Декрет о мире. Бухарин - падший ангел 13

Не менее разрушителен для России и «Декрет о мире». Худо-бедно, но русская армия продолжала существовать, пусть было много дезертиров, пусть эта армия не могла уже наступать, но и немцы не наступали. В войну против них вступили США, положение союзников Германии было плачевно, да и в самой Германии страдали от голода и нехватки всего необходимого. Немцы могли, конечно, разгромить русскую армию, которая была разложена не только большевиками, но и Керенским, в своей боязни монархического реванша он, по информации военного французского разведчика Жака Садуля, уволил из армии или отпустил в отпуска примерно 46 тысяч офицеров которых революционеры Керенского считали опасными для себя. 46 тысяч офицеров из 200-тысячного офицерского корпуса – это очень много. Армия предельно была ослаблена.

Тут стоит сказать, что страхи Керенского были преувеличены, ни на какой заговор или переворот и захват власти русские генералы не были способны.

Но все же немцам невыгодны были наступательные действия, ибо для окончательного разгрома русской армии и оккупации территории России им пришлось бы выделить минимум миллиона полтора солдат, если не больше, а их у Германии не было. Правительство Керенского понимало, конечно, что для создания нового государственного аппарата и контроля над страной следовало заключить мир с Германией и провести демобилизацию, и понятно, что этот мир не исключал уступок Германии, но все же немецкой стороной не были бы поставлены слишком жесткие условия. Но Керенский тянул время, потому что, выйдя из войны за счет сепаратного мира Россия, как мировая держава, очень многое теряла.

Ленин же на второй день после захвата большевиками власти подписал «Декрет о мире». Вот его содержание:

«Рабочее и  Крестьянское правительство,  созданное революцией 24-25 октября и  опирающееся  на  Советы  рабочих,  солдатских  и крестьянских  депутатов,  предлагает  всем  воюющим  народам и их
правительствам  начать  немедленно  переговоры   о   справедливом демократическом мире.
Справедливым или   демократическим  миром,  которого  жаждет подавляющее  большинство  истощенных,  измученных  и  истерзанных войной рабочих и трудящихся классов всех воюющих стран,  – миром,
которого  самым  определенным  и  настойчивым  образом  требовали русские  рабочие и крестьяне после свержения царской монархии,  – таким миром Правительство считает немедленный  мир  без  аннексий (т.е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения
чужих народностей) и без контрибуций.
     Такой мир предлагает  Правительство  России  заключить  всем воюющим   народам  немедленно,  выражая  готовность  сделать  без малейшей  оттяжки  тотчас  же  все  решительные  шаги  впредь  до окончательного  утверждения всех условий такого мира полномочными
собраниями народных представителей всех стран и всех наций.
     Под аннексией  или  захватом  чужих   земель   Правительство понимает   сообразно   правовому  сознанию  демократии  вообще  и трудящихся классов в особенности всякое присоединение к  большому или  сильному  государству малой или слабой народности без точно,
ясно  и  добровольно  выраженного   согласия   и   желания   этой народности,   независимо   от   того,  когда  это  насильственное присоединение совершено,  независимо  также  от  того,  насколько развитой  или  отсталой является насильственно присоединяемая или насильственно удерживаемая в границах данного государства  нация.
Независимо,  наконец, от того, в Европе или в далеких заокеанских странах эта нация живет».

Документ этот, скажем так, странный, но только на первый взгляд. Ленин обращается не к тем, кто имеет власть, а к трудящимся, а потом к их правительствам. Но Ленин же знает, что у трудящихся нет никаких правительств, правительства-то буржуазные по его терминологии. И это обращение как бы задел на будущее, когда вот-вот грянет мировая пролетарская революция и у трудящихся появятся свои правительства. Умиляет в этом тексте и заботы о малых нациях и их добровольном присоединении к сильным государствам. Почему-то Ленин забыл об этом, когда в конце гражданской войны насильно присоединил к РСФСР массу малых народов.

Понятно, что уже тогда, а скорее всего гораздо раньше и возможно в недрах Копенгагенского института Парвуса, была сделана ставка на нерусских в России, прежде всего, на военнопленных -  чехов, словаков, на сербский корпус, на австрийцев, венгров и т.д. И на корпус латышских стрелков. Ведь именно из них большевики сходу начали формировать свою Красную гвардию. Ну и плюс к ним еще многие тысяч китайцев. Надо признать, что этим добровольцам «Декретом о мире» дано было нравственное начало выбора – они, воюя за большевиков, воевали за свои небольшие или слабые (Китай) государства, за их право в будущем определять свою судьбу.  Воевали, правда, за деньги. Латышские парни за 10 рублей золотом в месяц, а китайцы за бумажные деньги и пайки.

И когда российская историческая наука все же пристальней изучит сколько именно и где именно воевали в гражданскую войну эти «интернационалисты», а воевали они на самых важных участках и только латышей было от 40 до 80 тысяч для гражданской войны в России цифра очень большая. То возможно эту войну сочтут не совсем гражданской, ибо со одной стороны (белые) основу составляли русские, а с другой стороны самыми верными и боеспособными частями красных были иностранные наемники.

Этот «Декрет о мире» предназначался, конечно, для внутреннего потребления. Немецкое командование не желало вести переговоры с позиций правительства германских трудящихся, ибо такого правительства просто не было. Во главе Германии стоял император.

Германии нужны были зерно, мясо и прочие продукты питания, поэтому они знали, что займут Украину, чье правительство, кстати, после прихода к власти Ленина, объявило о независимости и запросило помощи у Германии. И другие южные и богатые территории бывшей Российской империи интересовали немцев, вслед за Украиной, кстати, о независимости от большевиков объявили грузины, армяне и азербайджанцы и тоже запросили помощи у Германии, но той было пока не до них.

Одновременно с этим странным «Декретом о мире» в «одну сторону» правительство Ленина начало переговоры явные с Германией и тайные с Англией, Францией и США. Да, у Ленина был шанс договориться хоть как-то с русскими генералами, но он не хотел брать в расчет их мнения и желания, а потому исполняющий обязанности главкома генерал Духонин был зверски убит, якобы без ведома большевиков, а во главе армии поставлен прапорщик Крыленко. Армия развалилась.

И в этих условиях немцы стали диктовать условия мира. Ленин тянул время. Ибо Троцкий с его ведома во всю торговался с негласными представителями Англии и Франции. Не то чтобы германофил Ленин изменил свое отношение к Германии, но об этих торгах узнали немцы и Ленин видимо полагал, что они на таком фоне будут менее безжалостными.

Англию на переговорах негласно представлял мелкий дипломат и разведчик Локкарт, а Францию военный разведчик Жак Садуль. Особенно бесил Ленина Садуль, тот был евреем и очень сошелся с Троцким, можно сказать изображал из себя фанатичного приверженца большевистского переворота. Забегая вперед стоит сказать, что Садуль вступил из усердия в партию большевиков, был приговорен за это военным судом Франции к расстрелу, но потом вернулся во Францию и не только не был расстрелян, но сделал успешную политическую карьеру в рядах социалистов.

Троцкий с удовольствием встречался с Локартом и Садулем, очевидцу в те голодные уже месяцы запомнилось, как Троцкий угощал Локкарта отличным бифштексом и горой жареной картошки.

Садуль и Локкарт были уверены сначала, что большевики, как в свое время деятели французской революции, скоро получат поддержку рабочих и крестьянских пролетариев, которые миллионами пойдут в армию на защиту нового Отечества и писали отчеты в Лондон и Париж, и что союзникам стоило в поддержку большевикам высадить десант на Севере России. Это, кстати, по приглашению Троцкого англичане высадились в Архангельске.

Ленин и Троцкий обманули англичан и французов, оттянули время, когда англичане легко могли свергнуть большевиков. Идея у англичан была верная, перекупить латышей, которые были единственной серьезной и относительно верной большевикам силой. Но латыши ненавидели немцев, которые оккупировали Латвию, с большевиками их в начальный период ничего особенно не связывало. И было примерно 100 офицеров латышского корпуса, которые выступали за свержение большевиков. Хотя среди латышей были люди левых взглядов, но в основном это был простые парни, которые хотели заработать денег на ферму. Но когда Сидней Рейли, английский разведчик, уже после Брестского мира, и после того, как стало понятно, что большевики обманули Англию, решил пойти на подкуп латышей, то время было потерянно, чекисты внедрили к Локкарту свою агентку Будберг-Закревскую, которая стала его любовницей и видимо она украла шифры англичан и в ЧК знали об их планах подкупить латышей, так что в итоге англичане вышли не на простых латышских парней, а на агентов ЧК среди латышей.

Это было так называемое «дело послов», когда ряд англичан и в их числе Локкарт были арестованы вместе с гражданами других стран. Им угрожал расстрел. Но в Лондоне поступили просто, они передали Ленину, что в случае его бегства из России, а проигрыш красных был реален, Ленин и его товарищи не смогут укрыться на западе. И сразу европейских заговорщиков освободили, а мадам Будберг до конца жизни была двойным агентом ЧК-НКВД-КГБ и английской разведки. Русских заговорщиков, конечно, в ЧК расстреляли. Англичане за них не просили.