Неотомщенное оскорбление

Минуло десять лет, как я был изгнан на пенсию, и тем, кто в этом виновен, я не простил. Дело не в самом этом факте, который, быть может, был и оправдан – нам самим не дано судить о нашей профессиональной пригодности, - а в том, кто принимал решение. Я думаю, что меня поймет кто угодно, если его, ведущего специалиста, проработавшего на фирме 48 лет, уволили бы решением табельщицы, или уборщицы. Так было и со мной, кого, пользуясь тем, что директор находился в отпуске, своим решением уволил ничтожество Сикиляев. Именно, чтобы смыть оскорбление, я был готов его убить!
Сейчас я на эту тему подумал по-другому. Да, Сикиляев – ничтожество; он и действовал, как ничтожество, но в том, что он – ничтожество, Сикиляев не виноват – он таким родился. Поэтому ненавидеть его – сделать ему много чести; он достоин лишь презрения. Иначе в репрессиях 30-х мы должны были бы  винить убогих людей, чьи безграмотные протоколы, выставленные в музейных витринах, приводят в оторопь; но нет, мы возлагаем вину на тех, кто их послал, - и это правильно.
Так и в моем случае виновен не убогий Сикиляев, а директор Михальчук, который, хоть он и отставной военный, назначил «сержанта» Сикиляева на «полковничью» должность начальника разрабатывающего подразделения фирмы; его и нужно ненавидеть, что тоже как-то странно: его с директорства уже давно уволили, и он затерялся в глубинах нашей бездонной отрасли.
Кому отомстить за тяжкое оскорбление?
                Октябрь 2020 г.