Возвращение. Рассказ. Ч. 1

 
 Пожилая женщина неподвижно лежала на кровати, рядом суетилась медсестра,
 тихо переговариваясь с молодой женщиной. Красивое лицо женщины портила,
 трудно скрываемая гримаса брезгливости. Уже четвёртый месяц возимся,
 и ни туда, и ни сюда, подумала она с раздражением. Тем временем медсестра,
 закончив процедуры с больной, собрала в сумку все медицинские   
 принадлежности, готовясь уйти.
 – Завтра в это же время подойдёт Наиля, у меня отгул, – сказала Зумрад.
 Затем помявшись, спросила: – Ниссо Рахимовна, Вы мне за полмесяца
 аванс не заплатите?
 – Да, конечно, – ответила Ниссо, протягивая ей деньги. Не скажете,
 сколько ещё это может продолжаться?
 – У всех по-разному, моя свекровь семь лет мучилась, бывает
 через год в себя приходят, бывает, через неделю, две, а порой
 спасти вовсе не удаётся, – ответила медсестра прощаясь.

 Семь лет?! Ниссо ужаснулась, нет, надо, что-то предпринимать,
 столько денег уже потрачено, целый месяц в больнице лечили,
 ещё два месяца в частном центре реабилитации, теперь тут,
 уже целый месяц и никакого толку, что же делать лихорадочно думала она.
 Телефонный звонок отвлёк её от дум. Звонила мать.
 Ниссо залилась слезами, услышав её голос, и стала сбивчиво рассказывать
 о своих проблемах.
 – Сижу целыми днями дома как прикованная, за что мне такое мучение?
 Уже весна на исходе, а я один на один безвыходно с ней.
 Говорят, годами такие лежат, годами! Мне, что жизнь ей посвятить?
 В европейских странах давно придумали выход из такого положения,
 родственники подписывают бумагу и всё, больного отключают от этих мучений.
 И всем хорошо! А у нас…

 Поглощённая разговором с матерью она не могла видеть, как пожилая женщина
 приоткрыла глаза. Кто это говорит? О ком? Сознание приходило медленно,
 она закрыла глаза, продолжая слушать голос говорившей.
 – Да, что ты мама, какой там услышит, я же говорю бревно бревном,
 никаких признаков жизни не подаёт, только, что сердце крепкое,
 вон уже пролежни начались, медсёстры обрабатывают. И, главное,
 неизвестно, когда это всё кончится. Шафкат третий месяц на стажировке,
 Динора на занятиях, вот я с ней один на один, света белого не вижу.
 Ну, свекровушка, ну, учудила. Золовки? А, что с ними будет, мама?
 Им и дела нет до своей матери, появятся на похоронах и начнут спектакль
 разыгрывать с рыданьями. Вот увидишь мам, сразу же начнут вопрос
 о наследстве поднимать… Продолжая распинаться, Ниссо вышла из комнаты.

 Женщина вновь открыла глаза, так это Ниссо?! Моя любимая невестка,
 с горечью подумала она. Вот оно оказывается, как бывает!
 Столько лет вместе под одной крышей жили, а не разглядела
 я оказывается твою душу… Она вспомнила молоденькую, хрупкую девушку
 с невинными глазками, вошедшую к ней в дом невесткой, как была счастлива
 выбором сына, с какой радостью обучала её домашним премудростям.
 Ну, ничего, мне бы только встать. Рохат Рахматовна попыталась пошевелить
 пальцами правой, затем левой руки, удалось, с радостью отметила она.
 
 В это время в комнату опять зашла Ниссо, едва, взглянув на свекровь, она
 задёрнула окна плотными шторами, забрала термос, с остывшим кипятком
 и выплеснула его в любимый цветок свекрови, стоявший в большом
 напольном горшке около окна.
 – Как заболела, так и не цвёл больше, такой же самодур, весь в хозяйку,
 – проворчала Ниссо, выходя из комнаты.

 Приглушённый шторами свет от окна уже не бил в глаза, женщина
 стала внимательно вглядываться в знакомые вещи, вроде всё на месте,
 ничего не изменилось, те же светло голубые обои в мелкий цветочек,
 те же мягко-серые шторы, переходящие к низу в голубой цвет,
 только поникший цветок огорчил. Надо собраться с мыслями, подумала Рохат
 Рахматовна и многое обдумать, но сознание затуманивалось вопреки желанию
 больной, мысли возникали и обрывались, мозг отказывался слушаться,
 и она вновь проваливалась в забытье.
 – Наймите сиделку, Ниссо Рахимовна, – услышала она вдруг незнакомый мужской
 голос, – увидите, гораздо легче станет. Врач, наверное, поняла  Рохат
 Рахматовна, но глаза не открыла.
 – Слушайте, разве у нас нет специальных заведений для таких больных? –
 В голосе Ниссо слышалось едва сдерживаемое раздражение.
 – Вы о хосписе? Пока нет. Это затратное дело, нужен медперсонал,
 подготовленный, место под это учреждение, оборудование, но средств нет.
 Поэтому только домашний уход. Да и потом, она ещё вполне крепкая,
 перелом шейки бедра случай довольно часто встречающийся в наше время,
 больные со временем восстанавливаются, с инсультом сложнее, конечно,
 но он произошёл сравнительно недавно, так что её ещё можно вывести
 из этого состояния. Не паникуйте, Ниссо Рахимовна, женщина она ещё
 не старая, поднимется.
 – Спасибо доктор, о сиделке подумаем, конечно, – холодно ответила Ниссо,
 провожая врача к выходу.

 Рохат  Рахматовна  медленно  открыла  глаза,  в комнате было светло
 от солнечных лучей, бивших в окна, значит уже утро, поняла она и
 пошевелила пальцами, результат вновь порадовал. Это была её маленькая тайна,
 о которой она не хотела ни с кем делиться, пока. Окрепнуть надо,
 думала она, потом дам знать о своём возвращении из мира грёз.
 Но исподволь наблюдая за снохой, слыша нелицеприятные разговоры в свой адрес,
 ей расхотелось делиться с ней своим хоть и медленным, шагом к выздоровлению.
 Мысленно она обращалась к Всевышнему, ой, Худоджон не забирай меня сейчас,
 дай завершить земные дела, прошу помоги мне встать, не хочу оставлять
 после себя детей в раздоре.

 Прошло две недели. Рохат Рахматовна научилась сжимать кулачки сначала слабо,
 но постепенно кисти рук её всё-таки стали поддаваться командам уверенней и
 ровней. А сегодня она испугала медсестру. Зумрад привычно приступила
 к утренним процедурам. Сняв с больной ночную рубашку, она сначала тщательно
 протёрла женщину спиртовым раствором, а затем одела её в свежую одежду,
 занятая делом она поначалу ничего не заметила.  Но вдруг что-то почувствовав,
 взглянула на лицо своей подопечной и вздрогнула от неожиданности.
 На неё смотрела Рохат Рахматовна, причём вполне осознанно.
 Зумрад не верила своим глазам.

 – Муаллима, какая радость! – Воскликнула медсестра, – сейчас позову Ниссо
 Рахимовну.
 – Не надо, – очень тихо и медленно произнесла женщина, – не говори никому
 до тех пор, пока я тебе не разрешу, поняла? Произнеся эти слова, она в
 изнеможении закрыла глаза.
 – Да, да, как скажете, – залепетала Зумрад, – как скажете.
 Постояв ещё немного возле кровати больной, и ожидая дальнейших поручений,
 она поняла, что Рохат Рахматовна заснула.

  Динора пришла с занятий и, как всегда заглянула к бабушке,
 поцеловав её в прохладную щёку, она поведала ей о своих новостях
 в институте, о том, что их сборная по волейболу вышла в финал
 в межвузовских соревнованиях, о том, что сессия подходит к концу
 и она без пяти минут пятикурсница.
 – Помните мою подружку Роксану, с параллельного курса, она бывала у нас,
 красивая такая девочка, умненькая, Вам нравилась, так вот
 она встречается с парнем, по серьёзному, он в неё по-настоящему влюблён,
 с занятий встречает, цветы ей дарит, короче говоря скоро на свадьбе
 будем гулять. Радуюсь за них. Выпалив новости, Динора замолчала,
 и некоторое время всматривалась в дорогое лицо.
 – Бабулечка, выздоравливайте скорее, я знаю, Вы меня слышите,
 скоро подниметесь и мы с Вами опять будем гулять по саду и разговаривать,
 Вы мне ещё столько должны рассказать, обещали же. А ещё папу жду не дождусь,
 так соскучилась по нему. Чмокнув бабушку ещё раз, девушка вышла.

 Ах, милая моя девочка, как бы я этого хотела сама, мысленно сказала себе Рохат
 Рахматовна, вспомнив свой тенистый сад в солнечных бликах, любимую скамейку
 около розария. Она почти ощутила тонкий запах чайных роз, отчего ей захотелось
 оказаться там немедленно, вот встать бы и выйти во двор, вдохнуть свежий воздух,
 оглядеть клумбы и цветущие фруктовые деревья, пройтись по садовым дорожкам,   
 под пение птиц. Ничего, ничего, выйдешь, обязательно выйдешь, потерпи ещё
 немного, сказала она самой себе, вон нога уже срослась, гипс сняли,  ещё бы руки
 укрепить, чтобы держаться могла. Тебе, моя милая ещё многое предстоит сделать.
 Слышала о чём речь Ниссо ведёт, вот так-то. И ты, Шафкатджон, как же ты надолго
 уехал, мысленно обратилась к сыну, и кто такие длительные стажировки придумал,
 да ещё в Японию, в такую даль! Беспокойные мысли ещё какое-то время одолевали
 женщину, пока она не забылась сном.

 Ниссо уже несколько дней занималась поиском сиделки, обзвонила знакомых,
 обещали помочь, но время шло, а подходящей кандидатуры всё не находилось.
 Вдруг её осенило, может медсёстры согласятся, Наиля отказалась сразу,
 сославшись на занятость. Оставалась Зумрад. Еле дождавшись её прихода
 Ниссо высказала своё предложение.
 –  А, как же работа? – Спросила она.
 – Возьмите на месяц отпуск без содержания, мы платить будем больше,         
 Ваш семейный бюджет не пострадает, – горячо убеждала Ниссо, Вы же видите,      
 я, как на привязи никуда не могу пойти и сколько ещё ждать, неизвестно,
 сами же говорили, что могут года пройти…
 Зумрад пообещала ей подумать.

  Стремительно приближалось лето, появились первые фрукты, черешни,
 вишни, урюк. Рохат Рахматовна любила это время, когда начиналась
 пора заготовок на зиму и дом наполнялся душистым запахом варенья.
 Стоял чудный майский день, пролетевшая ночная гроза, нагнавшая ветер и
 живительный весенний ливень одарили густым ароматом свежести,
 напитанной молодыми побегами цветущих растений и пряного разнотравья.

 Зумрад подходила к дому Рохат Рахматовны, с удовольствием вдыхая чистый
 утренний воздух. Она по-прежнему не знала, что делать,
 нарушать обещание данное больной не хотелось, но и молчать дальше
 уже некуда, родные могут заметить, как потом оправдываться?
 К тому же доктор отметил положительную динамику её состояния здоровья.
 За прошедший месяц Рохат Рахматовна очень продвинулась в лечении, с помощью
 Зумрад она уже могла сидеть, пролежни зарубцевались, стала охотнее принимать
 пищу и без помощи трубки.
 Обдумывая по дороге непростую ситуацию, медсестра пришла к заключению
 сегодня же поговорить с пациенткой и убедить её сообщить родным
 о начавшемся выздоровлении. С этими мыслями она вошла во двор и
 поздоровалась с Ниссо, разговаривавшей с кем-то по телефону.

 Зайдя в комнату к больной к своему удивлению обнаружила её улыбающейся.
 – Я тебя давно жду, Зумрадджон, сегодня прекрасный день, открой окно
 пожалуйста, воздуха хочется свежего. Ох, какой насыщенный запах весны!
 А ну-ка попробуем встать, как ты думаешь?   
 – Поддерживаю от души, муаллима и позовём Ваших родных, пора их
 порадовать, не возражаете? – воспользовавшись удачным моментом, вставила
 медсестра.

 Рохат Рахматовна, с помощью Зумрад попыталась встать. С первого раза не
 получилось, ноги её почти не держали, медленно присела на кровать
 тяжело дыша.
 – Может приляжете?
 – Нет, посижу немного и снова попробуем, належалась уж, – проворчала женщина, –
 давай продолжим – спустя время сказала она. Опираясь на медсестру, вновь
 привстала, ноги дрожали, вцепившись в Зумрад женщина постояла несколько секунд
 и в изнеможении осела на постель.
 – Трудно оказывается, совсем ноги ослабли, – проговорила она, но мы не
 остановимся, я должна встать, понимаешь, Зумрад, не хочу оставаться немощной,
 и ты мне поможешь в этом. Ты ещё не ответила Ниссо на её предложение?
 Согласись, побудь моей сиделкой. Посмотри-ка на комоде шкатулку, открой,
 видишь браслет с бирюзой, возьми его, я дарю тебе.
 Медсестра, увидев красивое золотое украшение растерялась, не зная, что ответить.               
 – Не удивляйся и не отказывайся, это от души! Скоро приедет мой сын, я не хочу
 его встречать в кровати.

 Зумрад помогла женщине улечься в постель и приступила к массажу.
 Раздались шаги. Не прекращая работу, она подняла на вошедшую глаза.
 Ниссо, нарядно одетая, в приподнятом настроении попросила её на часок
 задержаться, пока она не вернётся с важной встречи с подругами.
 На свекровь она даже не взглянула, чем неприятно поразила медсестру.
 – А, кстати, Вы подумали над моим предложением? – В голосе Ниссо
 послышалось еле скрываемое нетерпение.
 – Да, Ниссо Рахимовна, приступаю с завтрашнего дня, если не возражаете.        –
 Какие возражения, очень рада! – Облегчённо выдохнув, Ниссо заторопилась к
 выходу.               
 – И я рада, Зумрад, спасибо, что согласилась, –  услышав звук закрывшейся за
 снохой двери, произнесла женщина. Я ведь давно уже очухалась, правда, сил
 маловато, самой не подняться, так, что с твоей помощью надеюсь ускорить этот
 процесс, и пока всё держим в секрете.               
 – Ну, хорошо, уговорили, но с условием, наш заговор будет действовать не больше
 двух недель, до приезда Вашего сына, согласны?

 Рохат Рахматовна кивнула, но с удивлением увидела, что подарок вернулся на
 место. Заметив в её взгляде обиду, Зумрад, улыбнувшись пояснила, что дар не
 заслужен до полного выздоровления полюбившейся пациентки. На том и порешили.
 К концу второй недели женщина, хоть медленно и при помощи медсестры, но уже
 могла дойти до окна и вернуться обратно. Обе радовались успехам в лечении,
 особенно Рохат Рахматовна.
 – Недалёк тот час, когда я, наконец-то, буду себя обслуживать сама, ты не
 представляешь Зумрадджон, как это стыдно и унизительно не уметь себя обслужить,
 Худо ба шукр, Худо ба шукр повторяла она снова и снова слова благодарности
 Всевышнему.
   
 Ниссо, наняв сиделку, наконец-то обрела долгожданную свободу, целиком посвятив
 себя приготовлению к встрече мужа. Обновила гардероб, приобретя себе несколько
 платьев, одно из которых траурное. Нужно быть готовой на всякий случай,
 считала она. Посещение с подругами СПА-салона, где приняла курс
 расслабляющего массажа и весь комплекс косметических процедур, значительно
 подняло ей настроение. Она считала, что последние полгода сильно
 сказались на её всегда ухоженной внешности, не шуточное это дело,
 когда больной человек в доме. Сама себе не принадлежишь, мысленно жалела
 себя Ниссо, золовки выпорхнули из родительского дома и были таковы,
 а тут ни дня покоя, итак пол жизни под надзором свекрови,
 света белого не видела.               
 – Ничего, имею право на каплю удовольствия, – заключила она, с удовлетворением
 рассматривая себя в зеркале.   

 Несмотря на утренний час, стояла жара, июль вступил в свои права и
 добросовестно отрабатывал своё время. Приезд Шафката ожидался со дня на день
 и Ниссо с Динорой поехали за покупками на рынок.
 Воспользовавшись их отсутствием Зумрад по просьбе Рохат Рахматовны помогла ей
 принять душ, впервые за долгое время болезни. Уставшую, но довольную
 после душа уложила её в свежезаправленную постель.
 – Какая благодать, как будто заново родилась! –  воскликнула женщина, –
 здоровья тебе желаю Зумрадджон, да, воздастся тебе за твои труды,
 ты мне так помогла! Наша задумка почти осуществилась, вот приедет сын
 встречу его при полном параде.
 – Конечно, встретите, но сейчас Вам надо отдохнуть, муаллима, – забеспокоилась
 Зумрад, – Вы что-то разволновались совсем, – ну-ка давайте–ка давление померим.

 Убедившись, что состояние её в норме, медсестра присела на краешек стула
 рядом с кроватью больной.
 Помолчав некоторое время, она вдруг сказала – знаешь, Зумрад, нам нужно сделать
 одно важное дело, вызвать нотариуса и чем быстрее, тем лучше.
 Пообещав женщине помочь, и, понаблюдав за ней ещё некоторое время Зумрад
 дождалась, пока она не уснула, после чего вышла из комнаты.
 День предстоял ещё долгий, нужно перестирать и перегладить бельё, сготовить
 обед для Рохат Рахматовны. Эти нехитрые обязанности Зумрад вызвалась выполнять
 сама, неожиданно для себя обнаружив, что привязалась к ней. Наверное, от того,
 что своя жизнь не устроена, грустно подумала она, вспомнив, про свой неудачный
 брак с мужем, развод по причине её бесплодия, и о том, что после смерти матери
 осталась на всём белом свете совсем одна.
 
 Быстро нарезав овощи и сложив в казанок, поставила на огонь тушиться. Такой
 интересный человек, муаллима, вспоминая тихие задушевные разговоры с ней,
 подумалось ей, столько всего знает, никогда таких людей не встречала.
 Звук отворяемой двери остановил ход её мыслей, вернулись Ниссо с дочерью,
 нагруженные пакетами.               
 – Какая жара стоит, дышать невозможно, в такое время да за город бы,
 на природу, – с тяжёлым вздохом произнесла она, – но куда уж нам замахиваться
 на отдых. Динора, разложи продукты, а я в себя пока приду – сказала Ниссо
 и прошла к себе в комнату.
 Зумрад уже доглаживала бельё, увидев на пороге комнаты Динору.      
 Поздоровавшись, она подсела к кровати бабушки и долго о чём-то ей рассказывала.
 Хорошая девушка подумала медсестра, убирается в комнате бабушки, ногти ей
 приводит в порядок сама. Вспомнились слова Рохат Рахматовны о том, что ей
 всё труднее себя сдерживать перед любимой внучкой чтобы не ответить ей, не
 помочь советом, но время ещё не настало считала она,
 а Зумрад не решалась с ней спорить.

 Рохат Рахматовна слушала свою внучку и удивлялась её изменившимся взглядам
 на многие спорные вопросы, которые они обсуждали до болезни. Прошло каких-то
 полгода, а она рассуждает уже здраво, по-взрослому, переоценка ценностей
 произошла с моей девочкой, с удовлетворением отметила она про себя.
 – Знаете, бабулечка, я теперь поняла Ваши слова: – «…не выставлять жизнь
 напоказ». Помните я Вам про Роксану рассказывала, её парень вдруг наотрез
 прекратил с ней все отношения, без всяких объяснений, представляете?
 А ведь два года встречались! Оказывается, Роксана сняла себя на видео,
 полностью, до мелочей показав весь процесс нанесения макияжа, а потом,
 ну, как это обычно бывает при селфи, позировала, глазки строила, и выставила
 в Инстаграм. Ей посыпались лайки, недвусмысленные предложения,
 он узнал об этом и, как оторвало. Жалко её, из-за собственной глупости
 пострадала. Мне после этого случая даже расхотелось выкладывать свои фотки
 в соцсети.

 –Динора, – послышался голос матери, – пойди сюда.
 – Ладно, бабуль, мама зовёт, я ещё приду, – и с этими словами внучка
 вышла из комнаты.
 В комнате матери Динора увидела обновы, лежащие на кровати.
 – Вот смотри, только что доставили, удобная штука всё-таки интернет,
 вчера заказала – сегодня же привезли, – стала показывать дочери покупки, мать.
 Вот это тебе, смотри какая весёленькая, молодёжная расцветка и эта ткань
 мне тоже очень понравилась, пойдёшь к портнихе, она тебе за недельку платья
 сошьёт.
 – Ой, спасибо, мам, сегодня же закажу, – радостно закружилась перед зеркалом
 Динора. А это что, заметив среди вороха вещей траурное платье и несколько
 отрезов тёмно-синего цвета в мелкий цветочек. Зачем? – спросила дочь,
 радость сразу же угасла в её глазах.
 – Ну, как зачем, готовиться же надо, рано или поздно, наступит момент, куда
 потом бежать? Надо быть ко всему готовыми, – раскладывая вещи, деловито
 сказала мать.
 – Разве это хорошо, мама? Ведь она жива, она встанет, вот увидишь, бабушка
 встанет! В глазах девушки появились слёзы.
 –  Ну встанет, так встанет – сухо ответила мать, и добавила, усмехнувшись –
 полгода уже встаёт.
 – Я даже секунды не хочу представлять это, – оставив отрезы в сторону,
 Динора вышла.
 – Вот она благодарность, – услышала девушка голос матери, – ультиматумы
 она мне заявляет, ты сначала поживи с моё под надзором свекрови, а потом
 рассуждай…

 Но дочь уже не слышала её, выбежав в сад присела на скамейку в тени яблони
 и расплакалась. Она очень любила бабушку и отгоняла от себя все мысли о её
 смерти. Слова матери расстроили, напугали. При папе она бы так не говорила,
 быстрей бы он вернулся, подумалось ей. Вдруг зазвонил телефон,
 погружённая в грустные мысли, ответила. В трубке раздался голос
 другой бабушки – матери Ниссо.
 Поприветствовав внучку, она стала увещевать её разговорами о том, что такова
 жизнь, старшие уходят и это закономерно, не стоит так расстраиваться.
 – Я всё понимаю, бабушка, но зачем маме так активно готовиться к худшему?
 Как будто ждёт не дождётся этого момента.
 – Тебе показалось, ну, подумаешь несколько тряпок прикупила на всякий случай,
 что в этом такого, все так делают, это же обычай.
 Динора поняла, разговор пустой и постаралась, как можно быстрей от него
 отделаться.
 
 

 
Окончание следует

январь 2021 г.