Дева Валкариона, 3 глава

Дева Валкариона, автор Пауль Андерсен
***
Улица внизу была пустынна. Они спрыгнули на него и бросились в тень с другой стороны. Скользя по стенам домов, они какое-то время следили за его извилистой длиной. Иногда мимо бесшумно проходила какая-то фигура в плаще; в остальном только горький ветер глухо эхом разносился по туннельным улицам.
Внезапно Альфрик напрягся. Он услышал размеренный топот ног - приближающийся городской патруль за следующим углом. Вращаясь, он направился в переулок, черный, как вход в пещеру. Он был слеп, но в конце была дверь, из-за которой доносились звон арф и тонкий злой вой флейт пустыни. Таверна - своего рода укрытие -
лунный свет блестел на стали, когда полдюжины гвардейцев проходили по переулку - прошли, остановились и повернули назад. «Они могут быть здесь», - услышал голос Альфрик.
Выругавшись себе под нос, северянин открыл дверь и вошел в комнату, едва освещенную несколькими свечами, полную дыма и запаха немытых тел. Ноздри Альфрика задрожали от тяжелого сладкого запаха шиваша, и он заметил, что пол покрыт ошеломленными курильщиками. Маленький желтый человечек метался взад и вперед, наполняя трубы. В дальнем конце, с музыкой и девушками, были любители вина, оборванные мужчины плохого вида, которые смотрели вверх с руками на ножах.
Фреха захлопнула затвор позади них, а Альфрик взмахнул своим огромным мечом и сказал им всем: «Покажите нам выход».
Удар кулака в дверь, голос крикнул: «Открой, во имя Святого Храма!»
«Выхода нет», - ахнул домовладелец.
«В эти логова всегда есть выход», - отрезал Фреха. «Покажи нам, или мы раскроем тебе череп».
Рука человека с ножом двигалась с нечеткой скоростью. Альфрик остановил брошенный кинжал своим клинком с лязгом стали, поймал его в воздухе и отбросил назад. Мужчина закричал, когда он ударил его в живот.
"Из!" - прорычал варвар, и его глева пронзила уши домовладельца.
«Вот!» - закричал человечек, бегая в конец комнаты.
Дверь застонала, когда гвардейцы бросились в нее.
Хозяин открыл потайной люк. Внизу была видна только тьма. Альфрик схватил факел со стены и увидел туннель из темного камня. "Вниз!" он постучал, и Фреха прыгнула. Он последовал за ним, заперев за собой ловушку. Он был из тяжелого железа - солдатам придется потрудиться, чтобы пробить его.
По обеим сторонам туннель тянулся пусто. Фреха бросилась бежать, и Альфрик прыгнул рядом с ней, в одной руке струился факел, а в другой мерцал меч. Их шаги эхом разносились в холодной влажной тьме.
"Что это?" он спросил.
«Старые канализационные трубы - сейчас не используются, когда воды не хватает - лабиринт под городом», - ахнула Фреха.
«Тогда мы можем спрятаться здесь», - выдохнул он.
«Нет - только Храм знает все проходы - у них будут рабы, охраняющие каждый выход - мы будем в ловушке, если не выберемся в ближайшее время…»
Впереди показалось тусклое небо, дыра с ржавой железной лестницей, ведущей в нее. Альфрик погасил свой факел и бесшумно поднялся по ступенькам, чтобы выглянуть наружу.
Люк открывался в один из разрушенных заброшенных районов, крошащиеся строения и осколки камня, наполовину засыпанные дрейфующим песком. Трое гвардейцев стояли и смотрели с копьями наготове. В остальном были только луны, ветер и безмолвно наблюдающие звезды.
Губа Альфрика скривилась в рычании. Итак - дыры уже заткнули! Но - подождите, все выходы еще не удалось охранять; Лучше всего пойти на поиски другого - нет, к тому времени, как беглецы доберутся до места, за ним тоже можно будет наблюдать. Здесь как минимум не было людей, которые могли бы вмешиваться.
Он выскочил и бросился на троих так быстро, что они едва заметили его, как его клинок пронзил их. Один мужчина упал, его голова была почти оторвана. Другой закричал, отпрыгивая назад, чтобы нанести удар своим копьем. Альфрик увернулся от укола, схватил древко одной рукой и потянул. Гвардеец шагнул вперед, и меч Альфрика зазвенел на его шлеме. Он упал, ошеломленный яростью удара.

Альфрик выскочил и бросился на троих, его клинок завизжал ...
Третий был на Альфрике, как сердитый джаккур. Его удар копьем прошел сквозь ребра варвара. Альфрик приблизился, злобно ухмыляясь в холодном белом лунном свете, и нанес удар мечом. Охранник парировал удар своим маленьким щитом, уронил копье и обнажил свой короткий меч. Пригнувшись, он ворвался внутрь, прощупывая кишки Альфрика, и северянин еле успел отскочить. Палаш пронзил левую ногу охранника. Хлынула кровь, мужчина рухнул на землю, и Альфрик ударил его ножом в лицо, прежде чем он успел закричать.
Второй головокружительно поднимался на ноги. Альфрик выбил меч из обессиленной руки и приставил собственный меч к горлу стражника. «Подождите, - сказал он. «Одно слово, одно движение, и вы с товарищами катитесь по сточной канаве».
Подошла Фреха, плащ развевал ее чудесное обнаженное тело на диком ветру. Под луной она была прекрасным зрелищем, и узник застонал, увидев ее. «Леди… леди, прости…»
«Простить предателя?» - спросила она, в ее голосе вспыхнул гнев.
"Почему священники преследуют меня?" - рэпнул Альфрик.
Охранник уставился. «Конечно… конечно, ты знаешь…»
«Я ничего не знаю. Говори, если хочешь остаться мужчиной».
«Пророчество - жрецы предупреждали нас о тебе, что ты языческий победитель пророчества… Позже они сказали это…» - отчаянный взгляд стражника обратился на Фреху. «Они сказали, что вы, ваше величество…» Его голос затих.
«Скажи дальше», - резко сказала она. «Скажи мне собственные слова жрецов. Клянусь Данносом, они все готовы за это! Я по-прежнему Императрица Валкариона!»
Альфрик посмотрел на нее в неожиданном шоке, как будто его ударили дубинкой. Императрица - Императрица Валкариона -
«Но - они сказали, что вас нет, ваше величество ... Император мертв, он умер вскоре после захода солнца -»
«Как только я ушел, а? Работа священника, я думаю . Кто-то ответит за это.
«Первосвященник послал весточку по городу. Он рассказал о пророчестве - все мы знали об этом, но он рассказал его заново. Но он сказал, что языческого царя еще можно убить, и предложил тысячу гильдаров человеку, который это сделал. . " Охранник сглотнул. «Затем он сказал, что вы - простите меня, леди, вы просили его слов - он сказал, что, поскольку Династия уже умерла, Храм будет править, пока не будут приняты дальнейшие меры. Но императрица Хильдаборг, наполовину варвар, идолопоклонница - это были его слова, ваше величество - она находилась под запретом Храма. Он сказал, что она должна быть убита или, лучше сказать, схвачена вместе с незнакомцем-язычником, с которым она, вероятно, объединит свои силы. Он наложил на всех самое торжественное проклятие Двух Лун кто должен помочь вам и этому человеку, или даже не помочь вам в охоте… Гвардеец упал на колени, дрожа. «Леди, прости меня! У меня есть семья, я боялся отказаться…»
«А что с моими домашними войсками?» - огрызнулась она.
«Священники послали против них отряд городской стражи - ужасное сражение. Хозяйство отразило атаку, но теперь они осаждены во дворце…»
«Тогда мало помощи». Хильдаборг безрадостно рассмеялся. «Весь город против нас, и наши единственные друзья заключены в кольцо с копьями. Ты выбрал неудачное время, чтобы войти в Валкарион, Альфрик».
Голова варвара кружилась. «Ты - Императрица, - выдохнул он, - а обо мне есть какая-то ерунда… Что это за пророчество? Почему ты…» - его голос, беспомощный от недоумения, растворился в стонущем ветру.
«Сейчас некогда, кто-то может быть в любой момент ... Где спрятаться, где спрятаться?»
Взгляд Альфрика переместился на два тела, раскинувшиеся на улице. Вдруг он рассмеялся резким металлическим лаем. "Почему, в самом логове врага!" он сказал. «Как порядочные граждане, мы должны присоединиться к охоте на преступников. Вот подходящая одежда для нас».
Она кивнула и сразу же принялась раздевать трупы. Альфрик пристально посмотрел на пленника. «Если вы предадите нас…» - пробормотал он.
«Я не буду… клянусь лунами, клянусь, я не…»
«В самом деле, не стану», - сказал Альфрик и поднял меч, чтобы срезать его.
Хильдаборг вскочил и схватил его за руку. «Это варварский трюк», - сердито воскликнула она. «Вам нужно только связать его, заткнуть ему рот и спрятать в одном из этих руин».
«Зачем беспокоиться о жизни гвардейца?» - презрительно спросил он.
Ее темная голова гордо поднялась. «Я тоже императрица гвардейцев», - сказала она.
«Как хотите, - пожал плечами Альфрик.
Пленник повернул к женщине лицо полного поклонения. «Вы должны обезопасить меня», - сказал он дрожащим голосом. «Но когда я выйду на свободу, мое тело и душа навсегда останутся вашими, миледи».
Хильдаборг улыбнулся и продолжил разрезать полоски ткани и избавиться от охранника, как она сказала. Затем она повернулась к Альфрику. «У тебя жестокое сердце, - пробормотала она, - но, возможно, Валкариону нужен такой, как ты, сильный и безжалостный». Ее глубокие глаза светились. «Как ты сражался, Альфрик! Как ты сражался!»
Варвар присел на корточки и начал вытирать кровь с награбленных доспехов. «С меня достаточно», - прорычал он. «Меня обманули и преследовали по всему проклятому городу, меня бросили в жару, о которой я никогда не слышал, и теперь я хочу немного правды. Что это за пророчество? Почему ты здесь? Чего все хотят…» он невесело рассмеялся - «кроме наших голов?»
«Пророчество - оно находится в Книге Сивиллы, Альфрик. Оно было сделано, я не знаю, сколько тысяч или десятков тысяч лет назад, во время величайшей славы Империи. Была полубезумная жрица, которая пела песни разорения и опустошения, в которые мало кто верил - что может навредить Империи? Но песни передавались из поколения в поколение немногими, у кого была определенная вера, и постепенно стало видно, что в песнях говорилась истина. другой, как и было предсказано. Затем песни были собраны духовенством, которое использует книгу для руководства своей политикой ».
«Хммм… интересно. Я сам не очень верю в свободу».
«Эти пророчества верны, Альфрик! Время от времени они ошибались, но я думаю, что это просто потому, что песни были искажены за то время, что они передавались без особой веры. Слишком часто будущая история в Книге написано заново пером времени ». Хильдаборг накинул на ее стройную фигуру тунику гвардейца. Ее глаза были полузакрыты, она мечтала. «Они говорят, что Сивилла была любима Данносом, который дал ей дар пророчества, и что Амарис ревностно постановил, что она должна предсказывать зло чаще, чем добро. Но мудрый человек при дворе, который много читал о почти забытых науках древних , сказал мне, что думает, что пророчества можно объяснить рационально. Он сказал, что иногда разум может скользить вперед по ... мировой линии, как он это назвал, пути тела через пространство и время, которые составляют одно пространство-время. Иногда, он сказал , можно «вспомнить» будущее. Он сказал, что разум Сивиллы также мог следовать мировым линиям ее потомков, путешествуя таким образом на много веков вперед ... но, как бы то ни было, она действительно родилась, и ее пророчество о сегодняшнем вечере является из… вас! "
Воин покачал своей тёмной головой, внезапно почувствовав жуткую тяжесть судьбы. "Какая была сказка?" он прошептал. Ветер выхватил слова из его рта и понес их по пустой улице.
Хильдаборг стояла, пока он застегивал на ней корсет, и ее голос поднялся в странное песнопение, которое неровно распевалось над разрушенными зданиями, под звездами и двумя летающими лунами. Даже выносливая душа Альфрика была потрясена зловещими словами, его руки очень слабо дрожали, когда он работал.
«Горе, горе Данносу и Амарису, и тем, кто им служит, плачьте горе Валкариону и всему миру! Тридцать девятая династия закончится в ночь, когда Даннос снова женится на Амариса; ветры завоют на улицах и унесут прочь. Его душа. Император умрет бездетным, род Империи умрет вместе с ним, и чужестранец сядет на высокий трон Валкариона.
"Он прибудет верхом один и без друзей, верхом на сером хенгисте в Валкарион вечером той ночи. . Он язычник с севера, поклонник ветра и звезд, бури, которая задует последние потухшие свечи Империи. Он проедет из бескрайних пустошей пустыни, развалины и тьма в своем поезде, и когда он придет, настанет последняя долгая ночь Империи.
«Горе, Даннос, твой храм будет гореть, когда придет языческий царь! Горе, Мать Амарис, он осквернит твои святые жертвенники и разрушит их! Сами боги должны умереть, их прах будет кружиться от дыхания его ветра. -Бог, последняя кровь Империи будет проглочена жаждущей пустыней.
Горе языческой ночи, которая наступает! Горе за грядущий горький серый рассвет! Луны Империи зашли, и инопланетное солнце зловеще скачет над Валкарионом. "
После этого наступила тишина, если не считать улюлюканья ветра и тонкого сухого шепота ветерка. Даннос качнулся выше, его бледный холодный глаз на морозе Небеса. Альфрик стиснул зубы и закончил маскировку.
Доспехи и одежда были натянуты на его высокий рост, плохо сидели, но с накинутым плащом и шлемом, закрывающим лицо, он должен пройти сбор. Под плащом, на спине у него был его палаш - эти короткие южные удары не
годились . Хильдаборг подходила лучше. Стройная и мальчишеская в сияющей стали, ее длинные волосы были заправлены под шлем с гребнем, копье держалось гордо поднятым, она казалась молодой богиней Война. Альфрик головокружительно подумал, что ни одна такая женщина никогда не пересекала даже его мечты.
Он спрятал трупы в руинах, и они вместе двинулись по улице. «Мы попытаемся пройти через осадную линию во дворец», - сказал он. сказал. "Как только мы с вашими войсками, что-нибудь g все еще может быть сделано. "
" Я сомневаюсь в этом. Они храбрые люди, но их мало - немного. - Ее голос был горьким.
- Если мы сможем ... Альфрик задумался на время. Затем внезапно сказал: «Теперь я знаю, почему священники преследуют меня. Но что с тобой? Где вы попали на эту картину? »
« Я знала о пророчестве, - ответила она. - Кроме того, я знала, какой будет моя судьба, когда Ауреон умрет. Храм и Империум, якобы два столпа Империи, долгое время боролись за власть. У каждой стороны есть свои воины и шпионы, свои приверженцы из знати и простых людей - о, последние несколько поколений были утомительным рассказом об интригах, убийствах, коррупции, причем сначала одна сторона, а теперь другая на вершине. Храму нужен номинальный император, Империуму нужно подчиненное священство - ну, вы знаете эту историю ».
« Да. Жаль. Закончить надо мечом. Уничтожьте обе жалкие фракции и начните заново.
Она с любопытством посмотрела на него. «Значит, Сивилла не ошиблась, - пробормотала она. - Язычники пришли с севера,
неся разрушения как для Империи, так и для богов». это, мне плевать на Валкарион! Даже не достаточно, чтобы его уничтожить. Я только хочу спасти свою шею. Его рука нежно погладила ее руку. - И твою. Но продолжайте ».«
Тридцать девятая династия была последней семьей, имевшей какие-либо претензии даже на следы легендарной имперской крови, линии самого Данноса. И Ареон был последним из них - его сыновья убиты на войне, сам старик без родственников. Имперская линия ослабевала и умирала на протяжении поколений - врожденная, ослабленная, дегенеративная, кровь Данноса текла все слабее с каждым новым рождением. У Ауреона хватило ума взять вторую жену другого происхождения - меня, принцессу Хоредона. Таким образом, он приобрел ценного союзника для Валкариона - но без детей, и теперь он мертв. "Хильдаборг вздохнул." Итак, Империум ушел, Храм - единственная сила, и сильный и непоколебимый Верховный Жрец правит Валкарионом. Я думаю, что Жрец Терокос намеревается провозгласить Валкариона теократией во главе с собой. Но сначала, из соображений политики и личной ненависти, он должен избавиться от меня. »
« Почему он должен ненавидеть тебя? »
Хильдаборг криво улыбнулся.« Он не одобряет варваров, а моя мать была из Вальманнстада. Он не одобряет мою небрежность в религиозных вопросах. Он знает, что я стою между ним и абсолютной властью. Я дал Ауреону силы противостоять ему и сорвал многие из его мер. Простые люди думают обо мне хорошо, я сделал все, что мог, чтобы улучшить их судьбу, а он ненавидит любую власть в душе Валкариона, кроме своей собственной.
"Я знал, что с мертвым Ауреоном и без наследника крови Терокос будет чувствовать себя свободным для удара. Я не мог надеяться на то, что сравниться с ним долго, тем более что закон гласит, что ни одна женщина не может править в Валкарионе. Мой единственный шанс, казалось, был ложным. в новом завоевателе, который должен был прийти. И все же я не мог подойти к нему открыто - шпионы Храма были повсюду, и в любом случае пророчество заключалось в том, что он будет разрушительной яростью, возможно, хуже, чем священники. Я должен был сначала выговорить его, и тайно.
"Итак, я назначил сегодня надежного капитана стражи ответственным за ворота, с инструкциями направить незнакомца к Фальху и Файредрейку. Хозяину там заплатили, чтобы он убедился, что вы останетесь, и он заберет комнату, где я была в своем обличье таверны.
«Итак, вы пришли. Но теперь кажется, что священники были осторожны с моим планом. Они действовали быстрее, чем я думал, мгновенно нанося удары по моим людям - я ожидал, по крайней мере, несколько дней перемирия. И я сыграл им на руку, разрезав таким образом я лишен всякой помощи. Теперь им нужно только выследить нас и убить ".
«Нужно немного поработать», - прорычал Альфрик. «Ха, мы еще можем опустить их проклятый висок об их бритые черепа!»
«И так пророчество сбудется - ты затушишь последний тусклый проблеск света ...» Она остановилась, глядя на него, и ее голос прозвучал медленно: «Валкарион, последняя цитадель цивилизации, последняя надежда умирающего мира быть растерзанным языческим разбойником - возможно, жрецы правы, Альфрик Аслакский. Возможно, тебе следует умереть ».
"Луигур, возьми свое проклятое пророчество!" - прорычал он.
Они стояли, напряженно глядя друг на друга в тонком холодном лунном свете. Ветер дул и дул, скуля между пустыми руинами домов, разнося пыль их эрозии по пустой улице.
«Я знаю ваши старые имперские города», - яростно сказал Альфрик. «Я видел их, тлеющие ракушки, половина места заброшена, потому что население так сильно сократилось - устало мечтают о мертвом прошлом, роют старые работы и сидят, уткнувшись носом в старые книги, в то время как грабители воют в пустынях и вороватые политики грабят казну. Год за годом города рушатся, мосты падают, каналы пересыхают, людей становится меньше - и всем плевать. Мир развевается красной пылью, и никто не пытается помочь. Ветрами Рухо , пора кто-то разрушить то шаткое развалину, которое вы называете Имперской цивилизацией! Пора нам забыть прошлое и начать думать - и делать - что-то о настоящем. Человек, который сжигает Валкариона, окажет миру услугу! "
Тишина под ветром, звездами и двумя лунами, идущими к своему союзу. Хильдаборг взвесила свое копье, пока острие не засверкало у горла Альфрика.
Он усмехнулся от горечи, отчаяния и внезапной тоски по ее губам. «Не пытайся приставить меня этой игрушкой. Ты видел, что случилось с охранниками».
"И ты бы меня убил?" В ее голосе сразу прозвучало отчаяние; она уронила наконечник копья на землю.
«Нет. Но я бы оставил тебя… нет, у Святого Колодца, я бы не стал. Но я бы покинул проклятый город». Он шагнул вперед, кладя руки на ее заколотые плечи, и его голос прозвучал внезапно серьезно. «Хильдаборг, это твой ответ. Нет необходимости оставаться в этом месте смерти. Мы можем украсть хеджистов и блефовать, пройдя через ворота и оказаться в холмах до рассвета. Если ты боишься за Валкариона в моих руках, оставь это - уходи» гнить и пойти со мной ".
"Туда, где?"
«Домой, обратно в Аслак. Обратно к голубым холмам, ветреным деревьям и маленьким озерам, танцующим на солнце, - к открытым небесам и широкой земле, и свободным людям, которые честно смотрят вам в глаза. Луигур возьмет Империю, как он будет делать то, что мы делаем ». Он рассмеялся, и в ночи эхом разнесся радостный звук. «Мы построим себе участок, будем жить как свободные люди и вырастим дюжину высоких сыновей. Хильдаборг, поехали!»
На мгновение она замолчала. Когда она заговорила, ее голос слегка дрожал, и в лунном свете блестели слезы на ее глазах.
«Я люблю тебя за это, Альфрик, и с радостью пошел бы. Но Терокос осаждает дворец - он собирает всех, кто когда-либо говорил обо мне хорошо ... мои друзья будут повешены, сожжены и изрублены на куски, а я спасу в Аслаке? "
«Ты дурак. Что ты мог для них сделать?»
«Умри. Но это не твоя ссора, Альфрик. Если хочешь, уходи, и я не буду думать о тебе хуже. Иди, моя дорогая…»
Он снова засмеялся и очень долго поцеловал ее. «Ты дурак и сумасшедшая, и я люблю тебя за это», - сказал он. «Пойдемте - мы еще можем показать этим священникам цвет стали!»
***