Подарок

Все совпало: очередной локдаун, потеря работы и объявление: «Подарю дом в селе. Официальное оформление». Анастасия Петровна съездила посмотрела на дом, который оказался скорее избушкой – расположенной на окраине, старой, деревянной, на две комнаты, но неожиданной сухой и теплой. Хозяйка – женщина лет пятидесяти, долго и с ненужными подробностями рассказывала, что сама она переселилась в Италию, вышла замуж, а этот дом ее родителей, которые умерли совсем недавно, практически одновременно. Она даже показывала их фото – мужчину с крепко сжитыми губами и женщину с неприветливым взглядом, беспрестанно повторяя, что родители настаивали, чтобы она присматривала за домом, а у нее муж-итальянец, не будет же она от него уезжать из-за дома, все-таки такой шанс – найти вдовца в ее возрасте, да еще и в Италии – это такая удача…
В общем, Анастасия Петровна сдала свою квартиру, что решило ее финансовые проблемы и превратилась в сельскую жительницу. Впрочем, данный населенный пункт сложно было назвать селом, скорее, это был хутор, в котором, кроме полутора десятка домов, ничего больше не было. Соседи поначалу пытались наладить контакт, который Анастасия Петровна постаралась пресечь, потому что одиночество ей нравилось, да и работала она целыми днями дистанционно, благо с Интернетом проблем не было, а пустые разговоры отродясь не любила, предпочитая в свободное время возиться на огородике – ей, сугубо городскому жителю, казалось чудом превращение сморщенных и практически одинаковых семян в огурцы, помидоры и редиску.
***
За медитативными практиками вырывания сорняков Анастасия Петровна и не заметила приближение вечера – лишь когда солнце практически исчезло за горкой, она, с удовольствием осмотрев аккуратный огородик, направилась к дому.
Дверь была полуоткрытой – по новой деревенской привычке Анастасия Петровна ее часто забывала запирать, а кот Василий научился ловко приоткрывать створку, из-за чего дверь получалась совсем настежь и по этой причине Анастасия Петровна с ним ссорилась. Вот и сейчас, обнаружив, что Василий снова похозяйничал, Анастасия Петровна громко сказала, входя в дом:
- Ну все, Васька, сегодня точно еды не получишь, не умеешь дверь закрывать, то и не открывай…
В комнате, за столом, сидели двое мужчин, лет 35-40, оба в джинсах и одинаковых серых футболках. Сидевший слева – темноволосый, коротко стриженый, с большими залысинами, заулыбался:
- Хозяйка, мы тут сидим, ждем, а ты не встречаешь дорогих гостей.
Сказав это, он с хитринкой посмотрел на второго – худощавого и длинноносого.
Анастасия Петровна тоже заулыбалась и быстро заговорила:
- Целый день на огороде, а Васька, зараза, вечно дверь откроет. Ой, вы ж и правда голодные, сейчас с огорода огурчиков принесу.
Длинноносый буркнул:
- Не надо огурцов, не любим мы огурцы.
Попытка уйти из дома не удалась, хотя ей очень хотелось это сделать – Анастасия Петровна поняла, что ее пришли убивать.
***
За два месяца до...
Оформив необходимые документы и обосновавшись в домике, Анастасия Петровна принялась тщательно выгребать из углов старый мусор и выбрасывать утварь – погнутые ложки, треснувшие граненые стаканы, перевязанный скотчем веник – в общем все, что прежние хозяева берегли и использовали, но что категорически не нравилось новой владелице. Разбирала мусор она не спеша, подолгу рассматривая некоторые вещи – тяжелую механическую мясорубку, с годом выпуска 1936, крепдешиновые платьица веселой расцветки, семейные фотографии. Некоторые предметы Анастасия Петровна упаковала в коричневый кожаный чемодан, с удовольствием обнаружив, что он тоже древнего 1940 года выпуска, правда, еще не решив, что с ними делать дальше. А когда нашла рамки, то аккуратно развесила фотографии хозяев в промежутке между окнами. Иногда по вечерам она даже разговаривала с ними, нахваливала домик и отчитываясь – какие изменения сделала. Со временем ей даже стало казаться, что хозяин смотрит на нее уже гораздо добрее, а его жена как-то вечером даже улыбнулась, впрочем, Анастасия Петровна решила, что это, вероятно, блики от вечернего солнца.
Беседы с хозяевами не прошли даром – однажды днем, уморившись от работы на огороде, Анастасия Петровна задремала, впрочем, то, что она заснула – это она поняла позже, ей просто показалось, что воздух в комнате завибрировал, послышался низкий гул и в комнату вошла хозяйка – смотрела она так же неприветливо, как и на фото, но к Анастасии Петровне не дошла, а остановилась посреди комнаты – вообще-то там стоял стол, но стола на этот раз не было, а хозяйка – была. Гул больно давил в уши, Анастасия Петровна морщилась и пыталась думать – куда же девался стол. Но тут громко заорал Васька, марево исчезло, и Анастасия Петровна проснулась, обнаружив, что вся покрылась испариной. Хотя все и оказалось сном, но чувствовала себя Анастасия Петровна некомфортно – сердце быстро билось, а во рту был неприятный металлический привкус, вдобавок Васька сидел именно на том месте, где остановилась прежняя хозяйка дома. Анастасия Петровна шугнула его, потом предложила молока, но кот продолжал сидеть и смотреть на хозяйку огромными глазами.
Анастасия Петровна разозлилась, полезла под стол, стала тащить кота, он уцепился когтями за деревянный пол. В общем, ожидал Анастасию Петровну сюрприз – при ближайшем рассмотрении в полу обнаружится лаз, при этом доски были подогнаны настолько плотно, что увидеть его можно было только пытаясь отодрать кота от деревянного пола.
Вниз вела крепкая железная лестница, а внизу располагались банки с консервацией. Хотя все сохранилось в полном порядке, но Анастасия Петровна решила неожиданно обнаруженный подвал очистить – вдруг крышка слетит, консервация испортится и вони будет на весь домик. Между банками, ближе к стенке, обнаружилась деревянная коробка, которую Анастасия Петровна вытащила на свет и с упоением стала рассматривать обнаруженный клад. Сверху лежала стопка писем, судя по штемпелям, собиравшимся на протяжении лет тридцати-сорока, а под ними – несколько икон. Из любопытства Анастасия Петровна погуглила их возможную стоимость – полученные суммы ей показались невероятно большими, поэтому она иконы пофоткала и написала на пару форумов, где тусовались любители старых вещей. Цифры, которые ей были названы, оказались еще гораздо выше.
Анастасия Петровна обрадовалась – впереди замаячило невероятное будущее. Сообщать прежней хозяйке дома о находке она не собиралась – если бы родители хотели, они бы передали иконы своей дочери и той бы не пришлось идти в услужение к непонятному итальянскому вдовцу.
Решим, что нужно найти покупателей, удачливая кладоискательница принялась за дело. Покупатель на одну из икон, самую дешевую, нашелся быстро, но встреча не состоялась - Анастасия Петровна больно ударилась о дверь, нога распухла, поехать на встречу не смогла, а приглашать к себе никого не хотелось – живет одна, иконы дорогие…
Встреча не состоялась и после того, как нога у Анастасии Петровны пришла в норму – уже закрывая дверь, она учуяла запах гари, вбежала внутрь и обнаружила начинающийся пожар от тлеющей электропроводки. Несостоявшийся покупатель обозвал ее крепкими словами и, вероятно, заблокировал телефон, потому что дозвониться она ему уже не могла.
Было еще несколько попыток продать иконы, но всегда появлялись неожиданные препятствия – то Васька заглотил рыбью кость и пришлось умолять соседа отвезти ее с котом к ветеринару, потом в день отъезда в село нагрянули цыгане, еще один раз по селу ходила полиция – показывали плохо различимый портрет мужика и предупреждали быть осторожнее, потому что бродит он в их краях и убил уже несколько человек.
То, что умершие хозяева не хотят, чтобы она продавала иконы, Анастасия Петровна поняла, когда перед ее очередным отъездом со стены с тихим шуршанием сползли оба портрета, а когда она их вернула на место – оба стали смотреть на нее внимательнее, чем обычно.
Попыток продать иконы Анастасия Петровна больше не предпринимала, но крепко задумалась – что делать дальше – держать дома весьма дорогое приобретение не хотелось. Решение пришло неожиданно – после очередной инспекции своих квартирантов Анастасия Петровна решила пройтись по городу – хоть и была она человеком замкнутым, но после длительного одинокого проживания в избушке на краю села захотелось побыть посреди толпы, поэтому она отправилась на центральную улицу города – Соборную, всегда заполненную мамашами с детьми и гуляющими парочками. Разумеется, был там и собор, куда достаточно спонтанно решила заглянуть Анастасия Петровна.
Батюшка был худощав, бородат и деловит. Он внимательно выслушал посетительницу, полностью одобрил ее желание передать иконы в дар церкви и пообещал все сделать без шумихи и огласки. Через пару дней он приехал к Анастасии Петровне на скромной серенькой шкоде с помощником и нотариусом, все необходимые документы были быстро оформлены, а в качестве бонуса еще и освятил избушку хозяйки. 
Уж неизвестно, что больше подействовало – то, что Анастасия Петровна перестала тревожится об иконах, или освящение, но хозяева перестали глядеть на новую владелицу с прежним вниманием, а вскоре, решив обновить комнату и переклеить обои, Анастасия Петровна вообще сняла фотографии и положила их в тот самый кожаный чемодан, произведенный в 1940 году. Спустя месяц на своем счету Анастасия Петровна обнаружила достаточно приятную сумму, а вскоре позвонил помощник священника и подтвердил, что сумма переведена как благотворительный дар за ее скромное служение.
После получения денег Анастасия Петровна поняла, что история с иконами благополучно разрешилась и, вероятно оттого, что ей не один месяц пришлось тщательно все скрывать и вдобавок встречаться с призраками, решила поставить символическую точку и отпраздновать это событие. Повод был – приближался год, как она переехала в домик, поэтому она решила позвать пару-тройку соседок, купить винца и поболтать обо всем, тем более что хоть она и сторонилась соседей, но иногда приходилось просить о помощи, как, например, в истории с Васькой и ветеринаром, кроме того, соседки иногда делились рассадой и давали полезные советы в отношении правильного ведения хозяйства.
Не собиралась Анастасия Петровна рассказывать об иконах, но выпитое вино основательно развязало язык, впрочем, не только ей – одна соседка рассказала, как вытравила плод, другая пожаловалась, что ее дочка-красавица, студентка и будущая журналистка связалась с мужиком старше ее на двадцать лет, ну а Анастасия Петровна поведала историю про иконы. Соседки удивлялись и ахали, в общем, вечер вполне удался.
Спустя примерно месяц к Анастасии Петровне заглянула соседкина дочка – та самая студентка-журналистка-красавица. Красавицей она, конечно, была только в глазах своей матери – невысокая, круглолицая, с близко посаженными глазами, впрочем, вполне бойкая и обаятельная. Будущая журналистка поведала о своем нелегком студенческом бытье и о будущей курсовой, для которой ей нужно написать интервью поинтереснее, потому что преподаватели вечно придираются и уже одно ее интервью забраковали.
Вспомнив о своих студенческих буднях и непростых отношениях с преподами, Анастасия Петровна согласилась и часа два наговаривала на диктофон историю о неожиданной находке.
Интервью у соседской дочки получилось насколько интересным, что его напечатали в местной газете, а потом даже упомянули в новостях на Центральном канале, так, пару слов, конечно, но все-равно было приятно. По всей видимости, не все поверили в бескорыстность Анастасии Петровны, решив, что для отвода глаз она передала небольшую часть находки, а все остальное оставила себе – было несколько звонков с неизвестных телефонов, где ей предлагали большие суммы за иконы. В потом пришел тот парень, показал неумело сделанное удостоверение журналиста и попросил показать иконы. В тот раз все обошлось, неожидаемо и непредсказуемо, конечно. Но то, что она избежала большой беды Анастасия Петровна поняла, обнаружив в барсетке пришедшего моток толстой лески и нож с резиновой ручкой и углублениями под каждый палец.
Да, тот раз все обошлось, но сегодня все было по-другому.
Выйти из домика не удалось, и Анастасия Петровна замолчала, обдумывая – каким образом выстроить разговор дальше. Молчание прервал гость с залысинами – хоть и держался он спокойно, как и его спутник, но Анастасия Петровна заметила, что его правая нога то и дело начинает подергиваться:
- Извиняюсь, хозяйка, что так ворвались, ну понимаешь, попить так захотелось, что аж живот от голода свело, - он засмеялся и снова взглянул на носатого.
- Ой, и правда, стою столбом. Сейчас яишенку сделаю, вот они яички, а вы хлебушек порежьте. Живу одна, совсем одичала, гости в доме, а я и чаю не предложила, - Анастасия Петровна бормотала все это, ощущая себя плохой актрисой.
Впрочем, мешковатые штаны, растянутая футболка и платок на голове вполне вписывались в образ дурочки, который она изо всех сил пыталась сыграть. Вероятно, получилось, потому что длинноносый, в начале ее монолога начавший пристально на нее смотреть, как-то обмяк, протянул под столом ноги и сказал, обращаясь к напарнику:
- Хлеб порежь, вишь, хозяйка просит.
Яишенка получилась славная – с сальцем и зеленым луком. Анастасия Петровна водрузила сковородку прямо на стол, горкой выложила бело-розовую редиску и в отдельную тарелку нарезала еще сала. От невероятного запаха Василий совершенно одурел и завел бесконечное «Мяу», но Анастасия Петровна аккуратно подхватила его под живот и отправила в коридор, бросив туда же кусок сала. Некоторое время Василий возмущался, но потом затих, решив, вероятно, радоваться хотя бы салу, ну а Анастасия Петровна успокоено подумала, что пусть там, в коридоре, посидит, хоть и кот он, тварь безмозглая, а жалко ведь, вдруг какая беда с ним здесь, в комнате, приключится.
Стол был великолепен, но одного штриха не хватало – и Анастасия Петровна торжественно водрузила на треть полную бутылку самогона:
- Как слеза, как следа, вы ж гляньте, – приговаривала она, разливая жидкость по стопочкам:
- Грешным делом, вечером возьму да и выпью, не заметила уже, что почти бутылку выхлестала, но оставила, как чувствовала – гости будут.
- Ну будем, - длинноносый первый опрокинул рюмку, и Анастасия Петровна быстренько налила гостям еще по одной, продолжая так же приговаривать:
- После первой и второй промежуток небольшой.
Сама она тоже потянулась за рюмкой, но промахнулась, дернула рукой, самогон разлился по столу, она мелко засмеялась:
- Не пила, а рюмки сшибаю, сейчас подотру.
- Сиди уж, - бормотнул длинноносый и кивнул соседу:
- Принеси тряпку, уваж даму напоследок.

***
Васька, зараза, продолжал орать под дверью, пришлось его поймать, засунуть в тумбочку, а дверку крепко обмотать скотчем, чтобы котяра не вырвался. Яд был хороший и кот мог случайно отравиться, тварь ведь он безмозглая.
Того, первого, представившегося журналистом, Анастасия Петровна травить не собиралась, просто решила предложить самогона, предполагая, что с пьяным будет справиться полегче. Самогон она купила накануне, у бабульки возле базара, та клялась, что зелье очень забористое и готовит она его по особому рецепту, еще никто не жаловался. Самогон в селе – валюта, забор поправить или огород вспахать, поэтому Анастасия Петровна купила бутылочку про запас. Псевдожурналист угощение принял благосклонно, сказал, что и правда забористый напиток, а потом, через пару минут захрипел, коротко задышал, свалился со стула и затих. Умер.
Вряд ли бабулька, продавшая самогон, что-то добавляла туда с целью уморить алкоголиков. Скорее всего, у пришедшего была аллергия на какой-то компонент, а может, просто время его пришло, никто не знает, когда приходит его время.
Представив, что придется общаться с полицией и доказывать, что она не пыталась убить человека, Анастасия Петровна приуныла, а потом решила никому ничего не рассказывать, дождалась вечера и похоронила незваного гостя в компостной яме.
Пару дней она отходила и пила успокоительное, а потом решила позаботиться о своей безопасности, благо, происшедшее событие натолкнуло на определенное решение.
Яд она приобрела в Интернете и проверила на мышках, купленных в зоомагазине. Мышек, конечно, было жалко, но проверить яд было надо.
***
Только к утру Анастасия Петровна управилась – отвезла гостей в ту же компостную яму, отмыла комнату, упаковала всю посуду в прочные мешки и лишь затем выпустила Ваську, который, конечно, обоссал всю тумбочку изнутри, но что с него взять – тварь же безмозглая.