Стакан шоколадного молока

С самого детства у меня была страсть к сладкому. И с этим связана одна моя причуда: люблю я по ночам с холодильником дружить. Открываю его, а там сладенькое; и обязательно стакан шоколадного молока.

Знаешь, началось все с карамелек: как-то раз принесла нам бабушка конфет, а я маленькая была и такого еще не едала. А тут - на тебе: целый кулек! В доме-то конфет мы не держали, да и шоколада тоже: родители совсем не любили сладкого. Разве что сахар к чаю, да и то всего ложечку на большущую кружку. Короче говоря, наелась я тогда конфет вдоволь. Жуть, как я была счастлива! Тут и началось: то сыпь вылезет, то живот скрутит, то десна вспухнет. Пе-ре-е-ла, словом. Тогда мама взяла все в свои руки и строго-настрого запретила прикасаться к сладкому без ее ведома. Но ведь так хочется!

Я не знаю, почему это началось, но стала я просыпаться по ночам. И не просто так: мне не хватало его - сладенького. Я украдкой пробиралась на кухню - само собой, ни к конфетам, ни к шоколаду у меня доступа не было; я даже не знала, есть ли они в квартире, - и рыскала в поисках так полюбившегося мне сокровища. Первые ночи плодов не приносили. Полностью огорченная и с пустотой в животике я уходила спать… пока однажды до меня не дошло: у нас ведь есть сахар! Вот оно - мое заветное сокровище. И конечно же я стала его принимать. Ну, то есть, кушать. По ночам.

Какое-то время так и продолжалось, пока однажды, открывая полупустую коробочку рафинада, я не обнаружила там клочок бумаги, на котором было написано: "Загляни в холодильник". Прихватив кубик сахара, я подошла к холодильнику. Открываю… а там стоит бисквитная пироженка и стакан шоколадного молока! А рядом стикер: "Для моей сластёны". Папочка мой! Самый-самый любимый! На следующий день я тайком спросила у него, как он узнал, на что ответ был такой: "А ты разве не знала: я веду учет сахарных кубиков! Вчера я не досчитался четырех, позавчера - двух. Подумал, было, мама в чай стала класть больше, ан-нет все так же бросает по кубику. Да и мышей у нас в доме нет. И вдруг, включив отцовскую дедукцию, я понял, что не следовало бы моей любимой дочурке сахар гольный кушать", - он посмотрел на меня с такой теплой улыбкой, что я готова была расцеловать его, обнять и никогда-никогда не отпускать. - "Но запомни: если мама узнает, нам несдобровать." После этого я каждую ночь находила в холодильнике пирожные, кексы и тортики, и неизменно - стакан шоколадного молока. Папа клал их туда, когда мама засыпала, а до тех пор держал в укромном месте. И проблем из-за сладкого не случалось: всего было в меру.

Конечно, бывали ночи, когда в холодильнике я ничего не находила, тогда на меня находила тоска, а когда я стала постарше, - даже депрессия. Но это ничего, я не могла требовать от папы больше того, что он для меня делал.

А потом я выросла. Мне исполнилось двадцать, и меня позвали замуж. И знаешь, что самое прекрасное в нашем браке? Самое прекрасное то, что, когда поздней ночью я просыпаюсь и иду к холодильнику, там всегда меня ждет пирожное и стакан шоколадного молока; а рядышком приклеен стикер, на котором: "Для моей сластены. С любовью от мужа, с любовью от папы". И не важно даже то, что теперь я сама могу позволить себе все сладости мира; то сокровище, что ожидает меня по ночам, всегда останется самым сладким!

- Скажи, как по-твоему, где ты сейчас находишься?
- Как это "где"? Подруга, ты чего! В пансионате "Лазурная Долина", разумеется. Сидим, вот, болтаем. Признавайся, позволила вчера себе лишнего?

"Похоже, все процедуры впустую"

- Ась? Ты чего там шепчешь?
- Не хотелось бы тебя расстраивать в очередной раз, но мы с тобой не подруги. Я - твой врач, ты - пациент.
- Какой еще пациент?
- И так раз за разом… "Дорогая, когда же тебя от нас переведут. Ну да, обманывать себя бесполезно - никогда".
- Не понимаю.
- Родная, послушай, ты находишься в психиатрической лечебнице. Не в пансионате. Без мужа, без детей, совсем одна; знаешь, почему?
- …
- Потому, что все, что ты рассказала, правда только отчасти. Ты действительно встаешь по ночам и - да - пока жила дома, ходила к холодильнику. Но ты это делала бессознательно, ты открывала холодильник, и, как ты выразилась: "в поисках сокровищ", начинала выбрасывать из него продукты. Затем больше: ты сносила полки, хлопала дверью и раскачивала агрегат. Однажды он тебя чуть не придавил, благо, отец вовремя подоспел. Короче, у тебя лунатизм редкой формы. Чтобы смягчить его приступы, твоим родителям посоветовали класть в холодильник немного сладкого, так как именно из-за его отсутствия у тебя все и начинается. Это помогло. Казалось бы, проблема была решена; и муж твой, естественно, обо всем этом знал. Он продолжал выставлять пирожные, пока однажды не решился провести, так сказать, эксперимент. Видишь ли, знал он о твоих приступах только на словах и верил в них неохотно. Поэтому он постепенно стал снижать, если так можно выразиться, "дозу" твоих сладостей. Сначала он пропускал по дню в неделе, затем - по два, три, пока, наконец, не решился на целую неделю. Все случилось на пятый день: не найдя в очередной раз своего шоколадного молока, ты переключила в своем мозгу какой-то тумблер. В этот раз ты не стала тормошить холодильник, вместо этого ты пошла в спальню, взяла свою подушку, уложила на лицо мужа и рухнула на нее всем телом. По утру, среагировав на нескончаемые крики вашей дочери, соседи вызвали участкового. Выломали дверь. Ну а дальше, после многочисленных судов и разбирательств, было принято решение поместить тебя сюда - в лечебницу. Родная, ты помнишь, что с тобой произошло?

- Подруга, подожди минуточку, сбегаю в номер за карточкой, и пойдем за покупками.
- Ох, хорошо, подруга, беги. Гриша! Забирай ее.

*Вечером того же дня. Перед отбоем*

- Екатерина Васильевна, почему только ей мы перед сном приносим печенье и молоко?
- Потому что только так она остается сама собой. Пробовали мы лишить ее этой "привилегии", однако она тут же лишалась разума, буйствовала. Без подробностей, Гриша, уже поздно.
- Хорошо. Смотрите-ка! Снова нашла где-то кусок бумаги; подождите, сейчас я…
- Не надо, Гриша, пусть он останется у нее.
- Но…
- Так надо.
- Как скажете. Кажется, на нем что-то написано.
- Я даже знаю - что.
- М?
- "Для моей сластены. С любовью от мужа, с любовью от папы"