Заметка о сне

А я помню, я видел тебя во сне, ты мне там снился. Тише-тише, я в белом халате не потому что врач и даже не потому что здоров. Пожалуй, как раз наоборот, потому что я здесь, как и ты – узник.

Присядь. Я расскажу тебе о том сне. О, тебе понравится, я уверен.

Во сне мне снился сон, что ты свободный человек и можешь делать всё, что только захочешь. В том мире нет ни боли, ни страха, только всепоглощающий порядок и гармония. Ты един с остальным человечеством и ничто во вселенной не сможет разрушить идиллию. Плевать, что цена тому тысячи забитых в тюрьмах узников, неважно, что ценой тому стали сотни не рожденных детей, чьих матерей ты изнасиловал, а после повесил на пуповинах их выкидышей. Тебя не должны беспокоить такие мелочи, как жизни, ведь на кону нечто куда большее, чем просто жизнь, на кону – само существование идиллии и никто не смеет рушить её. Ты – Бог этого мира.

И мне снилось, что во сне ты явился ко мне, ты сделал меня своим пророком, чтобы я нёс святое знание о тебе людям, дабы уверовали они в тебя. Ты моими устами обещал им сладкую смерть, наслаждение агонией праведности и проклинал грешников, моими руками, сдирая с них плоть и подсовывая её, как священное явство праведникам своим. Ты моими руками творил добро и вершил справедливость. Каждый раз когда я засыпал ты мне показывал свой дивный мир, в котором все равны как один и как один ничтожны перед тобой. Мне было страшно видеть, как плоть разрывается на куски, но ты успокаивал, нежно гладил меня острым лезвием по моему открытому для тебя сердцу. Проснувшись я ещё ожесточенней пытался внести людям веру в тебя. Говорил, что ты есть добро, что любить тебя куда важнее чего бы то ни было еще в жизни каждого и всех вместе.

Я понял, что это сон когда со мной впервые заговорил мёртвый ребёнок, державший на своей тонкой пуповине ещё бьющееся в конвульсиях смерти тело матери. До этого смерть была неоспорима, а теперь тебе приходилось каждое тело сжигать и надеяться, что после прах не станет истошно стонать.

Боже, я любил тебя. За что ты оставил меня в безумии страдать? Я бы мог стать вечно преданным тебе архангелом и воспевать о твоём величии молитвы во веки веков.

Но я проснулся. И вот я вижу тебя, ты сидишь передо мной в белом халате и что-то записываешь в блокнот. Вокруг тебя кружат апостолы в столь же белоснежных одеяниях. Они считают меня сумасшедшим и ты тоже. Что же, я смиренно отживу срок в этой реальности, приму все виды лечения. От таблеток и уколов, до элетро терапии и лоботомии.

Я ведь знаю, что всё это всего лишь сон. Твой сон. И когда ты проснёшься я буду сидеть напротив тебя и что-то записывать в блокнот.