Челентано

 История, которую я хочу сейчас  рассказать, обычная, понятная любому сельскому жителю, но, возможно, не совсем очевидная для горожан.
 Челентано – это, конечно же, прозвище деревенского выпивохи, чудилы, остановившего своё эстетическое развитие на итальянской эстраде вообще и на творчестве Адриано Челентано -  в частности. В какую бы компанию он ни попадал – она обречена была  танцевать весь вечер под музыку Челентано и иже с ним.  Баламут, одним словом.  В знак неуважения его поведения, прозвище его в деревне  склоняли, как хотели. Так и состарился Челентаной. Пенсия, считай, никакая. Пропивал он её за десять дней. Так прихватывал подработкой:  кому дрова поколет, кому снег во дворе почистит или с крыши сбросит, огород ли вскопает. Трезвым его уже давно никто не видел. А самое интересное то, что здоровья ему на всё на это хватало. Некоторые мужики, отошедшие от самогона по состоянию здоровья, завидовали ему зелёной завистью.
 Супруженица его, баба Груня, на  удивление всей деревни не покинула своего иждивенца и всю жизнь надеялась, что он одумается. Но думать, похоже, Челентане  было нечем и жизнь шла своим чередом. Баба Груня была женщиной энергичной, любознательной, оптимистичной ориентации. С интересом смотрела все оздоровительные программы и то, что считала приемлемым, исходя из семейного опыта предков, пыталась применить к себе. Открыв йогу, начала было изучать замысловатые кренделя, но  очень скоро интерес  завял. Зато тибетская гимнастика, которой две тысячи лет, прижилась. Пешеходные прогулки совмещались с грибными и ягодными делами;  увлеклась скандинавской ходьбой, не обращая внимания на шутки товарок. Да много чего накопилось в её оздоровительном арсенале. Не унывающая  бабулька  была, хоть и измотанная жизнью вконец.
  Этот вечер начинался  как обычно. Челентано  в  полу-сознательном состоянии упал на свой диван в зале и сразу заснул. Баба  Груня заботливо накинула на него плед…  Прибрав всё в доме, отправилась и сама в свою постельку. Но не спалось. Крутилась с боку - на бок. Ныла поясница. Глубокая ночь давила тишиной. Вспомнилась методика одного из телевизионных вещателей  по поддержке организма в норме.  Необходима посильная физическая нагрузка. Хотя бы четыре тысячи шагов в день или четыреста шагов на ягодицах. Долго размышлять не стала. Поднялась, натянула чёрные мягкие  шаровары, заправила в них белую ночнушку, села на пол и… пошла … на ягодицах. Спальня быстро кончилась и она зашла в зал. И надо же было! в это самое время Челентане открыть глаза. То ли  пить захотел, то ли  –  наоборот. Челентано не верил, как говорится, ни в бога – ни в чёрта. Но тут он замер. В  лунном свете, проникающем сквозь занавески, переваливаясь  уточкой, по полу плыла верхняя часть туловища, как ему показалось, напоминающая Грунечку. Он непроизвольно  натянул  на голову плед.
-  Почудилось? Или сплю?
За его долгую горькую  судьбу чего только ему ни мерещилось в ночных видениях!
 -  Показалось!
 От души отлегло. Он сдёрнул с глаз плед.
 Груня в это время уже пересекла по диагонали комнату, повернулась и направилась к дверному проёму.
 - Груша, это ты? – едва ворочая пересохшим от страха языком прошептал Челентано.
 - Я. Чё надо?! – только и сказала баба Груня…
Ответ поверг Челентану  в  очередной приступ ужаса. Накрывшись одеялом, он лихорадочно соображал. Что же это такое? Глюки? Но так ясно, как наяву! Точно такое же чувство страха он испытывал только однажды в жизни  в далёком детстве, когда родители  ушли на вечерний сеанс, а он, оставшись дома один, прочитал «Страшную месть» Гоголя. Тогда он тоже залез под одеяло, подоткнул его со всех сторон и дрожал, пока не уснул. Наконец, он решил ещё раз посмотреть на комнату. Всё было спокойно.
  А баба Груня  уже разделась и, свернувшись калачиком (она любила так спать), сладко посапывала.
 -  Ну и ну! Надо бросать пить, - впервые за всю свою жизнь подумал дедуля.. Он встал, пошатываясь дошёл до туалета ( благо, что он был в доме). Потом решил  взглянуть  на супругу…
Глаза его опять наполнились ужасом, в голове заметался сумбур.
 На кровати лежала верхняя половина его супружеской половины. На  том месте, где должны были лежать ноги, ничего не лежало.
 Сил у Челентаны почти не осталось, по стенке он добрался до дивана и рухнул уже без сознания на него.
  Утро было обычным. Груня хлопотала на кухне. Челентано со смутным чувством беспокойства наблюдал за ней.
Всё! Больше он не пил.