Клад

                Отец Пархома Абрам Бигшулер был выкрестом, то есть крещеным евреем, принявшим христианскую веру. Он, не был казаком, а это была его идея фикс – вступить в казачество. Посещал он не только церковь, но и синагогу. Иудейская религия это не запрещает. Еврей может исповедовать любую религию, но если он в душе остается евреем, верным своему богу Иегове, то ему прощается хождение в церковь. После каждого такого посещения синагоги Абрам садился вечером за письменный стол, брал Талмуд, главный источник знаний и боговдохновения евреев и мелким бисерным почерком что-то оттуда выписывал в большую общую тетрадь. Когда заканчивал свои письмена, сладко, с чувством выполненного долга потягивался на стуле и произносил всегда одну и ту же фразу: - «Скоро, скоро, может быть еще при нашей жизни придет наш Мошиах и тогда мы будем владеть всем миром».
                Работал Абрам на местной лесопилке. А лесопилка, это везде местное Эльдорадо. Специалисты этого дела отходы продавали за качественный материал, а сам этот материал гнали налево. Его предшественник погорел из-за того, что каждый, кто приезжал за левым лесом, норовил с ним рассчитаться бутылкой самогона.                Он, будучи не только профессионалом этого дела, но и большим специалистом дела самогонного, не гнушался и брал самогонкой. Однажды, еще не совсем протрезвев, очень уж болела голова, видно самогон был с добавками, либо с карбидом, либо с куриным пометом, но с очередного посетителя он в начале потребовал бутыль самогона, а потом те могли выбирать любой материал, то есть все, что им угодно. Но, на этот раз, это была комиссия ОБХСС, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Посадить его не посадили, но так и не опохмелившегося с работы выгнали.
                Абрам учел свои промахи и вскоре устроился на такую же работу к другому хозяину. Когда Абрам заступил на вахту, в первый же день он огорошил всю приехавшую с самогоном братию. «Только деньгами. Только деньгами» - слышалось отовсюду, где появлялся Абрам. Когда его подъелдыкивали вопросом: - «Абрам, а ты в каком банке хранишь свои деньги?» он всегда отвечал: - «В трёхлитровом». Все смеялись, даже не подозревая, что Абрам им не врал.
                Так что деньги у Абрама водились, со временем немалые, причем он ценил лишь мелкие купюры, которые, плотно заталкивал в банки и закапывал в огороде. Ему грело душу, что у него таки много денег. Ну и пусть, что мелкие. Но много же, ведь! Много! Закапывал банки в огороде, в разных местах и делал план, на котором отмечал местоположение всех этих банок, а последнюю банку тоже закапывал в землю, недалеко от   межи соседа Мазана. Место это он выбрал, тщательно изучив обстановку. Поскольку Мазан никогда огород не копал и ничего не сажал, рядом с его межой контрольная банка была в полной безопасности.
                Мать Мазана была в станице главная самогонщица. Самогон гнала изо всего, что попадалось под руку. Главным продуктом была, конечно же, сахарная свекла, выход самогона из неё был большой, но и самогонка получалась вонючей. Верхом самогоноварения она считала производство самогона из конфет «горошек», но себестоимость в этом случае резко возрастала, да и с «горошком» всегда был дефицит. И надо же так случиться, видимо сработал эффект сотой обезьяны, она так же, как и Абрам трехлитровые банки с самогонкой закапывала в огороде. Но Мазан хоть и был с придурью, но в отношении выпивки голова всегда работала четко. Так он мамашины банки втихаря выкапывал, содержимое переливал в заранее приготовленную емкость, но в банке оставлял немного самогона, заливал туда воду, добавлял уксус и обратно закапывал. Как-то его мать пошла занимать очередь за горошком, а он пошел за очередной банкой. Уже определил место, где нужно копать, как его внимание привлекла небольшая кучка свежевырытой земли на огороде Абрама. «Ну, маманя! Ну. Маманя!» Возмутился Мазан, чтобы я не нашел самогонку, она начала закапывать её на соседском участке. «Ну, погоди!». Недолго думая, он раскопал в этом месте и к своему удивлению, вместо самогонки нашел в банке какие-то бумажки. Разочарованный хотел уже было закопать обратно, но любопытство пересилило, он открыл банку и начал изучать, что же там было написано. Ничего не поняв, хотел опять закопать банку, но воспаленное воображение подсказывало, что не может Абрам, просто так закапывать банки с пустыми бумажками. И определив самый ближайший ориентир, начал копать. Интуиция его не подвела. Буквально через пять минут, раздался стук железа по стеклу. Мазан аккуратно, чтобы не разбить банку с самогоном, вытащил ее на белый свет и не поверил своим глазам, банка была полностью забита денежными купюрами. Он начал судорожно ее открывать, открыл довольно быстро и открытая банка его не подвела, в его руках зашелестели бумажные купюры различного достоинства. В голове пронеслось с десяток мыслей сразу, но главной была мысль, что положить вместо денег в банку? Оглянувшись, его взгляд упал на кучу большую навоза. Он быстренько набил опустошенную банку этим навозом и закопал обратно.
                Мазан зажил на широкую ногу, угощал всех водкой, самогон пить он теперь считал западло, но главной статьей его расходов было посещение пилорамы, где он щедро рассчитывался с Абрамом и вскоре его двор был забит качественным пиломатериалом.