочери:  20-летняя  Мария,   16-летняя  Марфа  и старший  сын  30-летний Кузьма  уже  женатый.   Теперь  всё  встаёт  на  свои  места.   Поэтому  за  основу  беру,  что  Алексей  Степанович родился  около    1715 г.,  жена  его  Мария  Давыдовна  около  1718 г.,  а сын  их  Василий,  около  1758  г.  Впрочем,  с  возрастом  Василия  помех  не  возникло,  а  старший  Кузьма  куда-то  бесследно  пропадает.


   В 1782 г.   у  Василия  своя  семья:  жена  Анна  Мироновна (в девичестве Калитина или Калита),  дочь  Прасковья  5 лет  и  годовалый  сын  Степан.   Такая  не  шибко  большая  семья.   Но  в  соседнем  дворе  проживает  вдова  Прасковья  Даниловна  Свиридиха  30  лет,  жена  умершего  Исая  Свирида,    с  сыном  и  дочкой.    Семьи другого брата  Никиты  Свирида вообще не видно, как будто вся вымерла     В  другом  соседнем  дворе  проживает  Михайло  Ильич  Свирид  со  своей  семьёй  и  младшим  братом  Костей, более  дальняя  родня.   Три  соседних  двора  Свиридов,  три  семьи,  связанных  кровными  узами,  в  общей  сложности  15  человек,  включая  малолетних  детей,  на  всю  слободу.
 
       Алексей  Степанович  умирает  в  1790 г.   75-и  лет  отроду,  следом  умирает  жена  Мария  Давыдовна.   По  ревизии  1795 г.  у  Василия  народились  ещё  дети:  Кондрат (мой пра-пра...),  Ефим,  Агафья,  Евдоким.

        К  1819  году  ко  времени  переезда  и  без  того  не  слишком  большой  клан  Свиридов  совсем  уменьшился.   Умерли  родичи  в  соседних  дворах  Андрей  Исаевич  в  1812 г.  (время  войны  с  Наполеоном)  и  Михайло  Ильич  в  1818 г.   Умер  и  мой  пра-пра...  глава  семьи  Василий  Алексеевич  Свирид  в  1810 г.  52-х  лет  отроду.   Остались  у  него  четверо  сыновей:  Степан,  Кондрат  (мой  предок),   Ефим  и  Евдоким.   Ефим  куда-то  пропадает  из  поля  зрения,  возможно,  в  рекруты  попал,  Степан  и  Кондрат  съезжают  из  Деркачей  и  остаётся  на  земле  отцов  только  Евдоким  со  своей  семьёй.   Опять  рвутся  семейные  узы.   Каково  это,  когда  жившие  одним  двором  братья  со  своими  семьями,  расстаются  навсегда.

      На  время  переезда  у  Степана  сын  Платон,  у  Кондрата    сыны  Роман  и  Карп.   А  дальше  интересно,  именно  в  этот  такой  значимый  1819  год,  когда  люди  кардинально  меняют  свою  жизнь  и  местожительство,  у  Кондрата  рождается  сын  Пётр  (мой  будущий  прапрадед),  у  его  брата  Степана  сын  Гордей.   Успели  ли  они  родиться  в  Деркачах,  родились  ли  на  новом  месте  в  Нижнем  хуторе  или  их  угораздило  появиться  на  свет  прямо  во  время  длительной  и  утомительной  дороги,  что само  по  себе уже  создало  дополнительные  трудности?  Этого  мало,  надо  найти  по  дороге  церковь,  чтобы   срочно  окрестить  ребёнка,  тянуть  нельзя;  не  так  страшно,  если  младенец  умрёт,  страшно,  если  умрёт  не крещённым.

      На  новом  месте  братья  поселяются  одним  двором.   По  ревизии  1835 г.   Степан  уже  овдовел,  а  у  Кондрата  и  его  жены  Авдотьи  семья  разрастается,  родились  сын  Александр  и  дочки  Прасковья  и  Арина.   Но  живут  ещё  одним  двором.   По  ревизии  1850 г.  братья  разделились,  но  живут  по  соседству,  по  сути,  не  разъехались,  но  формально  разделились.   Кондрат  овдовел,  но  с  ним  уже  семейные  сыновья  Роман,  Карп  и  Пётр,  так  что  хозяйством  есть  кому  заниматься.  Младший  Александр  забрит  в  рекруты  в  1843 г.

      У  моего  прапрадеда  Петра  жена  Марья  Петровна  тоже  1819 года  рождения.   До  чего  плодовитый  год  оказался  на  рождение  моих  предков.   У  них  сыновья:  Михаил  1840 г. р.,  Антон  1852 г. р.,  Карп  1854 г. р.,  а  вот  с  дочками,  одна  из  которых  моя  прабабушка  Евдокия,  вышла  некоторая  путаница.
 
     По  ревизии  1850 г.  в  семье  три  дочери:  две  Евдокии  восьми  и  пяти  лет  и  годовалая  Пелагея.   Вторая  Евдокия  1845  года  рождения,  скорее  всего,  и  есть  моя  прабабка,  т. к.  по  возрасту  больше  подходит  своему  мужу  Ивану  Стрельцову,  который  с  1844  года.    В  семейном  рекрутском  списке  1858  года  невесть  откуда  берётся  третья  Евдокия,  которая  также  старше  Пелагеи,  причём,  возраст  всех  дочерей  перепутан,   кроме  полугодовалой  Елены.   Возможно,  третья  Евдокия  родилась  после  Пелагеи,  но  их  в  списке  поменяли  местами.   Чем  так  насолил  местному  попу  мой  предок  Пётр  Свиридов,  и  что  за  вредный  характер  был  у  того  попа,  раз  он  в  отместку  (иначе  не  скажешь)  нарекал  дочерей  Петра  одним  и  тем  же  именем,  сознательно  создавая  путаницу?   Так  2  или  3  Евдокии  было  в  семье?   Не  знаю.   Но  одна  из  них,  по  любому,  была  моей  прабабкой.    Мои  вычисления  и  догадки,  что  Свиридовы  это  мой  род,  подтверждают  и  восприемники  Якова.   Именно  младшенькая  Елена,  при  замужестве  поменявшая  фамилию  на  Легенькову  станет  крёстной  матерью  Якову  Стрельцову,  а  крёстным  отцом - двоюродник  Евдокии  Алексей  Карпович  Свиридов.
    
    Интересно  отметить,  как  вольно  писари  обращались  с  именем  Евдокия.   То  все  наречённые  девочки  идут  под  этим  именем,  то  в  другой  ревизии  они  все  оказываются  Авдотьями,  то  потом  снова  становятся  Евдокиями.

    В  рекрутском  списке  1858  года  сказано,  что  семейство  Свиридовых  считается  отделённым  (братья  Кондрат  и  Степан  Васильевичи  стали  жить   отдельными  домами)  с  1821 г.  на  основании  предписания  Саратовской  казённой  палатой,  а  в  1843  году  при  4-ом  частном  наборе  Александр  Свиридов  был  взят  в  рекруты.




                Род  Калиты

     Моя  пра-пра...бабушка  в  7-м  колене  Анна  Мироновна  Свирид  жена Василия Алексеевича  Свирида  была  из  рода  деркачёвских полковых  казаков  с  примечательной  фамилией  Калита.

       То  что  калита  означает  денежный  мешок,  сума  с  деньгами  мы  узнаём  ещё  из  школьной  программы,  когда  знакомимся  на  уроках  истории  с  великим  князем  московским  Иваном  Калитой,  с  которым  теперь  оказываюсь  вроде  как  однофамильцами.

    То  ли  самое  означает  фамилия  моего  предка,  так  ли  он   тщательно  откладывал  денежку  к  денежке,  что  и  дало  ему  прозвище?   Наверняка  сказать  нельзя.   Фамилии  постоянно  трансформировались,  находились  в  процессе  становления.   Например,  дед  Анны  казак  Павел  Дмитриевич  в  переписной  книге  1732 г.  значится  под  фамилией  Колитин,  но  уже  через  10  лет  в  ревизских  сказках  1742 г.  он  записан  как  Калита,   и  дальше  эта  фамилия  повторяется,  уже  не  меняясь.   Параллельно  попадаются  Калитенко,  скорее  всего  родичи,  с  которыми  был  один  предок.   Да  и  родной  брат  Анны  Самуил,  будучи  восприемником  её  ребёнка,  назван  Калитенко  по  малороссийскому  обычаю.   И  удивляться  здесь  не  приходится.
     В  переписи  полка  за  1732 год  у  казака  Павла  Дмитриевича   пока  ещё  с  фамилией  Колитин  два  брата:  Моисей  20 лет  и  Иван 15 лет.   Жива  их  мать  вдова  Калитиха  Семениха  (таким  именем  обозначена),  похоже,  что  у  неё  ещё  дочь  Параскева.   Самому  Павлу  40  лет,  у  него  сыновья:  Иван  10 лет,   Данила  6 лет  и  мой  пра-пра...  Мирон  4-х  лет.   Павел  примерно  1692  года  рождения.   С  точностью  сказать  нельзя,  в  разных  документах  возраст,  особенно  детей,  скачет,  писали  примерно,  наобум,  так  что  даты  рождения  «гуляют»  иногда  в  пределах  10-и  лет.
 
    В  ревизской  сказке  1742 г.  У  Павла  появляются  ещё  двое  младших  сыновей:  Артём  и  Сазон.   Все  эти  пятеро сыновей вырастут  и  продолжат  род.    В  исповедальной  ведомости  1780 г.  у  моих  предков  Мирона  Павловича  Калиты  и  его  жены  Акилины  Михайловны  дети:  Иван  12 лет,  Самойло 10 лет,  Варвара 15 лет и  Мотрона 12 лет.   А  вот  дочь  Анна  отсутствует,  она  уже  вышла  замуж  за  Василия  Свирида  в  1776 году.

      Павел  Калита  умер  в  1763 г.   По  исповедкам  1789 г.  уже  нет  и  его  сына  Мирона.   Записана  вдова  Мирона  Акилина  Михайловна  Калитиха  с  детьми  Иваном  и  Самуилом.