88 год. Гл. 39. Авария

Глава 39. Авария.

Некоторое время спустя, внимание привлекают, очень далеко впереди, вырвавшиеся из кромешной темноты, слабо мерцающие огоньки. Я знаю, на многие десятки километров вокруг нет прилегающих к трассе поселков, а до города с кратким названием – Чу, ещё далеко, ещё добрых двести километров с гаком.
А огоньки набирают силу и потихонечку приближаются. Они рассредоточиваются в пространстве и медленно плывут навстречу, растянутой змейкой. Надо же – это первый от Алма-Атинской развилки, встречный транспорт, да ещё в самой середине ночи, на безлюднейшей дороге. И сразу же –  целая колонна! Опять колонна… Теперь – встречная, правда, из автомашин пяти-семи, не более.

Огоньки превращаются в широко разлившийся встречный свет, набравший мощь и силу. Породившие его огромные КАМАЗы-фуры, неумолимо накатываясь, властно овладевают пространством, заставляют невольно, снижать и снижать, и так невысокую скорость.
Пытаюсь не отвлекаться на этот свет и, вцепившись взглядом, в освещаемую фарами моего автомобиля, свою, встречную кромку асфальта, изо всех сил стараюсь не потерять её из виду.
И тут, уже, почти готовившийся разминуться со мной, встречный огромный фургон – КАМАЗ, внезапно включает дальний свет. Всё меркнет в ослеплённых, вспышкой парализованных глазах. Инстинктивно сбрасываю газ, жму на тормоз и пытаюсь сбавить скорость до минимально возможной, и… – натыкаюсь на встречный, тупой удар из пустоты. Машину, на исходе скорости врезавшуюся во что-то, внезапно подкидывает вверх, меня – силой инерции, лицом и грудью жёстко бросает на баранку…

Все решают мгновения. Глохнет мотор. Застывает обездвижено взметнувшийся куда-то вверх, сильно накренившийся вправо, и на чем-то зависший автомобиль. Из темноты доносится вскрик жены, оборвавшееся всхлипывание детей, а замершее, остановившееся сознание фиксирует слева, сбоку, как в замедленном кино, мерно наплывающее волнами море света, порождённое равнодушно разминающейся со мной, и продолжающей свой путь, встречной колонной. И лишь после того, как она полностью скрывается за спиной, и всё вокруг, вновь окутывает беспросветный мрак, я отваживаюсь, наконец, пошевелиться.
Душа охвачена обречённой потерянностью – случилась беда!!! Она – реальность!
Из опустошённой глубины сознания меня вырывают в действительность стоны и всхлипывания жены. Её, также как и меня, встречное препятствие сорвало с места и швырнуло на переднюю панель.
Автоматически перебрасываюсь с ней словами – фиксирую, она цела, и только сильно ушиблась коленом обо что-то в салоне.

Сзади, как в замедленном времени, из-за спинки сиденья, несколько мгновений доносятся недовольные всхлипывания, и сонные покряхтывая моих детей. Отмечаю, что это обыкновенная, обыденная, мимолётная реакция потревоженного маленьким неудобством человечка. Включаю освещение салона – дети реагируют на свет, на мои осторожные прикосновения к ним недовольным подёргиванием, и тут же, сладко причмокивая, каждая, возвращается в свой, так и не оборвавшийся сон. На своей лежанке, в задней части салона, к счастью, они даже не почувствовали силы столкновения и продолжают спать, как ни в чем не бывало.
Немного отлегло от сердца, кажется, все живы…
Инерцией удара с меня сорвало очки, и я ощупываю пространство, нахожу их где-то там, под ногами. Они целы. Открываю дверь, чувствую её перекошенность, и через это ощущение, параллельным сознанием осознавая, что машина серьёзно разбита, выбираюсь на улицу.

И всё мгновенно становится понятным, и даже понятным то, что через несчастье, всего несколько мгновений назад, подверглась испытанию моя собственная Судьба, а заодно и всей моей семьи.
Автомобиль въехал и завис на высокой куче асфальта привезённой и высыпанной дорожниками на полосу трассы, по которой только что он катил. Куч, слабо высвечиваемых тусклым ближним светом автомобиля, впереди много. Они, равномерно распределяясь, предназначенные для ремонта дорожного полотна, уходят вглубь, в темноту.
Это как же надо было спланировать и свести в единую точку все роковые обстоятельства произошедшего! И встречную колонну, и ослепляющий луч света, и кучу асфальта, и мой, единственный в окружающем пространстве, автомобиль, чтобы всё это состыковалось и сплелось в тесном взаимодействии, в точно определённые секунды.

И то, что врезался автомобиль в эту кучу, всё-таки, на минимальной скорости. И не тупо, а упруго гася инерцию, как-то пробил по ней путь туда, вверх, на её хребет. И застыл на самой вершине, и не свалился вниз, и не опрокинулся, и не нырнул в пустое пространство промежутка, и не оказался выброшенным, наконец, на встречную полосу под колеса колонны…
И это, тоже, кто-то спланировал?..
Боже, как-то уж очень много, всего на одну – вполне рядовую поездку, странных, опасных событий, словно бусинками нанизываемых на ниточку, не только пугающих, но и наносящих вполне осязаемый физический урон…
Всё существо моё вновь охватывает оглушающее, беспомощное отчаяние. Во  всей полноте представилась и пульсирует в сознании трагичная, парадоксальная нелепость произошедшего. Но расслабляться нельзя и усилием воли удаётся удержать себя в руках. Самое главное, что семья моя не пострадала физически, всё остальное, второстепенно.  Сейчас, надо просто собраться и трезво оценить все последствия случившегося. И первым делом, снять всё-таки машину с хрупкого пьедестала.

А вокруг нависла и оглушительно кричит громкая отчаянная тишина степи, разбавляемая  тревожным, размеренным цокотом миллионов цикад…
Возбуждение несколько улеглось, я взбираюсь в автомобиль, и не обращая внимания на тихие стенания вжавшейся в сиденье жены, с внутренним трепетом завожу мотор. На удивление, он рокочет ровно, обычно, так как и должно. Взгляд на датчик давления масла фиксирует положение стрелки там, где ей и должно быть, а это значит, что цел картер двигателя, и утечки масла нет.

Осторожно включаю заднюю передачу и потихоньку отпускаю сцепление, – автомобиль трогается с места, громыхая и скрежеща днищем об асфальт, медленно сползает с кучи и скатывается на твёрдую, устойчивую поверхность дороги. Выворачиваю руль вправо, под скрипучие громыхания перемещаю автомобиль на обочину, вновь глушу мотор.
Несколько отлегло от сердца, автомобиль живой и может двигаться. Дети продолжают безмятежно спать. Вот, теперь можно выйти на свежий воздух, успокоить насколько это возможно Рому, и собраться с мыслями самому – и тоже, спокойно посоображать, что предпринять дальше…