Приключения Ивара

В двадцать седьмом царстве, тридцатом государстве жил-был старик, и было у него четыре сына, все бравые молодцы. Жили они в мире да благополучии, пока не украл царевну Добраву Кащей Бессмертный. Дал царь клич всем молодцам, чтобы царевну искали, а кто найдет - получит Добраву в жены да полцарства в придачу.

Решил старший сын, Благомир-Первак, пойти царевну вызволять из рук самой Смерти, распрощался с батюшкой да братьями, оседлал коня, да поехал. Долго не было вестей от него, пока однажды не сообщили семье, что сын погиб, так и не освободив Добраву. Не хотели два средних брата также жизнь свою на кон ставить за полцарства да царевну-красавицу, а Ивар-Другак подбросил пятак, спросив себя, хочет ли он силы свои испытать, подошел к отцу, распрощался с ним да с братьями старшими, и пошел пешком за Добравой. Посмотрели братья ему вслед, покрутили у виска, да решили ждать, пока вернется домой, успокоив отца, что тот и не дойдет до Калинова моста.

Ивар же слушал людей больше, чем его старшие братья, и знал наверняка: первоначально ему нужно вызвать Сивку-Бурку, проводника в царство мертвых, на котором он сможет доехать до Калинова моста, иначе он не найдет переправы через реку Смородину, разделяющую Навь, потустороннее царство, с Явью, царством людей. Затем придется ему бросить вызов своим чувствам: ступить на мост может только тот, кто поддастся животному началу и злу, но пройти мимо Змея Горыныча, охранника царства мертвых, можно только победив свои недостатки. Прежде, чем отправиться в путь, Ивар долго думал над этим, и решил, что он сможет пройти Горыныча, находясь в прострации. Лишь часть с животным началом смущала его, однако казалось Ивару, что животных инстинктов, присутствующих в каждом человеке, будет достаточно. Дальше оставалось лишь найти смерть Бессмертного, хранившуюся в яйце на острове. Хотя было бы легче найти на Буяне священный камень алтарь да пожелать царевну спасти, тогда и драться ни с кем не придется.

Дошел Ивар до поля, стал на середину, да позвал:

- Сивка-Бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

И действительно, появился перед ним тотчас конь бело-рыжий, цвета потусторонних существ да пламени. Шепнул Ивар коню что-то на ухо, да тихо так, что будучи рядом не расслышишь, оседлал его и поехал к мосту.

Долго ли ехали, коротко ли, как почувствовал Ивар духоту сильную, запах вонючий. Встал Ивар с коня, потрепал его за загривок, да глянул вниз на реку Смородину. Вспомнилась ему сразу былина старинная, которую он всерьез не воспринимал, пока сам не увидел…

“Тая река свирепая,
Свирепая река, сама сердитая.

Из-за первоя же струйки -
Как огонь сечет.

Из-за другой же струйки -
Искра сыплется.

Из-за третьей струйки -
Дым столбом валит,

Дым столбом валит,
Да сам - со пламенью.”

Шагнул Ивар назад, услышал хруст и опустил голову: под ногами лежали кости человеческие.

- Не бойся, Ивар, - послышался грубый голос раскатистый, - не будешь шагать по мосту, не окажешься рядом с ними.
- Буду шагать, Змей Горыныч, я пришел царевну Добраву от Кащея спасать, - глянул Ивар в сторону другого берега.
- Не спасешь ты ее, она будет невестой Кащеевой, править вместе с ним всей Навью, - продолжал Змей.
- Это мы еще посмотрим! - ответил молодец и направился прямиком к мосту.
- Ты смотри, - остановил его Змей Горыныч, - коль не я тебя остановлю, так река возьмет тебя, молодца удалого, с мосточка.

Не ответил Ивар, лишь остановился, глубоко вздохнул и постарался от Яви отвлечься. Сколько стоял он так - неизвестно, но вот понял молодец, что не чувствует ничего больше, да ступил на мост. Река Смородина как была, так и оставалась спокойной, а Ивар делал шаг за шагом, пока не переступил на другой берег. Стал перед ним Змей Горыныч, принюхался.

- Пахнешь духом русским, но есть в тебе начало животное, не буду трогать тебя, - пробасил он.
- Ты тоже пахнешь не очень приятно, - тихо буркнул Ивар, но дополнил, - а где, говоришь, остров Буян?
- Иди прямо куда глаза глядят, доберешься, - отвернулся от молодца Змей.

Добрый молодец повернулся спиной к Калинову мосту, да пошел куда глаза глядят, лишь гадая, насколько далеко идти придется.

Шел Ивар полями, пока не остановился перед рекой. “Дошел!” - радостно мелькнуло в его голове, да вот только рано радовался он, ведь моста видно не было. Обошел молодец весь берег и только тогда заметил маленькую лодочку с веслами, да делать нечего: сел в нее и поплыл на Буян.

Не хотел остров выводить Ивара на середину, поэтому пришлось ему обходить весь остров вдоль и поперек, лишь тогда наткнулся он на священный камень алтарь, исполняющий желания. Подумал Ивар, подумал, как правильно желание загадать, чтобы с царевной выбраться в Явь да Кащею не попасться, и решил попробовать.

- Хочу, чтобы царевна Добрава рядом со мной появилась, а Кащей сном глубоким уснул, пока мы с царевной в Яви не будем, да не искал чтобы невесту он свою.

Только договорил он, как рядом с ним появилась Добрава сонная, не понимающая ничего, да Ивар не стал ей объяснять, закинул на плечо и побежал к лодке, реку переплыл, а царевна только на том берегу очнулась, да как начала кричать и на помощь звать.

- Не кричи! - буркнул на нее Ивар строго, - меня твой батюшка послал, он ждет твоего возвращения.
- А меня спросили?! - продолжала царевна, - может я хочу править всей Навью!

Ивар замолчал, удивленно посмотрев на Добраву. Может, головой ударилась, пока у Кащея гостила? Но та лишь разразилась хохотом, смотря на лицо своего недоумевающего спасителя.

- Не хочу я никакой царевной Нави быть, - посмотрела она строго, - веди меня к отцу!

Ивар почесал голову, да решил скорее батюшке ее спровадить, пока та снова не начала шутки свои шутить несмешные.

Добрались они до моста Калинова, а там стоит Змей Горыныч.

- Змей, миленький, помоги! - проговорила нежно Добрава, да обняла Змея и поцеловала его в шею, что тот покраснел.
- Садитесь сверху, - сказал Змей Горыныч, немного подумав.

Забрались Ивар да Добрава на спину Змею, тот перенес их через Калинов мост, а царевна снова поцеловала охранника границы, затем села вместе со спасителем своим на Сивку-Бурку, ожидавшего их, и направились они домой.

Доехали они до поля, встали с коня, поблагодарили его, да пошли уже ко дворцу. Шли они, шли, да все не узнавали государство, оно словно изменилось за эти несколько дней. Договорились с царем встретиться, да долго уговаривать пришлось, словно их здесь и не ждали вовсе.

- Добрава? - удивился вышедший царь, постаревший на десяток лет.
- Отец?! - Добрава направилась к нему, - неужто ты так переживал, что за несколько дней так…
- Несколько дней?! - перебил ее отец, - я не видел тебя одиннадцать лет! Я потерял всю надежду! А ты, - царь повернулся к Ивару, - теперь будешь мужем моей милой Добравушки!
- Нет, спасибо, - ответил Ивар, - не нужно мне ни дочери Вашей, ни половины царства…
- Как не нужно?! - всплеснул руками царь.
- Вот так не нужно, - улыбнулся молодец, - я хотел испытать свои силы.

Ивар уж было развернулся уходить, но…

- Дайте ему самого быстрого скакуна! И три сундука с золотом направьте вслед за ним! - распорядился царь и добавил, - спасибо тебе за дочь.

Ивару привели коня, словно Сивку-Бурку, такого же  бело-рыжего, да направили за ним три сундука с золотом. Добрался молодец до отчего дома и встретил его там лишь отец, потому что братья все уже женились.

Нашел Ивар себе невесту в скором времени, но жили они втроем, не бросил он отца. А золота хватило на всю их жизнь. Счастливую, нажитую добром.