Не говори мне о любви 1

Глава 1.   КИРА
Кира застыла перед свежим холмиком могилы ощущая внутри пустоту, которая, зародившись где-то в районе солнечного сплетения, стремительно увеличивалась, становилась все больше и больше. И вот уже не пустота внутри Киры, а она сама находится внутри этой пустоты. Как в коконе. И не может оттуда выбраться. Или не хочет. Потому что мир без мамы вдруг стал другим – чужим и враждебным.
Катя стояла рядом и сжимала ее руку. Кира едва ли это осознавала. Роман и Вадим замерли по обе стороны как верные стражи.
-Пусть земля будет пухом – услышала она и болезненно поморщилась.
Священник в церкви отказался совершать богослужение. Сказал, что самоубийц не отпевают. Кира не была религиозной, но его слова полоснули острой болью, которая все не отпускала.
- Пора уходить – сказал Анатолий Иванович, Катин папа.
Кира покорно позволила себя увести…
…Безучастно наблюдала, как хлопотали сердобольные соседки во главе с Катей и ее мамой, Ниной Григорьевной, устраивая скромные поминки.
 Но сама отстраненно существовала все еще  в том , ставшем для них последним, страшном дне.... Когда на перекошенном злобой,болью и отчаянием, но все равно самом родном и любимом лице мамы, увидела взгляд   полный ненависти, обращенный к ней, Кире.
- Это ты во всем виновата! Все из-за тебя! Ты испортила мне жизнь! Почему мне не сделали аборт?  Убирайся! Видеть тебя не хочу!
 Мама снова поверила Николаю. Вопреки очевидному. Она всегда выбирала его.Неужели и правда так любила? Кира не понимала. Сама она люто ненавидела этого гнусного типа с рыбьими липкими глазенками,жиденькими, вечно засаленными волосами и потными руками. Его наглые домогательства вызывали в ней чувство отвращения. Он жил за их счет, помыкал и манипулировал как хотел безвольной Надей . Но она терпела и всегда находила для него оправдания.
Кира ушла. В ту ночь  осталась ночевать у Кати. А утром…   Надю нашли мертвой среди разбросанных пустых пачек снотворного, а вещи Николая исчезли.  Он так и не появился. Даже на похоронах.
Наконец все разошлись. Остались лишь Катя, Ромка и Вадим. Они ни на минуту не оставляли Киру одну. 
Катя уложила ее в постель. Легла рядом, стараясь отогреть застывшую и закоченевшую свою лучшую подругу.
Ночью Киру преследовали кошмары. Она вскакивала вся в холодном поту и сразу оказывалась в теплых Катиных объятьях.
- Я бросила ее! Она говорит,что ей страшно! Там темно, холодно, сыро…
-Это был сон. Просто сон - успокаивала ее Катя.
-Это я во всем виновата!  Я убила ее! - рыдала девочка- Как же мне теперь жить? Скажи, Катя, как мне с этим  жить?
- Нет! Не смей даже думать так! В этом нет твоей вины! Только его - этого подонка! Он еще ответит за все!  - горячо шептала Катя, прижимая к себе хрупкое, дрожащее тельце.
В соседней комнате не спали  Ромка и Вадим слушая эти нескончаемые стоны и крики, мучаясь от собственной беспомощности.
Так продолжалось до утра.
Утром неожиданно позвонила Лидия Андреевна – живущая в соседнем доме бывшая мамина одноклассница и их участковый врач педиатр. И хотя Кира знала ее с детства, их общение ограничивалось нечастыми посещениями больницы - Кира не была болезненным ребенком - и вежливым приветствием при случайных встречах.
Да, одноклассницы. Но подругами они никогда не были. Жили себе параллельно каждая своей жизнью.
 И вдруг этот звонок. Лидия Андреевна сказала, что ей  необходимо  срочно поговорить с Кирой.   И уже через пол часа статная женщина со строгим пучком и цепким внимательнм взглядом, решительно заходила в квартиру. Бесцеремонно выпроводив недовольных Вадима, Ромку и даже Катю, которых она, как и Киру, знала с самого рождения, на кухню, сказав, что разговор конфиденциальный, Лидия Андреевна безо всяких предисловий и вступлений обрушила на нее информацию как снег на голову:
 - У тебя есть отец. Он не знал о твоем рождении. Теперь знает. Я ему рассказала. Он готов встретиться с тобой. Конечно, придется сделать тест ДНК, чтобы подтвердить ваше родство.
Отец… Кира принимала как данность, что его никогда не было в ее жизни. Она знала, что ее рождение было следствием случайной, мимолетной связи.                Бабушка, пока была жива, частенько попрекала этим свою непутевую дочь:
- Нагуляла, бесстыжая, обузу на мою голову!
Из-за беспечности Надя не сразу даже поняла, что беременна. Все симптомы приписывала то недомоганию, то отравлению. А когда, наконец выяснилось, что к чему, ни один врач аборт уже делать не взялся по причине большого срока.
 Ошибка. Нежеланная. Обуза. Это было ее проклятием с самого детства. Раскрытой и болящей раной в ее душе, на которую с привычной, неосознанной жестокостью постоянно сыпала соль своих упреков бабушка не позволяя ей затянуться, заставляя отчаянно стремиться быть полезной, чтобы оправдать само свое существование. Она была прилежной и послушной.Изо всех сил старалась заслужить их признание, одобрение и любовь.
Бабушка была женщиной суровой. Считала, что внучку надо держать в ежовых рукавицах.
- Чтобы не стала такой же бестолковой как мамка! 
Надя же, в ответ на все ее грозные ворчания- причитания, лишь заливисто и звонко- как только она одна умела- смеялась, расцеловывала в пухлые щечки большеглазую курчавую малышку – ее, Киру- и убегала куда-то на поиски своего женского счастья.
 Но не складывалось. Мужчины рядом с ней не задерживались. И каждый раз, после очередного разрыва и разочарования, которые Надя переживала болезненно и бурно, маленькая Кира, рискуя рассердить бабушку, прокрадывалась к ней в комнату, укладывалась рядом, гладила по голове и утирала слезы.
Девочка подрастала, взрослела. Но этот ритуал оставался неизменным.
Только вот веселый Надин смех звучал все реже, а слезы отчаяния проливались все чаще.
Кира любила маму пронзительной любовью, смешанной с презрительной жалостью. Ненавидела эту жалость. Но избавиться от нее не могла. Злилась на всех тех, кто заставлял страдать искреннюю, добрую, но неисправимо инфантильную и доверчивую Надю.
 А ведь она хотела всего лишь, чтобы ее любили… Так мало…
Бабушка ругалась:
- Ну сколько же можно наступать на одни и те же грабли? Жизнь так ничему тебя и не научила?
Не научила. Просто однажды поломала и выбросила за свои пределы изодранное, отчаянно жаждавшее, но так и не получившее любви глупое сердце.
И где-то среди многочисленных тех, кто заставлял Надю страдать и плакать был тот, кто поспособствовал ее появлению на свет. Не потому что хотел, а случайно, по ошибке…
 Так что ни фото, ни имени – никаких детских воспоминаний и даже фантазий об отце не имелось у девочки. Хотела ли она когда-нибудь разузнать о нем? Нет. Никогда. Даже мысли такой не приходило ей в голову.
 И вдруг, как гром среди ясного неба – отец!
- Спасибо , что побеспокоились обо мне- Кира всегда была очень вежливой – Но я не хочу знакомиться с ним.
- Кира, ты несовершеннолетняя. Поэтому либо позволишь отцу позаботиться о себе, либо тебя определят в гос. учреждение. Ведь других родственников у тебя нет. Впереди выпускной класс. Ты умная девочка. Подумай хорошо, прежде чем примешь окончательное решение.
 Увидев, как упрямо сомкнулись Кирины губы, добавила мягко:
- Он хороший человек. Не отказывайся встретиться с ним.
- Не хочу.
И все же они встретились.  Спустя несколько дней.  Расположились в крохотной гостиной, теперь уже принадлежащей Кире, квартиры. Представительный мужчина. Высокий, худощавый, подтянутый, с вдумчивым взглядом зеленовато-карих глаз. Однако ,никакого зова крови, родственных чувств и чего-то еще подобного Кира не испытывала. Совершенно чужой человек.
Пора уже было как-то начать разговор, а они все сидели и рассматривали друг друга. Вернее, рассматривал Владимир Викторович.
« Наверное пытается разглядеть во мне черты напоминающие его самого. Увы, таких нет.» - подумала Кира.  Чтобы определить это ей хватило одного стремительного взгляда.
А теперь она сидела перед ним скромно потупив глаза.
В отличии от Киры, он сразу признал их родство, едва она взглянула на него глазами его умершей несколько лет назад матери. Даже холодок по спине пробежал – те же зеленые бездны. И такая же непокорная грива каштановых волос.
 Теперь понятно почему Лида, бывшая однокурсница, спустя столько лет вдруг внезапно возникшая на пороге его рабочего кабинета несколько дней назад, уверенно заявила, что девчонка, которую он когда то случайно подцепил в клубе, родила девочку. И девочка эта – его родная дочь. Сходство внучки и бабушки, которую Лида хорошо знала, было слишком  очевидным.
Только вот мама была волевая и решительная. А эта девочка, похоже, застенчивая и тихая. Невольно сравнил с Викой – своей дочерью. Своенравной и нетерпеливой. Внешне девочки тоже были совсем разные.  Вика повыше и поплотнее. С копной светлых рыжеватых волос и янтарными  глазами.
 Кира небольшая и хрупкая. На вид и не скажешь, что скоро исполниться 17. Скорее выглядит лет на 14. Если бы не глаза… казавшиеся старше лица, глядящие прямо и строго, с грустным вопросом.
" Возможно это потому, что девочка недавно потеряла маму". - подумал Владимир Викторович.
Ее фотография стояла в черной рамочке как раз за спиной Киры на полке старомодной громоздкой стенки, находящейся здесь, кажется, еще со времен Союза. Надя выглядит такой счастливой… На задорном круглом личике с очаровательными ямочками на щеках искрятся детским весельем голубые лучистые глаза, губы раскрылись в улыбке, пшеничные волосы небрежно рассыпаны по плечам…               
Если честно, он едва мог вспомнить ее.  После проведенной вместе той единственной ночи они больше не виделись. Разошлись и забылся тот эпизод как незначительный. Тем более, что буквально через несколько дней он познакомился с Верой и понеслось поехало. Влюбился как сумасшедший. На ней-то вскоре и женился.
- К сожалению, я не знал ничего о тебе - наконец произнес Владимир Викторович.
- Не знал или не хотел знать? -  мысленно задала вопрос Кира. Вслух же ничего не сказала.
  – Но это не меняет того факта, что ты моя дочь.  Я готов взять на себя ответственность .- продолжал между тем мужчина.
Кира  усмехнулась про себя. Ответственность? За нее? Не поздно ли?
- Вы не обязаны этого делать
- Конечно обязан! – возразил он энергично – Ты переедешь жить к нам.
- Но мы еще даже не сделали тест ДНК
- В этом нет необходимости. Я признаю, что ты моя дочь. Я уверен…
- Но я не уверена.
- Хорошо. Тогда мы сделаем этот тест.