Две кошки

               
В одной маленькой деревне жила женщина. Муж у неё рано умер, и осталась она одна с двумя дочками. Тяжело было ей растить дочерей, но она старалась изо всех сил, чтобы дети были сыты и одеты, росли в тепле, уюте и достатке. А самое главное – любовью да лаской своих дочек одаривала. Так их любила, что себе во всём отказывала, лишь бы лучший кусочек своим девочкам ненаглядным достался. Когда соседки укоряли её, мол, балует она слишком своих дочерей, о себе забыла совсем, она отвечала:
- Пусть они ни в чём нужды не видят, а мне и то, что есть хватает.
- Да, ведь и о себе забывать нельзя. Пусть  дочери о тебе позаботятся, поухаживают, сладким кусочком поделятся.
- Они у меня и так очень хорошие, - отвечала женщина соседкам. – Посмотрите, в каком порядке дом содержат, пока я в поле работаю. Старшая и полы помоет, и пыль вытрет, и обед приготовит. А младшая такая смышлёная: сестре помогает,  книги очень любит, всё хочет познать да изучить.
Гордилась мать дочками: красавицы да умницы, рукодельницы.
Девочки и, правда, работящими выросли,  никогда не ленились. Дел у них было много и они всегда были заняты.
Придёт мать с работы, кругом чистота, всё прибрано и обед готов - пожаловаться не на что, а чего-то не хватает, нет тепла душевного в доме. Дочки заняты, рядом с матерью ни посидеть, ни поговорить им некогда. Спросят, всё ли у неё в порядке и побежали дальше своими делами заниматься. Вроде бы и слова ласковые скажут, а всё мимоходом да на бегу. Печалилась женщина из-за этого, но всему оправдание находила. Занята старшая дочь уборкой дома, а мать себе думает:
- Кто же ещё наш дом уберет, как не моя девочка? Радоваться надо, что дочка такая старательная, а не печалью сердце своё томить. Вот всё сделает и для меня минутку найдёт. Но минутка почему-то никогда не находилась.
Или в другой раз хочется ей с младшей дочкой обняться да поговорить, расспросить её о том о сём.  Придёт она к ней в комнатку, а дочка матери улыбнётся, два слова скажет и те невпопад, уж больно книга интересная да мудрая, оторваться никак не может. Постоит мать, полюбуется на свою умницу и выйдет тихонечко, чтобы не мешать.
- Не буду отвлекать мою девочку, - думает она, прикрывая дверь за собой, -  пусть уму-разуму набирается, всё в жизни ей пригодится.
     Жила у них в доме кошка, Муркой её звали. Вот с Муркой мать беседы и затевала, всё ей о себе рассказывала: и о печалях своих и о радостях. А кошка внимательно слушала да мурлыкала, как будто отвечала ей. Если печалью женщина с кошкой поделится, та ластиться начинает, мягкой шёрсткой потрётся о руки, мурлычет, будто успокаивает. А если о чем-то весёлом разговор у них зайдёт, то кошка игру затеет: лапками в воздухе перебирает, с боку на бок переворачивается, словно ей тоже очень смешно от услышанного. Так и получилось, что ближе кошки и не было никого у этой женщины.
     Как-то раз приходит она с работы домой. Дочки её встречают, мать накормили-напоили да и разбежались своими делами заниматься. Только тогда заметила женщина, что Мурки не видно в доме. Обычно она у дверей сразу её встречала, об ноги тёрлась, шагу ступить не давала, а сегодня нет её. Стала она кошку звать, но та не отзывается. Пошла женщина Мурку искать. Весь дом обошла, нет её любимицы. Позвала женщина своих дочерей и спрашивает:
- Не видели вы кошку нашу, Мурку? Не вышла меня сегодня встречать…
- Видели, матушка, - говорит старшая дочь.  – Проказничать Мурка стала. Только я в доме всё прибрала, а она кувшин с молоком со стола столкнула!
- Быть такого не может! – ответила ей мать. – Кошка наша никогда не проказничала, не котёнок уже. Не похоже это на неё…
- С чего мне на Мурку наговаривать? – возмутилась старшая дочь, - что есть, то и рассказываю. Отругала я её и выгнала за дверь. Пусть там проказничает. Пришлось мне ещё раз убирать.
- Как же ты её выгнала? Ведь непогода на улице, холодно. Замёрзнет Мурка!
Бросилась женщина на улицу, кошку искать. Звала её, звала, но так кошка и не отозвалась. Младшая дочка вышла на крыльцо и говорит матери:
- Зашла бы ты, матушка, в дом, сама замёрзнешь. Что с кошкой будет? Спряталась где-нибудь да сидит, а ты уже вымокла вся под дождём. Так и заболеть недолго. Что проку от  Мурки? Только шерсть в книгах моих от неё, очень она любит на них лежать. Не будет особой беды, если она совсем не вернётся.
- Как же так?! – горестно сказала мать, всплеснув руками. – Живое существо вам не жалко? Где же сердце ваше? Ведь Мурка с вами вместе выросла и всегда рядом была.
- Ну, так что из этого? – повела плечами младшая дочь. – Животное и есть животное, это же не человек. Пойдём, матушка, в дом, холодно очень.
Не стала она больше мать дожидаться, развернулась и ушла в тёплый дом. А женщина всё звала и звала свою любимицу, но кошка так и не появилась. Промокшая, уставшая и очень расстроенная вернулась мать в дом. Прошла к себе в комнату и заплакала от обиды на дочек. Так горько было у неё на душе, от чёрствости детей своих, что не смогла она слёз сдержать. Некому ей было теперь рассказать о своём горе, и некому было её утешить. Дочки даже в комнату к ней не заглянули. Старшая тарелки вытирала, а младшая книгу читала.
     Не появилась кошка ни в этот день, ни на следующий. Проходили день за днём, а Мурка так и не приходила. Затосковала женщина, стала она болеть да чахнуть. Всё реже и реже выходила из дома. Сядет на лавку у окошка и всё Мурку на улице высматривает. Старшая дочка ворчать стала, мол, совсем матушка из-за своей кошки ума лишилась. Сидит целыми днями, все глаза проглядела. Только мешает: ни пыль с подоконника не протрёшь, ни полы не помоешь. Младшая тоже  мать не понимала, говорила сестре: «Зачем так убиваться? Можно новую кошку завести, если ей так она нужна». Теперь они почти не разговаривали. Жили бок о бок, а каждый был сам по себе.
- Что-то я не так сделала, - думала женщина, глядя в окно. – Ведь всю любовь свою девочкам отдала, так почему же они с такими холодными сердцами выросли?!! Видно правы были соседки, когда говорили мне, что и дети должны о ком-нибудь заботиться, переживать, ухаживать… Вот тогда в них и жалость проснётся, и ответственность. А сейчас уже ничего не исправить и нет у меня больше сил смотреть, как одна до блеска дом натирает, а другая с книгами целый день сидит. И ни до кого им больше дела нет.
     Только подумала, смотрит, а по дорожке Мурка идёт. Не поверила она своим глазам! Зовёт дочерей, чтобы те в окно посмотрели, а старшая ей отвечает:
- Сейчас-сейчас, вот только посуду домою.
А кошка всё ближе и ближе, да только боится женщина обознаться, может и не Мурка это, а какая-то другая кошка. Зовёт она младшую дочь, а дочка ей в ответ:
- Подожди, матушка, мне ещё две странички прочитать осталось.
Тут кошка на крыльцо запрыгнула и прямо в открытые двери вошла.
- Мурка! Нашлась, родимая! – бросилась обнимать её женщина. – Куда же ты пропала?! Мне без тебя плохо, одиноко совсем.
Сверкнула Мурка своими зелёными глазами и вдруг не стало женщины, а сидит на лавке белая-белая кошка и только одно  чёрное пятнышко у неё на груди виднеется.
Наконец-то и дочки в комнату вошли.
- Матушка! Зачем звала? – проговорила старшая дочь, вытирая мокрые руки о полосатый передник. – Где ты, матушка?!
Не услышала она голос матери в ответ, только «Мяу!» прозвучало в тишине.
- А это что за кошка? Откуда она взялась?! – удивлённо воскликнула младшая сестра. – Смотри, смотри! Мурка объявилась! Матушка теперь успокоится и не будет нас своей печалью по кошке донимать. Куда же матушка делась? Всё время на этой лавке сидела, а теперь её нет.
Белая кошка соскочила с лавки,  стала ласкаться к сёстрам. Замяукала громче прежнего, то к одной сестре подбежит, то к другой. Хочет им сказать, что это она и есть, матушка, но сёстры только поймать её пытаются. Не узнали они своей матери.
- Брысь! Брысь отсюда!!! – Кричит старшая сестра. – Как ты в дом пробралась? Грязными лапами всю лавку мне испачкала! И Мурку с собой забирай, пока матушка её не увидела, не нужна она нам!
Бросились сёстры кошек ловить, чтобы из дома их выставить, а поймать ни одну не могут. Вдруг, белая кошка замерла на минуту, заглянула каждой из сестёр в глаза таким человеческим взглядом, что и сёстры замерли на месте. Обиженно замяукала белая кошка и сама выскочила из дома.
После этого взгляда перевернулось что-то в душе у сестёр, переглянулись они  и разом ахнули:
- Да не матушка ли это?
- Быть такого не может!
- Матушкин взгляд был! Ой, матушкин! Что же мы с тобой наделали?! Матушку родную из дома выгнали!!!
Бросились они за белой кошкой вслед, а той уже нигде не видно.
- Матушка! Прости нас неразумных! Вернись!
- Вернись, матушка! – просили дочери, но никто им не ответил.         
   Возвратились дочери домой, а там Мурка на лавке сидит. Глаза её вновь зелёным  блеском сверкнули. Посмотрела кошка на старшую сестру и превратилась она в енота. Всё что-то трёт своими лапками, чистоту наводит. Посмотрела Мурка на младшую сестру и стала та совой. Сидит, молчит, думу думает, только иногда от неё можно услышать «Угу-угу!».
     По лесной тропинке друг за другом идут, сами знают куда, две кошки. Одну из них звали когда-то Муркой, а у другой – белой-белой с одним чёрным пятнышком на груди – имени вовсе нет.