Правильный теннис австралийского коалы

     В знаменательный момент, запечатленный кадрами кинохроники Кармена, коего, видят Гриша Горин и Вуди Аллен, язык не повернется наименовать жидом, вручения товарищу Сталину для передачи героическим войскам Чуйкова рыцарского меча короля Жоржа, если присмотреться, видно, как плотный и круглый Черчилль что - то произносит самым кончиком рта, жуя неизменную сигару и явно таясь от стоящего рядом переводчика Суховлянского, в своих мемуарах о Тегеране и прочей херне написавшего много чепухи, как, в принципе, и было поставлено все это дело в Союзе : мемуары за политруков, генералов и даже вполне владеющих родной речью переводчиков писали неведомые жидки Литинститута, калымящие евреи Алешковский и Галич, изредка, в порядке исключения, заблудшие чутка в запоях и бл...ве кочегары Гребенщикова и Цоя, грамотные, вообще - то, люди, но жутко закомплексованные, типа автора этих строк. Я вот, например, кушать не могу, как представлю, что над моими сказочками ржот Ургант. Или Потупчик начнет надо мной уже хохотать. Стремаюсь, короче, их проникновенного троллизма, пребывая белым и пушистым Кроликом Апдайка, от которого сбежали целых три штуки гражданских, как миноносцы, жены - это, кстати, правда. Не снесли тягот наркоманской жизни с полнейшим мудаком, не желающим принципиально размножаться, уходившим в ларек за сигаретами и пропадавшим неделю где - то там, в пространстве, возвращаясь с разбитой рожей или с оной же, но довольной, как у молодого Уиллиса. Ладно, х...й на них, Акакий Акакиевич, памятуя уже о вашей грамотности, думаю, что упоминание аллитерацией Башмачкина нисколько не оскорбительно, но ежели наоборот и задом - наперед - срать мне. Честно. Я эту историю пишу для себя, мало или вообще  " не " относя к адресату, как недавно громил я из пулеметов дурачка Невзорова, всунувшегося не в свои совершенно сани литературного пересмешничества, где он и издох благополучно, повторяя судьбу всеядной Машки, а я как человек крайне требовательный к качеству, не жрущий говна по обету, удаляющий книжки или кино после десяти минут ознакомления, если не в кайф, ложил. С прибором. В общем, Черчилль.
     - Редьярд, - нашептывал британский премьер, а Сталин мудро лукавил усы. Он, Сталин, то есть, был запойным самоуком книгочеем, о чем свидетельство несут стигматами карандашных меток десятки тысяч книг из его кремлевской вифлиофики, хорошо знал еще с семинарии всю антипролетарскую суть Киплинга : матерый, будто Дита, империалист и певец превосходства белой расы, лауреат и никого не слушающий поэт, по методу Ивлукича забивший болт Годохмы на мнения, рекомендации и советы, малозадумывающийся об одобрении Познером и Шендеровичем, короче говоря, хороший такой человек две ноги - два уха. - Пристал к сенатору Макартуру и вписался в делегацию, хочу, грит, увидать вождя прогрессивного человечества и первого после Темуджина диктатора планеты.
     Сталин довольно хмыкнул, не споря и не противореча, хотя диалектизм и позволял провести логарифм кубатуры между памятью монгольского Потрясателя Вселенной и схожим по цвету глаз и неуловимой рыжине седой волосни Сталиным, но на то он и Сталин, чтобы умолчать. Вот он и промолчал, кивком головы подтверждая право великого поэта пожать сухую длань великого политика. Сталин, надо уточнить, не знал, что на Ашхабадском фронте лечит геморрой псам генерала Крюкова и его жены Руслановой фронтовик Потупчик Яша, у того уродятся дети - космические мусора, шмонающие сутулых изобретателей на вахте Байконура, а уж у тех, горемычных, высрется в свою очередь эволюции Кристина, чотко так ( как Познер или Шендерович ) умалившая Кнута Гамсуна, от чего, помнится, я три дня пребывал в истерике : ну надо же, ну ведь повтор же слов Катаева и Ильфа о Паниковском и Гомере, смотри, как играет жизнь, повторяет уже и не фарсом, а натурально нашарашенским уровнем старинные трагедии, когда, понимаешь, Машков в сапогах собирал кишки из танка под Бобруйском, а сисястая Редникова поперла покорять Америку, забыв, что их три. Три ! Какого хера они все катют в Северную, ежели моя любимая теннисистка Сабатини проживает чутка южнее ? Гниды. Ладно. В общем, Сталин.
    - Это, товарищ Сталин, народный поэт Англии, - Сталин поморщился, но не стал поправлять представлявшего ему Киплинга советского функционера Горбатова, посолонь шарящегося вкруг полированной громады стола вождя, знал Сталин, что Англия суть малая частица и сами бритты очень не любят умаления скоттов, пиктов и прочих чурок бешеных, населяющих их говенный островок от и до, - сэр Редьярд Киплинг, в чьем явно древнем произношении транскрипции таится отсвет Тора четверга ...
    - Ладно хоть, - гортанно вмешался нарком Шапошников, позаимствовав на райской шарашке Солжа голос Лаврентия, на вечер един, но все же, - не коржик субботний.
    Киплинг сплюнул. Сталин заломил крутую бровь, но осознав почвенность и антисемитизм коренастого поэта, влажно всхрапнул и полез целоваться. Назревали врачи и общество  " Джойнт ", головокружения и перегибы на местах, вот Сталин и обнял сурово Киплинга. А Киплинг рассказал ему презанимательную историю про Кота Громовержца и Барсука Чародея.
    Вот поэтому - то Сталин и вошел в историю человечества эффективным менеджером, а Киплинга читают и будут читать, пока топчут землицу еще не до конца деградировавшие потомки того Гомера, что и не знал о появлении на одной с ним планете Потупчиков и прочих, кого уже и троллить - то надоело, хули там пересмешничать, если они уровень моих игр сводят в такую клоаку, что я вот уже пятый, что ли, день угораю по порнофоткам прелестных трансгел, чего никому не советую, не желаю, не рекомендую, ведь благодаря Брину, Маску и Гейтсу у каждого в кармане лежит недорогой такой портал в бесценные архивы сокровищниц чертогов, а Гендальф оказался пидарасом. Хорошо, что вы, Акакий Акакиевич, лежа впродоль на взлетке, хорошо понимали народность оскорблений и обзывательств, а то я задолбался, если честно, объяснять моей любимой Бэйли суть пары самых отъявленных гнусностью жидов русской культуры, Михалкова и Говорухина, хоть и русачки они оба, причем один - посмертно.