Запах ностальгии 1

Совсем не байка. 1982-й год. Январь месяц. Ночью минус семнадцать. Как положено после ужина посмотрели программу «Время», отчитались на вечерней проверке, улеглись спать…  А тут уточнение…
 Есть человеки, которые храпят. Такого человека двинешь ногой и он, повернувшись на бок, уже не храпит. А есть человеки, которые храпят не только на боку, но и мордой в подушку. Таким что только не делали… Клали им на лицо ихние портянки – не помогало. Как только не пинали ногами – все равно, храпели в любом положении. Нам проще – мы авиация. Когда раздавали дисциплину мы были на полетах. Потому этой самой дисциплины нам досталось меньше чем стройбату.
 А выход был предельно прост. Отъявленных храпунов отправляли в каптерку. Там, на куче белья, одеял и запаса нательного белья храпуны храпели друг другу в ухо…
 И вот только глаза сомкнулись как прозвучала команда «Подъем! Строиться!»
 Естественно про «храпунов» все забыли. Среди ночи такие построения были не редкостью. Кто-то с аэродрома вовремя не вернулся. Кто-то застрял в автопарке, пытался отремонтировать  свой автомобиль  при помощи «Кальвадоса». Кого-то на дороге тормознули ГАИ или ВАИ… Всякое было. Но в тот раз – не тот случай. Сперва перекличка в казарме. Чисто форменная – на отсутствующих никто внимания не обратил.  Впихнулись в шинели, застегивались уже на ступеньках. После снова перекличка в строю на улице. И снова никто «храпунов» не хватился.  И тут подъехали наши грузовики, и мы в них погрузились.  Задача была поставлена во время движения. Мы (а нас почти 400 человек) выставляемся на дороге вдоль поля оцеплением. У нас нет оружия, мы сравнительно легко одеты. Наша роль – нас должны видеть непоколебимой цепью силуэтов на фоне снега, дабы сквозь нас кто-то не прошел.  Нам понятно, мы уже не задаем лишних вопросов.  И нам поФигу кто не должен сквозь нас пройти и кому, и зачем это нужно.
 Выбрасывали примерно по 10 человек, затем мы растягиваемся  в цепь с интервалом 10 – 12 метров и стоим,  пока нас наши грузовики не соберут.
 Выгрузились, ждем. Ничего не происходило. Курить никто не запрещал, но холодно, блин…
 Все пританцовывали в кирзачах.  А в них холодно, хоть и в зимних портянках.
Примерно в 22-30 самые борзые снялись и пошли пешком в часть. Их можно понять – им на дембель весной, а нас до осени еще несколько раз за такое без команды выкрутят и вывернут наизнанку. Стоим дальше…
Примерно без десяти одиннадцать к нам подтянулись из нашего призыва. И пошли мы в часть толпой. А что делать? Всю ночь стоять. Про нас похоже забыли. (Так и оказалось). По дороге собралось нас 12 человек. Идем, зубами стучим. Ветер поземку  из-под ног срывает. И тут как невероятное – подъехал мужик на «москвиче», спросил что да как и загрузил шестерых наших и повез. А спустя минут двадцать вернулся и забрал остальных. Помню, что ехал я в багажнике с кем-то.
 Выгрузили нас в поселке. Зашли в дом, а там чай рекой уже разливается. Чашек-кружек на всех едва хватило. Хозяйка бутерброды сооружает, вареньями угощает. Мы, шинели не снимая, только расстегнулись в натопленном доме, чашки-кружки в руки и давай отогреваться. И тут хозяйка достает три лимона, режет на дольки и нам в кружки – чашки бросает. Это было что-то невероятное. 
Если бы нам бутерброды черной икрой или ветчиной покрыли, мы бы так не удивились. Мой друг Костя, родом с Кавказа, тогда сказал: «Я совсем забыл этот запах».
Почаевничали, перекусили, поблагодарили. Оказалось, что у хозяйки двое сыновей в тот год тоже в армии служили. Муж ее нас за два захода до части доставил. Поблагодарили снова…
В казарме спать сразу не легли. Пошли в каптерку, чайку заварили. Тут  Костя достает лимон. Это хозяйка ему на прощание в руку сунула.  Делили тот лимон, как в том старом фильме… Наши «храпачи» вместе с нами чаевничали. Им было жутко стыдно, что проспали наше ночное происшествие. А утром на построении уже никто никому не вспоминал ночные наши происшествия. Служба текла по накатанной.
Вот это и был мой первый запах ностальгии в моей жизни.