Я умер от covid-19

«Фархад!

Как только попалось на мои глаза эссе "Одиночество - сволочь?", я внимательно и с удовольствием читаю ваши дзен-канал и страничку на Проза.ру. То и дело хочется крикнуть на весь мир: "Это же я! " (Вас же и цитирую).

Я почувствовал себя одиноким с первой же минуты, как только пришло осознание себя. И замкнулся в себе. Да, я тоже, как и вы ("Я начинаю и выигрываю") был отличником, активистом-пионером и комсомольцем, но незримая стена, которою я сам себя отгородил от внешнего мира (почему – об этом промолчу), только твердела. Я мог её раздвигать только, когда уходил в книги. Как и вы.

Был одиночкой и в университете, и в армии, и везде, где потом приходилось жить и работать. Хотя внешне все выглядело иначе.

Я очень любил родителей, но рано ушел от них далеко-далеко. Возможно, для самоутверждения, поиска среды, где не будет этой стены. Моей стены. Хотя отец и мать ничем не ограничивали мою свободу, любое мое решение принимали безоговорочно и с уважением.

Были у меня семья, дети, которых безгранично любил. Но стена была всегда. И я ушел от них тоже. После долгих колебаний женился второй раз и, казалось, стена растаяла, покинула меня навсегда. Но, увы, ненадолго: с пенсионным возрастом стена утвердилась на «второй половине». Совсем как в «Отражении» (Ваше эссе «Одиночество – сволочь?»).

Часто менял рабочие места, хотя почти везде бывал на хорошем счету, работе отдавал всего себя без остатка. Но стена была везде, где я.

В один момент пришло понимание, что это не может продолжаться бесконечно. И я хладнокровно подготовился покинуть этот мир: вкачал в вену внушительный шприц воздуха и лег в постель (вспомнил "Записки следователя" Льва Шейнина). Но она не шла. И я взял в руки книгу Глеба Скороходова о Фаине Раневской и всю ночь хохотал от души.

Почему не вскрыл вену? Я никогда не боялся крови, насмотрелся на трупов, и как-то понял, что могу убивать и сам. Да, приходилось собственноручно резать домашнюю скотину, - не об этом речь. Любой мужик, который живет своим хозяйством в деревне, должен это уметь. Моя стена не давала слишком близко сходиться с людьми, я всегда спокойно и без усилий находил компромиссные решения. Но в редких случаях, когда мне не удавалось или я не хотел, конфликты эти разрешались на грани – я превращался в зверя.

Помню свою первую драку, когда мальчик на два года старше  унизил меня. Это было его ошибкой: мои руки с трудом отодрали от его шеи.

Был случай в армии, когда меня хотели пригнуть: я чуть не утопил в нечистотах «шестерку». Его так же с трудом вытащили из-под моих сапог и откачали.

Так что я хотел уйти тихо и чисто, без кровавых картин для тех, кто рядом.

Потом я еще дважды повторил эту процедуру со шприцем, но, видимо, время еще не пришло: каждый раз, вопреки страшилкам врачей и судмедэкспертов, я без каких-либо последствий утром вставал, принимал душ, завтракал и шел на очередную работу. И я еще много лет нес свой крест одиночки в себе.

И подступил пенсионный возраст со всеми вытекающими/сопутствующими. И этапы «Счастливы вчера» и «В НАС нет НАС» (Миниатюры из вашего «Одиночество – сволочь?»). Я мог бы пожить еще и «конем двуногим», но не обузой и помехой!
И пришла пандемия. В последнее время у меня появился удушающий сухой кашель. Хотя я прекрасно знал откуда это, вызвал ковидную скорую помощь. В больнице не обнаружили у меня никаких признаков коронавируса, но их насторожил мой кашель с удушьем и решили на всякий случай положить в палату, назначили лечение, сами не понимая от чего.

Но через несколько дней меня долбануло не на шутку: поднялась температура, удушающий сухой кашель почти не прекращался, тест на коронавирус оказался положительный. Ужасное ощущение беспомощности, когда ты пытаешься втянуть в себя глоток воздуха, легкие тут же выталкивают его обратно. Я спасался только тем, что ночами сидел в кресле у открытого окна в холле нашего этажа. Так удушье отпускало.

Сидя у окна, я вычитал массу информации о COVID-19, о его последствиях, сколько надо лечиться-реабилитироваться и т.д. Я понял, что у меня больше шансов превратиться в беспомощного чахнущего скелета. И решил действовать.

Выше я написал, что знаю откуда у меня удушающий сухой кашель – да, это так. Лет четырнадцать назад один коллега меня крупно подставил с одним проектом. Я всю ночь провозился, чтобы найти и устранить его ошибку: утром кровь из носу надо сдавать работу. Где-то в полночь до него дозвонился и начал громко спорить с ним. Тут запершило в горле, как-то сжались легкие и пропал голос: я не мог ни говорить, ни дышать. Но как-то сообразил, что надо успокоиться и попробовать восстановить дыхание. Получилось. И на какое-то время даже забыл об этом случае.
Через два года, после одной служебной неприятности, все повторилось. С тех пор любая сильная эмоция – отрицательная или положительная (я не могу даже хохотать от радости) – возвращается удушье, правда, без кашля, с которым я научился справляться.

Нас в палате было четверо. Одного молодого парня в пятницу днем выписали, двоих других одного за другим перевели в реанимацию. Меня тоже реаниматолог осмотрел, но пока решил оставить в общей палате. И я на выходные остался один: пустая палата, поставленные на ребро матрасы, удушье…

Какие там шприцы или кровавые атрибуты! Можно просто не пытаться выйти из очередного «сеанса» удушья и – всё!

И я, в ожидании, продолжил читать ваши рассказы и эссе – как когда-то книгу Глеба Скороходова о Фаине Раневской. С каждой строчкой убеждаюсь, что вы писали о себе. Обо мне. Так можно писать только о том, через чего ты прошел или проходишь сам. Но, в отличие от меня, в этих текстах столько оптимизма! У вас есть к чему стремиться, куда возвращаться, прекрасная молодая любящая жена (я люблю смотреть на ее портреты, сделанные вами с любовью, фотоотчеты о ваших путешествиях…), наверное, дом хороший. А мне некуда и не к кому возвращаться: дом свой (в том смысле, который вы вкладываете в это слово), потерял очень давно, для жены (тоже молодая) я - престарелый сосед по квартире, которого так просто никуда не сплавишь. Но этот «сосед» подготовил такой хлопок дверью, что вместе с ним уйдет не только эта проклятая квартира: приговор разбросан в моих рассказах – я тоже балуюсь сочинительством. Правда, не так талантливо, как вы…

Пора закругляться: открылся сухой кашель, дальше запрёт дыхание…»

* * *
Я несколько дней ждал от моего читателя следующее письмо : вдруг он захотел дочитать мои миниатюры и так же, как после Скороходова, вернее, Фаины Раневской, дальше нести «свой крест одиночки в себе»… И почитает этот мой рассказ!

- Фархад (вдруг вас зовут так же?)! Пишите мне еще и читайте мои рассказы – это только начало!

Продолжение, надеюсь, следует. Хотя, быть может, именно мой рассказ - точка после многих запятых.
______________________________
Начало темы: http://proza.ru/2020/06/21/1598
Продолжение темы: http://proza.ru/2021/04/12/788